Состав 3-й линии довез нас до пересечки с линией 2, посредством которой мы добрались до северного края Ринга, к Университету, в створ Wahringer strasse. Прибыли мы туда не зря, так как хотели побывать на спектакле Венской оперетты, выступающей в театре Volksopera. Точное местонахождение здания нам было неизвестно, единственное что мы знали – что оно стоит на вышеуказанной улице. Пройдя пару кварталов, мы засомневались в правильности выбранного направления, и тут заметили полицейского, у которого и поинтересовались по-английски, где тут находится театр. Блюститель закона без промедления указал нам нужное направление, присовокупив, что рекомендует подъехать остановку на трамвае, хотя прогулка пешком займет минут семь. Кажется, рядовой патрульный, а знает ведь английский! Сколько бы наших милиционеров смогло бы дать четкие и ясные указания на иностранном языке?!
Вот так совместными усилиями мы оказались в фойе Народной оперы за четверть часа до начала спектакля. Давали «Веселую вдову» Франца Легара. Билеты стоили от 2 евро на стоячие места до 60 в первые ряды. Пока мы изучали план зала и цены, какой-то венец предложил нам партер со скидкой – так часто поступают владельцы театральных абонементов. К сожалению, запрошенная им сумма несколько превышала наш бюджет, так что мы скромно расположились на краю второго яруса за 6 монет, а потом, с учетом малого количества зрителей, перебрались на более удобные места. Отмечу, что капельдинеры помнят, у кого они проверяли билеты на входе в зал, и если не доглядели, потом подходят и спрашивают «тикет».
Спектакль нам крайне понравился – актеры пели и танцевали с воодушевлением, видно было, что им нравится это делать. Массовка была человек в пятьдесят, в сценах гуляний в потолок летели пробки от настоящего шампанского. Все разговоры и пение шли на немецком языке, мы, конечно, мало что понимали, но сюжет нам был известен, так что можно было наслаждаться собственно постановкой. К слову, периодически из разных концов зала слышалось ржание немецкоговорящих граждан, оценивших какую-то очередную «игру слов с использованием местных идиоматических выражений».
Вышли мы из театра в самом радужном настроении, а вот чуть позже, уже в метро, случилось событие, несколько подиспортившее вечер, и заставившее лично меня иначе смотреть на уровень толерантности европейцев к иммигрантам. Поезд одолел уже полпути по дороге к Западному вокзалу, когда в вагон вошли три араба. Надо было видеть, как пассажиры тут же подобрались, прижали к себе вещи, приумолкли, и в вагоне воцарилось тревожное напряжение. Арабы сделали вид, что не чувствуют такого к себе отношения, и стали нарочито вызывающе что-то болтать, смеяться, толкать друг друга. Казалось, они специально провоцируют конфликт. Никто, конечно, им замечания не сделал – попробуй, так мигом прослывешь фашистом и ксенофобом, но затаенная неприязнь ощущалась совершенно отчетливо; на вокзале многие венцы вышли на платформу и только тогда расправили плечи, вновь обретя привычное состояние духа.
