Человек забрел в эти края уже так давно, что и сам забыл, когда и зачем это сделал. Всезнающие археологи с пеной у рта, но с переменным успехом уверяют, что произошло это знаменательное событие где-то за две с половиной тысячи лет до Рождества Христова. Однако лишь глубоко очерченный и четкий след древнеримской сандалии не вызывает в их ищущих сердцах никаких сомнений.
Вначале, следуя излюбленной традиции, граждане Вечного Города отыскали где-то в окрестностях речушки Кюр соляные залежи и немедленно обустроили их под фешенебельный санаторий для ветеранов и их боевых подруг. Затем они пришпилили к ближайшей горе храм Бахуса и зажили на новых землях припЕваючи и попИваючи.
Наверное и посейчас сидели бы они в своих ароматных термах в обнимку с хорошенькими гетерами, кабы с востока не подоспели вусмерть дикие франки, которые в порыве зависти превратили их эксклюзивный уютный раек в общедоступный зловонный ад.
В восьмом веке на месте римских развалин возник небольшой женский монастырь, которому суждено было безбедно просуществовать от силы несколько лет. В планы боголюбивых монахинь почему-то не входила встреча с отмороженными на весь мозг норманнами. А вот северяне, напротив, молили своих озабоченных богов об аудиенции с культурными дамами и готовились к рандеву, истекая похотливой слюной. Возможно эти нехристи и убийцы втайне грезили через невест Христовых приобщиться к истинной вере, да только к их приходу монастырь оказался пуст, а вожделенные избранницы на прощанье лишь махнули им своими черно-белыми сорочьими крыльями.
Столкнувшись с подобной черствостью бородатое воинство искрошило все вокруг к чертовой матери и отправилось дальше по своим неотложным делам. Монастырь отстроили заново, но монахинь от греха подальше заменили на их куда менее привлекательных братьев. Этот хитрый ход, однако, не спас Божьих людей от следующих визитов непрошенных «туристов» с севера, вновь и вновь оставляющих после себя одни лишь руины. Ну а монастырь, как стойкий оловянный солдатик, всякий раз поднимался после их опустошительных набегов, но особо разрастаться просто не успевал.
Конец этой вакханалии пришел в середине XI века, когда в Везле какими-то очень странными обходными ветрами задуло мощи самой Марии Магдалины. В это время церковь всеми своими крестами угрожающе развернулась на Восток и грозила иноверцам вечной анафемой. Для поднятия боевого духа то тут, то там начали отыскиваться мощи святых, всплывать со дна истории многочисленные Иерусалимские гвозди, древние манускрипты и все, что могло отправить заскучавших рыцарей крошить в капусту неведомый, но уже заранее ненавистный край.
Вот тут-то на многострадальный монастырь прямо с небес обрушилось безмерное, необъятное счастье. Оно вмиг пообещало превратить старую убогую церквушку в роскошную базилику, но взамен потребовало от местных крестьян снять с себя последнюю рубаху и отдать ее настоятелю. Однако несознательные представители низших слоев населения не только не собирались лишаться исподнего, но и умудрились спрятать под ним «красного петуха», который в результате безжалостно исклевал все благие начинания церкви. Самого настоятеля народ отправил на личное знакомство со святыми апостолами, и более в реальной жизни он никому не встречался.
На его место пришел новый, еще более лютый Слуга Господа, с отрядом исполнительных солдат, и в итоге роскошная базилика все-таки встала на том месте, которое уготовил ей Всевышний. Благодать наконец-то умостила свой роскошный зад в отведенный для нее трон и принялась созывать паломников со всех уголков страны. Как нельзя более вовремя для Везле возродилась старая добрая традиция бродить с дорожной котомкой в Сантьяго де Компостелла и зарабатывать себе жирный плюсик в глазах всевидящего Папы и его многочисленной рати.
А откуда еще, как не от мощей Марии Магдалины, следовало начинать этот нелегкий путь? Значение некогда занюханного, никому не известного городка вдруг разрослось настолько, что вывалилось за пределы Франции и докатилось аж до самой затуманенной Англии. Три месяца Ричард Львиное Сердце провел в гостях у своего заклятого друга — короля Франции Филиппа-Августа в Везле, прежде чем стартовал третий крестовый поход. А за сорок лет до этой неразлучной парочки цистерцианский монах Бернард с кафедры Везле выдал кипучую и пламенную речь с призывом во второму крестовому походу.
Короче говоря, слава и величие проникли в стены аббатства, пустили в нем корни и приготовились цвести вечно! Однако, как выяснилось позже, за все в этой жизни приходиться платить.
То, что произошло дальше, не лезет ни в какие самые средневековые ворота. Высшая Церковь всегда старалась соблюдать в своих рядах субординацию и порядок. И если аббатство «А» было счастливым обладателем мощей (ну скажем Евлампия), то монастырь «Б» мог сколько угодно облизываться на их манящую магию, даже иногда воровать священные останки, но все же не обнаруживать бедного Евлампия заново! Чем провинился Везле перед Богом и слугами Его на земле, наверное навсегда останется тайной, только в небольшом французском городке Сен-Максимин-ла-Сент-Бом Марию Магдалину отыскали сызнова, и была она краше прежней во сто крат!
Поговаривают, что весельчак Карл II Анжуйский, на чьих землях и состоялась это радостное событие, предложил за обнаружение свежих мощей столько денег, что у церкви просто не осталось выбора.
На фото совершенно фантастическая базилика в Сен-Максимин-ла-Сент-Бом образца пятилетней давности
Верующая братия, осенив себя крестом, сняла со стен мироточащие плакаты прежних кумиров и послушным стадом отправилась за бессмертием души в Сен-Максимин, а оплёванный, униженный Везле покорно склонил головы башен и принялся глухо постанывать всеми своими колоколами. Отныне более никто не хотел слышать их пронзительный звон, и ни одной живой душе не было дела до его молитв!
Видимо, противостоять продажной, насквозь прогнившей церкви у Везле не было никакой возможности, и он постепенно начал превращаться в заброшенный провинциальный монастырь. Как говорится: «Бог дал, Бог взял».
В XVI веке аббатство и вовсе было распущено, а его церковь превратилась в коллегиальную.
Все еще больше усложнилось с началом религиозных войн. Протестанты как могли поглумились над несчастным Везле, и чтобы навсегда стереть о нем память, сожгли мощи «лжесвятой», а также разбили уникальные скульптуры порталов. Но и у них не вышло уничтожить память о некогда великом месте. В конце XVIII века очередные отморозки вспомнили о том, какой значимостью в христианском мире обладают оскверненные развалины, и передали им очередной разрушительный привет.
Это было дно, после которого, как правило, наступает полное забвение, и которое в лучшем случае выделяет на общем безжизненном фоне убогий завалившийся крестик. Однако Везле каким-то чудом выжил. Проспер Мериме, спасший для мира средневековую Францию, в 1834 году обратил на погибающего инвалида свой дарящий надежду взгляд. Он не просто сумел привлечь к Везле внимание общественности и людей денег, он сумел добиться того, что куратором проекта восстановления стал великий Виолле-ле-Дюк.
Какие «конфетки» выходят из-под руки этого талантливого человека яснее ясного демонстрируют Каркассон, Сен-Шапель, Венсенский замок итд. В Везле он также не собирался бить челом в древнеримскую соль, и за 20 лет сумел превратить убожество в роскошь. В 1870 году в поднявшийся из руин монастырь привезли новые реликвии от Марии Магдалины, а к ним со всего мира дружной толпой паломников … (впрочем, где-то я уже писал об этом увлекательном процессе).
Эпилог.
Заметка по Везле получилась у меня какой-то чересчур ироничной. А произошло это, скорее всего по той причине, что само место кажется уж больно открыточным и новодельным. Фасад монастыря действительно производит впечатление неземного. Битый временем камень, почерневшие скульптуры, погрызенные мхом стены и фантастическая резьба — это все то, от чего невозможно отвести взгляда и ради чего мы, собственно, заехали в эту маленькую деревеньку. А вот внутри монастырь выглядит очень и очень средненько. На протяжении визита не отпускает ощущение, что строители ушли отсюда за пять минут до нашего прихода. Все здесь дышит современной, дешевой на вид и дорогой по исполнению показухой, которая призвана привлечь «дорогих гостей» в рясах и окучить максимальное количество доверчивого и падкого на глянец туриста.
И лишь в одном месте даже такой законченный циник как я вынужден был заткнуться и признать торжество и величие Божественного начала. В крипте, где хранятся святые мощи, замирают и дышат в четверть легких и те, кто зашел сюда по ошибке и те, кто стремился к этому всю жизнь. Это чистая, нетронутая и полная тайн ДУША ВЕЗЛЕ, которую непозволительно тревожить случайным словом и сальной мыслью. Здесь, средь переживших столетия нетесанных, грубых плит, люди с колен прикасаются к своему Богу, и он отвечает им едва различимым в бесконечной тишине шепотом.
Везле, Vézelay
Мой рейтинг – 6,5/10
