Наше путешествие по Каракалпакстану и его археологическим памятникам продолжалось, и следующей целью после «Земляного города» стала крепость Аяз-кала — «Крепость на ветру».



Мы ехали к ней через пески. Через... цветущие пески? Да, я сама, много лет живя в пустыне, знаю, как меняются её безжизненные пространства в зимний период и весной. Как пустыня Негев покрывается бархатным ковром из зелёной травы, с целыми полянами диких цветов. А ущелья, прорезающие более суровую пустыню Арава превращаются в русла «ручьёв», вокруг которых растут деревья и расцветают целые оазисы.


пустыня Негев в январе (снято в 15 км от Арада)


Но эти, знакомые мне пустыни, имеют всё-таки грунтовую основу.
Никогда не думала, что пышная растительность может возникнуть прямо вот так, на сыпучем песке.



Этот апрель в Узбекистане выдался дождливым и холодным, но теперь мне выпал повод этому порадоваться. Бесконечный простор, легкий ветерок и облачное небо куда приятнее, чем палящее солнце, если предстоит провести целый день в жаркой пустыне.



Где-то здесь, в I — III веках нашей эры существовало Кушанское царство, древнее государство на территории современных Средней Азии, Афганистана, Пакистана и Северной Индии.
Период его расцвета исследователи относят приблизительно на 105—250 годы н. э., как раз тогда и была построена крепость Аяз-кала (II век н.э.)



«Город на ветру» представляет собой классическое хорезмское пограничное сооружение, расположенное на вершине крутого холма высотой 60 метров. Эта крепость чудесно выглядит издали.



А у её подножия сейчас, судя по всему, для привлечения туристов, разбит постоянный юрточный лагерь, где гостей за символическую цену угощают зелёным чаем.
Юрты самые настоящие, хотя совсем новенькие и нарядные, с очень красивыми дверями на входе. И территория вокруг содержится в такой чистоте и порядке, что мне захотелось побыть в лагере подольше. Когда гид предложил отправиться в крепость я, как и большая часть группы, решила, что это лишнее.



Тем более, что рядом с юртами были установлены высоченные качели, развёрнутые «лицом» в пустыню. Незамысловатое казалось бы, развлечение, здесь почему-то вызвало незабываемые, особенные ощущения. Словно, раскачиваясь, летишь в открытом пространстве, навстречу облакам. Вот точно,
только небо, только ветер, только радость впереди...

После этих качелей мой настрой снова изменился. Теперь уже было не лень идти к крепости и преодолевать подъем, чтобы в итоге снова испытать это чувство «на семи ветрах». Заодно увидеть столь привлекательную, как оказалось, местность, с другого ракурса.
Несколько человек с нашим гидом успели уйти не слишком далеко, я подумала, что догнать их ничего не стоит и пошла следом.



Аяз-кала была, вроде, совсем рядом, вырастала из горы стенами, обращёнными по сторонам света, и вход был традиционно устроен с южной стороны. Знаете почему? В этих краях всегда преобладал южный ветер, который выдувал из крепостей пыль и мусор.



Первые сотню метров я прошла совершенно легко, прогулочным шагом, и мне уже казалось, что вот-вот нагоню «наших», которые почему-то еле тащатся...



И тут на пути возникли барханы. Слава богу невысокие, но песок барханов текуч, ноги в нем утопают. Поди-ка поднимись, не прилагая усилий!
Пока я, резко замедлившись, начала преодолевать путь к крепости, самое время вспомнить легенды, которыми богата пустыня Кызылкум.



Существует предание о воине по имени Аяз, который жил на этой земле в давние времена. Однажды, в годы смуты погиб шах, и народ устроил необычные «выборы» — было решено, что новым правителем станет тот, на кого сядет выпущенный в небо сокол. Птица долго кружила в облаках, а потом села на плечо Аязу, разглядев в нём чистую душу. Шах Аяз правил долго и мудро, одолел немало врагов, и был справедлив. Чтобы никогда не забывать, кем он был до прихода к власти, бывший воин велел повесить в тронном зале рваный солдатский сапог.

Герой другой легенды, тоже Аяз, был пастухом. Когда в его родных землях появились воинственные кочевники, шах повелел построить вокруг города крепость. В награду строителю, с помощью которого удастся защитить город от набегов, была обещана царская дочь. Пастух Аяз вызывался строить, но в самый разгар работы узнал, что шах нарушил договор, и поспешил выдать дочь замуж за вельможу. Обманутый и раздосадованный пастух бросил строительство, и с тех пор крепость стоит в песках недостроенная.



Самое интересное, что в действительности так и есть. Крепость Аяз-Кала, по мнению историков, никогда не использовалась по своему прямому назначению и по какой-то причине не была достроена. Археологи не обнаружили здесь ни одного свидетельства обитания людей, зато нашли много заранее заготовленного, но неиспользованного строительного материала.
На вершине холма сегодня можно видеть довольно обширное пространство, окружённое по периметру остатками крепостной стены.



Исследователи считают, что здесь существовал целый комплекс сооружений. Выше всех расположена Аяз-кала – 1 — пограничный форт времён Древнего Хорезма.



Сразу говорю, что ничего не понимаю в подобных руинах, сколь масштабными они бы ни были. Так что единственное, что произвело впечатление, это привратный лабиринт, своего рода крепость в крепости. Такой вход обязательно делался в каждом хорезмском форте, чтобы враги, попадая в него, оказывались в ловушке, где получали ожесточенный отпор.



Сделав для порядка несколько фотографий величественного когда-то сооружения, я посмотрела с 60-метровой высоты на юрточный лагерь, и решила возвращаться, не дожидаясь группу.



Где-то рядом находились еще две части комплекса, но я не разобралась где, да и интерес уже пропал. Много развалин — это не моё. Но для проформы сообщаю информацию: Крепость Аяз-кала II представляет собой небольшую почти овальную крепость, связанную крутым переходом с открытым поселением на равнинной местности к западу от крепости.

Аяз-кала III является укрепленным сооружением в форме параллелограмма, которое расположено на открытой равнине ниже крепостей Аяз-кала I и Аяз-кала II . Эта крепость – поселение имеет двойную стену, защищенную прямоугольными башнями по всему периметру

Пока спускалась, внимательно смотрела себе под ноги, но не из страха поскользнуться на песке, а из интереса. Тут и там на глаза попадались мелкие ящерки, правда, позировать они не хотели. Потом всё же повезло — встретился первый экземпляр, который полагался не на скорость, а на свою способность слиться с фоном и остаться незаметным.


Знакомьтесь — круглоголовка-вертихвостка, которую, если она неподвижно замерла на песке, выдаёт лишь розовое пятно на спине. За его форму, напоминающую карточную масть бубен, эта круглоголовка получила забавное название «тузик»


Через несколько минут мне выпала ещё бо́льшая удача. Прямо посреди дороги замерла, никуда не намереваясь убегать, другая ящерка. Судя по виду, она ни капли не боялась, смотрела недобро и настроена была решительно. Я как-то подсознательно поняла, что мне попался агрессивный и скандальный экземплярчик, но специально его злить, разумеется, и не думала. Оказывается, зря!


Знакомьтесь — круглоголовка – ушастая (Phrynocephalus mystaceus), самая знаменитая обитательница местных пустынь. Её особенность — необычные кожные складки в уголках рта, которые могут расправляться в момент опасности, придавая ящерице вид чудища с ужасной красной пастью


Ушастая круглоголовка в гневе. Фото из интернета

Возле юрточного лагеря мирно отдыхали верблюды, на которых можно было бы покататься, но я предпочла последовать их примеру и тоже отдохнуть.



Юрты «кара-уй» известны, как единственное традиционное жилище каракалпакского народа. Каракалпаки никогда не были кочевниками-скотоводами, но их справедливо можно назвать кочевниками-земледельцами. Исходя из условий жизни и климата, здесь на протяжении веков использовали переносные разборные жилища из местных материалов.



У каракалпакской юрты есть свои особенности и отличия от аналогичных юрт других народов Средней Азии. Установку юрты начинают с двери, всегда двустворчатой, которая открывается внутрь. Большое внимание уделяется её декоративному оформлению.



Каркас делается из лёгких и тонких, овальных в сечении жердей, заострённых на концах и образующих решётку. Жерди, образующие кровлю, круто изогнуты, что придаёт каракалпакской юрте конусообразное очертание.



Покрытием юрты служит войлок из овечьей шерсти, а поверху остов обтягивается узорнотканым поясом «бел жип» шириной 30-40 см.
Кровлю юрты венчает круг — «шанарак», с двойным ободком. Это дымоход, и, одновременно, световое отверстие. В нашем случае шанарак был закрыт, а для освещения использовались электрические светильники — дань современности и прогрессу.


.


Внутри юрты все оказалось устроено целесообразно, удобно и красиво. Убранство в красных тонах, гармоничное и строго соответствующее конструкции юрты.



Так что отдохнуть там после похода по барханам и выпить зелёного чая было в удовольствие.



Обратно ехали через Ургенч — административный центр и крупнейший город Хорезмского вилаята. Сегодня это современный и очень стильный город. Он находится на территории Узбекистана, почти у самой границы с Туркменистаном.



Я была бы не прочь задержаться в Ургенче и познакомиться поближе с этим не туристическим, не историческим и, возможно, слегка «лакированным» областным центром. Но в программу тура сие не входило. Что ж, проездом, так проездом.


.