Африканская бабочка и её жители. 10. Золотой город Тимбухту

Но, так или иначе, нам в этом славном городе вход в мечети запрещён. Впрочем, в Джинкарейбер местным женщинам вход также закрыт. Исключение делается для 11 мусульманок, которые побывали в Мекке и пережили климакс. Щёлкаем серо-глиняное строение мечети из фотоаппарата и движемся дальше по городу.
Говорят, что Тимбухту по статистике посещает 1.5 тыс туристов в год, но я в городе белых не вижу. Жители славного города Тимбухту Обрастаем свитой из детворы.

–Кадо! Кадо! Кадо! — словно голодные воробьи чирикают дети. Мимо, туда сюда, чёрным лебедем, проплывают африканские красотки. Фотографировать без кадо не разрешают, но общаться хотят. Из Москвы я привёз прикол, палец проткнутый гвоздём и замотанный бинтом.

Ох и повеселил же я оттопыренным пальцем местную детвору, позже подарив его на одной из улочек.
Если не знать историю города, он покажется не интересным с точки зрения архитектуры. Кривые узкие улочки покрыты нанесённым из Сахары песком, который набивается в обувь. Все строения высокие, двухэтажные, с плоскими крышами, иногда облицованы песчаником, двери узкие, в рост человека, дабы вражеский всадник не въехал внутрь, а на втором этаже сиротливо выглядывает окно «верности».
Ревнивые мужья делали для жён маленькие окошки, открыв ставни в которых, улица была видна жёнам из-за деревянной решётки.
Встречаются «марокканские двери», обшитые медью, с различными украшениями.

Мало чем отличаются дома, где останавливались Лэнг, Кайе и Барт. В одном месте пылятся подвешенные на проводах дохлые кошки,

это фетиши отгоняющие злых духов. Сушится на солнце в ожидании покупателя перемешанный из соломы и глины кирпич.

Но таким строительным материалом пользуются не все жители, рядом с глиняными богатырями прилепились к замусоренной земле соломенные хижины.
«Мы не рабы! Рабы не мы!», — писал я на доске в первом классе. Возможно старик Хотабыч отправил Волькиного друга Женьку в рабство именно в Тимбухту.
Соломенные шатры это жилища народности белла, которые были рабами у туарегов. Какие отношения у современных белла и рыцарей пустыни, сказать тяжело, но первые предпочитают жить возле вторых.
Люди народности белла
Мы зашли в одно такое жилище белла. Повидавшее многое обшарпанная дверь уже не закрывается. Перешагнув через порог, оказываешься в крытом холле, далее огороженное от соседей двухметровым забором открытое пространство, по площади не более 20 метров. Здесь соломенная кибитка, место, где готовят еду и что-то типа курятника. По дизайнерски, просто и обыденно, встроен в угол маленький, но вонючий туалет. Козы, куры и индюшки дополняют картину.

Другой жизни белла не знают, столетиями они кормились возле туарегов.

В городе есть музей письменности, где представлены каллиграфично выведенные на шкурах, на дощечках и на кусочках соли арабские тексты. Исторический музей города, внутри напоминающий скотный двор, расположен именно на том месте, где женщина Бухту нашла тим (колодец), это и дало название Тимбухту. Вода в те далёкие годы журчала на глубине одного метра и черпали её кожаным ведром.

Городские музеи
В самом музее воспроизведён быт туарегов. Городские туареги и их сувениры Низкая кровать на палках с колёсиками: хозяин ложился отдыхать, а рабы его качали. Складывающийся столик для еды служил кочевникам ещё и картой звёздного неба.

Мужской таз для омовения и женский: из мужской емкости вода через дырки уходила в песок, а в дамской, наоборот собиралась. Женщина, со своими критическими днями, считается у мусульман не чистой, воду после неё нужно отнести подальше от жилища.
Ещё есть интересный обычай кочевых народов Сахары: женщины вплетают себе в волосы парики из конских хвостов, на них вешают золотые украшения. Обусловлено это тем, что в случае нападения жестоких врагов дама успеет спрятать парик, или висюльки сорвут вместе с париком, а их бывшая обладательница при этом физически не пострадает.
В Тимбухту во многих местах: у мечети, на перекрёстках, возле базара, можно видеть совершенно ничем не приметные столбики, обрамляющие квадратные песочницы.

Это могилы святых, их в городе 333.
Малийский писатель Масса Макан Диабате, в своём романе «Мясник из Куты», где действие происходит в 70х годах прошлого века, затронул интересный сюжет. Грубый и безжалостный мясник Намори использует засуху для обогащения, сбывая жителям Куты ослиное мясо.

Когда обман раскрывается, он шантажирует имама, заставляя его объявить на всю округу, что мясник будет бесплатно кормить бедняков. Население окружает Намори восторженным почётом, а когда тот умирает от болезни, бедняки вынуждают имама похоронить мясника как святого – во дворе мечети. Писатель видимо знал подобные сюжеты.

Лицо города это базар в Тимбухту. Здесь хочется беспрерывно щёлкать фотоаппаратом, каждый новый кадр кажется интересней уже предыдущего. Вот замотав к спине трёхмесячного ребёнка, грациозно несёт на голове ведро с водой молодая девушка. Человек вывел на прогулку, словно собачек, коз на поводке. Мясник тихонько едет на мотоцикле и везёт впереди себя облепленную мухами коровью голову. Мух так много, что мне вначале показалось, будто он перевозит пчелиный рой. Нарядные женщины разложили пряности, а под лавкой голопопый ребёнок купает в пыли свой обрезанный писюль.

Можно видеть различные по размерам куски соли. Её добывают на севере в карьерах и, как и 1000 лет назад, везут 21 день до Тимбухту на верблюдах. Благородные корабли пустыни шагают плавно, отчего глыбы соли не трескаются, поэтому и не используют тряские грузовики.

В торговом дворе покупаю два кинжала, просматриваю знакомые мне по Ливии кресты, сумки и украшения туарегов. Далее мы всей толпой движемся обратно к мечети Джинкарейбер.

Сегодня пятница, правоверные стекаются на молитву. Люди снимают обувь, проходят внутрь, кто-то раскладывает коврик у стен мечети, причём занимаются места для молитвы и на местном песочном кладбище.

Весь в белом спешит к своей пастве имам. Через какое-то время из репродуктора льётся его ровное спокойное пение. Я слов не понимаю, но интонация и тембр голоса звучат доброжелательно.

Африканская бабочка и её жители. 12. Книга - источник знаний