Любил российский самодержец Петр Первый карликов, среди его придворных их число порой доходило до нескольких десятков. Еще в десятилетнем возрасте ему был подарен карлик Яким Волков, по прозвищу Комар. Во время своих многочисленных передвижений Петр таскал любимого карлика за собой. 14 ноября 1710 года Якима Волкова женили на карлице царицы Прасковьи Федоровны. На свадьбу собрали со всей России около 80 карликов и карлиц. Даже из похорон умершего в январе 1724 года любимого шута императора было устроено целое шоу. Не зря на нескольких памятниках Петра Первому в Стрельне и в Гринвиче рядом с императором изображен карлик.

Казалось бы Яким всю жизнь с младых ногтей жил при царском дворе и иного дома ему не было нужно. Ан нет — был в Москве двор, принадлежавший Якиму Волкову. Рядом с его двором располагались дворы служивых людей -подъячих.

В начале XVIII века три двора, включая шутовской, были скуплены Василием Григорьевичем Казариновым. Казаринов являлся верным соратником Андрея Ивановича Ушакова(1670–1747), бывшего "Министром" Тайной канцелярии в 1718–1726 годах, руководителем Преображенского приказа в 1726–1727 годах, главой Канцелярии тайных розыскных дел в 1731–1746 годах. Появился в Москве Казаринов впервые в 1715 году, когда Ушаков был послан в Москву Петром Первым по ратушным делам. С 1699 года ратуша стала центральным государственным учреждением, объединяющим в себе всё управление городским торгово-промышленным населением России,являясь местом верховного суда и управы всех городов. Располагалась ратуша в Москве. Казаринов в конце концов дослужился до чина секретаря и в 1732 году, когда Ушакова забрала в Санкт-Петербург императрица Анна Иоанновна, стал руководителем Московской тайной канцелярии.

Потомкам секретаря тайной канцелярии усадьба принадлежала до 1806 года. А потом начался "офицерский" период. Неплохо жили тогда офицеры даже в небольших чинах, если могли себе позволить приобрести недвижимость в центре Москвы.

С 1806 года участком владел капитан Богдан Васильевич Хвощинский (1762 — около 1820). Он был женат на Елене Петровне Хвощинской, в девичестве Горсткиной (около 1770 — 1825). Было у них 8 детей.

В 1812 году усадьба сгорела, долгое время здесь был пустырь, который даже не пытались благоустроить, новые деревянные строения появились лишь в 1817 году. В 1818 году усадьбу покупает лейтенант флота Александр Павлович Извольский, закончивший в своё время Морской шляхетский кадетский корпус в Петербурге и служивший до отставки офицером Балтийского флота. Его потомки оставили значительный след в истории Российского государства. Сын Петр Александрович Извольский (1816—1888) был губернатором в Курской и Екатеринославской губерний. Внуки пошли дальше отца и деда. Пётр Петрович Извольский (1863- 1928) был обер-прокурором Святейшего Синода с 1906 по 1909 год. Александр Петрович Извольский (1856 — 1919) был министром иностранных дел России с 1906 по 1910 год, а затем послом Российской империи во Франции вплоть до мая 1917 года.

Но это будет в будущем, а в 1820 году Извольский разделил участок на две части. Одну из них купил майор Василий Лаврентьевич Львов (1745 — 1820), а вторую — капитан Е.Н. Богданов. Так судьбы участков разошлись.

Когда семейство Львовых продало усадьбу, сразу после смерти майора или позже, неясно. Но с 1829 по 1835 год усадьба принадлежала Татьяне Петровне Мусиной-Пушкиной, урождённой Кропоткиной (1800 — 1865). У её родителей помимо неё было еще пять детей.

В ноябре 1835 году у усадьбы новая владелица — княгиня Екатерина Николаевна Кропоткина, урождённая Сулима, жена брата Мусиной-Пушкиной князя Алексея Петровича Кропоткина (1805—1871). Княгиня Кропоткина была матерью одного из главных идеологов анархизма Петра Алексеевича Кропоткина (1842 -1921). Когда маленькому Пете было три с половиной года его мать умерла. Отец будущего анархиста продал усадьбу очередному офицеру с деньгами — поручику Ивану Васильевичу Сатину. Произошло это в 1849 году, купив себе при этом новую усадьбу.

Затем "офицерский" период сменился "женским". 1856 год — новая хозяйка усадьбы почетная гражданка Е.В. Белоусова. 1885 год — В.И.Сучкова, жена личного почетного гражданина. При ней было перестроено центральное здание усадьбы.

Здание с начала XX века стало использоваться как доходный дом.

С 1901 года дом снимал Лев Михайлович Лопатин (1855 -1920), русский философ-идеалист и психолог, профессор Московского университета, многолетний председатель Московского психологического общества и редактор журнала «Вопросы философии и психологии».

С 1913 года в особняке квартировал сын Льва Николаевича Толстого, один из первых композиторов и музыкальных этнографов России Сергей Львович Толстой (1863 -1947). Затем здесь жил его сын Сергей Сергеевич Толстой (1897-1974).

Удивительно, что квартиранты продолжали здесь жить и после революции, никто их не выгнал, только собственником здания стало государство.

Интересны воспоминания Екатерины Викторовны Тутуновой, которая родилась в 1931 году и рассказывает в своих воспоминаниях "О тех, кто жил не по лжи" о жильцах вплоть до окончания Великой Отечественной войны:

"Наш дом был старый, без центрального отопления, во всех комнатах стояли «голландки». В нижних парадных комнатах с высокими потолками они были облицованы белым кафелем, а в других – темно-зеленым. Окна выходили в сад, обнесенный красивым забором. В нашем особняке жило несколько семей. Внизу в парадных комнатах – Сергей Львович Толстой, старший сын Льва Николаевича, с женой и сыном Сергеем Сергеевичем. Потом – начальница гимназии Надежда Петровна Щепотьева и Марианна Сергеевна Рачинская. Как теперь говорят, это все были «бывшие люди».

Сергея Львовича Толстого я помню плохо. Он хорошо играл на рояле, а его жена Мария Николаевна приносила нам яблоки из Ясной Поляны. Потом они переехали на Арбат, в дом, который построили на месте храма Николы в Плотниках. Вместо них стал жить Сергей Сергеевич Толстой с женой Верой Хрисанфовной.

Еще с нами жила Марианна Сергеевна Рачинская. У нее было 2 взрослых сына – Андрей и Сергей. Андрей был женат на, я не помню, как ее звали, но она была прямой потомок знаменитого математика Эйлера, и поражала всех своей полной неприспособленностью. Носки она стирала так: надевала их на руки и терла одна о другую. Картошку не чистила, а строгала. И хотя я была маленькая, меня это очень смешило. У нас на антресолях в одной комнате жила тетя Параша Мамонтова. Ее несколько портретов есть у Серова. Она работала в поликлинике санитаркой.

Небольшие дополнения к воспоминаниям.

Отец Марианны Сергеевны, детский врач Сергей Иванович Веревкин (1858-1927) был одним из лучших клицинистов своего времени, работал в Софийской детской больнице. Им спасены множество детских жизней. Похоронен на Ваганьковском кладбище.

Марианна (1896 — 1980) училась на Высших медицинских курсах в Москве. В 1916 году ушла на фронт сестрой милосердия. Выхаживая тифозных больных, заразилась сама, чудом выжила. В 1918 году вышла замуж за Владимира Николаевича Рачинского (репрессирован, погиб в 30-е годы). У Рачинских родилось два сына: Андрей — кандидат технических наук, преподаватель МАДИ, и Сергей, унаследовавший специальность деда.

Параша Мамонтова — так был назван портрет, созданный Валентином Александровичем Серовым в 1889 году. На самом деле — это одна из племянниц Саввы Ивановича Морозова (1841-1918), полное имя которой Прасковья Анатольевна Мамонтова (в замужестве Рачинская, 1873—1945).

В каком году расселили особняк — точно неизвестно. Но когда в 1994 году в Москве было открыто Бюро ЮНЕСКО – представительство Организации Объединенных Наций по вопросам Образования, Науки, Культуры, Информации и Коммуникации в Российской Федерации, то оно разместилось в нашей старинной усадьбе. Оно являлось также кластерным бюро для Азербайджана, Армении, Беларуси и Республики Молдова.

Но 24 сентября 2015 года бюро ЮНЕСКО в Москве закрылось. Финансирование, которое получало московское отделение от ЮНЕСКО, было решено перебросить на африканские проекты.

Не хватает денег у ЮНЕСКО. Видимо карлик русского царя и офицеры Российской империи были богаче, раз позволяли себе содержать эту усадьбу.