Верона – та еще штучка. Кому попало, всех своих тайн она не открывает. Большинство туристов, проскакивающих её проездом, так и довольствуются средневековыми фасадами, заплеванным двором Джульетты, Ареной да толкотнёй на площади Эрбе.
Ведь весь этот город этот так щедро наполнен красотой, что тут вовсе не нужно давать себе труда что-то искать специально. Ходи хоть с закрытыми глазами, все равно наткнешься на тысячи великолепных деталей, в которых туристы вязнут как осы в варенье, теряя всяческое стремление вырваться куда-то подальше от основательно протоптанных собратьями-путешественниками маршрутов. Я тоже хожу по таким «муравьиными» тропам, смотрю во все стороны и стараюсь увидеть за ромэо-джульеттовым фасадом что-то еще, что, как часто бывает, лежит на самом видном месте и так ловко ускользает от туриста, ошалевшего от окружающего его буйства красоты. Итак, давайте отправимся в путешествие по некоторым самым исхоженным местам Вероны и посмотрим, что там можно найти. Начнем вполне банально, с набережной Адидже.
Не повезло бы Вероне и Адидже найти когда-то друг друга, и не было бы здесь великолепного замка над рекой, старинных мостов, романтических туманов и свежего речного ветра... В общем, имел бы город совсем другое лицо, если бы вообще дожил до наших дней. Фотографию эту я сделала стоя у античной арки дей Гави. В двадцати шагах слева — средневековый замок Скалигеров, а впереди Понте делла Виттория, построенный в начале прошлого века. Все это любому гостю Вероны хорошо знакомо. А вот за мостом начинается Верона, которую мало кто обошел своими ногами. Слева — район Борго Тренто с роскошными виллами в стиле либерти, больше известного нам как модерн или ар-нуво. Прямо за мостом — бенедиктинский монастырь Сан-Джорджо-ин-Браида, в который лично я никак не доберусь даже ради «Мученичества святого Георгия» Паоло Веронезе.
Адидже для Вероны действительно настоящий подарок судьбы. Она наполняет этот небольшой, зажатый в средневековых улочках городок романтикой дальних странствий, несет сюда свежий ветер Альп и пряный ветер Адриатики, раздвигает пространство и делает Верону родной одновременно и для любителей Венеции, и для поклонников Флоренции.
Если вам удастся выкроить время, обязательно прогуляйтесь по набережной между Кастельвеккио и Сан-Дзено и даже если вам не повезет застать открытым собор, то вы все равно не останетесь в проигрыше. Один вид чего стоит!
После погруженного в средневековые сны Сан Дзено, субботняя пьяцца Бра выглядит как шумный, разноголосый муравейник. Нет, она не сражает наповал роскошью дворцов, но демонстрирует веронский характер сдержанно и с достоинством. И еще эта самая большая площадь Вероны как будто специально создана для того, чтобы посмотреть на людей и показать себя.
Даже памятник Виктору-Эммануилу специально установлен так, чтобы первый король Италии мог наблюдать за движением толпы по знаменитому мраморному тротуару. Правда-правда, веронцы долго думали.
Веронцы вообще большие затейники по части установки памятников. Рядом с парадной конной статуей Виктора-Эммануила они поставили достаточно невзрачный памятник партизану и, видимо, чтобы скромный герой не чувствовал себя ущербным в компании короля, ему придали позу Давида Микеланджело. Вот так, скромно и со вкусом. Очень долго выбирали веронцы место и для памятника архитектору Санмикеле. Думали горожане, думали и, наконец, придумали. Водрузили статую в сквере перед Портоне Бра. Мотивировали тем, что тут архитектор смотрит на средневековую Торре Пентагоне, возможно, вдохновившую его на создание веронских бастионов. Вот вы здесь башню видите? И я не вижу. Зато зад архитектора весьма красноречиво демонстрирует гостям города, въезжающим со стороны вокзала Порта Нуова, как они все здесь нужны.
Однако мы немного отклонились от "муравьиной тропы". Пора обратно, на пьяццу Бра. Что касается знаменитого мраморного тротуара, то на меня он особого впечатления, возможно, и не произвел бы, если бы кое-где прямо в каменных плитах не были видны окаменелости юрского периода. Вот так, всего-то 175 000 000 лет под ногами. Больше всего таких палеонтологических сюрпризов у улицы Маццини, а этого аммонита я нашла недалеко от Портоне Бра. Кстати, в Вероне есть неплохой музей Естественной истории, в который из туристов тоже мало кто заходит, т.к. расположен он достаточно далеко от центра, на Lungadige Porta Vittoria, 9.
Конечно, главное сооружение на пьяцце Бра — это Арена. К счастью, несмотря на все исторические перипетии и природные катаклизмы Арена дошла до нас в прекрасном состоянии. А ведь после того, как этот великолепный амфитеатр завершил карьеру античного ристалища, его использовали и как каменоломню, и как торговые ряды, жгли здесь еретиков и даже сдавали галереи жрицам любви. Теперь сюда пускают туристов. А я вам советую подгадать с визитом к театральному сезону и послушать здесь оперу. Самые дешевые билеты, которые я видела, стоили 24 евро, а спроектирована Арена так, что хорошо видно и слышно практически с любых мест. Да и не это главное. Главное — антураж.
Но иногда даже Арена служит всего лишь эффектным фоном для чего-то еще, пусть даже это обычная капитель, установленная когда-то рыночными торговцами на конном рынке. Этим Верона и прекрасна.
А еще под самым боком у Арены притаился кусочек древнеримских городских стен. Названы они по имени императора Галлиена, который их не строил, а лишь укрепил в 265 г. то, что в Вероне уже было. Самое удивительное, что кусочек стены надстроен, а получившийся в результате дом обитаем.
Дальше от пьяццы Бра "муравьиная тропа" ведет меня к пьяцце Эрбе. Однако самым протоптанным маршрутом, по улице Маццини, я не пойду. Почему? А вы бывали на демонстрациях? Вот если хочется освежить воспоминания, добро пожаловать на эту улицу бутиков в выходные. Я такую ошибку уже совершала и в наказание вместо того, чтобы разглядывать великолепные фасады, всю дорогу следила, чтобы в меня кто-нибудь не врезался и чтобы я никому не отдавила ноги. Поэтому я наступлю на горло песне о шоппинге и сверну от Арены на улицу Амфитеатра, которая выведет меня к собору Сан Николо. Внутри церкви можно найти много всего интересного, включая подземную крипту, а еще у этого храма фасад, который умудрился сбежать от бомбардировки. Точнее, ему повезло уцелеть, когда в Вероне разбомбили церковь Сан Себастьяна. Чтобы вещь не пропадала, фасад Сан Себастьяно приделали к собору Сан Николо. И теперь он служит отличным фоном для мартовских магнолий.
Быть в Вероне и не впасть в некое гипнотическое состояние, которое, очевидно, вызвано переизбытком красоты, невозможно. Я, чтобы не очуметь окончательно, решила не шататься от одной точки "must to see" к другой просто так, а загрузить мозги поисками самого красивого "балкон Джульетты". В самом деле, Джульетта — персонаж вымышленный, а балкона даже у Шекспира нет, там Джульетта просто подходит к окну. И еще неизвестно, как это окно выглядело. Может быть и так.
Поэтому, теоретически, претендовать на звание самого-самого может почти любой балкон старого города. И я по ходу заметки периодически буду выкладывать фотографии тех, которые понравились мне больше всего. Начнем вот с этого.
Вот так, петляя по переулкам и улочкам, я и дойду до площади Эрбе. Мне она больше всего напоминает шкатулку очень богатой, но, к сожалению, выжившей из ума дамы. Тут и бесценные сокровища, и копеечная мишура. Все вперемешку, навалом, друг на друге. Торговые ряды с овощами и мраморные капители, китайские сувениры и строгие средневековые башни, роскошные фрески и облупившиеся фасады… Шум, суета, и постоянный круговорот людей, собак и машин.
С другой стороны, именно Эрбе примиряет в Вероне венецианскую вычурность и флорентийскую безупречность. А я, например, никак не могу определиться, что мне милей. Поэтому, несмотря на творящийся здесь бедлам, уходить с Эрбе мне не хочется.
Вот эти уютные посиделки с пирожком устроены прямо на ступенях веронской берлины, которая установлена на площади то ли в 1207 г., то ли чуть позже. Использовали берлину по-разному. Когда-то здесь вручали ключи от города его новым правителям и зачитывали все важные государственные документы. Покупатели проверяли продавцов по эталонам веса и длины, выбитым на её капителях и ступенях. Веронское правосудие использовало берлину как позорный столб. А сквернословов во времена Кангранде окунали в умывальник из красного мрамора, который виден на фото. Причем отделаться таким наказанием можно было только зимой, а летом водные процедуры заменяли розгами. Эх, люблю я средневековые уложения о наказаниях, всё-то в них так рационально и логично…
Разноцветные дома перед выходом с площади на улицу Капелло, привалившиеся друг к другу словно компания загулявших выпивох, — единственные уцелевшие осколки еврейского гетто. Дома эти для Вероны – настоящие небоскребы, а получились они такими по весьма банальной причине – население гетто росло, а площадь не увеличивалась. Вот и пришлось домам тянуться к небу.
Очередной «тропой муравьев» я уйду с Эрбе через арку делла Коста в сторону площади Синьории. Под аркой висит ребро то ли кита, то ли динозавра, то ли дракона. Мне лично больше нравится версия про дракона, хотя дракона тоже жалко. Лучше бы где-то нашелся живой и целый.
На площади Синьории все фотографируют Данте или с Данте, про которого принято писать, что он периодически гостил при дворе делла Скала. Не знаю, насколько уместно слово "гостил" в ситуации, когда в родном городе тебя приговорили к сожжению заживо, но бывал Данте здесь действительно часто и его прямые потомки живут под Вероной до сих пор. А меня больше интересует, как складывались отношения поэта с этой "милой" семейкой, украсившей свои шлемы ощеренными пёсьими головами и лившими кровь на севере Италии словно воду. Хотя сам Данте в 17-ой песне Рая назвал Бартоломео делла Скала "великим Ломбардцем", а Кангранде, изображенному на собственном надгробии с блуждающей улыбкой Ганнибала Лектора на лице, посвятил Рай целиком. Данте, конечно, видней. Он-то знал их лично. А у меня каждый раз от этой улыбки, почему-то, гарантированно бегут мурашки.
Давайте лучше посмотрим, что у Данте за спиной. Понятно, что там построенный в 1363 г. дворец Кансиньорио, но в данном случае меня больше интересует статуя на арке, которая попадает на каждое подобное фото. Знаете кто это? Это врач-исследователь, писатель, философ, географ, математик и астроном Джироламо Фракасторо. Он был одним из основателей патологии, ввел географическое понятие "полюс" и открыл, что хвост комет всегда обращен в сторону от Солнца. В 1539 г. Фракасторо сочинил поэму, в которой боги Олимпа покарали пастушка по имени Сифилюс ужасной болезнью. Так новая болезнь, невесть откуда свалившаяся на европейцев, обрела свое название. И все равно в Вероне Фракасторо всего лишь за спиной у Данте.
На той стороне площади Синьории, куда смотрит Данте, есть две арки. Одна ведет во двор палаццо Коммунале, где находится парадная лестница дворца, включенная во все книги по итальянской средневековой архитектуре. Через вторую можно пройти во двор Трибунала. Самая яркая деталь здесь — массивные Ворота бомбардиров. Вы скажите, что же в них такого особенного? В Вероне есть и получше. Ну, получше еще поискать надо, а интересны они тем, что являются редким для Вероны образцом чистого барокко. Ворота на самом деле роскошные. Все эти артиллерийские штуковины конца XVII в., из которых они "собраны", можно рассматривать и рассматривать. Но есть во дворе Трибунала еще один портал, даже более интересный чем этот. Справа от ворот находится Международный центр фотографии (scaviscaligeri.comune.verona.i). А в нем — вход в подземный музей, который переносит нас в мир IV в. н.э. Попасть в подземный лабиринт можно только, если работает Центр. В остальное время придется довольствоваться тем, что видно через смотровой круг на площади, краешек которого виден на переднем плане фотографии.
Подземный лабиринт петляет отсюда до церкви Санта Мария Антика, открывая часть захоронений церковного кладбища. Вообще кладбище при этой церкви самое известное в Вероне. И если Вавилон когда-то прославился висячими садами, то Верона блеснула расположенными у этой церкви висячими могилами. Почему правители Вероны решили устраивать свой последний приют именно так, доподлинно не известно, а вот с чего началась эта мода на мраморные торты на погосте, мы знаем. Первое подобное "подвесное" захоронение находится у церкви св. Анастасии и принадлежит влиятельному феодалу Гульельмо ди Кастельбарко, почившему в 1320 г. За аркой, над которой висит саркофаг Кастельбарко, находятся еще три подвесных захоронения. Арка Кастельбарко на фото слева, а до какого абсолюта чуть позже довели эту идею Скалигеры и готика, можно увидеть на правом фото.
Однако мы слишком быстро перескочили от церкви Санта Мария Антика к св. Анатсии, а между тем на этом отрезке "муравьиной тропы" тоже много интересного. Очередной "балкон Джульетты".
Очередные тихие закоулки.
Почтовый ящик, владелец которого, судя по монументальности таблички, собирался заниматься адвокатской практикой если не вечно, то уж точно очень долго.
И еще самая нежная эдикола из тех, что мне удалось заметить в Вероне.
Про веронские эдиколы, пожалуй, стоит сказать несколько слов. Эдикола — небольшое уличное сооружение, установленное для защиты или в благодарность за что-то, например, за избавление от чумы или пожара. Сейчас так еще называют газетные киоски. Религиозных эдикол в Вероне больше 200. Иногда изображение на них еле заметно, что только добавляет им очарования. В Вероне есть даже эдикола, выполненная Донателло. Мне она не встретилась, зато встретились другие.
В столь пестром лабиринте причудливых веронских улочек собор св. Анастасии выглядит как белокожая северная красотка на южном карнавале. Храм этот будто специально прячет от заезжих гостей всю свою красоту за неброским фасадом и открывается во всём великолепии только тем, кто не полениться заглянуть за эту каменную вуаль. Удивляет тут все от пола до потолка. А туристы чаще всего фотографируют горбунов, держащих на спинах чаши со святой водой, и фреску Пизанелло «Святой Георгий спасает принцессу Трапезундскую от дракона». Горбуны действительно забавные и совершенно разные по настроению. Последнее, кстати, неудивительно, т.к. делали их разные авторы с разницей почти в 100 лет. Правого в 1495 г. изваял Габриэль Кальяри, который кроме горбуна в мраморе произвел на свет знаменитого живописца Паоло Веронезеие из плоти и крови, будучи его отцом. Левого в 1591 г. сделал Паоло Орефиче. А про фреску Пизанелло я скажу только, что это причудливое творение, исполненное отрешенной женской красоты и рыцарской романтики, является произведением такого рода, что именно под него можно планировать весь маршрут. Свои фотографии ни горбунов, ни фрески я выкладывать не буду, т.к. это уже сделали сотни раз до меня и в лучшем качестве. Давайте лучше просто полюбуемся храмом, в котором нам повезло застать венчание.
От св. Анастасии через очередные заросли веронских балконов "муравьиная тропа" поведет меня к Кафедральному собору.
Дуомо с переменным успехом строился и перестраивался с XII в. до начала XX в., но его колокольня так и осталась незаконченной. По легенде, так поступили, чтобы она не оказалась выше башни Ламберти, в реальности – из-за нехватки средств. А стоит собор на месте базилики IV в., остатки которой можно увидеть в соседней церкви св. Елены.
Собаки, зайцы, олени, львы, агнцы, целый бестиарий мифических существ и паладины Роланд и Оливер, которые изображены так, будто стоят на пуантах… Когда я смотрю на этот фантастический декор, я думаю, что вряд ли мы когда-нибудь будем точно знать, как жил и тем более, о чем думал человек средневековья. Но вряд ли при создании этого им двигали исключительно страх и набожность. Скорее, мастером руководило стремление к красоте и безграничная ирония.
От Дуомо я пойду к набережной, а по пути снова буду считать балконы.
Этот, по-моему, самый красивый. Пусть моя Джульетта живет здесь.
На набережной у меня есть дело. Нужно бросить в воду монетку, чтобы гарантированно вернуться. Уж слишком много для меня осталось в Вероне за кадром. Надеюсь, это небольшое жертвоприношение поможет.
Все, теперь можно возвращаться на пьяццу Бра, пить кофе. А вас я оставляю под этим деревом, бушующим над нацарапанной на парапете набережной надписью "La Vita e bella!". Наверное, не самая типична для Вероны картинка, но в том-то и смысл, чтобы найти на "муравьиных тропах" что-то только свое.
