Безо всяких заминок покидаем чилийскую землю и едем километров 30 по нейтральной полосе, понемногу набирая высоту. Величественный вулкан Ликанкабур со срезанным верхом, с каждой минутой приближаясь все ближе и ближе, прямо на глазах увеличивался и разрастался, не вмещаясь в объектив.

Повисшее над ним облако, словно выпущенный пар из недр кратера, поначалу вызвало некоторое подозрение, не извержение ли это, но приглядевшись, все успокоились, припомнив, что вулкан уже тысячу лет как потух. Но вулканические породы до сих пор, как говорят специалисты, остаются горячими. Именно поэтому озеро, покрывающее кратер вулкана, никогда не покрывается льдом.

Обогнув вулкан, попадаем в Боливию, которую сравнивают с нищим, сидящим на золотом троне. Страна действительно богата природными ресурсами, несмотря на часть утерянной территории, но по жителям, живущим фактически в нищете, этого не очень-то и заметно. Только видно, что все пребывают в постоянной борьбе. Пришлось приобщиться к этому и нам, благо не привыкать.

Остановились на каком-то перевале, претендующем на пограничный пункт. Никаких шлагбаумов и пограничников в форме. Только несколько боливийцев в вязанных шапочках, хибарка и неприметный автобус в качестве «баньоса». Нас здесь уже ждали джипы, в которые мы пересели небольшими командами. Трое, оценив свои силы, не решились ехать с нами горными перевалами, а были отправлены другой дорогой в обход высот до поселка Хатум-Пукара.

Совсем немного отъехали и оказались у берегов мелкого соленого озера Верде площадью 5,2 кв. км («Зеленая Лагуна») в окружении слегка заснеженных синеватых гор. Вода озера голубоватая с зеленым оттенком. Такой цвет обусловлен содержащимися в воде отложениями минералов меди. Ярко красными точками по озеру бродили немногочисленные фламинго, которых можно было пересчитать по пальцам. Видимо, не сезон, или улетели на соседние лагуны, коих здесь много и не так далеко. Совсем рядом – Лагуна Бланка.

Долго задерживаться не стали и поехали дальше в горы, преодолевая один перевал за другим, мало отличавшимися друг от друга, разве что снежными заносами на дороге или их отсутствием. Это и есть Альтиплано (в переводе с испанского — высокая плоскость) — второе по величине горное плато после Тибета. Может потому, Боливию иногда называют Тибетом Америки -В горах Боливии.

Не знаю, как у других, но «наш» джип был явно ветераном с многолетним стажем. Набежавший внезапно дождь сразу обозначил его проблемы с дворниками, никак не желавшими работать автономно. Но это нисколько не смутило водителя с природной жилкой русского умельца выйти из любого положения.

Привязав к «дворнику» веревочку, он стал методично дергать ее, приводя в движение левый «дворник» под наш дружный смех, усиливавшийся с каждым махом. Вскоре все уже валялись на сиденьях, плача от хохота. Водитель только улыбался и продолжал свое нехитрое дело до тех пор, пока не остался с веревочкой в руке как Винни-Пух с хвостом ослика.

Дождь, как назло припустив сильнее, полностью скрыл видимость впереди. Но и это не смутило боливийца. Он просто высунулся по пояс из бокового окна, чем опять-таки немало повеселил нас, не скупившихся на советы бежать рядом. Так и ехал, пока дождь не закончился.

Несмотря на инвалидность машины, его профессиональные качества мы сумели оценить еще на одном из перевалов, круто поднимавшемся вверх и преодоленном им с первой попытки. Остальные машины смогли это сделать не с первого захода. Дорогу после дождя развезло, и она превратилась в сплошную жижу, напомнив о родном бездорожье.

Остановились у термального источника. Немногим захотелось окунуться в горячую воду и погреться на свежем воздухе.

В долине гейзеров в Чили мне как–то не довелось испробовать искупаться, так что здесь, не раздумывая, решилась побороть свой "страх" перед холодом и оздоровиться. Ощущение потрясающее, особенно по выходу из воды, будто окунули в холодную купель. Тут же, неподалеку, небольшое кафе, где и пообедали.

Согревшись после ванны и неплохого обеда, немного задремали в машине, продолжившей свой путь, до очередной остановки в местной долине гейзеров, известной как поле гейзеров Sol de Manana на высоте в 4800 метров над уровнем моря. Поскольку прибыли туда уже днем, то гейзеров фактически не увидели. Лишь пар стелился над красной землей, покрытой разноцветными булыжниками. Виды — марсианские, а порой и демонические, как на картинах Сальвадоре Дали. Не случайно это место сравнивают с его картинами, у него действительно есть очень похожие пейзажи. Но долго не любовались, быстро опьянев от сероводородного воздуха.

Да и высота давала о себе уже знать. Все ходили медленно, немного жалуясь на головную боль и сжатие в области груди. Видя наши страдания и перекошенные лица, водители, достав из-под сидений небольшие мешочки с каким-то слипшимся веществом, похожим на вар, каким смазывают деревья, дружно протянули их нам.

«Это кока», — пояснил наш водитель и тут же запихнул себе в рот отломленный кусок, превратившийся через пару секунд усилиями желваков в размякшую жвачку. «Только не глотайте», — как опытный «наркоман» наставлял он. Наркоманом становиться не хотелось, но, поборов смущение, отломили по кусочку. Вкуса теперь уже не помню, но вскоре боль куда-то ушла и голова прояснилась. Некоторые даже смогли передвигаться быстрее.

Это растение традиционно используется в качестве тонизирующего средства, утоляющего голод и улучшающего самочувствие в условиях высокогорья. Из листьев коки боливийцы изготавливают напитки, продукты питания, к примеру, добавляя в муку, сладости, ликеры и даже в зубную пасту. По новой конституции 2009 года листья коки объявлены культурным достоянием Боливии.

И действительно, в гостиницах, где потом останавливались, можно было спокойно испить чайку с привкусом национального символа. Так что там это — как наша мята, наркотиком не считается. Для боливийцев кока, что для американцев жвачка, а для русских – семечки. То есть, все, по-своему, «наркоманы».

Джипы снова тронулись в путь, укачивая своим мерным движением. Но спать уже не хотелось. И не потому, что вдоволь нажевались. Нас ожидала встреча с природной красотой лагуны Колорадо («Красное»), мелководного соленого озера длиной 10,7 км, расположенного на высоте 4550 метров. Лагуна известна своими красными полосами на воде вперемежку с белыми пластами осадочных пород. Окрашивают воду в красно-коричневый цвет живущие в ней бактерии -организмы, которые под воздействием солнца поднимаются с «глубины» на поверхность.

Впрочем, глубина – понятие условное. Максимально — 1,5 метра, а в среднем – 35 см. В течение дня цвет лагуны может меняться несколько раз. Чем больше бактерий, тем ярче цвет. Но, то ли день был сумрачный, то ли водоросли к нашему приезду не успели окраситься, убедиться в этом нам не пришлось. Воды озера, отражая заснеженные вдали горы, отливали лишь голубыми оттенками, местами немного розовея у берега. Фламинго здесь оказалось больше, чем в предыдущей лагуне, но такого количества, как мы видели в Кении, в национальном парке Накуру, здесь, наверное, нет.

Снова трясемся по дороге, преодолевая километр за километром. Проехали уже километров 200, и хочется уже куда-то приехать. Наконец, прибываем в деревушку Villa Mar, на виллу мало похожую, где нам предстоит ночлег. Это оказалось самое высокое место в горах, где удалось побывать, что-то порядка 5000 м. над уровнем моря, может больше. Здесь высота уже достаточно ощутима. Хотелось вдохнуть глубоко, но не получалось, и мы чувствовали себя рыбами, выброшенными на берег.

Деревушка в несколько каменных домов посреди огромных валунов с единственной достопримечательностью – обломком небольшого самолета, то ли неудачно приземлившегося здесь когда-то, то ли привнесенного извне. Жители так нам и не прояснили, что это означает.

Отелем или даже хостелом комплекс, куда нас разместили, трудно было назвать. Скорее – ночлежки для заблудившихся путников. Кровати – попросту из каменных монолитов, на которых уложен матрас. Вот тут-то и пригодились спальники, так как комнаты не отапливаются. Туалет отдельно и вполне цивильный. Распределились по комнатам по 6-8 человек. Первым делом желающие измеряли давление, больных не нашлось, все как-то акклиматизировались понемногу, но покурить или выпить все же побаивались. На таких высотах лучше вести здоровый образ жизни.

Во дворе бойкая детвора осторожно приглядывалась к нам, не одарим ли подарками. Припасенные на такой случай детские игрушки вмиг разошлись по рукам. Женщины неопределенного возраста — в неизменных юбках — polleras и шалях, традиционных для высокогорных районов, с длинными волосами, непременно заплетенными в косы. Шаль обычно используется для переноски маленького ребенка, помещаемого за спину, так что руки остаются свободными.

Ночь выдалась кошмарной. С трудом заснули, периодически просыпаясь от недостатка кислорода и холода, проникавшего даже внутрь спальника. Но наутро все выглядели вполне сносно и стойко держались. Наконец отправились дальше, заглянув по пути в Долину Скал — На семи ветрах, продуваемую ветрами, превратившими монументальные карстовые образования в нерукотворные скульптуры затейливых форм.


Оставалось только удивляться живучести маленьких симпатичных вискача из семейства шиншилловых, обосновавшихся среди сотни камней. У их подножия – зеленые заросли приземистого растения, образовавшего округлые «подушки». Как пояснили «специалисты», это ярета, содержащая смолистые вещества и используемая боливийцами в качестве топлива.

Наконец, преодолев горы, добрались до поселка Хатум-Пукара, где нас уже поджидала отколовшаяся на границе тройка, выглядевшая весьма бледно. Отобедав, окунулись в местную жизнь, наблюдая, как женщины стирают белье, усевшись прямо на улице.

Удалось и разглядеть знаменитую юбку – polleras с многочисленными складками, значительно утолщающими и без того не худые фигуры боливиек с неизменными шляпами на головах.
Единственный магазин выбором не богат, чем напомнил советские прилавки, заставленные однотипными банками.

Во дворе небольшой кучкой сложены дровишки, служащие топливом. Судя по всему, это кеуиньи, единственный вид древесины, произрастающий на этих высотах. В древности целые леса покрывали склоны Анд, достигая высоты до 5 км. Но постепенно почти исчезли из-за постоянной их вырубки. Еще есть время, чтобы прогуляться до центра с каменной церковью и центральной площадью с пирамидальным сооружением посередине в индейском стиле под соломенной крышей.

Поселок как вымер, кроме нас никого, только тишина, голубое небо и яркое солнце.
Вообще праздно слоняющихся боливийцев мы нигде не увидели, все чем-то занимались, как правило, сообща, претворяя в жизнь национальный девиз — «La union es la fuerza!» (Единство дает силу!). А чего стоит мнение о самих себе — «Мы бедный, но гордый народ. И наше самое большое богатство – моральная стойкость народных масс, решимость бороться и работать». Стойкость народных масс в постоянной борьбе нас потрясла не меньше суровой природы и чего-то напомнила…