В низовьях реки Амударья, между пустынями Каракум и Кызылкум, находится суверенный, обособленный от других регион. В ХХ веке он попеременно входил то в состав Узбекистана, то в СССР, назывался то Кара-Калпакской Автономной Советской Социалистической Республикой, то Советской Социалистической Республикой Каракалпакия. Ныне он зовётся Республикой Каракалпакстан и снова входит в состав Узбекистана. Но главное, этот регион по прежнему сохраняет свою автономность. И дело тут не только в политическом статусе, ведь будучи в Каракалпакстане даже проездом, одним днём, вы сразу отметите его непохожесть на остальную часть страны.



Наверно, секрет в том, что на самом деле здесь территория и наследие древнего Хорезма, как бы ни называли его в последние 100-150 лет. А Хорезм — это особое царство, родина не изученных до конца цивилизаций, каким-то образом существовавших в безводной пустыне издревле, за многие века до нашей эры.



Греческий ученый Геродот (5 в. до н.э.) называл земли Хорезма «Страной тысячи крепостей». Их руины, заметаемые ветром пустынь, и поныне будоражат воображение.
Исследователи долго бились над загадкой античных городов, действительно построенных в виде отдельных крепостей, разбросанных среди бесконечных песков.



А потом во время археологических раскопок было обнаружено, что еще до нашей эры здесь существовали оросительные каналы длиной не менее 300 км!



Выходит, Хорезм жил и развивался не в мертвой пустыне, а в плодородном оазисе, питаемом водой от реки Амударья.
Так и просятся на язык слова из песни «Каракум»:

Где нет воды, там бродит смерть,
Но человек не стал терпеть
Сухих песков, как злых богов
Лихую власть...


Географически древний Хорезм занимал западные земли современного Узбекистана, а также северного Туркменистана и Приаралья.
Население в регионе всегда было весьма разнообразно: узбеки, казахи, туркмены... Коренные жители — каракалпаки — по своему происхождению близки к казахам и многим тюркоязычным народам Средней Азии, в первую очередь к печенегам, огузам и кипчакам.

К слову, «каракалпак» переводится, как «черная шапка», в Киевской Руси именно так называли тюркских вассалов, расселенных на берегах реки Рось.



Короче, Каракалпакстан, в плане истории и этнического состава, к Узбекистану имеет весьма условное отношение. Да и находится более, чем в 800 км от Ташкента. Мало кто из зарубежных туристов отправится в такую даль, на периферию политической и общественной жизни, которая и миру-то известна в последнее время лишь в связи с экологической катастрофой, вызванной высыханием Аральского моря.



Но мы базировались в Хиве, откуда добраться в пустыню, к древним памятникам Каракалпакстана гораздо легче, всего за пару часов по Хивинскому шоссе. Так что, нам выпала, я считаю, уникальная возможность совершить однодневную поездку. Маленькое путешествие во времени, сквозь пространство, пронизанное солнцем и ветром, через седые пески и белёсые солончаки.



Существует мнение, что Хорезм является родиной зороастризма, и одно из доказательств этой версии мы увидели прямо с дороги. Это загадочное строение под названием Дахма Чилпык — «Башня молчания», которое тысячелетиями использовалось в ритуальных целях.

Башня с высокими глинобитными стенами, образующими немного неровной круг диаметром 65 метров, расположена на вершине 35-метрового конического холма, и выглядит его естественным продолжением. Издали Дахма Чилпык напоминает потухший вулкан.

Дахма Чилпык — «Башня молчания»

Впервые Чилпык был исследован в 1940 году. Археологи обнаружили массивные глинобитные стены, толщиной 2–3 метра в верхней части и более 5 метров у основания. Они сохранились местами до высоты 15 метров!
Были также обнаружены остатки лестничного прохода с 72 ступенями, которые вели по самой крутой части холма прямо к входу в башню.



На склонах вокруг было найдено много обломков глиняных оссуариев — урн для погребения. Это подтверждает версию о том, что во II-IV веках н.э. зороастрийцы проводили здесь погребальные обряды. Согласно зароастрийским ритуалам, тела умерших людей не хоронили, а оставляли на вершинах высоких башен, на съедение хищным птицам-падальщикам.


Подробнее про башни молчания

Через некоторое время семья умершего собирала очищенные от плоти кости, побелевшие от солнца и ветра. Их складывали в глиняную или каменную урну, и только тогда производили захоронение.
Образцы погребальных урн — оссуариев, найденные при раскопках на холмах, окружающих Чильпык, хранятся сейчас в исторических музеях Нукуса и Ташкента.

Образцы погребальных урн

Признаться, мне было немного не понятно, почему мы осмотрели столь впечатляющую Башню молчания лишь проездом, а через некоторое время остановились возле внушительной, но ничем не примечательной песчаной горы.



Но оказалось, что надо было просто старательнее примечать. Не сразу заметный, идеально мимикрирующий под цвет песка, здесь находился целый
археологический комплекс Топрак-кала.

Крепость Топрак-Кала или «Земляной город» считается самым ценным памятником античной культуры Хорезма и самой величественной среди других его крепостей. Её время относят к периоду между первым веком до н. э. и VI -V, в.в. н. э.



Советские археологи ещё в 1941 году планировали начать масштабные раскопки Топрак-кала, оценив объект, как первоклассный, сулящий исследователям поистине неисчерпаемые перспективы

Но археологические работы прервались из-за Великой Отечественной войны , и были возобновлены в 1945 году. Это был настоящий успех! Исследователи раскопали древнее городище площадью более 120 га, которое, как считается, являлось хорезмской столицей в эпоху античности.



Почему достаточно массивные руины, занимающие, к тому же, немало места — длина городища 500 м, а ширина 350 м — совершенно незаметны издали, я поняла, лишь поднявшись по склону непосредственно к зоне раскопок. «Земляной город» отвечает своему названию — он создан практически из той же «земли», на которой построен.



Другими словами, Топрак-кала возведён из глины и песка, без применения камня, так как в окрестностях не было ни известняка, ни гранита. Подходящих деревьев в пустыне тоже не найти, так что хорезмийцы не использовали в строительстве древесину. Но жители античного Хорезма, по-видимому, обладали какими-то уникальными строительными секретами, поскольку умели создавать здания из крупных кирпичных блоков (размером 40х40х12 сантиметров). Эти блоки делались из сырцовых кирпичей и глины, с укрепляющей прослойкой из мелких камней. Дополнительно при строительстве широко использовался речной песок, хорошо впитывающий дождевую воду, что обеспечивало сухость внутренних помещений.



Удивительно, но Топрак-кала оказался очень прочным и дошёл до нас через века, хотя по сути, является «замком из песка». При помощи фотографий довольно трудно передать общий план, поэтому что и объекты, и фон, на котором они находятся, практически одинаковы по составу и на снимках сливаются, но вживую город производит сильное впечатление.



Тем более, что здесь не просто крепость, а комплекс, включающий в себя огромный дворец высотой 40 метров, храм огня, цитадели, жилые и служебные помещения, и главную улицу.

При раскопках археологи обнаружили остатки богатого убранства помещений, особенно во дворце, имевшем, по мнению экспертов, 150 залов, украшенных монументальной живописью и скульптурой — настенными росписями и глиняными барельефами.

Были найдены и кое-какие документы на древнехорезмийском языке -хозяйственные записи, даты которых указывают на третий век н. э.



Буду честной, и я не раз упоминала, что если не вижу чего-то своими глазами, то представить в воображении не могу.
Читаю о том, что «главным святилищем был зал танцующих масок в храме Анахиты, на стенах которого были 16 барельефных панно с изображением пляшущих женщин и мужчин...», а воспринимаю только то, что присутствует в реальности: стену, со множеством проделанных отверстий, в которых живут воробьи.



Поэтому я всегда за реставрацию! Хотя бы частичную. И в Узбекистане этим активно занимаются, несмотря на неизбежную критику. В Топрак-кале тоже начали было реконструкцию здания дворца, но вокруг неё поднялся такой кипиш, что работы пришлось прекратить. Главной причиной претензий, как я поняла, было то, что строители накладывали поверх раскопанных дворцовых стен смесь глины с соломой, не заботясь о похожести составов.



Наверно, специалистам, говорящим об уроне историческому наследию, виднее. Я это понимаю. Во всяком случае, очень стараюсь... но для большинства туристов и лично для меня по-настоящему привлекательной и интересной оказалась именно та часть руин, на которой успели произвести «неудачную» реставрацию.



Различные находки, собранные во время раскопок древнего города-крепости, сейчас хранятся в музеях: хорезмийские монеты и множество предметов, изготовленных из тонкостенной кушанской керамики. Эта керамика очень специфическая, она имеет тонкослойное матовое покрытие из глинистой суспензии красного цвета. Такую неглазурованную поверхность называют ангобированной. Настенные росписи, обнаруженные в Топрак-кале, тоже были особенными. Для специалистов, изучавших их в 1945 году, это был незнакомый вид художественной культуры античного Хорезма.



Также советские археологи установили, что в какой-то момент истории роскошный дворец был покинут его хозяевами и обитателями, без каких-либо следов захвата или разрушения врагами. Возможно, столица Хорезма была перенесена в иное место, и правители переселились в другую царскую резиденцию.



В самой крепости ещё некоторое время оставались жители, а может быть, только вооружённый отряд, охранявший дворец и имущество. Но потом Топрак-кала была оставлена окончательно, и слава её канула в Лету, или, что для данной местности точнее — в пески.



На прощание с Топрак-кала у меня остался в памяти небольшой эпизод. Вдоволь налазившись по руинам, я решила спуститься с холма, на котором они находятся, и на полпути вниз встретила двух молодых мужчин. Не могу сказать, были это узбеки, казахи или каракалпаки, но точно, что туристы из местных. Они ускорили шаг навстречу мне, на ходу что-то спрашивая. Оказалось, просили разрешения сфотографироваться со мной на фоне крепости. Ладно, когда о селфи просили дети в Самарканде или женщины в Хиве... От парней такого я не ожидала, ибо за несколько дней успела заметить, что в Узбекистане мужчины ведут себя очень сдержанно, у них действует целый свод правил и запретов в общении с противоположным полом. Но теперь мы забрались в такую глубинку, где людей со славянской внешностью, судя по всему, видят редко, и ребята слегка отступили от кодекса ради необычного фото. Ну, а мне выпал редкий шанс ощутить себя «экзотикой» 😂😂😂