После нашего приключения с моржами накануне Суп из моржей и последовавшего за ним богатырского ужина, сон должно быть тоже был богатырским. Пока мы спали корабль сделал неплохой марш бросок, продвинувшись немного вглубь на север архипелага Земли Франца-Иосифа и достигнул острова Гукера, где бросил якорь в бухте Тихая.

Таким образом наш второй день на ЗФИ начался с вида на домики на российской полярной станции "Седов", раскинувшиеся впереди нас на берегу. Кроме мыса Флора, который вобрал в себя историю начальных исследований архипелага Мыс вдохновения, это пожалуй самое значимое историческое место на архипелаге. И особенно что касается уже советского периода его истории. Но обо всем по порядку.

Оглянувшись с берега на наш корабль, болтавшийся на воде где-то вдалеке бухты Тихой,

мы пошли навстречу нескольким сотрудникам заповедника "Русская Арктика", которые тоже вышли нам навстречу. Они в настоящее время только начали работу по приведению территории станции в порядок, и сами ужасались объему предстоящей работы. Поскольку территория станции представляла собой очередное подобие знаменитой зоны Стругацких (Пикник на обочине), ходить по ней без сопровождения было наверное не очень осторожно, чтобы не угодить в какую-нибудь инопланетную ловушку... Это конечно шутка, в конечном итоге все равно все разбрелись по территории исходя из своих интересов...


Человеческая история этого места началась во время печально завершившейся исторической экспедиции Георгия Седова, про которую я рассказывал среди прочих в заметке Мыс Флора: место встречи полярников изменить нельзя. В бухте Тихая острова Гукера Седов зимовал зимой 1913/1914 годов (практически 100 лет назад), и потом, уже будучи больным цингой, стартовал в попытке добраться пешком до полюса, где по дороге и погиб. Несмотря на то, что похоронен Седов был на северном острове архипелага — острове Рудольфа, здесь тоже можно найти крест в память о той зимовке.

За этим крестом стоит другой крест — первого механика экспедиции Седова — Зандера, который умер здесь от цинги летом 1914 года.

После этого долгое время в этих краях ничего особенного не происходило пока в 1929 году здесь не открылась первая советская научно-исследовательская станция. К этому времени ЗФИ уже считалась частью СССР и во время полярных исследований того времени, ее рассматривали как важную базу для ученых и исследователей. В июле 1931 года в бухте Тихой состоялась встреча немецкого дирижабля «Граф Цеппелин» и советского ледокола «Малыгин». С дирижабля на ледокол была передана почта.

И после этого тишина. Станция существовала во время всего периода СССР, пока не была заброшена в связи с распадом союза. Однако судя по оставшемся артефактам, жизнь на ней просто кипела. До 1953 года здесь находилась действующая круглогодично метеорологическая станция, потом станция перешла на летний режим работы. Сейчас, через 20 с лишним лет после забвения, люди начали собирать многочисленный мусор, который покрыл толстым слоем берега бухты Тихой. Часть мусора уже собрана в мешки, но это только капля в море из того что нужно здесь сделать.

Вокруг одни развалины самых разных построек и помещений... Выглядит все это конечно очень грустно и в голове не укладывается, как столь безответственно могли вести себя люди и в том числе ученые...





Особую проблему представляют собой многочисленные топливные бочки, которые раскиданы в разных местах по побережью подобно восставшей из мертвых терракотовой армии.



Нынешнее поколение полярников сумело переоборудовать несколько наиболее сохранившихся развалюх в нормальные дома, которые сейчас протапливаются и в целом адаптированы для жилья. Большинство же построек представляет собой интереснейшие объекты для наблюдения как экспонаты 80 летней давности. Вот, например, так выглядела мастерская


Дома тогда строили неплохие, но без поддержки они конечно быстро деградируют и не исключено, что при уходе людей со станции им еще и помогли побыстрее развалиться.


Несмотря на обилие мусора под ногами, природа все же как-то пробивается сквозь почву и местами здесь тоже можно наблюдать как цветы так и мхи, столь запомнившиеся мне по мысу Флора (Мшистые, мохнатые и моховые...).



Идем дальше. Интересно, какое впечатление окружающее пространство производит на тонкую психику ребенка. Фелиситас — дочка нашего немецкого гида Андреаса, вроде бы спокойно впитывает все что видит вокруг, но как это отражается внутри? что она испытывает? ...


Развалины кругом становятся уже привычной картиной. Любопытно, насколько человек быстро адаптируется к окружающей его действительности. Неудивительно, что полярники могут считать такую картинку вполне обычным делом.


Следующая остановка — места жительства наших четвероногих друзей. Сейчас их здесь нет, но будка выглядит как-будто бы живая и заселенная...


А в дальнем домике нас ждал очень необычный экспонат — настоящий трактор, выпущенный на СТЗ (Сталинский Тракторный Завод) еще в 1936 году. В это время пошел снег и он под его косыми линиями смотрелся весьма романтично и одновременно инфернально...


По дороге назад проходим мимо небольшого угольного хранилища,

а также одной из старых заброшенных лодок, уже заполненных емлей и мхом. Надо сказать что для мха это отличное место обитания так как лодка предоставляет защиту от ветра и сохраняет большее количество влаги... ))

Наконец находим еще один трактор с того же СТЗ.


В самом большом на станции ангаре поселился гигантский плывун — фактически это нанесенный песок, впоследствии насыщенный водой и замерзший в единой целое. Бороться с такой штуковиной внутри помещения очень непросто...


Где-то рядом с этим ангаром лежал самый грустный белый мишка из всех которых я когда-либо видел. Он олицетворял собой это печальное место. Удивительно только что его здесь оставили. Зачем? ((

А современным полярникам станции не позавидуешь, работа у них трудная, финансирование как известно ограниченное. Вселяет надежду только то, что власти вроде бы всерьез взялись за расчистку Арктики от мусора. Искренне желаю этим отважным людям веры и сил для завершения этой работы!


Я вынес часть фотографий с найденными артефактами в отдельную заметку Станция Седова: Артефакты, здесь можно увидеть больше увиденного нами в то утро. Ну а нам пора возвращаться на корабль, нас ждут новые открытия на ЗФИ во второй половине дня.