предыдущий рассказ — 
Африка без прикрас. Беда на дороге
Маршрутка кружила по деревне, собирая людей. Ситуация требовала выдержки и спокойствия. Чёткого расписания движения междугороднего транспорта не существовало. Поэтому ожидание в полтора часа было не ново. В Мзузу мы всё – таки выехали с минимальными задержками. Раннее утро, народ с мотыгами тянулся по обочинам, здесь повсюду преобладает ручной труд. Таксисты – велосипедисты поджидали пассажиров, с обтянутыми мягким багажниками, что бы отвезти неподалёку.
Вдоль дорог женщины дробили глыбы камня в щебень и сваливали в кучку. Целый день сидят они под палящим солнцем за металлической наковальней и монотонно бьют металлическим орудием по камню, а мужчины откалывают глыбы от скалы и доставляют к дробилке.
Здесь в Малави женщины любят красивые причёски, только самые бедные стригутся под «ноль». Порою причёска — это целое произведение искусства, и глаз, бывает, не отвести.
В столицу Малави г. Лилонгве выехала в этот же день. Жуткое дело, жара. Народ набился «по уши», расстояния меж сидений в 20 см., ноги у подбородка. А ехать долго. Рядом со мной молодая малавийка с ребёнком. Никто не хотел с ней рядом сидеть, гоняли с места на место, досталась мне, все успокоились.
Всякими немыслимыми способами трамбовали багаж, привязывали, запихивали, засовывали. Терпеливо ждали. Часто ко мне обращались «Мама», я возмущалась, решив, что мне напоминают о возрасте, ан нет, уважают.
Девушка — соседка постоянно кормила ребёнка то одной грудью, то другой, забывая их убирать обратно. У каждого придорожного рынка дитя что-то просило и плакало. Я дала конфеты, заулыбался и успокоился, мусоля леденец и роняя его на грудь матери. Мамаша сосала тот леденец по очереди со своим дитя. Руки у обоих были липкие, а ребёнок всё меня потрогать норовил.
Достала влажную салфетку, что б мамаша сыночка протёрла, а она её съесть хотела. Видно не понравилась и в руке держала, не зная, что с ней делать, а потом сосед слева подсказал. Кое — как вытерла чёрного сыночка, вот тут уж он волю дал рукам, бесконечно меня трогая.
Неужели они со мной до Лилонгве?
В автобус засунули даже двуспальный матрас в свёрнутом виде,
а он в салоне развернулся на всю ширину. Его ж выносить надо, никак нейдёт и потащили волоком по пассажирам, попросив пригнуться. Мы все употели, придерживая его над головой, пока вытаскивали.
***
За окном замелькали кедровники.
Каждый знает кедр сибирский и ливанский, а вот корейский, крымский, гималайский — знает не каждый. Но среди многих видов существует ещё одна разновидность кедра, о которой почти не знает ни кто. Это муланджийский кедр. Стройные кедровые леса пока ещё можно встретить в Малави на склонах загадочного и туманного горного массива Муландже.
Растут они только в этой части света уходя за горной грядой на юг страны и в Мозамбик.
Только вот уничтожаются они, оголяя то тут, то там огромные пространства.
Это называется лесозаготовками.
Повсюду лесопилки, только ручные.
Рабочие, длинной пилой вроде ножовки, доставая до земли, распиливали стволы вдоль, положив на высокие кОзлы.
Как в наших деревнях, только мы распиливаем поперёк, а кОзлы наши, русские, не пятиметровой высоты.
Рабочие медленно двигались по тому же стволу вслед за пилой, разваливая распил, чтобы не было сжатия. Свалиться с этой верхотуры, дело совсем не хитрое. Вкусный запах свежего дерева, ароматом бил в окна, пьянил и дурманил, но лес…, загубленный лес.
Его сначала слегка обжигают, что б сучья не мешали, затем пилят. Стоят обгорелые сосны и кедры с чёрными стволами, не в силах сопротивляться людской жестокости. Огромные выгоревшие площади мёртвых лесов не скоро зазеленеют.
***
Народ скупал на стоянках лук, чеснок, картошку, гуаву, апельсины и морковь.
В деревнях Малави выращивают овощи, но возделанной земли очень мало, ручной труд малопроизводителен.
Моей соседке выходить, что просто не мыслимо в ситуации с ребёнком, а ещё она везла чёрную курицу, которая лежала оказывается, у меня под ногами, а я всё думала, у кого курица кудахчет и смотрела по сторонам.
Соседка стала тащить её из-под сиденья, а курица захлопала крыльями, пытаясь меня задеть. Я укрылась шляпой, по которой она безжалостно хлопала, а ноги связаны. Народ стал помогать тащить курицу.
Соседка забыв спрятать грудь, так и полезла сквозь строй. Женщины помогли, убрали, а дитя с курицей в окно подали.
После её долгожданно – немыслимого ухода, я стала смеяться от счастья и народ смеялся. Потом показывала видео и фото, кто дотягивался, то смотрел и хлопал, аплодировал. Было им развлечение…
Я решила по дороге снова купить пару яиц. Но у лоточников то размена нет, то сдачи! Пока он бегал за сдачей, автобус потихоньку тронулся. Продавец бежал вслед, пытаясь дотянуться до высоких окон и держа в руке мятые купюры. Я никак не могла поймать его руку, тогда сосед с переднего сиденья пришёл на помощь, схватил неловко руку и… полетели деньги по ветру. Кричу:
— Яйца забери!
Но продавец не смог уже нас догнать, собирая разлетевшиеся купюры. Вернуть те купленные яйца я не смогла, долго ждала гонца за автобусом, да и в окно их не бросишь. Съесть хотела, да не смогла. Отдала сзади сидящему подростку. Если делать покупки на стоянках, то надо выходить самому из автобуса, тогда и проблем меньше.
следующий рассказ — Африка без прикрас. В столице Малави совсем не просто
