....И занесли меня мои скитания в чудо-город Амстердам.
Раскинулся этот город почти прямо на воде, на широкой реке Амстел да почти на сотне каналов. Во времена дикие и дремучие, когда европейцы не знали о том, что они – европейцы, жил такой народ – фламандцы. Сильная была нация да могучая, да вот беда – земли было мало. Вот и взялись фламандцы отвоевывать землю, да не у людей – у самой стихии морской. И выстроили дамбы, и прорыли каналы, и выросла на воде рыбацкая деревушка, а из деревушки — город, суждено которому было стать одним из самых любимых путниками да праздными отдыхающими мест Европы.

Знаешь, как называют в народе Амстердам? «Городом свободы». Фламандцы – народ сильный, высокий, и в могучих их телах уместились широкие души. И действительно, не принято здесь судить да ругать – лишь бы все были счастливы, да улыбались почаще. Коли мужчина здесь полюбит другого мужчину, то не придется им тайну свою скрывать да по углам прятаться – можно пойти да связать себя узами брака, да и жить в мире и счастье. Захочет усталый путник воскурить трав целительных, за какие в иных странах сумой да тюрьмой карают – пусть зайдет в дверцу под вывеской «кофе-шоп»; там ему или юноша улыбчивый, или девушка растатуированная, или марроканец заезжий все объяснят, что курить лучше, от чего на душе радостней, от чего спится лучше и без снов. А в иных уголках свобода уже через край переливается: коли свернуть налево от станции главной, то увидишь, как девицы полуголые тела свои в витринах выставляют, и покупателей к себе подзывают в открытую, не таясь и стыда не ведая. У девиц за спинами – комнатенки одинаковые, с кроватью простой да умывальником. Коли кто к ним заходят – витрины свои красными шторами завешивают и начинают дело делать...
Воздух здесь чистый, а улицы – тихие (если только не вспоминать о Красных фонарях – там и туристы шумные, и личности странные, и фанаты футбольные из баров вопят). Амстердамцы город свой газами вонючими не загрязняют и по дорогам гоняют на велосипедах, каковых здесь больше даже, чем людей…

…На самом деле, конечно, я и до приезда в Амстердам прекрасно знала, что каналы его многочисленны и прекрасны; что гомосексуалисты не боятся держаться за руки; что велосипед напрокат – лучший способ исследовать город; что голландцы – нация высоких и приветливых людей; что квартал красных фонарей – одна из самых «злачных» точек Западной Европы; что посетители кофе-шопов – одни туристы: сами голландцы туда почти не ходят, и персонал говорит с клиентами исключительно по-английски…

Не знала я другие вещи.

Например – что не так уж и далеко от Красных фонарей находится оплот покоя и уюта: квартал Йордан, испещренный паутиной каналов. Ранее его населяли простые рабочие, теперь – художники. Коричневые домики Йордана – та классика нидерландской архитектуры, фотографиями которой пестрят путеводители: вроде как просто, а в память врезается сильнее всякого барокко. Стены украшены плющом и замысловатыми вывесками магазинов и лавчонок. Жители домов не завешивают окна и не прячутся от туристов; неспешно прогуливаясь по здешним улицам, можно полюбоваться уютной жизнью горожан. На воде каналов покачиваются лодки – в некоторых из них тоже живут. Многие ставят у своих дверей плетеные стулья или разноцветные лавочки, и отдыхают, будто на верандах или балконах.

Я не знала, что местная полиция – сообщество джентльменов с безупречным английским и непробиваемой вежливостью – действительно очень строго и старательно охраняет порядок. По вечерам полицейские неустанно следят за жизнью квартала красных фонарей, печально известного не только проститутками, но и вращающимся здесь оборотом тяжелых наркотиков. После того, как я отмахалась руками от навязчивого чернокожего, который явно хотел что-то мне продать, ко мне подошел мужчина в гражданской одежде, аккуратно наблюдавший за прохожими. Он втихую показал мне свою полицейскую корочку и поинтересовался, не выдал ли тот чернокожий чего-то такого, что преступает закон…

Я не знала, какие пронзительные крики разносятся с площади Дам, которую из исторического сердца города превратили в парк аттракционов. Крутятся вокруг своей оси гигантские качели, взмывает в небеса маленькая кабинка, подвешенная к резинке «банджо», вертится на высоте пятиэтажного дома цепочная карусель. А праздные туристы (многие из которых предварительно посетили кофе-шопы, каковых в округе масса) оглашают на Амстердам своими оглушительными криками на всех языках мира.

Не знала, что от шума в самом центре города легко можно спрятаться, нырнув в дворик общины Бегинаж, где издавна обитали бегинки – сообщество одиноких чинных дам. И по сей день здесь живут одни лишь одинокие дамы; солнечный дворик увит цветами, а туристы, нежась в его покое, сами собой переходят на шепот.

Не знала, что один из лучших в Нидерландах (да и во всей Европе) ночной клуб – Paradiso – скрывается в стенах бывшей лютеранской церкви. В шестидесятых годах здесь нашли убежище молодые длинноволосые бунтари, а в наше время – продвинутая, стильная молодежь из хороших семей и университетов. По ночам церковь изнутри пронзают зеленые прожекторы, и огромный танцпол взрывается громкой музыкой. Интересно, что бы тут сказали прокуроры по делу Pussy Riot…

Я не знала, насколько широк ассортимент «смарт-шопов» — магазинов чуть менее популярных, чем кофе-шопы. В витринах мерцают причудливые приспособления для воскуриваний. Пестреют таблетки «легального экстази», эффект которого, говорят, почти не уступает его запрещенному аналогу. Здесь можно прикупить себе сальвии – мощной травки-галлюциногена, эротические стимуляторы и семена конопли. Но самое главное – это, конечно, меню, в котором перечислены сорта трюфелей: одни вызывают эйфорию и чувство полета, другие – глубокий нырок в глубины сознания; и те и другие раскрашивают мир разноцветными галлюцинациями. Однако покупают весь этот товар реже, чем травку и гашиш – страшновато. Знаменитые псилоцибиновые грибы, кстати, здесь давно уже под запретом – у властей лопнуло терпение после самоубийства девушки, которую грибы подтолкнули на прыжок в холодную воду канала. Так что, как знать, может и остальной ассортимент смарт-шопов потихоньку исчезнет с полок – во всяком случае, безобидным он не кажется.

Я не знала, что велосипеды – лучшие друзья голландцев – совсем не похожи на те, что так любят российские байкеры. В Амстердаме не встретить велосипедов с рифлеными шинами и дорогими примочками; простенькие и легонькие, они уводят мысли куда-то в прошлое, едва ли не к советским временам. Скромность велосипедов – отчасти вынужденная необходимость: уж слишком легко недосчитаться поутру своего железного коня и найти на его месте одну лишь распиленную цепь. Потому голландцы и не тратятся на них слишком щедро, чтобы не жалко было терять. Зато такие велосипеды совсем легки на вес, и их можно просто и без устали катить по улочкам и проспектам Амстердама. А мощь велосипедов здесь и не нужна – в горку подниматься приходится разве что при пересечении каналов по горбатым мостам.

Я не знала, каким спокойствием веет от узких улочек Амстердама, и что его красота заключается именно в этом неприкосновенном уюте. Здесь нет помпезных зданий и могучих стен кафедральных соборов; нет просторных площадей и проспектов, обрамленных величественной архитектурой; нет, в конце концов, никаких символических мест, на фоне которых хотелось бы сфотографироваться так же, как с Эйфелевой башней. И в глаза бросаются не столько фасады и острые крыши домов (обаятельные в своей простоте), а детали, о которых с любовью позаботились местные жители: заросли плюща, резные аптечные вывески, яркие краски на фасадах домов...

Еще я не знала заранее, что, приехав в Амстердам, я не уделю времени ни одному из его музеев (да простят меня искусствоведы, бедняжка Анна Франк, отрезанное ухо Ван Гога и моя мама). Нет, Амстердам, несомненно, город богатой истории и великих искусств– что там, он просто дышит творчеством, и, наверное, стоило бы мне поглазеть на пестрые «Подсолнухи» или на восковую королеву Беатрис у мадам Тюссо. Но город – сам город – живет снаружи, на улицах, среди открытых пивных, на скамейках возле жилых домов, в зеленых двориках, на мутной воде каналов, среди проулков шириной с метр … Я провела в Амстердаме три дня, и у меня едва ли получилось бы рассказать про свою поездку слаженную историю с завязкой, кульминацией и развязкой. Запомнились детали: аренда пестренького велосипеда за 10 евро в день; осенний Вонделпарк с его прудами и плакучими ивами; безумно вредный и тяжелый, но зато дешевый и сытный жареный картофель в бумажных кульках; потрясающе удобный транспорт; официантка кофе-шопа с выбеленной кожей лица и в черном готическом платье до пят. Вы, впрочем, не повторяйте за мной полностью – простойте в очереди хотя бы в один музей, чтобы вам было больше о чем рассказать.

Да, еще я не знала, что самым вкусным завтраком в моей жизни окажется сэндвич с голландским сыром, съеденный под осенним листопадом на берегу одного из каналов, в окружении квартала Йордан. И как идет Амстердаму октябрь – цвет деревьев оказывается почти в тон его домам и крышам, а над водой поднимается прозрачная дымка. Но это уже совсем лирика, так что на этом закончу – я все равно не так уж и много могу рассказать про город, третий по посещаемости в Европе…