Утром погружаемся в метро, чтобы ехать на вокзал Синдзюку. Час-пик: сотни тысяч людей одетых в одинаковые серо-чёрно-белые костюмы-галстуки-сорочки, безмолвно-целеустремлённо-опрятная толпа клерков и служащих, бегущая, идущая, ожидающая. Битком забитые вагоны. Беспрерывная, безличная масса, текущая непрерывным потоком. Безжалостная армия современной Японии. Зрелище подавляющее, угнетающее и почти пугающее.
На платформе аккуратно очерченные пометки с номерами поездов. У пометок – очередь, чтобы попасть в нужный вагон (номер вагона тоже помечен тут же на платформе). У эскалаторов тоже очередь. На автобусных остановках то же – пометка на асфальте с номером маршрута и очередь. Отношение японцев к очередям – почти сакральное. В Киото встали в очередь не на тот маршрут – пожилая японка, сопровождающая группы французских туристов делает замечание… Вокзал Синдзюку… Человеческое месиво. Растеряться здесь ничего ни стоит. А уж найти в этой сутолоке хоть кого-то, вообще нереально. До отправления поезда – час. У нас есть время побродить по району небоскрёбов. Большую часть прибывающих выплёвывает именно туда. Синдзюку, Сибуя, Хардзюку – районы западного Токио – символ отказа от традиционных ценностей в современной Японии. Это не Нью-Йорк, не Лондон, и не Гонконг. Даже не Шанхай. Но… моросит мелкий дождь, а мы стоим перед зданием страховой компании SOMPO Fire & Marine. Три с половиной года назад, будучи управленцем РОСНО, я встречал их делегацию, как представитель российского страхового рынка, а теперь стою перед штаб-квартирой в новом качестве. Звучит призыв подняться на самый верх. Мнения разделяются – часть боится, что нас погонят оттуда в шею. Заходим. Просторный холл, автоматические стеклянные двери. У лифта нас нагоняет элегантный японец – все невольно сжимаются. Двери лифта открываются, и японец застывает в вежливом поклоне, его рука указывает нам на дверь …в лифт. Взлетаем на 54 этаж. Ещё через полчаса сверкающий белизной синкансен поглощает нас в своё чрево и …путешествие начинается.

В путь! Покажу я тебе,
Как далёком Ёсино вишни цветут
Старая шляпа моя.

Мацуо Басё.

«Русский?» - лицо пожилого японца справа расплывается в благожелательной улыбке.
«…Русский…» - я делаю над собой усилие, чтобы мои зрачки не хлопнулись о боковое стекло, ибо это невежливо.

Г-н Хидео Ириэ живёт в Австралии уже 20 лет. Здесь он на побывку к родственникам. У него в провинции брат, которого он уже давно не видел. Русский учил ещё в студенческие годы в университете. Сейчас уже почти ничего не помнит, но до сих пор читает и может сказать несколько фраз… почти без акцента. Г-н Хидео скучает по родине и хочет перебраться сюда с женой, но уже прикипел и трудно сдвинуться с насиженного места. Жалуется на нравы современной Японии, на испорченную молодёж: «они перестали уступать место в транспорте старикам…!?» А недавно его шокировала молодая девушка в токийском метро, которая предложила ему сесть… «… не ужели я так постарел…??» Как тут не вспомнить вселенскую тоску японцев о мимолётном. Потом сильно расстраивался, что не принял предложение девушки: «… а вдруг она испугавшись, что обидела меня больше не будет уступать место старикам…??». Ну, что тут сказать…?

Спереди слышу, как Вася переговаривается с пожилой японкой. Она чемпион по толканию ядра и была на московской Олимпиаде в Москве…

Вот так… Кого только нет в этом синкансене…)

Мацумото – ворота в Нагано, японские Альпы. Здесь когда-то проходила зимняя Олимпиада, а в окрестностях самые крупные в Японии плантации японского хрена-вагаси. Сам Мацумото – небольшой и очень опрятный и чистый городок у подножия Нагано. Он чем-то напоминает провинциальные города Западной Европы – такие же вымытые до блеска улицы, такие же аккуратные витрины. Самая большая достопримечательность Мацумото – Замок Ворона. Это один из четырёх «великих» замков Японии. На протяжении нескольких столетий он был гнездом могущественного клана Огадавара и сохранился практически без изменений с момента его постройки в 1593 году. Другие три – Химейдзи (самый мощный и укреплённый и лучше всего сохранившийся), Инуяма (самый старый) и Хиконе. От старого дворца даймё (князя) остались только очертания фундамента. Окружавший его город и замок князя – горели множество раз и не сохранились. Сохранились два основных «дондзёна» (башни), стена и главные ворота.