На самолет в Волгоград я опоздала. Отвыкла летать с пересадками. Забыла, что час двадцать на состыковку между рейсами может не хватить. Особенно, если нужно переходить в другое здание. Аэропорт незнакомый. Большой. От страха глаза велики. А ты одна одинёшенька, стоишь посреди толпы. Щуришь глаза, вчитываясь в не очень крупный текст на табло, мысленно отчитывая себя за рассеянность, нерасторопность и нежелание носить очки.
Мне обменяли билет на новый, выдали талончик на бесплатный обед и предложили гостиницу. Предстоял целый день ожидания. Все встречи пришлось перенести на завтрашнее утро.
«Спокойствие, только спокойствие», - как говорил Карлсон. К его универсальному рецепту я добавила 50 граммов коньяка и парочку жалостливых смсок приятелям в надежде на их дружеское плечо. В ответ подруга, сообщила мне, что в Волгограде живет её знакомый. Я записала его номер и от нечего делать позвонила с приветом от подруги.
Ровно в 19-00 город на Волге встречал меня непривычной для конца мая 40-градусной жарой, цветущими на клумбах розами и широкой, добродушной улыбкой моего телефонного визави. Только ради его улыбки стоило опоздать на самолет.
Я никогда не выигрывала в лотерею. На экзаменах частенько вытягивала «несчастливые» билеты. Но мне везет на хороших людей.
Благодаря новому знакомому у меня, как у героини Одри Хёпберн, случились незапланированные каникулы. Длиною в несколько часов.
И уже с первых минут знакомства с городом, глядя в иллюминатор самолета, я поняла, что Волгоград – город-путь. Путь воина. Длинный предлинный. Баллада о солдате. Город, вытянувшийся вдоль дороги и реки на сто километров.
Город простора и южных ветров, выжженных солнцем полей и масштабных районов новостроек, сменяющихся богатыми поселками с белокаменными частными домами, заборы которых увиты цветущими розами.
Город с больших букв «В» и «С». Царицынский (от тюркского слова сары-су – мутная вода) и очень советский. Будто бы знакомый по учебникам истории и советским фильмам. Ни раз, виденный на экране телевизора. И совсем другой. Вольный, степной, напевный, как речь моего нового друга. От его слов веет чем-то родным, из далекого детства. Я была здесь проездом. Давным-давно.
Когда слышу звучное название города, то вспоминаю «издалека долго течет река Волга» в зыкинском исполнении. Река здесь величественная, широкая, по-матерински ласково обнимающая берега города - сына. Вода в ней холодная, не больше 15 градусов.
Прямо с самолета, едва закинув вещи в гостиницу, мы едем купаться. Вообще-то местные предпочитают отдыхать на озерах. Но быть в Волгограде и не намочить ноги в великой реке. Кто знает, когда я еще сюда вернусь? Рискуя облысеть, ныряю с макушкой, на секунду, зажмурив глаза. Зато теперь гораздо легче переносить жару.
На исторической набережной оживленно. Как и века назад. Только в прошлом все было по-другому: купцы, торговые суда, грязь, суета. А сейчас много нарядной публики, прогуливающейся в интерьере 50-60-х годов. С тех пор внешний вид набережной не изменялся. Речной вокзал, просторная дорога, высокая лестница, ведущая к ней.
Количество длинноногих девиц в мини юбках как на каком-нибудь конкурсе красоты или средиземноморском курорте. «Наши девушки самые красивые»,- признается мне мой знакомец. В ответ согласно киваю головой. Сколько раз я слышала данную фразу в разных городах нашей великой и необъятной Родины. А еще он сообщает мне, что за каждый клочок этой набережной в войну шли ожесточенные бои. И теперь прибрежная зона названа в честь 62 армии. Есть ли в нашей стране набережные с подобными названиями? С такой кровавой историей. И с таким чувством родины, которое особенно ощутимо, когда поднявшись по широкой лестнице с гранитными колоннами к Аллее Славы, ты смотришь вниз на реку.
От пристани отчаливает белый теплоход. На теплоходе, как в песне, музыка играет. В знойном воздухе пахнет шашлыками и мелкими белыми цветами с ароматом меда. Их запах усиливается ближе к вечеру. Теплый асфальт под ногами контрастирует со свежестью фонтана, в брызгах которого купаются взъерошенные воробьи. Ощущение юга и моря.
На секунду замираю от удивления. Прямо по воде плывет церковь. Позолоченные купола, возвышаясь над рекой, движутся навстречу солнцу. Первый раз в жизни вижу такое – храм на корабле. На всякий случай щипаю себя за руку, вдруг померещилось от жары.
«Обернись, я тебя сфотографирую на память»,- кричит мой друг. Оборачиваюсь, мираж не исчезает.
И даже не верится, что этот большой город в дни осады и кровопролитных боев мог быть стерт с лица земли. Мог исчезнуть. Совсем.
Волгоград – город легенда, практически разрушенный в войну и восставший, как птица феникс из пепла. Легендарный Сталинград, не сдавшийся врагу без боя. Город грандиозной «Родины-матери» на Мамаевом кургане.
Чтобы оценить масштаб и высоту мы подъезжаем к основанию «мамая», что по-татарски означает курган. Такая вот тавтология получается. Масло масляное. Или курган курганистый. Наверх ведут 200 гранитных ступеней по количеству дней Сталинградской битвы. Думаю, чтобы подняться по ним понадобится не меньше часа. Времени мало. Поэтому мы объезжаем гору. И в считанные минуты оказываемся за спиной у монументальной женщины. Лицо ее повернуто на восток, а в правой руке она держит меч. «Родина-мать зовет!» Хочется идти вслед за ней. И я поднимаюсь по лестнице. Ступенька за ступенькой. С каждым шагом картинка меняется. Сначала вижу меч, направленный на невидимого врага. А потом, кажется, что этот меч пронзает сердце «матери». Высота монумента впечатляет. Он еще выше и значительнее статуи Свободы в Америке. По сравнению с ним храм неподалеку кажется игрушечным.
С площадки у монумента открывается вид на город и реку. Сверху все кажется маленьким и незначительным. Я много раз видела Мамаев курган по телевизору в День победы. Но телевидение не передавало и десятую долю того размаха, мощи, энергии, исходящей от священного места.
Сумерки сгущаются над городом. И вместе с сумерками появляется рой невидимых жужжащих воинов – мошкары. На острие меча у «Родины-матери» зажигается огонек. Он, не единственный источник света на кургане. В память о кровопролитных боях, об осаде Сталинграда горит вечный огонь, охраняемый и днем, и ночью почетным караулом. Огонь – это символичный факел в руке. Каменная рука установлена в центре зала-шатра, на стенах которого выгравированы имена героев. Вспоминается: «Никто не забыт, ничто не забыто». Вспоминается, как на 9 мая в детстве дарила первые нарциссы с дачи всем встреченным на улице ветеранам. Как трогательно обнимали меня чужие дедушки и бабушки. С каждым годом ветеранов становится меньше и меньше. Я знаю войну по фильмам и рассказам. Я совсем не знаю войны.
Не знаю, куда бы увели меня мои воспоминания, если бы не спустилась по ступенькам ниже. Туда, где посреди воды и плакучих ив навеки застыла в камне скорбящая мать с сыном – воином на руках. И рядом с ней я повстречала немцев – стареньких седых ветеранов с морщинистыми лицами. В скрюченных артрозом пальцах они держали алые, как кровь гвоздики. Цветы скорби и юбилеев. Я встретилась взглядом с бледно-голубыми глазами «фашиста», врага и не испытала ничего, кроме жалости.
Мой друг сказал, что немецкие ветераны на Мамаевом кургане встречаются часто. Ведь курган не только место кровопролитных боев, а еще и огромная братская могила. Здесь покоятся останки более 34 тысяч воинов. Немцы приезжают сюда не зависимо от сезона. Целыми группами. «Ты их еще увидишь»,- пообещал знакомец мне. И, правда, те старички, оказались моими соседями по гостинице «Волгоград».
В общем то, гостиница как гостиница. Если бы не многочисленные фото знаменитостей, украшающих стены вдоль парадной лестницы. Здесь останавливалась чета Горбачевых. И здесь, если верить местным, работала простая девушка Валя, с которой скульпторы ваяли легендарный монумент «Родины-матери» в 60-е годы.
Волгоград пропитан историей войны. Историей подвига. Гуляя по его улицам, ты вольно или невольно соприкасаешься с ней. Сама не знаю, зачем накупила в местной сувенирной лавке патронов времен ВОВ.
По традиции забрела на продуктовый рынок, где попробовала первую кубанскую клубнику. А еще прокатилась на моторной лодке «Рыбнадзора» по Волге. С брызгами, с ветерком. На скорости.
Обратно был тот же рейс. И небольшая разница во времени между самолетами. Я так бежала на регистрацию, что чуть не растеряла из карманов патроны. До сих пор удивляюсь, как меня с ними на борт самолета пропустили.
