Ночевка среди воющих шакалов и одичавших собак для кого-то обернется кошмаром. Неопытный путник всю ночь не смыкает глаз, он шарит по тьме фонариком, пытаясь прогнать навязчивый ужас. Шакалы при этом только отступают дальше во тьму, сверкают наглыми глазами и смеются. Иногда путники, устав дрожать от страха, дуреют настолько, что кидаются куда-то бежать с диким воплем сквозь лес и горы. Часто они ломают руки и ноги или разбивают о скалы свои буйные головы и, если более разумные товарищи не придут бедолаге на помощь, то шакалам представится возможность хорошенько поужинать.
Утром я собрал палатку и пошел вниз к дороге. Первый же застопленный автобус оказался "народным" — так я называю местную примечательность, которая встречается довольно часто: водитель просто едет из пункта А до пункта Б, иногда даже вешает трафарет с указанием маршрута на лобовое стекло, но денег ни с кого не берет.
Мужики в автобусе курили, пускали по кругу пятилитровку с вином и пели песенки. Пластиковые стаканы выдавались при входе в автобус.
Водитель довез меня километров 60 до поворота на Вардзиа. Все попутчики пожали мне руку и сказали, что я замечательный человек, приглашали в гости. Они стояли на перекрестке еще минут десять и исполнили еще пару песенок, потом исчезли в направлении Ахалкалаки. Минут 40 стоял с протянутой рукой, но никто не останавливался. Потом из пробегающей мимо машины выписались еще двое, подобных мне. Подобные оказались чехами. Мы немного пощебетали на английском, а потом перешли на русский, на котором юноша изъяснялся довольно неплохо.
Еще через полчаса застопили микроавтобус, который вез толпу поляков в нужное нам место.
Пещерный город был довольно живописен. У его подножия с нас слупили по 3 лари за билеты. Затем мы облазили абсолютно все дырки в поле нашего зрения и сунули нос во все попавшиеся щели.
Водитель терпеливо ждал нас внизу и даже был доволен. Повсеместно попадались многочисленные граффити всех времен и народов
