Это продолжение историй от Максима Богатырева. В апреле он был в Антарктиде, в мае — на Филиппинах, сейчас проводит в Адыгее курс скалолазания, попутно поучаствовав в спасении с Эльбруса обмороженного альпиниста из Новой Зеландии.
Максим — профессиональный гид, альпинист, полярник и геолог. Кроме того, замечательный фотограф и рассказчик. Собранная мною коллекция его приключений уже настолько разрослась, а книгу издавать Максим пока не раскачался, поэтому публикую здесь его рассказ о необычном взгляде на самую обычную страну — Турцию.

Итак — Арарат.
Мне нравятся путешествия с хорошей логистикой. Относительно непродолжительные и насыщенные. Ну, к примеру, полазил на гору, потом поехал на пару дней на сафари на животных посмотреть, посмотрел по пути еще что-то из местной истории, крепости там разные, быт народа, а в завершение еще если в море окунуться удастся, то значит путешествие выполнено на все сто. И хорошо еще, когда переезды не очень продолжительные. Африка такая, например, Килиманджаро-сафари-Занзибар, или Уганда-Лунные горы-сафари-сплав по Нилу-банджи (прыжки на резинке)… А вот еще Арарат в Турции. В совсем непривычной Турции, не той, которую продают с отелями все включено. А своеобразная Турция, разная, живая, интересная.

"Арарат — вулканический массив в Турции (на границе с Арменией) — два слившихся основаниями потухших вулкана — Большой Арарат (5165 метров) и Малый Арарат (3925 метров)." Географическая энциклопедия.

Район горы Арарат много лет был конфликтной территорией. И сейчас там стоят турецкие войска и требуются специальные разрешения для восхождения на гору. А уж с десяток лет назад попасть туда было и вовсе сложно.

Все началось очень неожиданно. Мне позвонил Артур Аветисян — мой друг, альпинист и просто отличный человек. И сообщил, что 23 июля его сыну, тоже Артуру, исполняется 11 лет, и он — Артур старший — хочет сделать подарок своему сыну: совершить восхождение на исконно армянскую гору. Конечно, скажете вы, День рождения достаточно планируемое событие, значит и поездка наша планируемая, но все равно, как-то все быстро произошло и организовалось. Практически от звонка до восхождения — дней 10.

Стартовали мы из города Сочи, на пароме. Нигде я не нашел точного описания как добираться таким способом, и в своем роде мы были первопроходцы. Быстроходный катер на подводных крыльях «Гермес» домчал нас до города Трабзон. Таможня и паспортный контроль были курортными. Ленивый вентилятор нагонял прохладу на ленивых же пограничников и таможенников. Пока мы стояли в очереди к воротам за границу, по очереди бегали купаться в море, и когда настала наша очередь, надевая на ходу рубашки и штаны, в буквальном смысле по-курортному, прошли паспортный контроль. Турок на границе бодро вклеивал визы в паспорта, даже не заглядывая, кому и куда он клеит. Мне кажется, что подсунь ему блокнот или тетрадь ученическую, и он с таким же безразличием вклеит туда визу. Лишь бы денег ему заплатили. При этом практически в любой валюте. Из Трабзона мы стартовали в город Догубаизит. С приключениями, но добрались.
Сперва маршрутное такси поехало не в ту сторону, куда нам надо было, потом автобус не туда приехал, куда было написано в билете и на самом автобусе. Но все это делалось не со зла, как мы поняли позже. А просто из-за некоторой лености турок. Они быстро загорались идеей помочь нам и так же быстро интерес их к нам угасал. Когда мы приехали в городок Игдри, нас высадили из автобуса и сказали, что придет еще один автобус через час и отвезет нас в город Догубаизит, куда собственно мы и ехали. Сперва наше присутствие на автобусной станции вызвало некое оживление. Несколько человек подошло и предложило помощь, поговорили о том-о сем. Но час прошел, автобуса не было, два часа, три — автобуса не было. И на нас уже никто не обращал внимания. Мы стали почти как свои. Пришлось напоминать о нашем присутствии и о том, что ехали мы собственно в другой город. Сперва это наше заявление вызвало некоторое недоразумение и даже гнев менеджеров автостанции. Но потом вдруг они что-то вспомнили, и снова заулыбались, и все-таки отвезли нас туда, куда надо.

Погода не подкачала, видимо собирался второй всемирный потоп, и дождик поливал отчаянно и ежедневно. Вершина была скрыта облаками. Я спросил президента федерации альпинизма Турции, горного гида Сайана, сколько альпинистов взошло на гору в этом сезоне. Он ответил, что пытались многие, а взошло мало. Холодно и ветрено. А у нас повод: день рождения. Ну и надежда увидеть Ноев ковчег, и в грязь лицом бы не ударить. А грязи как раз много. Особенно внизу. Жарит, парит турецкое лето. И ливень…

В Догубаизите к нам присоединились двое москвичей — супруги Колотий.

К лагерю 3200 тропа идет по склонам горы, поросшими травой. Много летовок курдов, в которых они живут летом и пасут свой скот — овец, коров и лошадей. Выше 3200 начинается типично вулканический ландшафт: разрушенные лавовые потоки, вулканические бомбы- россыпи выброшенных вулканом камней и выжженные поля туфов. Растительности практически нет, мелкая трава да цветочки только.

В армянском народном эпосе гора Масис (позднее Арарат) считалась обителью вишапов — мифических существ армянского языческого культа. Животных в горах встречается не так много, хотя в начале XIX века их, несомненно, было гораздо больше и, по свидетельству английского дипломата Джеймса Мориера, здесь водились даже «медведи, небольшие тигры, рыси и львы».

Курды нашей экспедиции оказались людьми веселыми и невероятно рассеянными. Повар потерялся где то, потом потерялись наши рюкзаки. Слава богу рюкзаки нашлись. А вот повар так и не нашелся, да и черт с ним.

Немного про курдов и их отношение к нам и вообще видимо ко всему, что они делают там на горе. Очень меня удивило, что в гостинице, в которой жили супруги Колотий, на стойке ресепшена было написана стоимость номеров, а вот брали чуть ли не в два раза больше. Почему так — никто не смог объяснить вразумительно. Очень повеселило и то, что курды оторвали четвертую звезду от этой гостиницы, понизив ее до трехзвездочной. Машина, которая везла нас в горы, постоянно ломалась, и в конце концов, мы просто заталкивали ее на крутые участки. Потом тяжелое снаряжение погрузили на коней, а мы пошли с небольшими рюкзаками в первый лагерь. Дети из курдских летовок просто окружают альпинистов и требуют денег — бакшиш по курдски: крем от загара, шоколад, просто подарки.

Такое вот араратское нищенство. Иногда начинает напрягать. А в одной из летовок нам предложили чай. Так радушно, что мы купились на это предложение. Старушка, больше похожая на Бабу Ягу, начала повязывать нам платки на шеи. Ну прямо как в Непале. Только в Непале это все делается от души, а тут бабуля эта начала у нас деньги выпрашивать. Да так настойчиво. Сто долларов, которые мы ей дали, показались ей маленькой суммой, и она с удвоенной силой стала вымогать деньги. Пришлось довольно грубо поставить ее на место.

Зато у их курдского предводителя — президента федерации альпинизма Сайяна возникло желание построить на вершине дом. И теперь курды таскают наверх газовые горелки, чтобы растопить лед на вершине и тянут провод от генератора, а ледовая шапка на вершине Арарата не меньше чем на Эльбрусе.
Для этих целей на конях затащили на высоту 4200 мощный генератор, приволокли километров пять кабеля, протянули тот кабель до плато, и таскали наверх перфораторы и электропилы, чтобы лед крошить. А еще таскали газовые баллоны и горелки, которыми на крышу гидроизоляции наплавляют. Чтобы лед плавить. Все выглядело утопично, но серьезность курдов, перетаскивающих все это строительное оборудование наверх, удивляла. Конечно же в тот рабочий порыв никому из местных не было дела до того, чтобы налаживать какой-то сервис для туристов. И приходилось порой из кухонной палатки выгонять поедающих там нашу еду курдов.

Года три назад я сам помогал таскать огромные электроинструменты фирмы Макита (это что-то типа отбойных электрических молотков) и бензопилы очередной экспедиции, которая искала вмороженные во льды Арарата остатки Ноева ковчега. Сколько льда покрошили — я не знаю. Но Ноев ковчег так до сих пор и не нашли. И тайна его влечет к себе новых и новых исследователей.

Но есть теперь на горе Арарат и настоящий клад:), и в этом году мы со всеми желающими отправимся на его поиски.

В лагере 4200 было много народу. Скопились альпинисты разных стран. Всех их практически сдуло с высоты 4500–4600 при попытке восхождения. Все выходили на гору в 2–3 утра и возвращались из-за непогоды в 5–6. Времени у нас было много, мы уже на второй день достигли второго лагеря на 4200 и поэтому не спешили, планировали в третий день сходить на 4700 на акклиматизацию. Поэтому встали не особенно рано. А тут гора показалась. Окно погоды. И мы решили попробовать.

Вышли наверх в 9.30 утра. С 4600 Дмитрий Колотий и его жена Ольга повернули вниз. Не хватило акклиматизации.
А я, Артур старший и именинник Артур младший в 16.30 достигли вершины. Так получилось, что именно в день своего рождения, даже именно в час своего рождения, Артур Аветисян младший стоял на вершине горы Арарат 5135 метров. Фактически он стал самым юным россиянином, кто поднялся на эту вершину.

На другой день — 24 июля, я второй раз взошел на гору с Дмитрием Колотий и болгарским альпинистом Ивлом. Больше никто не рискнул в такую погоду выйти наверх.

В древней Армении Арарат назывался горой Масис. Когда армянские переводчики старшей школы в V в. н. э. стали переводить Библию на древнеармянский язык, они, несомненно, столкнулись с вопросом, что же это за горы Арарат (в Септуагинте, с текста которой переводилась древнеармянская Библия, стоит именно эта форма). Если бы в их времена место, где пристал ковчег к суше, связывалось с Масисом, армянские переводчики вместо Араратских гор поставили бы именно Масис. Но они этого не сделали и оставили термин оригинала — Араратские горы. Итак, в то время в Армении Масис с библейскими Араратскими горами не связывали, что, впрочем, характерно и для комментаторов Библии тогда в целом. В соответствующем месте Книги Бытия мы читаем: «В седьмом месяце в семнадцатый день месяца остановился ковчег на горах Араратских».
Следовательно, речь идет не об одной горе, а о совокупности гор. Если поставить себя на место жителей северной Месопотамии (Ассирии), то очевидно, имелись в виду горы, расположенные на север от этой страны. Эта горная страна — северный сосед Ассирии и ее постоянный противник — именовалась у ассирийцев Урарту. И не случайно в одной из рукописей, найденных у Мертвого моря, обнаруживается вместо Арарат Урарат. Видимо, это название в ассирийский период прилагалось ко всему обширному нагорью вокруг озера Ван, которое позже, с арменизацией Урарту, получило название Армянское нагорье. Именно с южными отрогами этих гор и был связан в ассирийский период старый месопотамский миф о потопе.

Вот, оказывается, где надо было искать ковчег!!! Близ озера Ван. Оставив курдов плавить лед горелками на горе Арарат, мы снова двинулись в дорогу. Мы путешествовали по Турции. Побывали на озере Ван и на горячих источниках, на острове Ахтамар и на древней христианской церкви — Ахтамар, которую не разрушили за полторы тысячи лет ее существования в мусульманской стране.

И здесь мы не нашли ковчега. Но нашли мы радость дороги, открытий и новых друзей. Появились новые мысли, задумки и планы. Обратно уплыть на пароме нам не удалось — на море Черном начался затяжной шторм. Поэтому мы перебрались в город Стамбул, а оттуда улетели домой, в Россию.

PS
О легком английском, кладе и Арарате

В прошлом году группу водил на вершину Арарата наш гид Саня Бурлев. В группе были несколько человек, которые хотя и русские, но учились и живут в Новой Зеландии, например, или Швейцарии. И их английский язык конечно же на уровне. Они говорят на английском как на родном. Чего не скажешь о Сане или о курдах. Но вот что интересно. Я бы назвал язык, на котором общается весь мир easy English, то есть легкий английский. Язык, в котором вопросы ставятся упирая на интонацию, времена глаголов могут быть подчеркнуты жестами, типа мол вчера было или завтра приходи, слова слепляются в той последовательности, в которой вспоминаются. Но что характерно, все друг друга правильно понимают. Все, может быть за исключением только тех, говорит на английском как на родном. Сколько было случаев, когда приходилось переводить англичанину то, что сказал непалец или курд на английском. Это не может не вызывать улыбку, когда переводишь с английского на английский :).
В общем выронил один из наших туристов где-то кошелек с деньгами и банковскими картами. Может даже больше не деньги были важны тому альпинисту, сколько кошелек, но вопросов в переписке было задано масса. Спрашивает Саня курда, можешь, мол, вернуть кошелек с деньгами? Курд отвечает. Кошелек нашли иранцы и можно вернуть в следующем году, когда вы приедете еще раз на Арарат. Письмо дублируем хозяину кошелька. А хозяин кошелька из Новой Зеландии и спрашивает — что там курд пишет (а курд то пишет на английском :)).
Переспрашиваю, почему нельзя в этом году еще отдать кошелек? Отвечает. Отдам 2000 руб, остальное когда приедете… Да что ж такое. Почему 2000? Почему не кошелек? Если тебе деньги нужны, то забери половину себе, а остальные с кошельком верни…
Курд снова отвечает, в этом году 2000 рублей, остальные, когда приедете… Долго разбирались. Оказалось, что кошелек вывалился из открытого кармана рюкзака в морену с огромными каменюками. Иранцы увидели этот кошелек и попытались веточками его достать, вытащили только 2000 руб, оценили ненужность этой валюты для себя и не стали продолжать попыток по извлечению кошелька из морены. Деньги и кошелек и ныне там. И в этом году мы идем уже не на поиски Ноева ковчега, а настоящего клада :). Ну и еще на восхождение на гору Арарат.

После горы Арарат мы как правило посещаем термальные источники, дворец Паши, озеро Ван и остров Ахтамар со старинной армянской церковью, живем на кораблике на озере Ван или в кафе у Ибрагима на верхней террасе в гамаках, совершаем экскурсии к озеру, которое наполовину с теплой водой из за термальных источников, бьющих в него, а наполовину холодной, так как озеро горное… И последние день-два проводим в Стамбуле. И 7-10 дней программы восхождения на Арарат заполняются интереснейшим путешествием по Турции. А в этом году еще и клад ищем!