Над водами живописного озера Гальве величественно возвышаются готические башни Тракайского замка, опоясанного мощной крепостной стеной, – единственного островного замка в Восточной Европе, некогда главной резиденции великого князя литовского Витовта.
Во внутреннем дворе Тракайского замка выстроилась очередь к деревянным колодкам и железной клетке. Пара – тройка минут в качества узника – и незабываемые воспоминания на всю жизнь. Моя жена, разглядывая фото, где я в колодках, счастливо улыбалась. Не нужно быть Вольфом Мессингом, чтобы угадать её мысли в тот момент.
А вот постояли бы туристы в колодке, согнувшись, часок – другой, просидели бы в клетке столько же – на крик бы изошли: выпустите! А узники в таком положении находились несколько часов, а то и день, и два не евши, не пивши, в туалет не ходивши. Да ещё прохожие, кто плюнет, кто стукнет, кто шмякнет – вот такое получалось наказание за преступление.
Утверждают, что замок на острове озера Гальве никто ни раз приступом не взял – и этому я охотно верю.
К замку ведёт длинный и узкий деревянный мост. По нему бок о бок пройдут три – четыре человека. Пока враги движутся муравьиной вереницей, их обстреливают со стен и башен из луков и арбалетов. А ещё замок был оснащён 15 пушками. Для пущей безопасности защитники могут разобрать часть моста, а в экстренном случае поджечь его.
Хорошо, невзирая на потери, добрались враги до первого рубежа обороны, взобрались, усеяв трупами подступы, по лестницам на каменную стену, ворвались в похожий на неправильную трапецию предзамок. Тогда защитники отойдут на второй рубеж обороны – в княжеский дворец-цитадель.
Доступ туда – через ворота главной башни-донжона, которая поражает высотой и мощью. Чтобы добраться до ворот, которые поднимаются и опускаются на цепях, нужно преодолеть широкий и глубокий ров. Сейчас он сухой и там можно гулять себе в удовольствие с барышней под ручку. А раньше ров был соединён с озером Гальве. Так что княжеский дворец тоже получался островным.
Но, если бы враги проникли за подъёмные ворота и стальную решётку, то внутри главной башни они бы оказались в мышеловке, поскольку впереди – ещё одни ворота, закрывающие доступ во двор княжеского дворца, а сверху, из укрытий, летят стрелы, камни, льются кипящая смола и крутой кипяток.
Ладно, ворвались-таки враги во двор. И опять засада. Двор – это прямоугольник размером примерно 100 х 50 метров. Высоко над головой такой же прямоугольник неба. А ещё над головой нависают деревянные галереи-переходы, откуда, с четырёх сторон, оказавшихся внутри двора-колодца врагов разят защитники княжеского замка под командованием самого великого князя литовского. Ясное дело, он сам будет командовать, поскольку это последний рубеж обороны.
Можно ещё затвориться за дверями дворца, за которыми находятся зал приёмов, княжеские покои, сокровищница, хозяйские и служебные помещения, или укрыться на верхних этажах донжона. Но это совсем крайний случай, когда врагам всё-таки удалось подняться по крутым лестницам на галереи. Между спальней князя и казначейской палатой был тайный ход, который вёл во внутренний двор. Так что у князя и его домочадцев при худшем варианте развития событий оставался шанс скрыться от врагов.
Но такого шанса не представилось ни одному великому князю литовскому, поскольку, повторюсь, Тракайский островной замок никогда не был захвачен врагами.
Заклятыми врагами Литвы были немецкие рыцари Тевтонского ордена. Стальными волнами на протяжении свыше полутора столетий они накатывались от балтийского побережья вглубь литовских земель, мечом и крестом пытаясь покорить язычников-литовцев.
Чтобы избавиться от крестоносной напасти, первый великий князь литовский Миндовг принял в 1251 году католическую веру, а 6 июля 1253 года короновался литовским королём. С 1991 года в независимой Литве 6 июля отмечается День государства, связанный с фактом коронации Миндовга. 6 июля 2003 года в Вильнюсе прошли торжества по случаю 750-летия основания Литовского государства. Во время торжеств были открыты памятник королю Миндовгу у главного здания Национального музея Литвы и новый мост через реку Нярис — Мост короля Миндаугаса.
Папа Римский после крещения и коронации Миндовга запретил тевтонским рыцарям тревожить христианское государство. А была Литва при короле Миндовге примерно такой же, какой она является сейчас. Впоследствии правители Литвы многократно расширили её пределы. На пике своего могущества Великое княжество Литовское простиралось от балтийского побережья до Чёрного моря, а восточная граница Литвы после захвата Смоленска и Вязьмы проходила всего в 150 км от Москвы.
Увы, соотечественники в XIII веке не поняли дипломатической уловки своего короля, организовали заговор и в 1263 году убили его. Миндовг стал первым и последним королём Литвы. После него суверенные правители вплоть до объединения Польши и Литвы в 1569 году в Речь Посполитую, назывались великими князьями литовскими. Поскольку они и их народ упорствовал в язычестве, то на протяжении всего XIV века и начала XV века Литва подвергалась нашествиям братьев-рыцарей Тевтонского ордена. Они совершили свыше сотни походов в пределы Литвы. Чтобы обороняться от рыцарей в белых мантиях с чёрными крестами, князья возводили замки.
В княжеском дворце Тракийского замка сегодня на поток поставлено изготовление монет и медальонов на ручных печатных станках. За 1 лит и 10 литовских центов я собственноручно отпечатал серебристого цвета жетон с изображением трокского князя Кейстута. Это отец великого князя литовского Витовта – создателя замка на острове, уникального в своём роде не только в Литве, но и во всей Восточной Европе.
Я мог бы по той же цене отпечатать и самого Витовта или его матушку Бируту. Однако князь Кейстут понравился мне своей колоритной внешностью. Могучий старик с пышной бородой в доспехах и шлеме. Впечатлили годы жизни: 1297 – 1382. Ничего себе! Кейстуту на момент кончины было 85 лет. Даже по нынешним временам он старожил. А в эпоху средневековья с постоянными войнами и эпидемиями и ущербным здравоохранением дожить до столь преклонных лет, сохранив здоровье и ясность ума, было вообще из ряда вон выходящим явлением.
Кейстут умер не от болезни и старости. Он был коварно пленён своим племянником великим князем литовским Ягайло, заключён в Кревский замок, где то ли сам покончил с собой, то ли его задушили 15 августа 1382 года. Обстоятельства смерти его супруги Бируты, которая вскоре после его смерти утонула в реке, тоже не ясны. Но прямых доказательств вины Ягайло в этих злодеяниях не было и нет. По крайней мере, Витовт Кейстутович поверил (или сделал вид), что державный кузен Ягайло не повинен в смерти его родителей. В благодарность за такое доверие Ягайло прекратил преследовать Витовта, сделал его для начала гродненским князем, затем вернул ему родные Троки и, наконец, став в 1386 году польским королём, через шесть лет признал двоюродного брата великим князем литовским.
Но вернёмся к Кейстуту. Он, старший сын основателя Вильнюса великого князя литовского Гедимина, почти полвека сдерживал натиск крестоносцев. Получив от отца в наследство Старые Троки, которые были столицей Литвы с 1316 по 1323 год, Кейстут в 1375 году перенёс столицу Трокского княжества в защищённые озером Новые Троки – в замок на полуострове, образованном озёрами Гальве и Лука.
Кейстут поступил весьма осмотрительно. В 1377 году крестоносцы вторглись в его владения, но мощный Тракайский полуостровной замок оказался им не по зубам. В следующий раз, в 1381 году, немцы притащили с собой бомбарды. Диковинные пушки наделали много шума, но ядра отскакивали от стен замка, как от стенки горох.
Полуостровной замок был разрушен в 1382 году по приказу великого князя литовского Ягайло, который развязал в стране гражданскую войну. Спустя десять лет трокский князь Витовт восстановил твердыню на полуострове. В конце 1390-х годов он начал возводить каменный замок на острове озера Гальве. Во всём своём великолепии построенный под руководством архитектора Тевтонского ордена Радика в готическом стиле замок отразился в чистых водах озера в 1409 году.
К этому времени отношения между Литвой и Орденом резко испортились. Крестоносцы полезли на рожон, развязав Великую войну с Литвой и Польшей. Из нового Тракайского замка Витовт во главе литовского войска отправился к Жальгирису – так по-литовски называют местечко Грюнвальд, где 15 июля 1410 года произошла судьбоносная битва народов.
Великий князь литовский Витовт в союзе с польским королём Ягайло при участии смоленской дружины и чешских добровольцев во главе с Яном Жижкой в пух и прах разгромили рыцарей Тевтонского ордена. На поле брани пали 200 рыцарей. Погиб и великий магистр Ульрих фон Юнгинген – этот кульминационный момент запечатлен на картине Яна Матейко «Битва при Грюнвальде», копия которой висит в зале Тракайского островного замка. Центральное место на картине занимает великий князь литовский Витовт – он во всём красном торжествующе поднял меч.
В соседнем зале у окна стоит литовский рыцарь с двуручным мечом в руках. В таких доспехах и с таким оружием воины Витовта сражались с тевтонцами в эпохальной битве. Вот так посмотреть на этого рыцаря – не богатырь вовсе. Стальной костюмчик у него 46 – 48-го размера. Мелковаты были мужики в начале XV века. Но, видно, силы им было не занимать. Потаскай-ка на себе доспехи весом в пуд – полтора да помаши длиннющим мечом!
Зато толстомордый шляхтич на «живой картине» смотрится внушительно. Если идти к картине, не отрывая глаз от шляхтича, то он начинает шевелить правой рукой. Начнёшь вилять вправо и влево – от взгляда шляхтича всё равно не укроешься, поскольку он на картине поворачивает голову. Но, если судить по одежде, это вовсе не шляхтич, а шотландец.
В Тракайском замке на острове Витовт отпраздновал победу над крестоносцами. Там, в замке на острове, он принимал послов и дорогих гостей. Тринадцать раз в Тракайском островном замке гостил польский король Ягайло. В Тракайском замке спустя двадцать лет после Грюнвальдской битвы Витовт, названный ещё при жизни Великим, отошёл в мир иной. В хронике Быховца говорится, что вода в озере Гальве после его кончины стала красной, и так продолжалось три дня.
Витовт умер, когда ему было 80 лет – в отца оказался он долгожителем. Но ещё при его жизни Тракайские островной и полуостровной замки утратили оборонное значение, поскольку заклятый враг – Тевтонский орден – был повержен. Тракай превратился в загородную великокняжескую резиденцию, эдакий литовский Версаль с пышными приёмами и балами.
Личную гвардию великих князей литовских в Тракае составляли караимы – представители загадочного тюркского народа, возможно, потомки хазар. Несколько караимских и татарских семей Витовт привёл в конце XIV века из Крыма, куда он совершил поход. Будучи веротерпимым, Витовт, который сам трижды принимал крещение, переходя из католичества в православие и обратно в католичество, разрешил инородцам исповедовать свою религию. Татары молились по мусульманскому обычаю, а караимы справляли особые иудейские обряды.
Караимы были поселены в Тракае в северной части города, между двумя замками великого князя литовского. Караимы-воины охраняли мосты и Островной замок, а гражданские караимы занимались мелким ремеслом, торговлей, служили переводчиками, обрабатывали землю и, будучи хорошими огородниками, прославились, в частности, особыми сортами огурцов. Караимский храм – кенасса, построенный в Тракае в XVII веке, никогда не закрывался. После окончания Второй мировой войны тракайская кенасса в течение нескольких десятилетий оставалась единственным действующим караимским храмом в Европе и Советском Союзе. В 1997 году прошли торжества по случаю 600-летия поселения татар и караимов в Литве.
Тракайские караимы не нарушили клятвы верности великим князьям литовским. А охранять Тракайский островной замок они перестали не по своей воле. Просто в середине XVII века нечего стало им охранять.
В 1655 году в ходе русско-польской войны Тракайские замки осадили царские войска. Русские воеводы, оценив мощь укреплений, не стали мудрствовать лукаво, подогнали крупнокалиберные осадные орудия и с помощью чугунных ядер и бомб (снарядов с порохом) превратили полуостровной и островной замки в груду развалин.
От полуостровного замка, построенного Кейстутом, сохранилось несколько башен и руины стены. А вот замок на острове после трёхсот лет пребывания в летаргическом сне, был восстановлен со всей тщательностью советскими реставраторами в первоначальном облике XV века – и вот же полвека там располагается музей.
Если в средневековых замках и впрямь водятся приведения, то в Тракайском замке – это дух Витовта Великого. Наверное, в полночь он выходит из картины, на которой могущественный правитель Литвы изображён в ореоле славы, или из бронзовой скульптуры c надписью Vytautas Didysis. Невидимый человеческому взору и чуткой сигнализации хозяин замка бесшумно обходит залы, сокровищницу, оружейную, лёгким кивком отвечает на поклон шляхтича на «живой картине», степенно прогуливается по просторному двору крепости и, дойдя до своего деревянного изображения на островке перед длинным мостом, с первым криком петуха в Тракае, возвращается в замок. Напоследок он бросает взгляд в окно на озеро Гальве, в котором при свете дня, как в зеркале, отражается почти сказочный замок с развевающимся на башне на ветру красным знаменем с устремившимся в погоню белым всадником.
