Наверное, питерскую Кунсткамеру знают все. Но, как ни странно, большинство слышавших о ней, но не побывавших там, связывают ее обычно с заспиртованными в стеклянных банках двухголовыми младенцами и прочими ужасами. Признаться, когда я попала в Петербург в первый раз, то тоже в Кунсткамере отправилась прежде всего в этот самый зал. Впрочем, на большее у меня все равно не хватило времени. Ездила я тогда организованно с группой и на осмотр Кунсткамеры нам выделили полчаса.
На самом деле, Кунсткамера - это, прежде всего, огромный пятиэтажный музей антропологии и этнографии, где главные экспозиции занимают предметы быта и обычаев народов всего мира, начиная с Америки и заканчивая Дальним Востоком. А, кроме того, здесь можно увидеть первые естественнонаучные коллекции, собранные еще Петром Первым, первую астрономическую обсерваторию Академии Наук и даже Большой Готторпский глобус. В этот раз на осмотр Кунсткамеры мы выделили себе два с половиной часа. Но после осмотра лишь небольшой части первого зала, мы поняли, насколько же все равно были наивны. Чтобы увидеть все экспонаты музея, надо, на самом деле, никак не меньше пяти-шести часов. А потому нам пришлось выбирать, и мы остановились на залах, где были представлены быт и традиции тех народностей, в страны обитания которых мы планируем поехать. Ими стали индейцы Северной Америки, народы Африки и Монголии.
С индейцами Северной Америки все сложно. Этот зал самый большой в музее, кроме индейцев, демонстрирует традиции и обычаи народов крайнего севера - эскимосов, алеутов и прочих, - и, едва только начав осматривать его, мы не смогли оторваться. Вообще, так как все эти народности и народы жили на довольно-таки большой территории с разными климатическими зонами (кстати, в музее имеется карта, на которой можно посмотреть, кто где обитал), то и занимались они разными промыслами.
Например, эскимосы и алеуты на морском арктическом побережье вели морской зверобойный промысел, коий они сочетали с охотой на суше. Атапаски и алгонкиты таежной Канады были охотниками и рыболовами. Ирокезы и другие народы на востоке занимались земледелием и охотились на лесную дичь. Тлиникты, хайда, квакиютль, сэлиши и другие жители северо-западного побережья Северной Америки, где природа была очень щедра, промышляли охотой и рыбной ловлей, а также морской охотой и сбором диких растений и плодов. Часть аборигенов сочетала рыболовство с охотой и собиранием моллюсков. Некоторые племена ухаживали за дикорастущими злаками и собирали урожай дикого риса, в то время как другие занимались земледелием и возделывали кукурузу, разводили огороды и т.п. В музеи можно увидеть всяческие орудия труда индейцев и представителей остальных народов, заселявших Северную Америку. А меня, пожалуй, больше всего поразила одежда народов крайнего севера - эскимосов и алеутов.
Как я уже говорила, их основным занятием был морской зверобойный промысел. Охотились в основном на китов. Один убитый кит на длительный срок обеспечивал мясом жителей целого селения. Так, алеуты забивали китов в основном ради жира и сухожилий. Эскимосы охотились на нерпу, морских котиков и китов-белух: их мясо и жир считались самой лучшей пищей. Но это вовсе не значило, что добытое животное шло только в пищу. Из их шкур и внутренностей и алеуты и эскимосы шили себе одежду - непромокаемые плащи, штаны и прочее, из костей делали всевозможные орудия - наконечники для стрел и гарпунов, рыболовные крючки, скребки, зубила.
До ста охотников в каяках выезжало во время прилива далеко в море. Они били веслами по воде, каякам, в бубны и кричали, заставляя шумом приблизиться китов к берегу. Здесь, на мелководье и во время отлива их и закалывали. На тюленей и нерп охотились на лежбищах с помощью специальных дубинок-дрегалок. Животных подкарауливали у лунок во льду, которые те проделывали, чтобы дышать свежим воздухом.
Но и наземной охотой они не брезговали.
Меня поразило приспособление для ловли птиц под названием бола - веревка с несколькими камешками на конце. Честно говоря, я так и не поняла, как им пользовались.
Орудия охотничьего промысла были разнообразны: луки со стрелами, ловушки, западни, силки. Особым охотничьим и боевым оружием северных атапасков служили томагавки из рога оленя-карибу. В отличие от боевых метательных топоров индейцев Равнин, томагавки северных атапасков являлись только ударным оружием; ими пользовались в рукопашных схватках или добивали раненое животное. Зимой охотники передвигались на лыжах особой конструкции и защищали глаза от снежной слепоты специальными очками и козырьками.
Интересно охотились калифорнийские индейцы. Они надевали на себя оленью шкуру и подкрадывались к зверю с подветренной стороны. Олени, не чувствуя запаха человека, могли принять его за своего собрата или за дерево: выстрелив в оленя, охотник замирал. Животные, не понимая, откуда грозит опасность, начинали бегать по кругу, подставляя себя под новые выстрелы. Так же охотились и индейцы Флориды.
Вся жизнь людей зависела от удачной охоты, поэтому она сопровождалась разными магическими обрядами.
Но магические обряды индейцы использовали не только для этого. Например, те, кто занимался земледелием, пытался с помощью них вызвать дождь или умилостивить богов и получить хороший урожай, воины, отправляясь на войну, надевали специальные маски и амулеты.
Так, в самое засушливое время года, когда дождь был особенно необходим, индейцы пуэбло (те, которые жили на юго-западе США, а точнее, на территории современных штатов Аризона и Новая Мексика) совершали обряд, в центре которого был ритуальный танец жреца со змеей в руках. Этот танец был связан с магией плодородия. Змеи ассоциировались у пуэбло со струями дождя, и поэтому считались орудием для его вызывания. По окончании танца змею отпускали с условными заклинаниями, и индейцы ждали появления туч.
У ирокезов тоже был интересный обычай. В их хозяйстве ведущую роль играло земледелие. На обработанных мотыгой полях ирокезы выращивали кукурузу, тыкву, бобы и другие культурные растения. Чтобы дела шли успешно, их общество под названием "Кукурузные лица" проводило специальную церемонию. Участники надевали маски из кукурузной соломы, исполняли ритуальные танцы и песни, просили духов растительного царства обеспечить урожай.
Вообще, маски у индейцев всех племен пользовались большой популярностью. Например, племя тлинкитов, живших на северо-западе Америки, делилось на два подплемени: воронье и волчье (их родоначальниками считались ворон и волк). И, разумеется, представители каждого из этих подплемен носили свои маски - ворон и волков, которые использовали во время танцев и обрядов.
Во время войн с другими племенами на головы индейцы надевали деревянные шлемы весом до трех килограммов в форме голов тотемных животных и духов-помощников. Они не только надежно защищали голову воина, но также имели целью запугивание врага.
Ну, и, конечно, отдельный разговор о методах лечения в индейских племенах. Врачеванием занимались шаманы, у которых, кроме трав и снадобий, имелось множество амулетов и оберегов.
Теперь переходим к Африке. Африка в Кунсткамере представлена странами, расположенными южнее пустыни Сахара, а обычаи, традиции и быт аборигенов - в основном, началом и серединой 20 века. С другой стороны, информация об африканских народностях практически не устарела. Хоть и наступает на черный континент глобализация, она все-таки не идет тут семимильными шагами, и то, что можно было видеть здесь 30-40 лет назад, часто можно увидеть и сейчас.
Большинство африканцев до сих пор живет в деревне. Деревня – это не просто стоящие рядом дома; это сложный общественный организм, живущий по своим законам. Обычно в деревне есть вождь, но это не обязательно означает, что все важные решения принимает он. Кроме него, есть совет глав семейств. Есть «хозяин земли», есть хранитель священной рощи. Есть возрастные классы и тайные союзы. Все они причастны к власти, у каждого – своя сфера компетенции. Если узнать деревню получше, то часто оказывается, что не все ее жители равны. Есть «первопоселенцы» – это те, чьи предки основали деревню, – и «пришельцы», или «гости»; их предки когда-то попросили первопоселенцев разрешения жить в деревне. И «пришелец», даже если его предки пришли в деревню всего на день позже первопоселенцев, никогда не сможет стать вождем деревни.
Для строительства домов чаще всего используется глина. Из нее можно делать кирпичи – глину кладут в деревянную форму, трамбуют, и потом кирпич сушат на солнце. Но еще чаще каркас дома делают из жердей и прутьев, а потом обмазывают слоями глины, смешанной с навозом и мелко рубленой соломой. Там, где климат суше, крыши чаще плоские, на них в жаркий сезон хорошо спать. Южнее, где дождей больше, дома чаще строят круглые, с коническими соломенными крышами. Если солома уложена хорошо, то дождь через такую кровлю не протекает. Но все равно, после дождливого сезона стены домов-мазанок обычно приходится ремонтировать: необожженная глина – материал непрочный. В зоне экваториальных лесов можно встретить и дома, плетеные из ветвей деревьев, черенков листа пальмы рафия, лиан, банановых листьев.
Домашнее хозяйство ведет, конечно же, женщина. Лишь только забрезжат предрассветные сумерки, а она уже на ногах. Нужно вымести двор, растолочь в ступе просо или маниоку, приготовить завтрак, наносить воды на всю семью… Хорошо, если рядом течет ручей или если в деревне пробурили артезианскую скважину, а то ведь в сухой сезон женщинам, бывает, приходится ходить за водой за много километров. Мужчина за водой не пойдет, это не мужская работа. Затем приходит время готовить обед и нести его мужу в поле, а потом нужно еще перестирать одежду, дров в саванне собрать, полить огород, детей помыть…
В некоторых африканских странах мужчины до сих пор практикуют многоженство. Но сий факт не особенно беспокоит женщин. Для многих из них, как и прежде, вторая жена - скорее, не соперница, а помощница, на которую можно сгрузить часть домашней работы. Дети тоже сызмальства начинают помогать матерям по хозяйству. В некоторых африканских племенах говорят, что «родить ребенка трудно, а растить – легко!». Но это, конечно, не значит, что детей там воспитывают, как придется. Например, у того же племени дан в Нигерии считается, что нельзя ребенка бить рукой: от такого обращения дети болеют. Если нужно поколотить, поищи хворостину или палку. И только совсем ленивые родители не бьют своих детей – вот и вырастают их чада нерадивыми и непочтительными, как дети горожан. От таких в старости не дождешься и горсти риса. :))
Несмотря на то, что уровень жизни в Африки в целом оставляет желать лучшего, всяческие ремесла африканцы освоили уже давно и прочно, и прекрасно поняли, что один человек не может заниматься всем сразу, а потому там, как и везде, существуют специалисты в своей области. Иногда они даже образуют особые профессиональные касты – их членам нежелательно брать жену не из своей касты, чтобы профсекреты не выходили из круга посвященных. Впрочем, касты сложились далеко не у всех народов, а там, где они есть, отнесение ремесел к ведению каст может быть самое непредсказуемое. Например, ткачество чаще всего может заниматься любой мужчина, а вот сказители нередко образуют особую касту гриотов, «ремесленников слова».
Вот, например, обработка дерева. У некоторых африканских народов и металл, и дерево обрабатывают одни и те же люди, члены касты нуму. У других с деревом имеет дело особая каста – ляубе. Но у многих народов это занятие считается подходящим для любого мужчины.
Из дерева в Африке изготавливают самые разные вещи. Из самых твердых пород делают крупную посуду, в основном песты и ступы – они не должны трескаться ни от ударов, ни от высыхания под жарким полуденным солнцем. Делают и обычную посуду: резные ложки, чашки, но они бывают не у каждого, это скорее атрибут главы семьи.
Гончарное ремесло также не менее важно. Причем, у африканских жителей деревень дело не ограничивается изготовлением горшков и тарелок. Из глины они производят и более тонкие вещи. Так, Камерун славится своими резными курительными трубками с изображением животных и разных мифических существ.
Кстати, что касается резьбы, то африканцы освоили ее не только на дереве и на глине, но и на слоновой кости, из которой сейчас делают, прежде всего, рукоятки ножей и различные украшения.
Причем, носят украшения не только женщины и не только для красоты. Так, к примеру, ножные и ручные браслеты, диадемы и гривны служат «охранными поясами» и защищают правителя и его народ от злых сил. У некоторых народов Западной Африки каждый человек имел «именной браслет», который дарили при рождении, а после смерти помещали в могилу владельца. Ношение украшений часто подчиняется строгому регламенту. Женщины восточно-африканских народов джагга, масаи и рендилле надевают железные спиральные браслеты по особым поводам: на правую руку – после замужества, на левое плечо – после обрезания первенца. Общий вес украшений может достигать нескольких килограммов.
Ну, и, наконец, расскажу о Монголии. Признаться, этот раздел в музее представлен скромненько.
Главное занятие монголов - это животноводство. В начале 20 века в нем было занято около 90 процентов населения страны. В середине 1930-х годов в Монголии стала развиваться промышленность, а индивидуальные кочевые хозяйства объединялись в кооперативные. В 1950-х годах монголы приступили к освоению целинных земель, и земледелие стало второй крупной отраслью народного хозяйства. В конце 20 века в Монголии наметился возврат к кочевничеству, как к самой оптимальной форме ведения хозяйства. Сейчас животноводством занимается немногим более половины населения страны.
Конь, баран, верблюд, бык и козел – пять живых символов богатства кочевника, те животные, которых они разводили. За долгие века монголы досконально отработали все приемы ведения кочевого хозяйства с безотходной технологией. Разные виды скота по очереди паслись на разных пастбищах, так что травостой на них полностью восстанавливался. Весь уклад жизни монголов был связан с особенностями кочевого хозяйства и наилучшим образом был к нему приспособлен. Защиту от летнего зноя, суховеев и зимней жары кочевник находил в юрте, мобильном и легком разборном жилище. Все, что находилось внутри юрты и снаружи, было сделано в основном из продуктов животноводства. Войлок валяли из шерсти овец; шкурами животных застилали пол; музыкальные инструменты обтягивали рубцом – высушенным и специально обработанным желудком животных, а струны для них делали из конского волоса и тонких кишок овец и коз. Легкая и малогабаритная мебель тоже была хорошо приспособлена к кочевому образу жизни. Кровать, табуретки, шкафчики, ящики для посуды легко разбирались на составные части и вновь собирались при перекочевках. Утварь скотовода-кочевника насчитывает почти 70 наименований. Бурдюки для кумыса, ведра для молока, мешки для хранения муки, сахара и соли, а также многие предметы одежды делали из кожи домашних животных. Продукты скотоводства составляли и основу национальной кухни.
В музее можно посмотреть на модель юрты в реальную величину. Вместе с обстановкой она весит 300–400 килограммов, что примерно соответствует грузоподъемности верблюда; ее можно собрать или разобрать за один час. Снаружи юрта обтянута войлоком, иногда в два слоя. Поверх нее натягивается ткань, защищающая от снега и дождя.
Одежда монголов, как и их жилище, прекрасно приспособлена к условиям кочевого быта. И женщины, и мужчины носят одинаковые халаты-дэли. Их шьют из цветных шерстяных, хлопчатобумажных и шелковых тканей. Зимние халаты делают из овчины мехом внутрь, а снаружи обшивают материей. Халаты запахиваются слева направо, застегиваются у ворота и подпоясываются широким (до 40 сантиметров) и длинным (7–8 метров) матерчатым поясом. Халат плотно прилегает к телу и согревает поясницу, а это очень важно при частой верховой езде в условиях сурового климата. Карманов в монгольской одежде нет. Их заменяет пазуха, образуемая внутренней и внешней полами халата.
Большинство монголов сейчас исповедуют буддизм. Но буддизм не обычный. Европейцы его называли ламаизмом или монгольским буддизмом, а сами монголы - "желтой верой", которая вобрала в себя элементы предшествовавшего буддизму шаманизма.
Так, в буддистских монастырях Монголии ежегодно совершается религиозная мистерия цам, что значит "танец" или "пляска". Участвуют в ней монахи, которые устраивают шествия в масках с пантомимическими плясками. Число участников колеблется от 4–5 до 108 – священного числа буддизма. Ритуал начинается задолго до того, как мистерия выносится на всеобщее обозрение. В течение нескольких недель идут специальные службы, исполнители ролей погружаются в глубокую медитацию, отождествляя себя с персонажами цама, в числе которых – устрашающие дхармапалы, защитники буддизма со звериными и птичьими головами, хранители сторон света-локапалы, божество долголетия и плодородия Белый Старец, мифическая птица Гаруда и многие другие. Маски жутко страшные, порой, они даже украшены черепами, крыками и прочими атрибутами.
Но для зрителей цам – это средство, дающее просветление, способ умиротворить злых духов в канун наступления Нового года или другого праздника, и, наконец, приготовление человека к посмертному существованию, которое ведет к следующему рождению. Вот так!
На этом, пожалуй, я закруглюсь, так как и так написала слишком много. :)
В посте были использованы материалы с сайта http://www.kunstkamera.ru
