Там нет ни одного прямого угла, дружище! Корабль, да и только!
Сиднейский оперный театр – единственное здание XX века, вставшее в один ряд с такими великими архитектурными символами XIX, как Биг-Бен, Статуя Свободы и Эйфелева башня. Наряду с Айя-Софией и Тадж-Махалом это здание принадлежит к высшим культурным достижениям последнего тысячелетия.


Сиднейский оперный театр — архитектурный шедевр современности, ставший символом Сиднея и главной достопримечательностью Австралии.


В 1945 году в Австралию прибыл сэр Юджин Гуссенс, скрипач и композитор, который был приглашен Австралийским комитетом телевидения и радиовещания в качестве дирижера для записи концертного цикла.
.

Гуссенс обнаружил у местных жителей “необычайно горячий интерес” к музыкальному искусству, но удовлетворить его было практически негде, кроме Сиднейской ратуши с плохой акустикой и залом всего на 2500 мест.
Гуссенса поразила великолепная панорама, на фоне которой раскинулся город, в компании Курта Лангера, градостроителя родом из Вены, он с истинно миссионерским пылом остановил свой выбор на скалистом мысе Беннeлонг Пойнт. На мысе стоял Форт Макуори – поздневикторианская подделка под старину. За его мощными стенами с бойницами и зубчатыми башенками скрывалось скромное учреждение – центральное трамвайное депо.
Гуссенс счел найденное место “идеальным”. Он мечтал об огромном зале на 3500-4000 зрителей, в котором все исстрадавшиеся без музыки сиднейцы могли бы наконец утолить свою культурную жажду.


17 мая 1955 года правительство штата дало разрешение на строительство Оперного театра на Беннeлонг Пойнте при условии, что государственные средства не понадобятся. На проект здания был объявлен международный конкурс. На конкурс было прислано 223 работы.
Гуссенс успел выбрать жюри, в которое вошли четыре профессиональных архитектора: его приятель Ашуэрт; Лесли Мартин, один из создателей лондонского Фестивал-холла и американец финского происхождения Эро Сааринен.
.
Условие конкурса Оперного театра — он должен был иметь два зала: один очень большой, для концертов и пышных постановок опер, и другой поменьше – для камерных опер, драматических спектаклей и балета.

Победителем стал датчанин — Йорн Утцон.
За оригинальным проектом стояла необычная судьба. Как все датчане, Утцон вырос у моря.
Его отец, занимавшийся конструированием яхт, научил сыновей ходить под парусом и детство Йорна прошло на воде, среди незавершенных моделей и недостроенных лодочных корпусов на отцовской верфи.


В гениальности датчанину отказать нельзя. Облик здания создаётся прямыми линиями лестницы и подиума в сочетании с окружностями крыш – простой и сильный рисунок, в котором слились влияния Китая, Мексики, Греции, Марокко, Дании и еще Бог весть чего, превративший весь этот винегрет из разных стилей в единое целое.


Чудесный силуэт Оперного театра словно парит над голубыми водами гавани и на его парусах крыш красиво играют отражённые от воды солнечные блики.
.

Легкая и прочная, как крыло морской птицы, вся конструкция благодаря игре света создаёт ощущение тайны и непредсказуемости.


Новая форма крыш породила новые трудности. Высокие, они не удовлетворяли акустическим требованиям, пришлось проектировать отдельные звукоотражающие потолки. Отверстия этих “раковин”, обращенные к бухте, следовало чем-то закрыть; с эстетической точки зрения это было трудной задачей. Изобретатель и промышленник Ральф Саймондс решил проблему и создал прочный, устойчивый к атмосферным воздействиям с акустическими свойствами материал.
Именно это и было нужно Утцону, чтобы закончить Оперный театр.
.

Здание занимает площадь в 2,2 гектара. Его высота составляет 185 метров, а максимальная ширина 120 метров. Здание весит 161 000 тонн и опирается на 580 свай, опущенных в воду на глубину почти 25 метров от уровня моря.
Кровля оперного театра состоит из 2 194 заранее изготовленных секций, её высота 67 метров, а вес более 27 тонн, всю конструкцию удерживают стальные тросы длиной в 350 километров. Кровлю театра образует серия «раковин» из несуществующей бетонной сферы диаметром 492 фута, их обычно называют «скорлупками» или «парусами». Эти скорлупки созданы из сборных, бетонных панелей в форме треугольника, которые опираются на 32 сборные нервюры из того же материала. Все нервюры составляют часть от одного большого круга, что позволило очертаниям крыш иметь одинаковую форму, а всему зданию законченный и гармоничный вид.


Рост затрат и медленный темп строительства не ускользнули от внимания тех, кто заседал в самом старом общественном здании Сиднея – Доме парламента. Поднялась волна критики от: “Каприз, и больше ничего!”, до — “Чистая поэзия. Великолепно!”
Однако не многие из 119 уязвленных австралийцев, чьи заявки были отклонены, проявили благородство. Злопыхательство, зависть, власть наживы, сговор недругов в лице министра общественных работ Дейвиса Хьюза и прекращение финансирования строительства вынудили Утцона покинуть пост главы строительства и в 1966 году уехать из Сиднея навсегда.


Хьюз заранее подыскал ему замену и назначил на его место Питера Холла из Министерства общественных работ — следующие семь лет и огромные суммы денег ушли на то, чтобы изуродовать шедевр.

Впрочем, имелась одна очевидная проблема: Утцон победил в конкурсе и приобрел мировую известность. Сиднейские студенты-архитекторы, возглавляемые негодующим Гарри Зейдлером, пикетировали незаконченное здание с лозунгами: “Верните Утцона!” Они подали Хьюзу петицию, в которой говорилось, что “как с технической, так и с этической точки зрения Утцон единственный человек, способный достроить Оперный театр. Хьюз не дрогнул, и назначение Холла состоялось.
Изменения, внесенные Холлом и его командой, обошлись в 4,7 миллиона, результатом стал невыразительный, устаревший интерьер – его мы и видим сейчас.

К 20 октября 1973 года, дню торжественного открытия Оперы королевой Елизаветой, затраты на строительство составили 102 миллиона австралийских долларов — 75 % этой суммы истрачены после ухода Утцона.

Его Оперный театр с гигантской сценой и ошеломительным по красоте интерьером навсегда остался лишь чудесным замыслом, которому не суждено воплотиться.


Церемония открытия прошла под исполнение Девятой симфонии Бетховена и сопровождалась красочным фейерверком. В этот же день Утцон был награждён золотой медалью Королевского австралийского архитектурного института, однако отказался приезжать на церемонию открытия. На следующий день театр был открыт для широкой публики. Первой постановкой 28 октября стала опера русского и советского композитора Сергея Прокофьева «Война и мир».


Два самых крупных свода из раковин образуют потолок Концертного Зала (Concert Hall) и Театра Оперы (Opera Theater). В других залах потолки образуют группы более маленьких сводов.
В здании Оперного дома три основных зала для выступлений:
– Концертный зал, 2679 мест, является домом Сиднейского симфонического оркестра. В нём размещён крупнейший в мире механический орган, с более 10.000 труб.
– Оперный театр, 1507 мест, является домом Сиднейской оперы и Австралийского балета.
– Драматический театр, 544 места, используется Сиднейской театральной компанией.

28 июня 2007 года Оперный театр Сиднея был внесён в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, и является единственным зданием 1970-х годов с таким статусом.


Сын Йорна Утцона — Ян Утцон пошёл по стопам отца. В 80-х годах их творческий тандем построил здание парламента в Кувейте. Йорн Утцон умер во сне утром 29 ноября 2008 года, в возрасте 90 лет, так и не побывав в Австралии и не увидев завершённого оперного театра.