Мы покидали Турку без малейшего сожаления. Конечно, жаль было, что из-за бессовестного отношения жителей города к окружающей их среде, природу не удалось посмотреть. Но что поделать!? Осматривать красоты, загаженные проживающими в них людьми(?), было бы еще больнее. И мы уехала в направлении высокогорья. Путь лежал через Ужокский перевал в Ужгород с остановкой на несколько часов в населенном пункте Львовской области почти у перевала — селе Сянки .

В вагоне дизеля, хотя народу было и не много, стоял шум и царило оживление. Местные, встретившись, не могли наговориться. Разговаривали громко на своем диалекте, но все равно, хотя речь не всегда понималась, за каких-то 10 — 15 минут нам уже были известны последние новости их житья-бытья: кто что купил в городе, сколько цыплят высидела наседка, по чем на рынке продают молоко и яйца, что Андрей-маленький снова уехал на заработки, и еще много чего можно было услышать в гудевшем разговорами вагоне.

На первой станции от Турки дизель остановился. Все пассажиры вышли — их уже поджидал местный транспорт — телеги с лошадьми. Мы остались одни. Стало тихо и хорошо. Теперь можно было без помех, под вагонный стук колес, смотреть в окно и любоваться красотами Карпат.

За вагонным окном уже не было на горизонте острых вершин. Местность стала больше безлесной и холмистой, и, казалось, что мы не у перевала, а где — нибудь на слегка всхолмленной равнине. Вот только если "внизу" на огородах можно было наблюдать всякую-разную овощную смесь — кукурузу, фасоль,помидоры, огурцы, лук, — то в высокогорье из культурных растений росла только картошка. Все остальное безлесное пространство занимали травы. Но что это были за травы! Пока мы их только могли видеть из окна вагона...

Железная дорога соединяет Львов через Самбор с Ужгородом. Особенностью этой дороги является то, что на значительном протяжении она проходит вдоль государственной границы между Украиной и Польшей, а еще совсем недавно являлась строго охраняемой границей СССР. Помнится, в 80-м году путешествуя на машине, мы забрались в Закарпатье. Сколько же раз останавливал пограничный контроль! А в итоге, не доехав несколько километров до Чопа, нас вежливо развернули обратно.

Теперь же все пограничные города и населенные пункты в приграничной зоне Украины открыты для посещения всем желающим. По улицам можно гулять совершенно свободно, даже с фотоаппаратом. Об этом мы убедились и в Самборе, и в Турке, и в вагоне дизеля, и в Сянках, и в Ужгороде, и в других пограничных городах, которых в это наше путешествие было много. Нигде никакой проверки документов не было, хотя на самой станции в Сянках встречались с пограничниками лицом к лицу. Мы их, видимо, совсем не интересовали, и они не уделили нам ни капельки внимания. Правда, забегая вперед, скажу, что все-таки пограничники нам оказали внимание в другом месте. Встреча с ними произошла в районе Рахова, и нас даже тогда отвезли на заставу, но все было очень корректно и скоро уладилось.

Погуляв в Сянках часа три, мы готовы были двигаться дальше — на Ужгород шел предпоследний дизель. Последний должен был быть ближе к вечеру, но ехать до Ужгорода предстояло 4 часа, и приехать туда поздно вечером нам не хотелось. Мы собрались выезжать из Сянок в 14 часов. До отправления дизеля оставалось 15 минут. Касса на станции, согласно "Режиму работы", висевшему рядом, должна работать, но она не работала. Подошел дизель, касса так и не открылась. Пришлось садиться в вагон без билета. Поезд медленно тронулся и, сделав полукольцо, взял направление к перевалу. Сянки остались позади.

Минут через тридцать, когда поезд проехал уже пару пролетов, в вагоне появился контролер. Мы, чтобы опередить события для безбилетников, сразу сообщили, что билетов у нас нет по причине отсутствия кассира на станции в Сянках. Контролер улыбнулась и спросила: А нащо вам кассир? И продала нам билеты от проезжаемой станции.

Ужокский перевал через главный Карпатский хребет Водораздельный находится на высоте 889 метров над уровнем моря, разделяет бассейны Дуная и Десны и является естественной границей между Галицией (Львовской областью) и Закарпатьем. На львовскую сторону с перевала течёт ручеёк — начало реки Сян, на Закарпатскую — ручеёк, начало реки Ужок.

Железная дорога серпантином поднимается вверх, покидая львовскую сторону.
Почти параллельно железной дороге проходит шоссе Львов-Ужгород.

Во время Первой и Второй мировых войн перевал был местом боёв (бои австро-венгерских и русских солдат, известный «Брусиловский прорыв», танковые штурмы Второй Мировой и т.д.). По ЖД перевал совсем незаметен, а по шоссе он оформлен знаками и памятниками битв. У поезда на перевале есть остановка, но мы не стали выходить, так как потом выбираться от перевала в город довольно проблематично. Но я воспользуюсь материалом интернета, чтобы рассказать и показать, как выглядит перевал на шоссейной дороге.

Остановочный пункт на перевале. Два поста милиции: один — со стороны Львова, другой — со стороны Закарпатья. У дороги стоит памятник воинам Великой Отечественной, павшим при освобождении Карпат в 1944 году. На памятнике когда-то была бронзовая табличка с информацией о том, что в танковом батальоне, штурмовавшем перевал, некогда служил замполитом товарищ Л.И.Брежнев. Здесь же, недалеко — памятный знак в честь русских и австро-венгерских солдат, погибших в Первую мировую войну. Сейчас на мемориальной доске на нескольких языках написано: «Воинам армий Российской и Австро-Венгерской империй, погибшим в боях за Ужоцкий перевал в годы Первой Мировой Войны». Когда-то была надпись: «Это военное кладбище было устроено русскими войсками осенью 1914 года. По окончании войны разсъянные въ окрестности останки погребенныхъ были выбраны изъ могилъ и сосредоточены на этомъ кладбище. Тамъ покоятся 6 русскихъ и 6 австро-венгерскихъ офицеровъ и 351 русскихъ и австрийскихъ солдатъ. Миръ праху ихъ!»

( Фото и материал о памятниках взяты отсюда: [url]tour.uzhgorod.ua/transcarpath…, [url]extreme.com.ua/forum/showthre…)

С перевала открывается взору вся долина истока реки Ужок — притока Ужа. .
Еще одной особенностью железной дороги Львов — Ужгород есть ее живописность. Это одна из самых природно-красивых железных дорог в Европе. Она проложена среди гор и полонин, среди стройных смэрэк и некошеных трав, на ней есть несколько разной продолжительности тоннелей и величественных виадуков.

В нашем вагоне напротив нас через проход сидела худенькая старушка. На вид ей было лет чуть больше семидесяти. Одета, как и все бабушки, выезжающие из дома — в чистенький теплый шерстяной свитерок, цветастый платочек, узелком под подбородок, светленькие носочки и домашние тапочки. Сверху на свитерок был одет пиджак. Бабушка сидела одна, ни с кем не общалась. Она просто сидела. И тут я заметила, как через некоторое время бабушка стала креститься. Потом сказала "Раз" и закрыла глаза и уши, а еще через минуту поезд вошел в туннель... Все время, пока он там находился, бабушка сидела с закрытыми глазами и ушами, лишь что-то неслышное произносила губами. После прохождения тоннеля бабушка открыла глаза и уши, и снова просто сидела. Перед следующими тоннелями начиналось все сначала, только менялись слова — два, три, четыре... и так шесть раз. После прохождения последнего шестого тоннеля, бабушка достала из сумки что-то съестное, перекусила, положила сумку под голову, легла, укрылась пиджачком и скоро уснула. Правда, перед сном она у меня еще спросила, бросив взгляд на цифровик, что это такое и что я им делаю. На мой ответ бабушка никак не среагировала. Видимо, просто не поняла.

Спуск с перевала был похожим на сказку. Серпантин выделывал чудеса, открывая великолепные виды на горы и долины, на тоннели и виадуки... Мы стояли у открытого окна вагона и глаз не отрывали от живописных картин, не успевая щелкать фотоаппаратом. На наших глазах маленькие горные ручейки становились горными речушками, горные речушки — горными реками. Мы опять потеряли счет времени...

В живописных долинах вытягиваются в цепочку или рассыпаются, словно полудрагоценные камушки, сельские дома. Села здесь большие, крепкие. Дома, как правило, тоже большие и крепкие, каменные, с четырехскатными или ломаными крышами под красной черепицей или серым шифером. У большинства домов — пластиковые окна и большие спутниковые антенны.

Главная сфера деятельности у сельчан — заготовка сена. Шло время сенокоса и каждый день прибавлялись стога с сухой душистой целебной травой. На выпасах встречаются большие стада коров, и, что в наше время очень редко — табуны лошадей. Лошадь в хозяйстве у многих пока еще осталась главным помощником. Она же является, наряду с велосипедом, и главным средством передвижения в селе и между селами.

... Постепенно поезд спустился в долину. Незаметно пролетели четыре часа... В 18.00 мы были в Ужгороде.