Плыву из Понтианака в Джакарту на огромном контейнеровозе. Всё официально, все бумаги на меня оформлены, каюта выделена, документы о перевозке меня -- подписаны. 3 дня -- есть время посмотреть по сторонам, на море -- и на моряков.

Капитан. Серьёзен, нетороплив, если мимо проходишь — голову не поднимает, не оборачивается. Сидит в основном за компьютером у себя. Что в компе — не знаю (фильмы ли, или сведения о движении парохода?) В другое время — на корме, промывает клетки с канарейками (на пароходе много клеток с птицами, какой-то местный предрассудок), или же в столовой — важно ест, приходит первый, сидит во главе стола, посуду за собой не убирает. Если что-то нужно — берёт рацию, важно говорит: третий, третий! вызывает капитан! Но третий может и не реагировать — или спит, или рацию положил подальше. Типично индонезийское раздолбайство. Или, вызвав меня (через помощника), наслаждается общением «аристократическим» — по-английски. Капитан родом с Сурабайи, зовут его — Буди Тега Сартоно. С бородкой. Любит рассуждать о исламе, братстве всех мусульман и т.д. На вольное путешествие удивляется.

Курит всё время сигарету Мальборо, пачку за пачкой.

Уборщик-рабочий. Усат, слегка пузат, зовут Маснар Селан, родом с острова Амбон. Не очень культурен. Захожу в туалет — а там он, раздевшись до трусов, со шваброй в руке, стоит и писает на пол. Показывает жестом — проходи мол, унитаз свободен. Понимает, что раз ему сейчас туалет мыть, то можно и на пол пописать, всяко мыть придется. Другой раз смотрю — идёт с коробкой, в коробе — мусор, тряпки. Оп! за борт мусор! Я говорю — что ж, мусор за борт, море же, не принято, вот и написано (по-англицки) — сор не бросать! Показывает жестом — фигня, море же. По-английски не говорит. Подарил мне мыло.

Мальчик на побегушках (и на кухне) — эм-Сали Рахмат эн-Нур. 24 года, родом с Сулавеси, из маленького городка. Выглядит очень молодо. Сразу чрезвычайно полюбил белого мистера, и стал таскать мне всякие подарки. То полкило сахара, то банку сгущёнки, то несколько бич-пакетов. Я сперва опасался, что он это ворует на кухне, и думал, не являются ли такие дары греховными. Но потом смотрю, все потащили мне бич-пакеты, как я не отказывался — у одного взял, так другого не хочется обидеть. 17 бич-пакетов, 7 банок сгущёнки (одна лично от капитана), видимо им в добавку к зарплате дают бич-пакеты и сгущёнку, девать некуда. Эм-Сали всё забегал со мной фотографироваться. И все другие моряки очень любили фоткаться со мной, врывались ко мне среди ночи — Мистер! Фото! Или с подарками — мистер! угощайся жареными бананами! — эмСали записал мой адрес и телефон, мне оставил свой, и проявлял познания в английском языке, как настоящий моряк потенциально международного плавания.

Дженни Крисвалда — здоровенный мужик-папуас, с острова Новая Гвинея. Механик. С чертами лица не индонезйискими, ближе к неграм, наверное. Знает несколько слов по-английски.

Первый помощник капитана. Сразу меня почему-то невзлюбил (единственный из команды). «Ходят тут всякие, плавают, катаются, а мы работаем! Не забудь помыть за собой посуду! Не забудь убраться после себя в каюте!» — другие наоборот говорят: «нет, не мой, сейчас сами помоем», а этот что-то важничает. Накануне приплытия вызывает меня (через мальчика на побегушках) — зовут! Поднимаюсь.

Сидит. Вручает мне с важным видом два фрукта неизвестного мне вида. Ага, спасибо. Один из фруктов уже начал портиться. Ага, ясно, завтра приплываем в столицу, решил избавиться от тухлятины. Ем. Из кармана он достает пачку денег, сложенных вчетверо, даёт мне:

— Возьми. В Джакарте сложно, люди злые, воры, грабители везде, всё дорого. Может тебе пригодится.
Спасибо.

— Не забудь утром убрать за собой каюту, чтобы всё чисто было!

Иду к себе разворачиваю — ба, 400.000 рупий да с мелочью какой-то, месячная зарплата на берегу ($45). У него, конечно, зарплата другая, побольше будет. Раз в тридцать.

Второй помощник капитана, Байю Андрен. С бородкой, высок, строен, лет тридцати, всегда в униформе и почти всегда — с рацией. Тоже, как ни удивительно, англоговорящий. Очень приветливо ко мне относится, и видимо рад, что капитан взял меня на борт.

Младший промасленный персонал — механики, электрики, все весёлые, любители фотографироваться, пытающиеся подарить мне что-то — то ботинки 42-го размера (отказался), то ремень (отказался), то шорты ниже колен (взял), то снова сгущёнку или мыло, то стиральный порошок (отказался). Таково население парохода МУАРА МАС.

Внешний вид парохода. Длина 100 метров, грузоподъемность — 3500 тонн. Все надписи на судне — по-английски. Инструкции по эвакуации, по спасению утопающих, всякие запреты — всё по-английски. Везде написано НЕ ВХОДИТЬ ! Вход запрещён! На каждой двери. Я поначалу стеснялся, потом привык.

«Внимание!!! КАЖДЫЙ находящийся на корабле ДОЛЖЕН иметь при себе паспорт и книжку моряка и перед посадкой ПРОЙТИ ТАМОЖЕННУЮ ИНСПЕКЦИЮ!! Отказ от проверки вещей влечёт удаление с парохода!!»

«Внимание!!! Пронос и провоз наркотиков и алкоголя строго ЗАПРЕЩАЕТСЯ !! Обнаруженные с наркотиком и алкоголем подвергаются САМЫМ строгим наказаниям !! (нарисован череп). ВЫ ПРЕДУПРЕДЖДЕНЫ!!!»

Подобные инструкции висят повсюду, и думаешь, что наверное каждый моряк здесь сдавал экзамен на должность Моряк Международного Плавания, раз язык — английский. Но реально только половина народу на нём как-то изъясняются, и то много для Индонезии.

Три дня и три ночи я провёл на пароходе (скорость оного — 10 миль в час), старался особо не лазить на всякие краны (чтобы не нервировать команду — и чтобы они потом легче брали других путешественников). Питание на судне куда лучше, чем на пассажирском или на пароме. Там кормят 3000 человек всякой дрянью, а тут — 20+2 человека, кормят вкусно, завтрак — рис с одной добавкой, днем — с другой, вечером в 17:00 — с третьей. Плюс сколько угодно чая и сгущенки, или кофе. Плюс душ и постирка (горячая вода, нагретая от двигателя, поступает в банную комнату). Плюс штанга на верхней палубе — за три дня я обмахался ею всячески. Очень приятно. Но если плыть, конечно, десять дней или две недели — то уже не так романтично.

А три дня —

какой кайф !!

Сидя на самом носу 100-метрового океанского теплохода, свесив ноги над океаном,

нос корабля покачивается на волнах, ветер дует в лицо,

справа — облака, заходящее солнце, закат

— кстати, какие красивые здесь, на экваторе, облака! —

сидя на носу, свесив ноги над водой (капитан не видит, свечерело), на небе появляются звезды и луна, и тёмные облака, и иногда вдали — точками света — другие океанские пароходы, —

сказать Господу Богу спасибо за всё, за эту удивительную планету, за всех людей, что мы встречаем сегодня, и раньше, в жизни, за всё —

независимо от того, где мы будем ночевать завтра.

2008