Напротив Третьяковской галереи располагается обычный с виду дом, без излишних архитектурных изысков, построенный в 1937 году и затем достраивавшийся уже после войны.

На здании скромно притулились две мемориальные доски. Одна из них появилась в ноябре 2011 года , другая в 2004 году.

Несколько странно, ведь мемориальных досок по стране, да и самой Москве установлено тьма тьмущая по малейшим информационным поводам. А в этом доме перед войной и после войны жило более ста советских писателей, поэтов и других выдающихся людей, такой концентрации творческих талантов, проживающих в одном месте, надо было еще поискать, да и нашлось ли бы такое место. Часть имён писателей до сих пор на слуху, часть имён исчезло из школьных учебников после завершения советской эпохи, а некоторых забыли еще при их жизни. Мало кто из широкой публики слышал, например, про литературоведа-пушкиниста Дмитрия Дмитриевича Благого или писателя и поэта Арона Давидовича Кушнирова.

Идея построить дом и собрать в нём цвет советской литературы принадлежала Сталину и последовательно была реализована. Писатели старались попасть в этот престижный дом, но кому-то повезло, а кому-то нет. Когда Михаил Афанасьевич Булгаков писал про людей, что "квартирный вопрос только испортил их", он знал это не понаслышке. Его заявление на квартиру в "Доме писателей" осталось без внимания, а вот его литературоведческий злой гений, председатель репертуарного комитета Осаф Семенович Литовский, поставивший крест на многих пьесах Булгакова, квартиру здесь получил. Писатель отомстил художественным словом, изобразив Литовского в "Мастере и Маргарите" как критика Латунскогои с упоением описал как Маргарита устроила погром в писательском доме "Драмлит", который Булгаков для чистоты сюжета перенес на Арбат. Сначала она разгромила квартиру Латунского, а затем начала бить окна в здании: "Покончив с окнами Латунского, Маргарита поплыла к соседней квартире. Удары стали чаще, переулок наполнился звоном и грохотом...В доме шла паника. Целые еще стекла распахивались, в них появлялись головы людей и тотчас же прятались, открытые же окна, наоборот, закрывались... В переулке народ бежал к дому Драмлита, а внутри его по всем лестницам топали мечущиеся без всякого толка и смысла люди."

В доме были квартиры разных размеров и предоставлялись по принципу: больше заслуг — больше квартира. Были более престижные и менее престижные подъезды. В самом престижном, третьем, жили Всеволод Вишневский, Всеволод Иванов, Виктор Шкловский, Илья Эренбург, Фёдор Гладков, Николай Погодин, Валентин Катаев, Константин Федин, Константин Тренёв, Пётр Павленко, Илья Сельвинский, Владимир Биль-Белоцерковский, Сергей Сергеев-Ценский.

Случались и чуть ли не детективные истории при заселении. За день до переселения Валентин Катаев помог переехать на новую квартиру Илье Ильфу: "Дом заселяется завтра, но надо подстраховаться. Внизу стоит машина, грузите в нее вещи: сегодня мы захватим наши квартиры." Ильфу понравилось в новой квартире, жаль, что только он недолго в ней прожил.

Получил квартиру в доме и написал о нём стихи Леонид Пастернак:

• Дом высился, как каланча.


• По тесной лестнице угольной


• Несли рояль два силача,


• Как колокол на колокольню.

Здесь же Пастернак написал роман "Доктор Живаго", за который ему присудили Нобелевскую премию по литературе. Во время войны он вместе с другими жильцами дежурил на крыше во время налётов немецкой авиации, не раз сбрасывал "зажигалки". В одно из таких дежурств бомба попала в дом между подъездами, пробив перекрытия вплоть до пятого этажа и уничтожив несколько квартир, но Пастернака бог миловал.

Писатели тоже люди. В доме случались и дружеские посиделки, и встречи во дворе. Агния Барто любила дарить детям свои книжки, а Лидия Русланова со своего балкона пела песни.

Вместе с хозяевами жили их любимые собаки. У Михаила Михайловича Пришвина была легавая, охотничья собака. У Ильи Оренбурга — пудели, у Льва Ивановича Ошанина — сенбернар. Часто выгуливал свою собаку Семён Исаакович Кирсанов.

Некоторые жильцы переезжали из "Дома писателей", кто-то по свое воле, как например, Виктор Ардов в дом на Большей Ордынке И наверное, опять Модильяни незаметно бродит за мной..., других выселяли за неуплату , как например, Юрию Олешу. Создатель "Трёх толстяков" был постоянно на мели, а более удачливые собратья по перу почитали за честь угостить его водкой. Существует байка о похоронах Олеши, точнее их стоимости. На похороны советских писателей выделись определённые суммы денег и в зависимости от заслуг существовали различные категории похорон. Выяснив, что его должны будут похоронить по самой высшей категории, Юрий Олеша предложил вариант: пусть его похоронят по самому низшему разряду, а разницу выдадут деньгами, но сейчас. Жалко, что такой писатель проиграл битву водке. Когда во время Великой Отечественной войны в Третьяковском галерее открылся коммерческий буфет, по Олеша стал его завсегдатаем, благо от дома было идти несколько шагов.

Не только водка губила писателей, различные бытовые и любовные перипетии также приводили к трагедиям. Свели счёты из-за любви сын поэта Александра Яшина и дочь писателя Фёдора Кнорре. Выбросились из окон дома художник Алексей Паустовский, сын писателя Константина Паустовского, и Елена Борисовна Успенская, жена поэта Льва Ивановича Ошанина. Огромную потерю пережила Агния Барто, её девятилетнего сына, выехавшего со двора покататься на велосипеде, сбила машина.

Много разных писательских судеб, и не только, связано с эти домом. Может кто-то из Ваших любимых писателей тоже жил и творил здесь.