На Советской площади с правой от стеллы стороны, только через дорогу, чуть более 10 лет назад 24 августа 2012 года установили памятник "Русский лапоть" работы скульптора Ивана Николаевича Ларионова и дизайнера Юрия Викторовича Трусова.
Незатейливая скульптура высотой 1,5 метров с легкой руки экскурсоводов и благодаря удачному месторасположению — около пешеходного перехода между Советской площадью и зданием храма Рождества Богородицы (о нем рассказ будет дальше). В принципе, про памятник осталось сказать совсем немного. Лишь что рядом установлена табличка со словами "От лаптя до космоса, от Тёркина до Гагарина, от Москвы до Парижа", которую я разглядела только на фото.
Лапти известны мне лично в первую очередь по иллюстрациям к сказкам. . Наверное, поэтому при слове лапти на душе немного теплеет и улыбка становится чуть шире. По картинкам — это очень удобная обувка, но пробовали когда-нибудь их примерить? Мне в детстве доводилось. Точно помню, что не понравилось: жестко, чувствуются все камушки и неровности на земле. В дождь — сыро, в холод — не греют, а новые, свежесплетённые лапти — сделаны по одной колодке и в паре не отличались левый от правого. Не знаю, откуда такие данные, но считают, будто мужчине пары лаптей хватало на неделю, не более. Есть поговорка: "В дорогу идти — пятеры лапти плести!".
Вообще с лаптями многие присказки-поговорки до сих пор в ходу. Например, "лыка не вяжет" — обычно о "перебравшем" та говорят, когда не способен простые слова выговорить. Или "ободрать как липку" — изначально считалось, что лучшее лыко для лаптей — с молоденькой липки, добытое весной, когда на липе начинали распускаться первые листочки, чаще всего "освежеванное" деревце гибло, но экологические службы в пору популярности лаптей еще не развернулись в своей благородной деятельности. Ой, а словечки какие забавные с лаптями связаны! Кочедыки — инструменты для плетения из костей животных или из металла, крутцы — лапти из пеньковой веревки, плетешки — из полосок ткани, из конского волоса — волосянник...

Да что там, целый модельный ряд существовал: пятерик, шестерик, семерик — по количеству используемых в плетении лык. Для прочности, тепла и красоты лапти проплетали вторично, для чего применяли пеньковые веревки. С этой же целью иногда пришивали кожаную подметку.
Для праздничного выхода предназначались писаные вязовые лапти из тонкого лыка с черной шерстяной тесьмой, которая закреплялась на ногах. Для осенне-весенних хозяйственных работ во дворе более удобными считали простые высокие плетеные ступни без всякой тесьмы. Прямое плетение, косое, с носка или пятки, с высокоми или низкими "бортами"... совсем не простой этот лапоть!
— На лаптях стоит Россия, и мы должны об этом всегда помнить, — прокомментировал установку памятника глава администрации Вяземского городского поселения Александр Клименков (делясь впечатлениями о Вязьме я еще буду его иногда упоминать). — Недаром это место благословил сам патриарх Кирилл, причем еще в то время, когда он был митрополитом Смоленским и Калининградским. Святейший Патриарх как-то раз, проезжая здесь сказал, что начало Старой Смоленской дороги должен венчать именно лапоть.
И верстовой столб — к месту и в тему, как мне кажется.
В этом месте, у моста через речку Вязьму, пролегла Старая Смоленская дорога, по которой и до столицы дойти можно было, и с западом товарооборот поддерживали.
Так что и верстовой столб, и лапоть — символы дороги. Но это еще не все с символизмом этого места. Там, где мы сейчас видим краснокирпичное здание, стояла первая таможня Вяземской земли. Еще XVII веке по царскому указу здесь организовали службу, собирающую подати со всех не только ввозящих товары в Вязьму, но и "следующих транзитом", как выразились бы сейчас.

На стене, скрытой от дороги, но обращенной в сторону храма, барельеф особо почитаемым на вяземской земле святым Симеону и Уилиании, их историю я расскажу в другой раз, а сейчас поделюсь совершенной другой былью о любви, сказавшейся на всю Русь.

Овдовев, в 1626 году царь Михаил Федорович Романов стал подискивать новую жену. Со всей руси на смотрины съехались красавицы из знатных родов страны. Была в этом числе и представительница Вязьмы, да не одна, а с прислужницей. Имя претендентки в моей памяти не осталось, а вот служанкой-компаньонкой была дочь небогатого вяземского дворянина Лукиана Степановича Стрешнева – Евдокия Лукиановна. Дуняша родилась в 1608 году, к началу 1626 ей было 17, юность, свежесть, скромность — и 30-тилетний царь всем красавицам первого ряда предпочел ее.
Не слушая никаких отговорок родни и советчиков Михаил Федорович проявил твердость и 5 февраля 1626 года его и Евдокию Стрешневу обвенчали. Сказочная история как началась, так и продолжилась. Жили супруги долго и счастливо, в царском доме юная Евдокия стала настоящей хозяйкой, вела хозяйство, составляла сметы, управляла сёлами, вела финансовые дела двора и своих детей. Семь дочек и три сына, правда, до совершеннолетия дожили только 3 дочери и сын Алексей, он и стал царем после смерти Михаила Фёдоровича.
Почти 20 лет прожили они вместе, Михаилу Фёдоровичу было 49 лет, 37-летняя Евдокия Лукьяновна пять недель тосковала по мужу, пережить разлуку не смогла и тихо ушла вслед за ним. Их любовь положила начало трёхсотлетней династии Романовых.
Такие вот истории поведали нам у памятника Лаптю. Фото на память — и идем дальше.