На следующий день у Тохи поднялась температура: несмотря на вчерашние предосторожности, Питер четко дал понять, кто в доме хозяин. Нудный дождь за окном к романтическим подвигам типа прогулок по улицам, переулкам, набережным и музеям, не способствовал. Правда, на мгновение мелькнула мысль уехать в Кунцкамеру (тянуло меня туда еще в Сочи), но как в детской песенке, невкусно конфету есть одному, ни мне, ни тебе, ни ему – никому. Поэтому мухой в магазин за витаминами, в аптеку - за лекарствами, в корейскую кафешку – за суши и в гостиницу, работать сестрой милосердия.
Лень вдруг накатила такая, что неохота было даже в путеводителе разбираться. Вместо того весь вечер, слушая заоконный дождь и колдуя на кухне над ужином, перебирала европейские фотографии. Есть у меня такая привычка – снимать в репортажном стиле, чтобы было потом из чего выбирать. Вот и пришлось что-то кадрировать, обрабатывать с помощью фильтра, переворачивать и колдовать над резкостью. Конечно, был бы ноутбук, дело пошло бы проще. Зато вечер прошел нескучно, творчески.
И вообще, дождь в Питере – такая чудесная штука. Ссылаясь на непогоду, можно позволить себе полентяйничать, выспаться до полудня, а вечер провести с любимым в мягком кресле, с толстой глиняной кружкой ароматного глинтвейна… Этого самого дня ничегонеделания, оказывается, так не хватало в нашем европейском галопе
Третий, и последний на этот раз день в Петербурге, уже традиционно начался с дождя. Оставив Антошу выздоравливать под одеялом, я спустилась в метро и направилась на Московский вокзал. Проведя разведку боем, обменяла наши электронные билеты на настоящие - для этого предусмотрена отдельная касса (а в Сочи эту операцию можно выполнить в любой из них вне очереди, что создает определенные неудобства).
До вечера оставалось вагон и маленькая тележка свободного времени, и я отправилась на поиск экскурсионной будки. Но таковой в центре не оказалось. Билеты на экскурсии в Питере покупаются в буквальном смысле на улице, где работают зазывалы. К выбору я подошла тщательно, и путевку мне выписывали в помещении сервис-центра вокзала.
Маленький «Форд» отправлялся с противоположной стороны площади. Мы пересекли Аничков мост, который я разглядывала со всех сторон, но так и не нашла, чем там можно восхищаться. Вот мост Александра III через Сену – вот это роскошество! К работе экскурсовода у меня претензий нет, но вывод, который сам собой получился, не в пользу экскурсий. Петербург – город, в котором нужно гулять как можно больше, чтобы жизнь не пролетала мимо забрызганного дождем окна, а давала возможность стать ее частью. Даже на скорости 40 км/ч шедевры питерской архитектуры превращаются в безликий серый ряд однообразных построек. Цивилизация убивает индивидуальность…
Мы остановились на набережной Мойки, минут пятнадцать провели на площади перед Исаакием, где работали актеры в образах Петра I и Екатерины Великой, на пять минут, не больше, задержались у Спаса-на-Крови. Этого мало катастрофически, и по окончании экскурсии осталось впечатление недосказанности, как будто тебя сначала поманили за собой, а потом захлопнули дверь перед самым твоим носом.
К концу экскурсии муж, оставленный выздоравливать, активизировался. Мы договорились встретиться на Лиговке. Как хорошо, что в метро не бывает пробок! Среди дождя на шумном проспекте мне пришлось провести одной минут 10, не больше. Вспоминая день своего приезда, мы пытались восстановить по памяти дорогу к музею Арктики и Антарктики. Дошли самостоятельно, лишь однажды уточнив у местных, в правильный ли переулок мы свернули.
Не знаю, отчего этот музей считается, хоть и негласно, детским. Мы, люди взрослые и во многом состоявшиеся, заинтересовались экспозицией ничуть не меньше «человеческих детенышей». Особенно впечатлил деревянный, словно игрушечный, самолет, пришпиленный к потолку на тросах у самого входа. Я интересовалась природой, Антон – историческими фактами полярных экспедиций. На втором этаже, в музейной Антарктиде, под самым куполом (музей расквартирован в здании бывшей церкви) колония королевских пингвинов – в точности такая, как в фильмах BBC.
Перекусив в «Ёксель-баре», полные впечатлений, мы вернулись в гостиницу и приступили к сбору вещей. На ресепшн гостиничного комплекса нас приняли радушно и даже не попросили доплатить 50 процентов от стоимости номера за поздний выезд (вместо полудня мы покидали гостиницу почти в семь часов вечера). Предварительно вызванное такси уже дежурило у ворот, и нам оставалось лишь любоваться Питером в лучах заходящего солнца – такой вот царский подарок отъезжающим
До поезда было больше часа, безумно хотелось настоящего кофе по-восточному, но в привокзальных забегаловках его не оказалось. Вернее, оказался, но растворимый и такого мерзкого качества, что мне хватило всего одного глотка. Пришлось убрать свои кофейные хотелки до родного юга, где кофейная культура еще на уровне. Зато поезд, фирменный 105-й, «Северная Пальмира», поразил домашним уютом. Оказалось, в стоимость билета входят даже обед и ужин. В следующий раз мы поедем в Питер именно им!
