В Бердичиве я ранее не была ни разу. Раньше Бердичев в моем представлении был именем-нарицательным – эдакое воплощение глухой провинции, неспешной и безнадежно захолустной. Казалось мне отчего-то, что это несусветно далеко. Иногда я даже в шутку говаривала вместо «С тобой – хоть на край Света!» - «С тобой – хоть в Бердичев!», и мне казалось это очень остроумным. Я сильно ошибалась: не так уж это далеко и не очень захолустно. Знала еще, что городок этот по какой-то причине облюбовали евреи, и их там предостаточно.
Теперь за рулем я. К городу подъезжаем с его восточной стороны. Окраины представляют собой добротный частный сектор и вереницу заводов. Как я узнала из разных источников, с промышленностью здесь все в порядке, особенно с легкой и пищевой (в 19 веке это был второй промышленный город в губернии после Киева). Сейчас основным источником информации является для меня Марина, которая читает распечатку из Интернета, пока я рулю.
История города началась, как утверждают некоторые историки, задолго до появления письменных источников. Жили здесь и трипольцы, и дотрипольские племена, и представители зарубинецкой, корчаковской, черняховской и других культур. Это не удивительно – места здесь весьма пригодные для жизни: мягкий климат, обилие лесов для построек, множество источников воды в виде сети рек. Сам Бердичев стоит на реке Гнилопять (или Пятка в древности). Одно из первых его названий, предположительно - Берендичев, от имени кочевого племени берендеев, которые якобы основали город. Легенд возникновения города много, однако, истину сейчас установить практически невозможно. Ясно только, что местность эта лежала на пути из Киева на Запад, была густо населена, и пережила, как и все украинские земли, древнерусский и польско-литовский периоды, которые «разнообразили» иногда набеги татар. Информация о первых письменных упоминаниях о Бердичеве крайне противоречива – по одной версии это грамота 1430г, где говорится, что Великий Князь литовский Витовт (а кто же еще?!) отдал эту местность наместнику Каленику, по другой – якобы Каленику в 1437г земли отдал Свидригайло, но о самом Бердычиве там ни слова. Есть еще вариант, что город основал некий Бердич, разбогатевший слуга Тышкевичей.
В конце 15 века Украина пережила страшное нашествие Менгли-Гирея (того, что основал Очаков, выгнав литовцев из их крепости Дашева). Крымчаки разорили массу городов, пронесясь по польско-литовским землям, как саранча; и сын Каленика, Тышка Каленикович, вынужден был бежать в Литву. По национальности он, скорее всего, был белорусом, т.к. до этого носил фамилию Халецкий от городка Халецк, что на Гомельщине. От Тышки Калениковича и берет род Тышкевичей. Основали Тышкевичи и несколько городов в нынешней Белоруссии и Прибалтике, в частности Юозапас Тышкевич – известный курорт Палангу, но это было гораздо позже. Если Бердичев и был на момент набега городом, то, скорее всего, он был разрушен до основания, как и другие города и села в округе. Со временем влияние крымчаков ослабло, их набеги стали редкими и, затем, совсем прекратились. Город, стоявший на крупном торговом пути, стал быстро расцветать. Тышкевичи перебрались из Житомира в эти земли и вначале построили родовой замок Слободище (Василий Тышкевич), а сам Бердичев стал понемногу развивать внук Василия, Федор. В самом конце 16 века он начал строить замок-крепость. Еще Василию был дарован графский титул королем польским Сигизмундом Вторым -Августом. К слову, на тот момент Тышкевичи были православными. Федор был хорошим хозяином, на 20 лет освободил своих крестьян от налогов, поэтому к нему сбегались чужие холопы. Ввязывался он и в земельные споры с соседями, пока третейский суд не провел четкие границы между землями Острожских, Тышкевичей, Корецких и Горностаев. После Люблинской унии в 1569г Федор принял униатскую веру. Для него это был, вероятно, чисто политический шаг, а вот сын его, Януш, уже был ярым католиком. Он строил монастыри и костелы в Чуднове, Любаре, Житомире. В 1608г он вступил в войско Лжедмитрия Второго. Попав на какое-то время в татарский плен, он увидел сон, как монахи-кармелиты молятся богородице о его спасении. Освободившись из неволи, Януш встретил наяву монахов из своего сна. История эта произвела на него такое сильное впечатление, что он решил подарить крепость кармелитам. Он же построил за свои средства костел Пресвятой Богородицы на территории крепости. Таким образом, в 1634г был утвержден Бердичевский монастырь Босых Кармелитов. Тышкевич был одним из самых богатых польских магнатов, его состояние было седьмым по счету во всей Европе! Не все, однако, коту масленица – в результате Освободительной войны казаков во главе с Хмельницким судьба города и семьи Тышкевичей круто изменилась. Кривонос сильно разрушил город, перебив шляхту и евреев. Тышкевичи потеряли многие свои земли и богатства, а Януш, бежав в Люблин, вскоре умер в 1648г. Несколько лет город был в запустении. В начале 18 века началось возрождение Бердичева: удачное географическое положение «на перекрестке всех дорог» сделали его столицей торговли и контрабанды. Бердичев стал своеобразным логистическим центром. В Бердичеве проводилось 10 ярмарок в год! Почти каждый месяц! Прирост населения был колоссальный. В 1846г здесь проживала 41 тысяча населения, в то время как в Киеве – 50 тысяч. Естественно, сюда потянулись евреи. В 1888г из 78 тысяч жителей города (сравните с 1846г!) они составляли 62 тысячи. Не зря Бердичев называли «Подольским Иерусалимом». Отсюда родом были музыканты Рубинштейны, которые всей семьей (немало – 35 человек), разом перешли в православную веру, о чем свидетельствует запись в Свято-Николаевском соборе. С городом связана фамилия Ржевутских-Ганских: Эвелина Ганская была обвенчена здесь с Оноре де Бальзаком, а ее брат, польский писатель Генрих Ржевутский, учился в кармелитской школе при Монастыре. Преподавал в этой школе несколько лет Гулак-Артемовский. Очень быстро в годе развивалась промышленность. Есть один Бердичевский анекдот. Выйдя из костела св. Варвары после венчания с Ганьской, Бальзак столкнулся с местным портным-евреем. Тот поинтересовался, где господин шил сюртук. Когда ему ответили, что в Париже, портной спросил, где это. Услышав ответ, он воскликнул: «Надо же! Так далеко от Бердичева, а шьют прилично!». Несмотря на бурное развитие, город в то же время был одним из самых грязных городов Украины. В нем до самой революции не было канализации, нечистоты и отбросы выливались прямо в запруду Гнилопяти, которая тогда полностью оправдывала свое название.
Густонаселенные трущобы Писки стали притчей во языцах – в деревянных хибарах в условиях кошмарной антисанитарии проживали полчища контрабандистов и других темных личностей. В 1868г при перестройке центра города архитектор обнаружил разветвленную сеть подземных ходов. В брошюре 1875г «Бердичевские подземелья» говорится:
Подземные ходы въ Бердичевђ —не что иное, какъ темные сырые и холодные разнообразные корридоры, въ которые спускаются подъ земдю со свђчами; эти довольно длинные корридоры, то земляные, то каменные, съ боковыми въ нихъ инишами, иногда пересђчены другими подземными корридорами; нђкоторые изъ корридоровъ оканчиваются небольшима четвероугольными и круглыми камерами, если словомъ камера можно обозначить небольшое вырытое подъ землею пространство, къ которому примыкаетъ корридоръ. Начало бердичевскихъ подземелій старожилы относятъ ко времени нашествія на поляковъ запорожскихъ козаковъ подъ начальствомъ Богдана Хмђльницкаго и возстанія съ нимъ всего украинскаго народа, то есть къ 1648 году. Подземелія, по увђреніямъ старожиловъ, нужны были запорожцамъ, чтобы изъ занятаго ими лђса, примыкавшаго къ самому городу, пройти къ рђкђ Гнилопяти и пользоваться водою; это послђднее мнђніе старожиловъ г-н Копанскій оспариваетъ. Эх, вот бы где прогуляться!
Во Время войны еврейское население практически полностью было уничтожено фашистами. Своевременную эвакуацию произвести не успели, и в первые же дни оккупации было расстреляно 38 тысяч евреев, еще 12 тысяч угнали в Германию на работы. Это поистине катастрофические масштабы – для сравнения: сейчас в городе проживает 87 тысяч населения.
Продолжу описание путешествия. Дорога долго петляет по промышленной зоне, и, наконец, мы въезжаем в исторический центр города. Надо признаться, Бердичев меня приятно удивил! Центральные улицы широкие и чистые, дома вдоль дороги в весьма приличном состоянии, много явно старинных строений, которые отреставрированы. Очень много зелени. Если сравнивать город, к примеру, с Кировоградом, в котором в три раза больше народа, Бердичев, во всяком случае, его центр, выглядит почти европейски городом. Действительно, по архитектуре и количеству костелов больше ощущается не еврейское, а польское влияние.
Первым нам встречается Свято-Николаевская церковь. Она строилась деревянной в 1748г на средства некой Варвары Завиш, в 1910г храм перестроили и сделали кирпичным. Собор, построенный в стиле необарокко, невероятно красив. Мы вошли внутрь и осмотрели его. Интерьер богатый, но ничем не примечательный. На улице возле собора большая площадка со скамеечками, здесь отдыхают несколько горожанок. А я представляю себе, как много лет назад по этой лестнице поднимались гуськом 35 Рубинштейнов, собравшихся поменять свою древнюю веру на православие. Как они ежились от непривычной прохлады в местах свежесрезанных пейсов и от неловкости, смущаясь взглядов прохожих, глазеющих на чудное зрелище. И как изрыгал им вслед из-за ограды проклятия сосед Эфраим, древний старик, размахивающий над головой торой.
Теперь нам нужно найти знаменитый монастырь Босых Кармелитов. Кармелиты – один из католических нищенствующих орденов, всего нищенствующих орденов четыре. «Босые», т.к. по уставу им запрещалось носить кожаную обувь. «Кармелиты» - от названия реки Кармель, где еще в 13 веке был основан первый монастырь ордена. Нам указывают дорогу, это совсем недалеко. На гравюрах Орды крепость выглядит величественнее – Орда, честно говоря, немного романтизировал изображаемые объекты. Хотя сооружение все же красивое и архитектура его необычна для Украины. Более уместна такая постройка была бы где-нибудь в Кракове или Люблине. Мотивы плавных изгибов крыш и арок собора Пресвятой Богородицы явно использовались в современных постройках, тянущихся вдоль дороги в центре города. Монастырь стоит на горе на берегу запруды Гнилопяти, его хорошо видно снизу, с противоположного берега. Вход через арку массивной надвратной звонницы. Вблизи монастырь не кажется таким уж большим. Стены и часть боковых построек более грубые, массивные, они явно более древние. Сам собор на их фоне смотрится очень изящно. Он посерел от времени; хорошо, что его пока не додумались побелить, таким он смотрится очень романтично, «антикварно». При «союзе» собор в монастыре не действовал, на его территории был краеведческий музей.
Заходим внутрь собора. Лестница ведет вниз, видимо это «нижний» костел, «верхний» на реставрации. Как раз с нижней молельни и начинался монастырь, верхнюю часть достроили позже. Видно, и реставрируют в том же порядке. Сейчас идет служба. Убранство очень аскетичное и какое-то чересчур современное. Я впервые присутствую на католической службе, хоть и видела это много раз по телевидению. Рядами стулья, все сидят. Многие из присутствующих имеют откровенно «иностранную» наружность, похоже, поляки. Никакого целования икон и экзальтированного биения головой об пол. Как шоу, это в значительной мере проигрывает православным обрядам. Выходим наружу, обходим монастырь вокруг. На заднем дворе – братская могила времен войны. На территории есть небольшой музей, он закрылся 10 минут назад.
Подобное случается так часто во время наших путешествий, что мы даже не огорчаемся и не удивляемся.
Добираясь до монастыря, мы видели среди зелени розовое сооружение, явно культовое. Кажется, это был костел св. Варвары, который мы тоже планируем посетить. Возвращаемся. Так и есть, он самый. В костеле, как я уже говорила, венчался Бальзак с Ганьской. Присутствовал на свадьбе Георг Мнишек, родственник легендарной Марины Мнишек, Густав Олизар, знаменитый польский литератор. Венчал «молодых» шурин Олизара, прелат Ожаровский. После древнего монастыря костел выглядит неприлично «свеженьким». На момент его постройки в 20 годах 19 столетия, в городе проживала еще одна знаменитость – юный Фредерик Шопен. Он руководил реставрацией старинного органа в одном из костелов. Мы сфотографировали костел снаружи, но внутрь заходить не стали – на сегодня Бальзака с нас предостаточно. Впрочем, как и Бердичева. Мы какое-то время пытаемся найти по дороге пристойное заведение общепита, но тщетно. Возможно, они где-то есть, мы просто не знаем, где искать. С грустью доедаем жалкие остатки припасов и покидаем город. Нам надо спешить – солнце уже клонится к горизонту, а нам нужно объехать еще несколько мест.
Теперь мы направляемся в Турчиновку. Это небольшой населенный пункт чуть севернее Житомира. Знаменит он тем, что в нем находится еще одна постройка, связанная с фамилией Терещенко: Турчиновский
Наталья Федоровна Терещенко-Уварова с супругом, Сергеем Сергеевичем Уваровым
дворец дочери Федора Артемьевича, сестры Федора Федоровича, Натальи Федоровны Терещенко-Уваровой. Эта дама была, как и прочие ее родственники баснословно богата. В 1910г двадцатилетней она вышла замуж за будущего предводителя Бердичевского уездного дворянства двадцатисемилетнего Сергея Сергеевича Уварова, красавца-мужчину, если судить по фотографии; представителя знатной фамилии, дальними родственниками которого был декабрист Орловский, генерал Раевский и ученый Ломоносов. У Уваровых родились дочь (1911г) и сын (1913г).
Еще один дачный дом был у семьи в Ворзеле (он сохранился, теперь там школа), Наталья приобрела его у киевского фабриканта Септера.
В Киеве они жили на ул. Екатерининской в роскошном дворце, где останавливалась во время своего приезда в Киев Великая Княжна Ксения. Наталья Уварова, как и остальные члены клана Терещенко, занималась благотворительностью, да как! Не смотря на высокое положение в обществе, эта дама окончила курсы акушерок и сама принимала роды. За 68 тысяч рублей она купила дом на нынешней ул.Богомольца и устроила здесь родильный приют для мало обеспеченных рожениц, где принимали до 30-40 родов в день.
Дорога на Турчиновку неплохая. Перед поворотом на село нам встречается лошадка, волокущая огромную повозку с целой горой сена, перегородившей почти всю дорогу. Нам приходится притормозить, чтобы не улететь в кювет. Возницы хихикают: сразу двух гламурных блондинок в ярко-синей иномарке здесь, видно, встретишь не часто. Подождав, пока объемное транспортное средство проползет мимо нас, сворачиваем с основной дороги. Поместье мы находим довольно быстро.
Сумрачный парк усадьбы обнесен железным забором, от ворот дорожка ведет ко дворцу. Это красивая усадьба, сложенная из терракотового кирпича в стиле неоренессанса с некоторыми готическими элементами. Постройку двухэтажного здания начал в1899 еще Федор Артемьевич Терещенко, а заканчивала отделку дома уже сама Наталья Федоровна, которой отец подарил имение в качестве приданного. Одной из задач строительной техники было показать естественнее возможности кирпича. Зодчему это удалось – с минимальным привлечением дополнительных средств (декоративной лепнины), только при помощи кирпича удалось создать очень нарядное строение на высоком художественном уровне, небольшой дворец. Солнце садится, его лучи бьют объектив, приходится подолгу выбирать ракурсы. Сейчас в здании ПТУ, благодаря чему оно и сохранилось. Оно действительно в сносном состоянии, хотя и требует капитального ремонта под присмотром реставраторов. Оконные рамы и двери покрыты наивной ярко-синей краской. Единственный балкон с ажурной лепниной покрыт трещинами и осыпается. В торцах здания – дополнительные выходы из дома. Через один из них в 1917 г Наталья Уварова сбежала от представителей новой власти. Когда ее пришли арестовывать, по какой-то причине она была в доме одна, без семьи, прислуга разбежалась. Наталья Федоровна была в простом домашнем платье, и поэтому непрошеные визитеры не узнали в ней хозяйку усадьбы, приняв ее за горничную. Наталья сделала вид, что пошла позвать «барыню», закрыла дверь перед носом «гостей» и выскользнула через боковой ход. Она добежала до конюшни, вскочила на коня и, в чем была, скрылась из Турчиновки навсегда. Неизвестно, где и как она скиталась, только с семьей она вскоре объединилась и они все вместе уехали за границу, в Лондон. После смерти Уварова она второй раз вышла замуж за французского летчика. Прожила Наталья Федоровна 97 лет (!) и умерла в Париже.
Задний фасад, как обычно, более облуплен. На нем под самой крышей виднеется семейный герб-вензель Уваровых – витиеватая буква «У».
Вокруг дома – тенистый сад с очень старыми деревьями. На заднем дворе – заброшенная одноэтажная хозяйственная постройка, увенчанная разваливающейся башенкой. Ой, как быстро надо приводить ее в порядок! Башенка, на мой взгляд – самое красивое «архитектурное излишество» в имении: под резной металлической кровлей, украшенная немыслимыми завитушками и стилизованными скворечниками.
За постройкой – заросший травой стадион. На нем пасется лошадка. Обойдя усадьбу вокруг, возвращаемся в парк перед центральным входом. Здесь тихо, сумрачно и прохладно. Зудят комары. Они подгоняют нас к машине, словно напоминая, как мало у нас времени. Что там мелькает за деревьями, уж не Наталья ли на коне? Нет, это две местные жительницы гуляют по аллеям с коляской.
В Житомирской области есть еще один след семьи Терещенко: руины дворца Терещенко в с.Денешах, где на местных скалах проходят чемпионаты по скалалазанью. Жаль, но пока придется удовлетвориться видом развалин на фото из Интернета – это немного в стороне от трассы, туда мы уже не успеваем. Я не нашла никакой информации о истории этого особняка, и кому из Терещенко он принадлежал, однако известно, что его создал известный архитектор Голландский.
Теперь мы едем в Тригорье, где находится Свято-Преображенский мужской монастырь.
Есть сведения, что основан он под покровительством князя Владимира Житомирского в 16 веке. Изначально был «приписан» к Бердычевскому монастырю, отсюда туда привозили рыбу и дрова. Строительство курировал игумен Кирилл, средства выделили помещики братья Вороничи. С 1600 по 1723г был православным. После принятия Унии – католическим. В 1839 г. при игумене Леонтии Скибовском монастырь вновь становится православным. В 1920г монастырь был закрыт. Возобновил он свою деятельность в 1942г. В 1990 – отремонтирован и реставрирован. Стоит монастырь на высокой гранитной скале на берегу Тетерева. Сама река здесь очень красива – высокие скалистые берега увенчаны стройными соснами.
Монастырь небольшой – компактная Преображенская церковь, выпирающая навстречу входящим через
расписные ворота полукруглым барабаном апсиды, и вытянувшаяся одноэтажная постройка, в которой размещены кельи. Вокруг церкви прекрасный розарий. Невероятно – мужчины выращивают такие чудесные
цветы! Может быть это потому, что они – монахи? Заходим в церковь. На входе сидит монах, который дружелюбно, но твердо предлагает мне надеть одну из сваленных у иконной лавки косынок. Поежившись от брезгливости, подчиняюсь, выбрав самую невесомую. Сама виновата – надо было брать с собой! Естественно, после таких строгостей фотоаппарат достать не решаюсь. В церкви тихо, людей много, но переговариваются они шепотом. У аналоя стоит пара – то ли венчаются, то ли кого-то крестят, хотя «крестимого» не видно, как и венцов. Одеты они скромно, женщина в простом белом костюме.
У ворот мы видели множество машин – масса приезжих. По бокам от алтаря – деревянные стулья, разделенные перегородками. Почему бы и мне не посидеть? Хорошая церковь. Благочинность и благолепие. Даже не хочется уходить, а надо.
Едем в Житомир.
Его мы пролетаем быстро, сделав лишь одну остановку – чтобы сфотографировать прекрасный Свято-Преображенский собор в центре города. Житомир ждет отдельной моей поездки. Из окна города выглядит приятно. С общепитом тоже не сложилось, хоть и есть опять очень хочется. Ладно, на подъездах к Киеву что-нибудь найдем.
А по пути нам нужно еще заехать в Коростышев.
Город древний – первые племена, предположительно, мичане, селились здесь еще в 6-7 веке, хотя в письменных документах первые записи о нем, как о части Великого Княжества Литовского, обнаруживаются с 1500г. Долгое время принадлежал городок графам Олизарам. Именно отсюда родом был поэт Густав Олизар, выступавший шафером Бальзака. Густав заложил здесь интересный парк, где использовались особенности ландшафта, а именно гранитные скалы, выпирающие из земли. Скалам он дал имена, которые были высечены на вечную память. Например "Mikhalin" или "Михайлин" камень - в честь Михаила Бестужева, друга Олизара. Издавна добывали в окрестностях Коростышева гранит, было тут когда-то множество минеральных источников, возле них пытались даже строить лечебницы. Когда-то этот вытянутый вдоль дороги городок был настоящий микро-Иерусалимом, здесь была масса культовых сооружений разных конфессий: православные церкви, костелы, протестантская кирха, еврейские молельные дома. Сейчас это небольшой город на 25 тысяч населения. Мы хотим посетить местный костел Рождества Пресвятой Девы – я его видила на фотографиях, он очень красивый. Заложил его еще в 1602г Адам Олизар, предок Густава. Дорогу к костелу нам указывает местная жительница, он находится несколько в стороне от основной дороги. Обнаруживаем его быстро. Я не жалею, что мы успели заехать сюда по пути в Киев, не смотря на голод и усталость: сооружение впечатляющее. Надпись на фасаде: «1608-2008» указывает годы открытия и капитального ремонта. В лучах заходящего солнца он выглядит волнующе невесомым. Костел закрыт – уже половина девятого вечера. Нам так и не удалось узнать его название – никого поблизости не оказалось, кроме памятника Густаву Олизару справа от входа; он, естественно, хранил упрямое молчание.
Это была последняя достопримечательность на пути домой. Ресторан, в котором мы поужинали на самых подъездах к Киеву, ни исторической, ни архитектурной, ни, честно говоря, кулинарной ценности собою не представлял.