Самые запоминающиеся моменты детства были связаны не с центром Ленинграда, в котором мы жили, в двух «шаговых доступностях» от т.н. «императорского треугольник». Особняком запомнились окраинные районы. Жилые и промышленные, садовые с плодами и заброшенные парковые. Тогда центр Ленинграда не был забит пульсирующей жизнью людей, он был чист для восприятия его идеальных и ни с чем не сравнимых по масштабу и классической графике ансамблей. Но к тому, что близко путь прост и короток. Детское сознание требовало дороги. А если с привкусом пропитанных дегтем шпал, так это и врезалось в память, отодвигая интерес к признанным красотам в другой возраст.
И тогда, в 60-е вопрос решался просто: билет за 3 копейки и вези тебя трамвай «куда Макар телят не гонял». До телят дело не доходило, но романтикой первых дорог наполняло. Теперь мне кажется, без тех впечатлений прогулочные тропы зрелых лет были бы иными, прозаичными. И нет теперь важнее тех впечатлений, они закладывали фундамент.
Куда бы мы теперь ни вторгались, в любом европейском городе именно трамваю, как самому «зрячему» транспорту, доверяем мы добавку к впечатлениям о парадных, открыточных видах.
Настало время показать непарадную, но очень симпатичную жизнь курортного городка Теплице, в местечке, где душистая рулечка да светлое пивечко без туристических наценок – ежедневный атрибут самого обыкновенного жителя. Для одного — это пауза на обеденный перерыв, для другого – ритуал к беседе на любую тему или шумному разговору о хоккее (мы же в Чехии).
1. Давно минули те времена, когда синонимом дороги были просмоленные шпалы, да пряный аромат дегтя. Но сохранилась архитектура привокзальных зданий. Чаще всего эти здания воплощали исторические пристрастия местных зодчих в рамках стиля «модерн» или
«неоренессанс»:
Станция горной одноколейки, с которой начинается наша прогулка, называется «Замецка заграда» (Замковый сад/парк). Положим до сада от станции добрый километр, но пройдем его, отмечая любопытное.
2. Наша станция слегка отмечена ренессансным мотивом. Очень «слегка», но в округе ничего равного не найдешь. Небольшой дворец:
Самое заметное явление архитектуры в этих местах – больничный городок «Nemocnice Teplice».
3. Развязка с тупичком многим напомнит что-то свое из детства:
4. У стрелки:
5. Стою на полустаночке, забыла полушалочек
6. Поезда на этой ветке особые – одновагонные, для лавирования в рудных холмогорках. В прежние времена доставлявшие шахтеров туда и обратно
Ветка вымирающая после того, как декретом власти под давлением горожан промышленные и горнодобывающие предприятия в Теплице почти прекратили свое существование и город вернулся к тому, с чего начал – к лечению.
7. Заглянем в этот маленький вокзальный дворец :
Он кормит людей, даже у входа, наименовав это место террасой. И название есть: «Железнодорожная пивница «Замковая». Пиво «Златопрамен» устецкого производства рекламирует.
И люди за столом серьезные. Не случайные как мы с наследницей.
8. Дверь открыта. Решили зайти
Боже свят, да это рабочий станционный ресторан. Народ трудовой, разведенный пенсионерами.
Ловлю себя на том, что хотелось бы задержаться. Но надо же и с меню познакомиться. Интересно, цены зашкаливают в обратную сторону. Большое рыбное, куриное, вепрово блюдо с гарниром и маринованной приятностью в одной цене – 62 кроны (чуть больше 2-х Евро). Это же как если бы дома приготовить. А зачем, тут все прилично по качеству )).
9-10. Заказали, ждем, разглядываем стены, вывески:
Не дословно, но примерно так: Ешь спокойно, твой паровоз без нашей команды не уедет.
11. Переключились на другую стену и…. как в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих» — прозрение наступило. Из памяти тащит, тащит… и все яснее связь с Петербургом:
12. Это всполох памяти об австрийском инженере Франце Антонине Гестнере (Герстнере). Это он лично как автор и строитель первой железной дороги в России Санкт-Петербург – Царское Село – Павловск. В 2007 году памятник ему установлен на Витебском вокзале:
В руках его модель паровоза «Проворный». Среди пассажиров первого рейса был Николай Первый. А ведь это российский император отправил в Богемию своих экспертов, чтобы представили ему заключение о работе, осуществленных в Северной Чехии проектов Гестнера.
Получил, поверил, доверил, прокатился, зная, что почти не рискует. А скорость того паровоза была около 60 км. в час – вещь неслыханная для 1837 года. Пушкин не дожил несколько месяцев.
13. Обед нам с внучкой понравился, но мы не спешили вернуться домой. Вышли на привокзальную улицу , названную по городу Литомержице:
14. Вниз от ул. Литомержице протянулась типичная для конца 19 века непарадная, но с жилыми домами насыщенного декора улица Мостецка:
15. По другую сторону от ж.д. – район вилловой (коттеджной) застройки с домами на 2-3 семьи инженеров-путейцев:
16. Дальше – больше: на автостраду смотрит здание в силе модерн с цитатами на что-то итальянское:
17. И, наконец, нечто из «сонных мечтаний» местного архитектора конца 19 века:
18. Пройдя метров 200 от здания станции мы почти забываем с чего начали. На улице «У суда" попадаем на вереницу плотно прижатых друг к другу домов в стиле разбушевавшейся перед последним вздохом эклектики:
19. Последнее усилие чтобы на другой стороне автострады спуститься в Замковый (Дворцовый) сад:
20. А посмотрю-ка я телевизор, пока готовят постельку:
Закончилась еще одна наша прогулка. На этот раз – в оттенках серого, не по настроению, а по желанию приблизить кадры к времени черно-белой фотографии начала ХХ века.
Теплице, не забывая Петербург, май 2015, Валерий Дмитрян, непроходимец.
