Сплав по Максимовке в начале этого лета получился совсем не таким, как задумывался, поэтому мы с моим старым другом и постоянным напарником в походах Геннадием решили выбрать гарантированно беспроигрышный вариант в виде путешествия по Иману. Судите сами: места там живописные, рыбки для пожарить и сварить уху вы всегда поймаете, вот только разбои перед Мельничным, будь они неладны...

Впрочем, должны же быть какие-то трудности, чтобы их героически преодолевать!

Наша "ласка" с прошлой осени "потекла" по всему корпусу, так что пришлось обратиться к палочке-выручалочке — нашему старому другу Леониду Банникову.

— Леша, дай "десятку" на Иман сходить.

— Возьми, только учти, что днище на носу и на корме спускает. Впрочем, ты сам его шил и клеил на Максимовке, так что в курсе дела.

— Да не буду я его надувать...

— Твое дело. А с кем пойдешь? С Генычем?

— Ну да.

— В принципе, двоих достаточно: один на носу, второй — на корме... Только как будете таскать плот по разбоям?

— Приглашу пару рыбаков с Улова.

— Это правильно, когда у всей команды одинаковые предпочтения, тогда и трений в походе меньше.

Ну а дальше все образовалось на удивление быстро. На мое предложение сразу откликнулись Виктор и Дмитрий и команда сформировалась. А вот и она в полном составе:

Слева направо: я, Геннадий, Виктор и Дмитрий около Второго моста (по Иману). Моста нет уже пару лет, но зато на нашем берегу появился вот такой славный диван.

Виктор тут же сочинил ему трогательную историю о том, как сей предмет благополучного мещанского быта долго и честно служил прежним хозяевам, помогая увеличивать численность населения Приморья, но за утрату должного "ответа" был безжалостно отправлен на дачу. Там, в меру ослабевших пружин, тоже старался выполнять свою функцию, но не справился и был отправлен в зимовье. Пытался служить на новом месте, но не вписался в окружение и вот теперь вынужден проводить остаток своей жизни в глуши и безвестности, услаждая глаз диким зверям и помогая опорно-двигательным системам заезжих рыбаков перейти от щадящей тощие задницы городского расслабления к полной сюрпризов таежной жизни среди прохлады камней, остроты сучков и прочих колючек...

Поэт он этот Селянин, как оказалось. Ему придумать душераздирающую историю и вырвать скупую мужскую слезу — запросто...

Обычная предстартовая суета: сделать раму для увязки шмурдяка, вырубить древки для весел, прикрутить к ним лопасти, надуть плот...

Приведу немного фотографий окрестностей Второго моста, чтобы стало понятнее почему нет смысла начинать сплав выше по реке.

В день приезда стартовать не получилось, поскольку обнаружилось, что плот спускает уж очень быстро. "Потекли" все места присоединения дуг, так что пришлось заняться привычным делом — клейкой заплат.

Ночью прошел дождь,так что к старту изготовились только на следующий день к обеду, когда просушили палатки и все, что с вечера плохо укрыли.

Похоже, что именно благодаря дождю ночь была наполнена снами.

— Ребята, доброе утро!

Представляете, мне приснился сон, что Юлия Меньшова попросила меня вести за нее шоу "Наедине со всеми"!

— И ты согласился?

— А ты бы отказал Юлии Меньшовой?

— Нет, конечно!

— Вот и я не смог ей отказать!
В общем, с Юлей полный порядок, шоу веду вполне профессионально, но вот интриги околотелевизионные достали вконец! Гнилой, понимаешь, народец, так и хочется навтыкать им как следует!

— Навтыкать он захотел! Мелко плаваете, дорогой товарищ! Я, вот, например, всю ночь бился на ножах со своим корешем! Из-за Ани, между прочим. Помнишь ее?

— Конечно, помню! И что?

— Что, что! Пришел конец Наконечному!

— Ну ты и кровожадный, никогда бы не подумал!

— Еще бы! Ко мне прицепился один мафиози, так я и его замочил!

— А что Аня, бросилась к тебе в объятия?

— Как бы не так! Когда она поняла что явилась причиной нашей схватки, в результате которой погибли два человека, то ужасно расстроилась и перерезала себе горло!

— Ну просто нет слов! Никогда бы про тебя не подумал такого!

— А вот мне приснилось, что я всю ночь целовал красивых девушек!

— Каких?

— В общем-то незнакомых, но все равно приятно!

— А вот мне ничего не снилось.

— Почему?

— Да вот что-то нос заложило...

— Так это ты храпел как конь?

— Я как конь? Да не всякий конь сможет захрапеть так как я!

— Ты, кстати, тоже неслабо захрапел. Наверное, когда девушки приснились!

Так болтали ни о чем, дождик лил, чайник кипел, клеиться под дождем не хотелось, поэтому так поздно отошли от моста. Вечером Дмитрий приготовил свой знаменитый салат, а Гена сварил отличный борщ. Мы шустро выхлебали по первой мисочке, а когда Дима решил таки начислить себе добавки, то обнаружил плавающую в борще мышку. Мы, конечно, собирались в тот вечер мышковать и таки пошли как стемнело, но никак не предполагали, что в нашем распоряжении окажется целая живая мышка!

Дима, доброе сердце, аккуратно выловил мышку и отдал ей и ее родне половину котелка борща, а на мышкование мы вышли с резиновыми мышами.

Правда никого не поймали. Был только один выход и, кстати, на Диминого мыша!

А еще в тот вечер мы увидели настоящее НЛО. Это было беззвучно летящее светящееся пятно, которое внезапно изменило траекторию своего полета примерно на 90 градусов. Так что "не все чисто" в окрестностях Дальнегорска!

К ночи вызвездило так, как никогда — во Владивостоке. Виктор, как оказалось, не только отлично знает названия созвздий, но даже умеет вычислять время по положению ковша Большой Медведицы. А еще он засыпал нас смешными историями из своей мореходской жизни. Мы смеялись так, что в ту ночь окрестные изюбри реветь не рискнули!

В первый день сплава, на одном из перекатов мы поставили рекорд скорости — более 12 км в час! Но вскоре пришлось затормозить перед первым сплошным заломом. Залом с реки просматривается хорошо, скорость реки перед ним не слишком высока, так что опасности он не представляет. Обнос по левому берегу — чуть более 100 метров. Тропа широкая, так что плот мы пронесли не сдувая. Тем не менее, на берегу обнаружили порванную лодку и еще одну я обнаружил в заломе, когда пытался найти обнос справа.

Сам залом. Пара желтых ботинок на косе слева указывают начало тропки для обноса залома.

Наш плот перед заломом.

Сплав у Димы первый, а вот к пешке ему не привыкать.

После впадения Иртыша, на высоком берегу справа, есть выход дороги. Возможно там и зимовье имеется. Но останавливаться не стали, поскольку в планах предполагалась ночевка на "Петлях".

Мы проплывали красивые, безлюдные места, но тут Виктор увидел шевеление на левом берегу.

— Смотрите, вроде кабан!

При более внимательном рассмотрении кабан оказался гималайским медведем, который не обращая внимания на наши крики про то, что он "окабанел", что "креста на нем нет", что мы набьем ему мягкое место веслами, — просто переплыл перед нашим плотом реку и удалился по своим делам в глубь леса на правом берегу!

Мы тоже продолжили свой сплав. Таки непонятно, почему медведь совершенно не прореагировал на наши крики и прыжки на плоту?

Может быть потому, что природа располагала к созерцанию, а вовсе не к "сведению счетов".

В этом году, кстати, выдался хороший урожай кедрового ореха.

На ночевку встали в урочище Петли. Места там очень красивые, но рыбалка оказалась достаточно скромной.

Уровень воды высокий или наши "гранаты" оказались не той системы?

Не ясно.

Но все равно глаз радовался, а душа пела!

На следующий день нам повезло с погодой, природой, а еще вечером Виктор накормил нас ухой и жареной рыбой.

Так что фотографий тоже было больше, чем в любой другой день сплава.
Утром, кстати, выползаю из палатки на запах кофе. Костерчик потрескивает, рыбачки кайфуют, кофеек благоухает... Райская картина!

Ну что, Петрович, опять ночью Юля снилась?

— Нет, приснился мне с какого-то перепуга наш академик со своим новым референтом. Толковый, кстати, молодой человек. Прошел лаборатории, познакомился с людьми, оборудованием и тематикой исследований... В толк не возьму, почему от меня город все никак не отстанет? А тебе что приснилось?

— Я приходил свататься к испанкам. Ну или к мексиканкам.

— Так ты понимаешь по-испански?

— Вообще-то не очень, но для этого дела знание испанского в совершенстве не требуется.

— А как девушка?

— Ну как положено испанке: знойная брюнетка, страстная как... даже не знаю с кем сравнить! И, естественно, красавица! Кстати, их там передо мной было несколько сестер.
В общем, разговариваю я с ней и вижу, что хоть я и не идальго, но тоже ей нравлюсь. И вот когда мы с ней практически договорились о женитьбе, меня что-то отвлекло, я буквально на миг отвернулся, а когда повернулся снова — не узнал ее!
Представляешь, стоят передо мной несколько прекрасных испанок! Погодки или близнецы, я не знаю.
Черт побери! Такое впечатление, что они там в Испании или в Мескике рожают детей каждый год. Безобразие, потому что когда благородный дон приходит свататься, он в конце концов не может определить с кем же он договорился!

В обед мы остановились скалы неверных жен.

Вообще-то это предположение не основано ни на каких научных фактах. Но, глядя на скалу, отвесно обрывающуюся в реку, Виктор предположил, что, вероятно, в старые мвремена с нее можно было бы кого-нибудь сбросить. Орочонские, джурдженьские, гольдские и прочие ветреницы оказались наиболее подходящими кандидатурами.

Правда, потом он поправился и сказал, что вероятнее всего здесь белогвардейцы сбрасывали красных партизан, а в последствии — грозные сотрудники НКВД — староверов и кулаков!

А виной всему — просвет в форме сердечка, который произвел на нас настолько сильное впечатление, что все сразу забыли о фотоаппаратах и вспомнили о них только тогда, когда "сердечко" совсем потеряло свою форму!

Еще немного фотографий тех мест. Уж больно они хороши!

Но на самом деле у удэгейцев совсем другие легенды о девушках и скалах.

Вот, например, рассказывают, что в давние-давние времена встретились на высоком обрыве парень с девушкой. Звали ее Дзи-Дзи, а его — Даду. Поженились они, да только плохо они жили. Напала на Даду лень, стал он Гяндоу — лодырем. Лежит Дада целыми днями в юрте и на дудочке кингуласти играет. Все запасы мяса и юколы съели — опустел цзали.

— Ты почему на охоту не идешь? Есть нечего, — говорит ему Дзи-Дзи.

— Не мешай, — отвечает Дада, — видишь, занят я, на кингуласти играю. Едут по реке на батах охотники. Дзи-Дзи попросила у них ленков: есть, говорит, нечего совсем. Удивились охотники и спрашивают Даду:

— Почему ты не охотишься, в тайге ведь живешь?

— Почему ты рыбу не ловишь, река ведь рядом?

— У меня ноги болят и глаза не видят, — отвечает Дада. Пожалели его охотники и говорят:

— Зачем тебе здесь оставаться, помереть можешь. Возьмите наш бат, поезжайте к нам в
стойбище. Оставили они бат, а сами уехали. Обрадовалась Дзи-Дзи.

— Собирай вещи и грузи в бат, — говорит она брату.

— А мне и здесь неплохо, — говорит Дада. — Тебе нужно, ты и грузи, а я поиграю на кингуласти. У меня ноги болят. Рассердилась Дзи-Дзи и поломала у него дудку. Встал Дада и от злости бат столкнул в воду.

— Грузи сама, если хочешь. А я пойду в тайгу, вырежу кингуласти.

— Говоришь, ноги болят? А бат столкнул в воду, однако, — крикнула ему вслед Дзи-Дзи.

— А про себя подумала: «Зря я за него замуж пошла, — ему дудочки больше, чем я, нравятся. Гяндоу он, лентяй он». Только погрузила она вещи, как вернулся Дада из тайги с новой кингуласти. Сели они в бат и поплыли вниз по реке. Дзи-Дзи сидит на корме с веслом и управляет батом, а Дада лег на носу, задрал кверху ноги да играет себе на кингуласти. Доплыли они до переката, а Дада все на кингуласти играет. Волны стали захлестывать бат. Брызги ударили ему в лицо, и захлебнулся Дада, играть перестал.

— Неправильно ты едешь, заяц тебя породил! — обругал он жену.

— Надо ехать по тихому месту. Тем временем кончился перекат, река снова спокойной стала. Отряхнулся Дада, лег в бат да и наигрывает. Так они доехали до стойбища охотников Кончуга. Попросила Дзи-Дзи рыбы у охотников.

— Наловим — отдадим, — говорит. Дали ей охотники рыбы, ничего не сказали. Дада наелся, в юрту полез и снова играть начал.

— Ты хорошо играешь, — говорят ему охотники, — но почему на охоту не ходишь?

— У меня ноги болят, — отвечает Дада. Смотрела-смотрела Дзи-Дзи, стыдно ей стало. «Не буду больше просить рыбы для него, пусть с голоду помирает», — думает она. Поругалась Дзи-Дзи с Дадой.

— Не буду больше жить с тобой, — говорит она ему. — Раз ты Гяндоу, лентяй, — живи один. Взяла она свою одежду, одеяло из беличьих шкурок, медвежьи шкуры, связала все в узел и ушла в другую юрту. Один день играл на кингуласти Дада, второй день играл, на третий день живот подвело, воздуху больше не стало, играть нельзя. Делать нечего — встал он, взял шест и острогу, сел в оморочку и поплыл. Сначала плыл тихо и вихлял в разные стороны посмотрят, скажут — больной. Как только стойбище скрылось, встал на ноги и поплыл быстро. Отплыл подальше, развел огонь на носу оморочки и много ленков набил острогой. Вернулся Дада в стойбище, выгрузил рыбу и побежал за женой. Вошел в юрту к Кончуге, взял Дзи-Дзи за руку и говорит:

— Пойдем домой, рыбу чистить надо. Я наловил. Не поверила ему Дзи-Дзи, даже нож не взяла с собой. А когда увидела — обрадовалась. С тех пор они помирились и живут дружно. Дада по-прежнему играет на кингуласти, только лень из него вся вышла.

Вот такая удэгейская сказка. Вообще-то говоря, Иман — исконно удэгейская территория. Всегда они здесь жили. Но вот надо же, не осталось ни одного удэгейца, говорящего на родном языке. Да и всего-то их не больше нескольких сотен.

Мы сплавлялись не спеша, частенько выходили на берег, но ни разу не заметили следов ушедшего в глубину веков народа, столетиями живших на этой реке. А до них пришли и ушли бесследно совсем другие народы.

Опытные люди могут по рощицам берез найти места бывших поселений, а по отдельным кедрам — кладбищ. Мы, в своем большинстве, не видим, а если видим, то не понимаем знаков, поданных нам из глубины веков...

Ладно, не будем о грустном.

Денек-то был славным! Дима вытащил трех ленков, Витя дополнил наш стол харюзками, организовал уху и пожарил рыбку. Гена перепробовал свои блесна, даже достал "убийцу тайменей", но в тот день удача ему не улыбнулась.

Ну а я не мог одновременно ловить рыбу, грести и фотографировать. Поэтому пожертвовал рыбалкой и с удовольствием наблюдал за товарищами, которые были счастливы как дети! Да и я сам был в том же состоянии!!!

Это мы уже вечером, в устье Ороченки. В прошлый раз я "намышковал" там хорошего ленка. Ну а Геныч решил научить наконец плавать своего кораблика (вы его могли видеть в ПСН, лежащим сверху на груде шмурдяка). Каждый раз, отправляясь на сплав, Гена захватывает с собой дощечки и любовно собирает кораблик, прицепляя к нему хотя бы одну мышь. Две, конечно, лучше, ведь на них могут попасть два здоровых ленка. Хуже, если попадет пара здоровых тайменей, поскольку по нашим правилам их нужно отпустить, а вдруг ужасные тройники нанесут повелителям вод травмы, не совместимые с жизнью?

Нередко Гена спрашивает меня: не велики ли тройники? Я как могу, успокаиваю его.
Как правило, Подя (местное божество — покровитель реки и тайги) принимает кораблик с мышами в качестве подарка и уже на утро ничего не напоминает о грозившей ленкам и тайменям опасности.

Так было и в этот раз.

Гена после долгих ухищрений научил таки кораблик плавать в самой середине устья Ороченки, смастерил закидушку и еще около часа швырял мыша к противоположному берегу.
Ну а я, к своему стыду, сдался уже после получаса полуночных уговоров местных ленков обратить внимание на моего мыша.

Утром кораблика на положенном месте не оказалось, что можно списать на слабый шнур. Но вот кто оторвал закидушку, так и не удалось выяснить.

Похоже, могучие хищники еще не перевелись в водах Имана.

Посоветовавшись, решили, что дойдя до заломов, что после Третьего моста, мы будем пытаться найти проход справа, поскольку левый изрядно утомил нас в прошлый раз своей извилистостью и узостью. Заталкивать нашу широкую десятку будет еще тяжелее, чем шестерку, на которой мы шли тогда.

Рыбалка с плота шла не очень активно, но вот красоты окружающей природы были выше всяких похвал.

Перекусили по дороге...

и вот он — сплошной залом:

Пока мои спутники собирались с силами, я попытался найти проход справа. Не получилось...

Решили: двигаемся вдоль левого берега, а потому начинаем штурмовать подъем.

Этим вечером террак осталось две, потому что Подя забрал одну у Димы, когда тот в темноте слетел с обрыва, идя за водой. Но не задаром.Утром, в хвое под другой терракой, он послал нам белый Блюфик-четверочку.

Вообще, отношения с Подей были непростые. В первую же ночь он забрал у меня моего лучшего мыша, на которого был пойман не один десяток ленков. Позже Геныч и Дима постоянно дарили ему лучшие блесна, воблер... А какой ему был отдан кораблик — прямо шедевр моделизма! Взамен днем Подя прислал на ветке дерева, склонившегося над рекой, красную вращалку.
Несмотря на заявленный "здоровый" и "сухой" сплав, Виктор тайком от нас положил в рюкзак поллитровую бутылку водки (для протирки ран) и ма-аленькую фляжку коньяку (вдруг попадется таймень!) Первый день — рыбы почти нет. Вечером втайне от нас, он ушел на берег реки и что-то нашептал про желание поймать рыбки. Плеснул Ему 50 г — назавтра Дима успешно блеснит ленков, а все остальные — вовсю таскают харюзов. Третий день — снова рыбы маловато. Опять у речки поздно вечером Витя совершает ритуал — назавтра разловился Геныч, и у других не пусто! Так что Подя — есть! Он — суровый, но справедливый. И, похоже, выпивающий!

А вот как выглядит залом с высокого левого берега:

Погода в предыдущий вечер и утро были "не очень", но мы взбодрились кофейком, хорошенько позавтракали и взялись за переноску шмурдяка вдоль залома к месту старта.

В том- то месте и ждал нас сюрприз.

Подя оценил кровь, пролитую Димой вечером при спуске за водой, пойманного и отпущенного им вечером таймешонка и, как я полагаю, коллективное (и индивидуальное) бессознательное.

Короче говоря, Диме далась в руки прекрасная женская (даже девичья) головка!
Правда, без всего остального. Но в конце концов, главное в женщине все-таки — голова!

Мы не спеша перенесли от места ночлега к месту старта плот и вещи и решили заодно подкрепиться, поскольку путь нам предстоял нелегкий.
Народ в тех краях ходит, как правило, не небольших лодках, соответственно пропилы в заломах рассчитаны на проход легких плавсредств имеющих небольшие габариты. Нам предстояло расширить проходы и местами даже углубить их.

Работать приходилось в основном ножовкой, поскольку после топора могут оставаться острые сколы, о которые при протаскивании легко порвать сравнительно слабую "шкурку" плота. На этом участке лучше переобуваться в забродники или вейдерсы, поскольку идти приходится чаще, чем плыть.

В полдень мы стартанули и шли через разбои до свободной воды два часа. Фигурно обводили через извивы протоки наш плот, перетаскивали его через притопленные стволы или протискивались под лежащими над поверхностью воды деревьями. В общем, натаскались!

Ниже пара снимков иллюстрирующих типичную ситуацию. Ствол лишь немного выступает из воды, но из него торчит вверх довольно острый сук, который нужно спилить. Глубина перед и за ним — около 2 м, так что приходится пилить, стоя на обливном стволе, а потом еще дергать плот на себя, чтобы его перетащить, поскольку сзади ребята толкнуть не могут (только сбоку). При этом плот еще и широковат для этого прохода. Вот и пришлось что есть сил дернуть плот на себя, а когда он смел меня с дерева, упасть внутрь, плота, а не снаружи!

Что делать, пришлось вообразить себя горным козлом, в смысле — снежным барсом и красиво болтнув в воздухе забродниками, рухнуть на раму плота или столешницу. В горячке сам не понял на что, но последующие несколько дней не мог ни кашлять, чихать, ни спать на правом боку. Да и сейчас нижние ребра справа болят, будь они неладны.

Под этой елкой решили пройти ходом, поскольку просвет вроде бы позволял.

Не тут-то было!

Такое впечатление, что она специально немного провисла и "выровняла" наш шмурдяк на раме. Благо — головы успели втянуть!

Ну а здесь — напротив, две елки легли рядом, немного выступая над поверхностью воды, так что пришлось аккуратно переволочь плот через них. Сучки ели легко протыкают консервную банку, так что в воде они представляют серьезную опасность для любого надувного плавсредства.

Два часа тяжелой работы подходили к концу, когда, наконец, появился "свет в конце туннеля", да и сам туннель раздвинул стены и сбросил крышу!

Приняв пару проток справа, река снова стала похожа на прежний Иман.

Утро следующего дня было промозглым и густотуманным.
Витя, как обычно, встал раньше всех, развел костер, поставил кофеек и (трубно) прочистил нос.
С противоположного берега из тумана откликнулся изюбрь.

— Нифига он не вытягивает верхние ноты, сказал Витя и, взревев, показал как их надо вытягивать.
Туман чуток ослабел и я увидел ниже по течению на противоположном берегу очертания человеческой фигуры. Да-а, Вите бы рог, он бы любого изюбря приманил!

К полудню туман рассеялся и обнаружился совершенно солнечный день.
Час мы шли по свободной воде, а потом опять наползли разбои и заломы. В некоторые, как на фото внизу, удавалось "прошмыгнуть", рискуя напороться на сучья на крутых поворотах, но пару раз все-таки пришлось разгружаться и потаскать. В местах, где повороты реки были уж больно крутые, пришлось проводить плот на чалке.

На этом, кстати, повороте с левого борта, шаркнувшись по бревну, слегка надорвали латку и половина дня у нас прошла под булькание пузырей и повизгивание насоса, подкачивающего слабеющие на глазах борта.

Опять и опять пилили, дважды сдували плот и таскали шмурдяк...

Но самое тяжелое испытание встретило нас перед устьем Приманки. Сравнительно недавно там образовался сплошной залом. Местные рыбаки пропилили в начале залома узенькую "тропку" по протоке до русла Приманки. Мы ее, к нашему сожалению, не заметили.

Но потом нам сказали, что пропил там узкий и с нашим плотом мы все равно бы не протиснулись.

Снова поднимали на берег вещи и плот, протискивались через густой кустарник и увязывались уже ниже залома.
Эти 250 м обноса перед Приманкой забрали все силы, поэтому мы не пошли до Мельничного, а встали на ночевку не дойдя до поселка.

Утром, как обычно, густой туман.
Позавтракав, мы с Геной взялись за обслуживание нашего боевого коня. Оторвали латку, закрывавшую клапан, проклеили основательно и даже провулканизировали. В итоге получилось произведение авангардного прикладного искусства. Назвал его "Черный треугольник на оранжевом".

В Мельничном Витя запасся антибиотиками, а мы с Димой — пополнили запас продуктов: взяли свежие яйца, сахар и немного вкусняшек. Местные мальчишки, которые встретили нас на берегу, были нашими проводниками во время шоп-тура. К нашему удивлению хлеба в поселке не оказалось. Было воскресенье, пекарня не работала, а в субботу напекли мало.

В поселке две антенны сотовой связи, так что мы отзвонились и поговорили с домашними о том, что немного задерживаемся. Особенно кстати это было Диме, ведь в этот день у одной из трех его дочек, Маши, был день рождения!
В Мельничном, на берегу, под лучами ласкового солнца, мы запили купленную Витей местную стряпню свежайшим молочком и в прекрасном расположении духа двинулись вниз по течению.

Остановились на ночлег на просторной косе поросшего ивняком острова.

По пути я подобрал с ветвей нависавшего над рекой дерева немного заржавленного "блюфика", напоминавшего расцветкой божью коровку.

Высадившись, ребята отправились изучать местную ихтиофауну, так что вечером Витя опять отличился в приготовлении рыбных блюд.

В приготовлении пищи мы соблюдали некоторую специализацию. Как я уже упоминал, Дима создавал просто замечательные салаты до самого последнего дня нашего сплава, Витя командовал (в смысле — готовил) приготовлением ухи и жареной рыбки, я варил по утрам молочные каши, а Гена готовил все, что придется.

Вечером мы сидели у костра и слушали Витины байки и морские рассказы в стиле Каневского. Смеялись от души! Звезды были просто замечательные: яркие, как будто звездное небо хорошенько отмыто и начищено до блеска. Витя рассказывал про созвездия, на этом месте я отполз в свою палатку...

Утро оказалось просто прекрасным! Место для ночлега было просторным, долина — широкой, так что тумана почти не было заметно.

Да и он скоро рассеялся.

Такое славное утро мы отметили двумя завтраками.

Во время первого — вкусили неизменный кофеек и, доели вечернюю уху, которую не смогли вчера одолеть.

Ну а во второй — гречневую кашу с молоком и чай с лимоном. Кажется, жизнь вполне удалась!!!

Но потом возникли некоторые осложнения. А впрочем — это с какой стороны посмотреть!

Короче говоря, у меня сошел отличный ленок и я от огорчения пошел помогать Гене подклеивать отошедшую накануне контрольную ленту. С ним уже суетился Дима, у которого, напротив, рыбка ловилась отлично!
Дима, на волне положительных эмоций, от души "дунул" плот и на наших глазах на борту, из-под склейки, вылезла огромная, сантиметров на 40 грыжа!

Ну вот, снова мне придется шить эту десятку!

Но ведь если бы эта неприятность приключилась на воде, мы даже к берегу не успели бы пристать. Так что можно считать, что нам повезло!

Вот поэтому мы задержались, но зато отлично все просушили и сразу после обеда отправились в путь. Немного нервничали, что так поздно отошли, а потому налегали на весла изо всех сил. Встали на ночлег в начале седьмого ниже ключа Ловлягина, на правом берегу, напротив того места, где дорога Мельничное-Рощино отходит под прямым углом от берега.

Наутро Гена побаловал нас кофе с горячими лепешками и со сгущенкой — это просто мечта!!!

Затем мы клеили и вулканизировали с помощью газовой горелки заплату на месте вырезанного из борта плота клапана. Потом фиксировали края латки дополнительными латками. В итоге на борту плота получился симпатичный смайлик!

Стартовали мы в полдень.

На небе появились невиданные ранее перистые облака. Витя тут же просветил нас о фронте, который по всей видимости вскоре нагрянет к нам в гости. В воздухе стояло какое-то марево и даже некоторая духота. К 14 часам, как обычно, подул ветерок, но не встречный, а напротив — попутный. К чему бы столько "добряков"?

Хариус ловился не только на муху под "морковку", но также на желтую и даже на коричневую и фиолетовую мухи. Ребята оставили в покое спининги и дергали харюзков в свое удовольствие.

К вечеру перистые облака понемногу исчезли, а кучевые "набрякли", потемнели. Попутный теплый ветерок дул весь день. Мы почти совершенно не гребли, поскольку за предыдущий день намахались веслами от души.

После ужина, объевшись жареным хариусом, мы с Геной отползли в свою палатку.

Луны, конечно, не ожидалось, но хотелось бы чтобы небо стало совершенно темным. Проснулся я около одиннадцати. Повернулся на правый бок и ребра заболели так, как будто меня только что принесли из фашистских застенков. Похоже, в этих застенках мне не только ломали ребра, но еще и выкручивали суставы рук. Непонятно было как их положить, чтобы они не болели.

Кое-как выполз из палатки. Около костра в одиночестве сидел Дима.

— О чем задумался?

— О родстве душ. Читал Ричарда Баха?

— Читал "Чайку" и еще немного.

— А "Родную душу"?

— Нет. Приеду во Владивосток и прочитаю.

Не скучаешь?

— Нет. Люблю смотреть на огонь. Он на меня какое-то особенное действие оказывает, когда долго смотрю.

— Медитируешь?

— Не то чтобы медитирую, но он помогает мне очистить сознание.

— Дима, ты уже точно близок к просветлению. Давай-ка пойдем, мышей побросаем.

— Запросто!

Пошли и полчаса пошвыряли мышей в разных концах нашей косы. Однако, результат у обоих был тождественный — нулевой.

Понемногу начался мелкий дождь и мы свернули свои спининги.

Утром дождик то ослабевал, то усиливался. Мы доели жареного хариуса с лепешками по-генычевски и понемногу начали собираться к отходу. У Природы нет плохой погоды, а у нас с собой — полный гардероб!

Вот только Гена немного сплоховал — забыл в спешке нормальную водоотталкивающую куртку и остался с пхв куртейкой, которая за время сплава понемногу рвалась и превратилась в полукуртку.

Дождик все усиливался, но на клев это никак не сказалось. "Рулила" моя желтая муха!
Мы ловили вчетвером, а за весла брались только в крайних ситуациях. За очередным поворотом реки на островке мы увидели небольшой лагерь из двух палаток и нескольких рыбаков. Один из них рыбачил, а еще четверо обедали под тентом.

Я приветственно помахал им рукой. Двое замахали в ответ, а старший громко крикнул:

— Причаливайте!

— Ребята, нас приглашают? Подойдем?

— Конечно.

— Тогда все быстро направо!

Познакомились, пожали друг другу руки и нас тут-же пригласили к столу.

— Давайте по чуть-чуть.

— Мы не пьем, ответил Виктор. У нас сухой сплав. Да и не курим. Только я один добиваю последнюю пачку, да и то в ней пара сигарет только и осталась. Закончатся и брошу насовсем!

— Так мы тебя выручим! С этими словами старший вытащил какую-то хитрую сигару или сигареллу (я в них не разбираюсь).

— Держи и не кашляй!

Витя с интересом принял подарок.

— Знаешь, продолжал старший, в прошлый раз мы во время сплава частенько пересекались с компанией из двух семейных пар. Там жены строго взялись за своих мужей, чтобы те бросили курить. Ну а мы на речке по-товарищески поддерживали их. Говорим — берите пару пачек! Нет, говорят они, жены будут ругать, лучше мы к вам еще раз покурить зайдем! Вот так и ходили к нам в гости, да не раз!

— Ну давайте по стопке, чтобы не простудились.

— Ну разве что по стопке, сказал Дима. А вот они — он указал на нас с Геной — точно не будут.

— Да ладно, ответил Гена, люди от всего сердца, а мы лицо будем кривить. Наливай!

— А ты, спросил меня старший?

— Я точно не пью, но если разрешите закусить, то с удовольствием!

Ребята выпили по стопке, затем тут-же еще по одной и еще по одной. И начались разговоры за рыбалку. У нас сегодня неплохо ловился хариус, но блесны "молчали".

— Да работают блесны, сказал старший. Рафик, покажи ему на что нужно ловить. Вон у нас террака с ленками, пару щук вчера поймали, да еще четыре тайменя от 70 см до метра. Так что грех жаловаться.

— Наверное у нас гранаты не той системы, прожевывая ветчину сказал Дима. Ребята, продукты у нас упакованы на плоту, вот с собой только конфеты. С этими словами он вытащил гость конфет, предназначенных на перекус и положил их на стол.

— Да брось ты, сказал старший, продуктов у нас полно. Рафик, дай ребятам в дорогу пару банок пива.

Рафик моментом вытащил две банки "Балтики" и всунул в руки пытавшемуся сопротивляться Диме.

— Берите ребята! От всего сердца!

Я не пил, но волна теплоты согрела меня.

— Ребята, давайте сфотографируемся на память!

После этого сердечного приема родственными душами, дождь уже не казался столь надоедливым. Напротив, заволакивающий сопки туман придавал окружающей нас природе особую красоту и таинственность.

Ближе к вечеру вышли на слияние с Арму и разбили лагерь на небольшой косе, омываемой водами Арму и Имана.

Там, среди гальки, остался небольшой пятачок песка, на котором и разместились наши палатки.
Витя сварил знатную уху, такую что ложки в мисках стояли, а я напек лепешек, так что мы очень славно поужинали!

Утро встретило нас обещанием хорошей погоды. Полосы тумана причудливо огибали сопки и скрывались за их вершинами.

Одна за другой вверх и вниз по течению, как по Арму, так и по Иману забегали моторки: ульмаги и надувные лодки. Рыбачить было еще можно, но на интимное единение с Природой рассчитывать уже не приходилось. Ясно, что наше чудесное путешествие на лоно природы практически завершилось.

Я понимаю, что у людей, пользующихся такими благами цивилизации как двигатель внутреннего сгорания, иногда нет другого выхода. Ведь не заберешься в верховья Бикина, например, без вертолета или на худой конец — моторки. Но я, например, стараюсь по возможности ограничить использование технических средств на природе.

В обед, когда сушка вещей подходила к концу, к нам подошла лодка с инспекторами Национального парка "Удэгейская легенда". Заявку я сделал заранее, так что оформление формальностей быстро завершилось выпиской разрешительных документов и оплатой нашего пребывания.

Надо также заметить, что хариус в Арму крупнее, чем в Имане. Наш самый добычливый рыбак Дима и в этот раз отличился, вытащив хариуса размером более 30 см.!

Плывешь по реке, а в тебе вот такая безмятежность:

А здесь уже совсем другое состояние, но все равно так хорошо!...

А вот и место нашей последней ночевки на реке.

Ну а утром Природа снова одарила нас отличной погодой.

А в заключение моего рассказа о путешествии в редко посещаемый уголок Уссурийской тайги — фотография моста, связывающего поселок Дальний Кут с "Большой Землей" и разделяющего жизнь увлеченных путешествиями людей на отрезки жизни "до" и "после".