Почему не надо ехать в Версаль


Если попросить кого-нибудь, кто еще не был в Париже, назвать его главные достопримечательности, то почти наверняка сразу после Эйфелевой башни и Лувра услышишь Версаль. А если спросить у кого-нибудь, кто уже был в Париже, какая достопримечательность разочаровывает больше всего, то Версаль часто оказывается в первой позиции или по крайней мере в верхней части списка.
Действительно, Версалем нас не удивишь. У нас есть Петергоф, Павловск, Пушкин, и людей, которые более или менее помнят, как выглядят эти замечательные места, Версаль, как правило, оставляет достаточно безразличными. К тому же он не в самом лучшем состоянии (и пол затоптан, и двери захватаны, и окна можно было бы мыть почаще и почище), а если к этому всему добавить многоязыкую толпу, которая буквально несет вас по залам в «часы пик» (а они там довольно регулярно), то мероприятие приобретает отчетливый мазохический оттенок.
Отсюда следует первая заповедь туриста, едущего в Версаль: не нужно ждать от него эстетического откровения. Снаружи замок неплохо смотрится со стороны города, несмотря на довольно спорную гармонию смешения разных стилей. Со стороны парка версальский замок представляет собой удручающе монотонное зрелище (кто-то удачно назвал его «вертикальным небоскребом»), а внутри то, что удается разглядеть из-за японских спин, за исключением двух-трех залов, восторг тоже вызывает редко.
На более продвинутом уровне, когда интересуешься не только стенами, но и тем, как в этих стенах жилось людям, напомним, что с точки зрения придворной жизни версальский период времен короля-Солнца (Людовика XIV) – это один из самых заунывных периодов французской истории. После полного драматизма XVI века и столь любезных нашему сердцу мушкетерских времен начала XVII века наступила абсолютная монархия, главным выражением которой и стал Версаль. Французские вельможи были по воле короля оторваны от привычных мест, где они чувствовали себя хозяевами и приносили какую-то пользу, и превращены в придворных, главная задача которых – прогнуться перед королем. Во французской исторической литературе есть термин, который можно перевести как «опридворнивание», то есть превращение знати в придворных. Версаль как раз и стал тем местом, где французская знать была опридворнена, и в этом в значительной степени и был смысл его строительства. Так что придворная жизнь в Версале протекала соответственно: присутствие на вставании короля с постели утром, на укладывании в постель вечером, на приемах пищи (король ел, а придворные стояли и смотрели), на хождении (извините за физиологические подробности) на горшок, ибо королю нечего скрывать от народа, то есть от придворных, и т.д. Днем время от времени – охота, вечером по расписанию – спектакль или прием в парадных королевских покоях строго по этикету. Так вот и веселились, причем главный смысл жизни – протиснуться поближе к королю и – верх блаженства – услышать от него приветливое слово (значит – прогиб засчитан).
В конце жизни у Людовика XIV к тому же была фавориткой (а впоследствии и морганатической супругой) маркиза де Ментенон, дама исключительного ханжества, которая умудрилась сделать и так невеселую версальскую жизнь еще несноснее.
Правда, в конце концов Людовик XIV умер (в возрасте 77 лет, пережив своих детей и внуков), после чего придворные при малолетнем (а позже и при взрослом) Людовике XV, как и следовало ожидать, радостно посвятили себя безудержному либертинажу (выражаясь по-русски – разврату), переходящему в оргии. Но это уже другая история, которая при посещении замка просматривается значительно слабее, чем протокольное величие Людовика XIV.
Так вот, несмотря на все вышесказанное, в Версаль ехать все-таки НАДО. Об этом я написал соответствующую заметку – «Почему надо ехать в Версаль».