Итак, начинается совсем новая история. Ухожу на восток – и если границу с ПНГ не закроют неожиданно – а у этих восточных народностей бывают всякие неожиданности – и через несколько дней буду уже в совсем другом интерьере. Это не значит ничего плохого – просто мусульманский мир закончится, и начнётся другой, папуасский. Закончатся мечети и все связанные с ними вещи, а что будет – вот и посмотрим, ждать осталось немного.
Пока же всё происходит вполне понятным образом. Я заткнул собой последнюю щель в опаздавшем поезде, и через два с половиной часа прибыл в огромный мегаполис – Сурабаййю, второй город страны, важную военно-морскую базу и важнейший порт. Отсюда сотни судов отправляются в сотни городов Индонезии, везя тысячи тонн грузов, которые производятся на Яве. В Индонезии всё производят на Яве – от шоколадок до компьютеров. Другие острова производят лишь сырьё – дерево, дурианы, золото, нефть и другие ценные материалы. Заодно на Яве самое большое население (140 мильонов – это ж как в России всей!) и самые низкие цены, если Джакарту мысленно не считать. В Джакарте, конечно, подороже.
Приезжать в такой большой город, как Сурабаййя, нужно, конечно, утром. Это ж трёхмиллионник, как Новосибирск с Омском вместе, или почти как Киев – но без метро. В отличие от Медана, есть городские автобусы и пригородные поезда, так что с транспортировкой получше. Медан вовсе был мрак, транспортный мрак. Люди, живущие там, в большинстве своём не покидают своего района, я так думаю – это очень трудно. Здесь получше. Но вечером приезжать в мегаполис – дело не радостное. Почему-то пассажиры поезда меня к себе в гости не позвали – постеснялись, а на вечерних улицах во мраке тоже никто не узнал во мне героя ста газет, сурабайской в частности. На ж.д.вокзале уже обосновалось, спя на лавках, человек под сорок, но меня эта компания не прельщала. Вообще спать на вокзалах в Индонезии не нужно. Уж если и есть тут воры где-нибудь, то на вокзале они точно есть.
Итак. Я пошёл по вечерним улицам, вспоминая город – Кота Пахлаван – в котором уже был три года назад, причём неоднократно. Именно здесь я получал свой бесплатный билет на пароход «Пелни», когда плыл на Папуа – о чём было рассказано всем, в своём месте. Именно здесь однажды, три года назад, мы неожиданно расстались с Игорем Длиннюком – был и такой интересный эпизод нашей общей биографии.
Несколько предложений – про Пахлаванов. Это слово знают и многие, кто бывал в Средней Азии – слово это означает «Богатырь». Здесь оно тоже сходное имеет значение – «Герой». Сурабаййя – город-герой, потому что здесь проходили большие битвы с колонизаторами, в 1940-х годах, которые и привели к полной свободе Индонезии. После освобождения, однако, колонизаторы продолжили активно развивать свою экономику, а индонезийцы от них почему-то отстали. Как и всегда бывает. Бедные страны активно празднуют свою независимость, а дороги почему-то остались те же, что и при белых хозяевах, только пообтрепались чуток.
В Сурабаййе множество памятников героям-Пахлаванам, разного размера – от карманных до великанских. Всего за один день мне попалось на глаза множество их. Но я вернусь в тот момент, когда я вышел и иду по Сурабайее, в поисках ночлега. Один человек пытался сманить меня к себе (по телефону, узнав его заранее), но уж очень далеко было к нему переться, и я вежливо отказался.
Вскоре я набрёл на ту мечеть, в которой ночевал и раньше. Это была очень большая и центровая мечеть города. Все уже разошлись оттуда, но одна калитка была не заперта. Внутри, оказалось, бдели трое охранников – вот новое усовершенствование за три года, мечеть теперь круглосуточно охраняется!
Из разговора выяснилось, что сейчас в мечети ночевать стало нельзя. Однако заниматься ночным поклонением – можно. И ранним предутренним – тоже. А если человек задремлет между этими поклонениями, ничего нет предосудительного. На том и порешили. И вот же на удивление – в мечети уже (но не в центральном устланном коврами зале, а под другими навесами) уже дремали разные благочестивые мужи. Я поставил палаточку (комарики летали). Ночью охранник ходил и пытался, среди спящих, выявить людей недостаточного благочестия – один такой нашёлся, местный бродяга; но и он придумал какую-то отмазку и остался до утра в мечети.
Но! Есть одно но! Человек, который ночует в Самой Большой и Главной мечети Сурабаййи, должен быть готов! Побудка тут очень ранняя, даже ужасно ранняя – в 2.45. Как в российских мечетях летом, когда ночь коротка. Но тут подъём в 2.45 был ничем не оправдан, разве что желанием охранников показать, что тут всё же не притон для бездомных, а Дом Божий. Поэтому всем пришлось пробудиться, ополоснуться (помывочные комнаты тоже в мечети есть), и перейти к молитвам. Одно хорошо – после утренних молитв охранники не препятствовали, чтоб вписчики ещё пару часиков продолжили спать.
Наконец совсем рассвело, я пошёл по Сурабаййе, вспоминая трёхлетнюю давность, и в целом порадовался – город расцвёл. Построили новые многоэтажки, почистили старые, выложили по улицам тротуарную плитку, газоны новые соорудили, где их можно было воткнуть между застройкой. Торговые центры, сияющие, огромные (почти московской величины), предстали передо мной. Рикши педальные, впрочем, никуда не делись, жаль их – такой страный тип человека. Большую часть времени сидит в своей коляске и кричит проходяшим людям: эй, мужик! Смотри, вот я! Подвезти? Уж если и кататься, то берите такси со счётчиком (голубые такие) – дешевле обойдётся, и не надо торговаться, и быстрей значительно, и от дождя и солнца пассажиры такси защищены. Стартовая цена у такси – 5000 рупий (16 рублей), потом что-то натикивает дополнительно.
Кроме велорикш, остались бессчётные продавцы еды на колёсиках, хорошая альтернатива мегамоллам, тут уж всяко выбирать лучше такую уличную еду – цена невысока, готовят сейчас же при тебе, свежее, шипит-жарится, подходи, пробуй – если хочешь, а в Макдоналдсе не попробуешь. И чай нальют вкуснейший с сахаром, и банан предложат, и вкусности, и что угодно – по ассоримменту этого продавца, и выглядят они приятней и радостней, чем старые костлявые велорикши, проведшие двадцать лет в своей старой тележке. Бывает, что продавец еды очень доволен своей жизнью, и это видно, и у такого человека и купить приятно что-нибудь, и еда вкусней. А вот что рикши довольны чем-то, это обычно и не скажешь.
Итак. В славном городе Сурабаййя я предался буржуйству. Парохода «Пелни» сегодня нет на Макассар. А ехать на восток надо. Пароходом я даже в Макассар не поплыву – не успеваю, нужно лететь. Визу продлять я тут не собираюсь, страничек в паспорте маловато для этого. Итак – вперёд, за авиабилетом! Я уже плавал в Индонезии тридевять раз (без шуток, с паромами между островами -- 27 раз!), готов и полететь. Самолёты на Джайпуру летят из Макассара, так что я полечу отсюда с пересадкой в Макассаре, на рассвете 16-го числа (в среду). Завтра, 15-го, ещё погуляю по городу, вечером в аэропорт, и в шесть утра – самолёт на Макассар, а оттуда в Джайпуру. Компания Lion Air, цена билетов итого полтора миллиона индонезийских рупий (1,511,000 рупий = 4800 рублей). Офис Lion Air – ул.Сулавеси (jalan Sulavesi),75 – в этом офисе билеты дешевле, чем в агенствах. На разницу в цене можно продолжить буржуйство – поселиться в гостиницу, что я и сделал. Закинул вещи и пошёл гулять по городу-Герою (Городу Героев).
Что ещё сказать про город? Большой он, чрезвычайно. Без карты грустно, так что я картой обзавёлся. Хорошо, что хоть какие карты печатает индонезийский картопром. В отношении карт городов – они вполне даже приличные. Все большие города Явы и Суматры уже скартографированы, а также Макассар на Сулавеси. А вот город Джайпура и её окрестности пока не имеют никакой карты. Кроме обзорной настенной схемы провинции «Папуа» с вымышленными, мифическими дорогами из будущего.
В центре города есть река, и рядом с ней, в одном из мест, стоит русская подводная лодка 1950-х годов выпуска -- в качестве монумента военно-морской славы индонезийцев. То, что она нашего производства, указано на «этикетке». Зашёл, посмотрел. За билет, по приколу, платить не стал – подумал, раз лодка наша отечественная, то мне можно и без билета. Никто не возмутился.
В этот раз я не пошёл в порт Таджунг Перак, главный порт Сурабайии. Уже много я в нём находился, пароходов наискался. Будет ещё время – будет у нас Дом АВП на Яве, но не скоро – вот тогда и погуляем по порту. Но плыть очень далеко вряд ли будем – жизнь ускоряется, и примерно десять дней провести в морском круизе, плывя в сторону Папуа – это, конечно, хорошо, когда в первый раз. На грузовом пароходе десять дней, на пассажирском шесть. Только один меня ещё пароход интригует – который по южному побережью Новой Гвинеи ходит, от Мерауке в Макассар – вот это интереснейшее судно, потому что заплывает в самые редкостные уголки. Если повезёт, на обратном пути постараюсь подловить его.
Да! В Сурабаййе я пытался получить письмо «До востребования» (Poste Restante) на сурабайском Главпочтамте. И опять, как и когда-то в Джакарте, письмо не нашли! Почтовики знают, что такая вещь, как «До востребования», существует, но не знают – никто не знает на Главпочте! – куда деваются письма, приходящие д/в. Почтовики ходили вместе со мной по всем закоулкам GPO кругами, общаясь и пытаясь решить проблему. То, что существуют письма «До востребования», им известно! Но в какую коробку их кладут и что с ними делают – никто! На почте никто не знает! Наконец, мы попали в комнату, где вообще вся международная почта, пришедшая на Восточную Яву, сортируется. Ищите сами, мистер, где ваше-блин-письмо! Хорошо, у меня намётанный взгляд и быстрая рука, я быстро в пятнадцать минут перебрал тысячу – не меньше – конвертов. Ничего для себя не нашёл. Заметил только, что большинство, 95% писем – разные рекламные письма из Сингапура, разного размера и формата. Ещё полста писем было из иных стран – Германия, Швейцария, Австралия, Новая Зеландия, Гонконг, Китай – хоть марки отдирай, но я не филателист. Из России не было ничего. Почтальоны сами пытались мне помочь, но скорость их мысли и скорость перебора писем оказалась очень сниженной.
В Джакарте три года назад тоже письмо мне не пришло. А в других странах я везде получал, даже в Афганистане, в Кении, в Танзании, в Эфиопии, Судане, ну и в СНГ тем более, в Душанбе и Владивостоке, например. Всё, народ, не посылайте сюда «до востребования» ничего – гнилое дело.
Хорошо, с Сурабаййей пока закончено. Завтра догуляю ещё, но на Главпочтамт уже, простите, не пойду.
Что же ещё? Город Джайпура, и пригород Джайпуры – Кота Энтроп – ждут меня. В городке Энтроп и в Джайпуре, где я сменил несколько ипостасей три года назад (вспоминаем, я писал об этом) – вот интересно, может ли что-то повториться, хоть одна из этих «ипостасей»? Если я найду ту же самую мечеть, и зайду в неё спустя три года – кто-нибудь там вспомнит моё предыдущее появление? И я сам узнаю ли кого-то из энтропских ребят, с кем мы лазили по свалкам и трущобам папуасского городка, и взрослых, постоянных посетителей мечети? Вот это интересно.
Всё, на этом пока прекращаю писание. С минаретов города прозвучал вечерний азан. Город-Герой Сурабаййя готов к молитве. Рашид прислал мне СМС-ку – интересуется, как моё передвижение на восток. И -- уже через неделю -- всё вокруг будет совсем, совсем по-другому.
