После возвращения с Кунашира нам предстояло ещё несколько дней провести на Сахалине, и всё это время было заполнено экскурсиями. И посему на следующий день, сразу после завтрака, мы отправились на осмотр удивительного по красоте места, которое называется Бухта Тихая. Бухта расположена в 135 км. севернее Южно-Сахалинска.

Встаём на трассу, которая идёт в сторону Долинска. Из окна автобуса наблюдаю за островной жизнедеятельностью. Зерно на Сахалине не вызревает. Помидоры и огурцы выращивают в теплицах и в парниках. В основном этим занимаются трудолюбивые корейцы, которых японцы в своё время завезли на Сахалин. Вдоль дороги можно видеть, пусть и небольшие, но всё же стада коров. Белорусский батька свою молочку на Сахалин не присылает — вся молочка на острове своя. Колхозы, пусть и с трудом, но всё же работают.
По местному ТВ я видел репортаж про ребят, выпускников ПТУ, которые получили специальность крановщика. Рабочие специальности на острове вновь востребованы. Дай то Бог!

Примерно через час попадаем в Долинск. Здесь к нам присоединяется долинчанка Maynur. За день до этого к Maynur прилетели в отпуск из Сыктывкара её старшая дочь Галя и две внучки. Как это обычно бывает, местные жители свои красоты не знают. Галя родилась в Долинске, но Бухту Тихая не видела. И вот мама, решила устранить подобный пробел. Всю последующую дорогу Maynur, вместе со своей семьёй, ехала вслед за нами на машине.

Если говорить про сам Долинск, то город небольшой. Бараков я здесь не заметил. Есть, конечно, и ветхое жильё, и современное, но по всему видно, что Долинск победнее нежели Южно-Сахалинск. Зато я приметил красивый парк, где детвора катается на роликах, что-то где-то строится, сверкают вывесками рестораны. На дорогах оживление, трафик движения очень насыщенный. Если сравнивать Долинск с городами Орловской области, то первый выигрывает однозначно.

После Долинска дорога через некоторое время идёт вдоль берега моря. Выезжаем на равнину, которую я как-то уже и не думал на Сахалине увидеть. Оная представляет собой заросли камыша, речки и озёра. По словам сахалинцев, эти места необыкновенно богаты рыбой. В сезон сюда съезжаются охотники, дабы стрелять диких уток. Столь благостная для русского глаза равнина заканчивается, и далее вновь начинаются холмы.
Проезжаем рыболовецкие посёлки. В былые годы они являлись примером для подражания. В наше время жизнь отсюда ушла, и прихватила с собой деньги. Но, по словам сахалинцев, именно в этих местах до сих пор великолепная рыбалка, и особенно хорошо ловятся крабы. Рыбаки ставят на них специальные ловушки.

Наконец, делаем остановку в посёлке под названием Взморье. Выхожу из автобуса, и чувствую опьяняющий морской воздух. Море где-то там, за домами, и в тоже время воздух необыкновенно напитан морем.
Взморье является не только посёлком, но и железнодорожной станцией.

Глядя на узкую колею, невольно вспоминаются японцы и их роль в освоении Сахалина. Архитектурных шедевров во Взморье нет, но именно здесь предпочитают делать остановку водители, движущиеся по трассе. Во Взморье можно купить только-только пойманных и уже приготовленных крабов. Глядя на торговцев, невольно распределяешь их по гильдиям. Кто побогаче выставляет товар в багажниках авто или раскладывает на лотках, тогда как местные бабушки привозят свои пирожки в повидавших многое детских колясках.
Мои попутчики в ажиотаже оккупируют прилавок, но цены быстро сбивают их прыть. Большой краб стоит 750 рублей, чуть меньше 500, совсем малыши по 200. За 10-15 креветок просят 500 руб. Пирожок с картошкой — 60 руб (в Москве 30 руб), манты — 75 руб. (одна штука), шаурма из баранины — 220 руб (в Москве 120 руб). Здесь же крутится стая голодных собак, в надежде, что кто-то подкормит их чем-то недоеденным.
Напомню, в поездке по Курилам и по Сахалину вместе со мной был известный блогер и автор Турбины 097mcn. Увидев такое дело, 097mcn решительно отговорил меня что-либо покупать, заверяя, что в Таиланде и в Нарве креветки, как и вообще морепродукты, стоят куда дешевле. Дороговизна Сахалинских продуктов общеизвестна. В конце рассказа мы к этой теме ещё вернёмся.
За Взморьем деревушки и посёлки исчезают. Вдоль дороги мелькают холмы, обтянутые травой и кустарником. Далее проезжаем лес, который кажется абсолютно диким и дремучим. Вот так, сломается вдруг машина, остановишься, а из леса на помощь медведь выйдет...

На пути встречается знак — с. Тихая. За ним сворачиваем с асфальта на просёлочную дорогу. Грунтовка после дождей влажная, но не раскисшая. Переезжаем через железнодорожные пути и направляемся далее в сторону моря.
Когда-то в этой местности что-то добывали или карьеры разрабатывали. Об этом свидетельствует железнодорожная колея и один единственный вагончик, то ли брошенный, то ли забытый, то ли временно здесь законсервированный.

Дорогу сопровождает река, которая носит название Тихая. Любопытно, но при подъезде к самой бухте, речушка как-то и куда-то по-тихому вдруг исчезает. Впрочем, какая речушка, кто про неё вспомнит, если перед тобой открывается море! Мы приехали в Бухту Тихая. Выходим из автобуса. Воздух наполнен рокотом бесконечно бегущих волн — море нас приветствует.Бухта Тихая хотя и окружена горами, но названия своего не оправдала. Море встретило нас сильным порывистым ветром.
Справа и слева над бухтой нависают горы и скалы, вдоль и над которыми нам предстояло прогуляться. Проехать сюда на машине можно по одной единственной дороге. Теоретически, здесь можно увидеть японских журавлей и нерп. Жаль, но нам в тот день не повезло — ни птиц, ни нерп мы не видели.
И вот ведь незадача, мы, почти всей нашей туристической группой, отправились на прогулку, на поиски чего-то интересного, тогда как две женщины остались возле автобуса, помогая нашим сопровождающим с обедом. Желая чуть прогуляться, они поднялись на сопку и встретили медведя. Хозяин агрессии не проявил, решив сразу ретироваться. Женщины даже испугаться не успели.
Вот так! Прогулка на природе коренным образом отличается от похода в зоопарк, где звери рассажены по клеткам.

Впрочем, об их встрече с Хозяином, мы узнали чуть позже, уже по возвращению в лагерь. Тогда как в тот момент, мы всей толпой смело двинулись вдоль берега на север.

Чуть пройдя, мы увидели на берегу рыболовецкую базу. У берега слегка качались на воде обычные деревянные лодки. По краю воды трое мелких пацанов собирали какую-то снедь. В прежние времена рыбный промысел был здесь основательным. Об этом свидетельствует, и проложенная сюда дорога, и пирс, и двухэтажный дом рыбаков. Не знаю, существуют ли теперь какие-то рыболовецкие колхозы? Наверно да, но народ, по-большей части, приезжает сюда просто отдохнуть. Проходя мимо, я как раз приметил такую компанию. Вернее, заметили меня они. Хорошо накативший мужик, начал мне кричать:

-Эй! Сфотографируй меня! Я чукча! Я чукча!

По всему было понятно, что парень представитель одной из коренных народностей Сахалина. Агрессии он не проявлял, но товарищи мои ушли вперёд, и посему поговорить с человеком не получилось. Мне нужно было догонять группу.

Берег здесь состоит из узкой полосы пляжа, которую подпирают 30-метровые склоны. Море, наступая на сушу, медленно но верно превращает высокие глыбы песчаника в обычный песок.

Морю помогают волны и ветер. Древние скалы, словно лица стариков, покрыты трещинами. Деревья и кустарник на склонах почти не растут, и посему сдержать процесс распада некому. Берег периодически обрушивается. Суша отступает. Из скал, словно слёзы, то тут, то там вырываются тоненькие струйки родниковой воды. В некоторых случаях потоки можно назвать ручьями. Они разрезают склоны, играя на стороне своего большого водяного собрата. Далее, словно нашкодивший мальчишка, ручейки прячутся в песок, а в некоторых случаях, как заправские хулиганы, ничего и никого не боясь, смело и гордо текут прямо по пляжу на соединение с Охотским морем.
Возле одного такого ручейка останавливаемся. Кто-то повесил здесь верёвку. По ней можно подняться на самую кручу холма. В этом случае не придётся обходить по воде мыс. Один наш ловкий парень по имени Илья, раз-раз и залез наверх. Наблюдая за лёгкостью и непринуждённостью его движений, подобное решила повторить одна из наших женщин. Она долезла до середины и далее спустилась вниз.
Попытался залезть наверх и я. Однако, первые двое скалолазов сбили весь грунт, который после дождя превратился в кашу. Ноги мои заскользили, упереться мне было не во что. Весь канат тоже стал мокрый, грязный и скользкий. Я выбился из сил, не сумев преодолеть последние 3-4 метра. Спустился с позором, основательно измазавшись грязью.
Зато вовсе не удивительно, что именно такие отвесные кручи облюбовали чайки. Птицы галдят, обсуждая мой позор. Их громкие стоны и плачи сливаются с порывом ветра. Чуть вдали, почти у самого края бухты, над поверхностью моря возвышается островок, будто специально созданный природой для птичьего базара. Островок не просто безымянная скала! Он именуется как о.Заметный.
Русский первопроходец И.Ф.Крузенштерн, отметив на карте данное побережье, назвал его заливом Терпения, в него входит и бухта Тихая. Правда на некоторых картах она вообще не обозначена. Думаю, название бухта получила уже после 1945 года. Зато на карте (атлас Сахалинской обл.) отмечен мыс, который нам предстояло обойти по воде. Он тоже носит название — мыс Тихий.

Наученный Кунаширом, я взял с собой резиновые сапоги, аналогичные тапочки, плавки и сменную футболку. По словам сопровождающего, нам предстояло обогнуть мыс по воде, а глубина там примерно по-колено.

Привычный к своим эстонским болотам 097mcn в море с нами не пошёл. Компанию ему составил мой друг Саша. Я же, надев плавки, сложил в рюкзак свои грязные джинсы и, под крики чаек, смело ринулся в море. Спутники мои и спутницы по возможности тоже разделись. Единственное, берег оказался каменистым, отчего те, кто не взял обувь, решили не разуваться и преодолеть препятствие в кроссовках. Как далее выяснилось, после Кунашира мы все расслабились, наивно полагая, что на Сахалине лазать по скалам и пробираться сквозь дебри бамбука, уже не придётся. Само море оказалось здесь вовсе не по-колено, а кто падал, те и вовсе окунались с головой. Благо ветер в тот день был хоть и сильным, но не холодным, и вода относительно тёплой.
Мыс Тихий таковым себя вовсе не проявил. Кто-то возможно с интересом изучил бы его геологическое строение, мне же было не до этого. Каждый поворот за скалу казался наконец-то последним, но далее нужно было идти ещё и ещё. Ты внимательно смотришь, куда наступить. Делаешь шаг, подгадывая под отступившую волну, а она вдруг, бац, и накатывает по-новой. Сапоги мои сразу залило. Я их снял и оставил в одном из гротов, переобувшись в резиновые тапки. В общем, путь оказался не простым, тем не менее, мокрые, но счастливые, мыс Тихий мы преодолели. Убедившись, что нам всё нипочём, приутих и ветер. Движемся дальше, шурша галькой, по пляжу. Бухта Тихая осталась позади, а соседний с ней берег назвать тихим уже сложно. В шторм сюда накатывает хорошая волна.
Глядя под ноги, изучаю всё то, что море выбрасывает на сушу в качестве подарка. Вот лежат интересные раковины, чуть дальше бородатые водоросли, которые после приготовления можно употреблять в пищу, а вот большое опутанное лесками дерево. Сколько ему лет? Где оно росло? К какой породе относится дерево? Определить всего этого я не смог.
Море, чувствуя мой интерес, подсказывая, монотонно рычало волнами, объясняя, что оно может, как маленький камушек на сушу пригнать, так и большой корабль на скалы выбросить. Море — это сила!

Переходим вброд маленькую речушку,

и вслед за нашим гидом начинаем карабкаться на сопку по крутому травянистому склону. Ухватиться здесь можно лишь за траву. Ногам упереться особо не во что. Тропинки как таковой нет, и если ты идёшь одним из последних, то грязи под ногами заведомо больше.
Меня и не только меня, начинают посещать мысли — а на кой вообще всё это было нужно?... Остался бы я лучше возле автобуса, или в городе в музей бы сходил?... Подобное настроение рассеялось как туман, когда, наконец, встав на тропинку, нам удалось посмотреть сверху на пляж, на мыс и на само Охотское море. Победа над собой, над своими "я не смогу", "я не пройду" — наверно это особая разновидность счастья. Тропинка оказалась довольно натоптанной, она петляла по краю склона, виды с которого открывались всё лучше и всё красивей! Творец нашего мира постарался здесь на славу! Как выяснилось, особый восторг всегда и у всех вызывает скала слоник. Нежный каменный слоник вышел из моря на берег, и, свесив вниз хобот, просит прощения у большой скалы-мамы за озорство и непослушание... Те из моих спутников, кто не замочил в воде фотоаппарат, щёлкали им без устали, делая, как селфи, так и просто снимки природы. Отключившись от дурных мыслей, здесь хочется простоять как можно дольше, любуясь, как волны монотонно накатывают на берег, разбиваются о подводные скалы, превращаясь в белую пену. Ещё, можно, расставив руки и чуть нагнувшись вперёд, попробовать обнять ветер. А можно просто лечь на траву среди красных и чёрных ягод, вдыхая в себя их соединённый с морем аромат. Таких ягодных полян в Центральной России я как-то уже и не припомню. В голове крутятся мысли о нарушенной у нас экологии. И посему, шагая по тропинке, невольно смотришь под ноги, как бы не сбить, как бы не раздавить ягодку. Отмахав вдоль берега не менее двух километров, мы не увидели, ни нерп, ни японских журавлей. Животные стали пугливы и устраивают теперь лежбища всё дальше и дальше от человека.
Зато мы все без исключения испытали здесь неимоверный прилив энергии. На меня в буквальном смысле накатил какой-то приступ счастья! Жаль, но подобное состояние длится не годы, не дни, не часы, а всего минуты....
Когда-то здесь жили айны. Как напоминание об ушедшем народе возвышается особо почитаемый камень-шаман, которому они поклонялись. На высоком берегу, айны совершали ритуальные обряды. Японцы также не обошли вниманием эти места. Синтоисты почитали одну из здешних гор как священную. Монахи ежедневно поднимались на её вершину. Возможно, именно японские монахи пробили по краю склона тропинку, по которой довелось прогуляться и нам.
Насколько я понял, на здешнем побережье сформировался свой особый микроклимат. Со стороны острова оно защищено горами, которые носят название хребет Жданко. Раньше хребет был покрыт хвойными лесами, но пожары уничтожили все деревья на его склонах. Нынче можно видеть кусты шиповника и аралии, вперемешку с высокими цветками борщевика и либо термопсиса, либо невесть как попавшего сюда нарцисса. В ботанике я не силён, но цветами, конечно, любовался. При этом вся гигантская и не гигантская сахалинская зелень казалась мне какой-то знакомой незнакомкой. Получая свет и влагу, кто-то из кустов, из цветов, из растений раскачивается на ветру в гордом одиночестве, другие же действуют сообща, захватывая пространство и отстраняя с территории конкурентов.

Приближается обед, нам нужно возвращаться к автобусу.
Пока я всё смотрел и всё изучал, многие из моих товарищей уже спустились вниз и движутся в обратном направлении.

Догоняю, стараюсь не отставать. Нам предстоит вновь штурмовать вброд мыс Тихий.Погода же к этому моменту начала кардинально портиться. И посему, невесть откуда появившаяся лодка также спешила на базу. Рыбаки работали вёслами изо всех сил.
Море, как женщина, любит менять свой образ. В данном случае море сделалось не очень злой тёщей — оно пыталось стонать, рычать и бесноваться.
Начинался прилив. Волна усилилась. Быстро переодеваюсь и бросаюсь вперёд уже знакомым маршрутом. Дохожу до грота, где я оставил сапоги. Мне казалось, что я поставил их в достаточной удалённости от воды, теперь же волной их уже сбило с места. Ещё чуть чуть, и море унесло бы их из грота. Одним словом, я успел вовремя. О себе даёт знать усталость. Засмотревшись на стайку рыб, я делаю неправильное движение и всем корпусом падаю в воду. Сзади слышу крики: "Максим, вставай! Быстро вставай!" Поднимаюсь. Первая мысль — фотоаппарат! Не замочил ли я его? Достаю фотик из рюкзака. Проверяю? Ура! Работает!!! И пусть я и мокрый весь с ног до головы, но именно из таких моментов как раз и складывается простое человеческое счастье!
Шаг, ещё шаг, огибаю последнюю скалу, и вот она Бухта Тихая. Здесь действительно тише и нет такого ветра. По пути замечаю микроавтобус. С обеих его сторон надпись — "Авторские экскурсии по Сахалину". Рядом мужчина и женщина раскладывают обед для своих экскурсантов, которые ушли гулять примерно нашим маршрутом.
Чуть дальше прохожу мимо той компании, где выпивший парень кричал, что он чукча. "Чукча" к этому моменту уже уснул, но, его спутницы, увидев меня мокрого с ног до головы, спросили, что случилось. Я рассказал про наш поход, описал свои впечатления, посетовав, что упал в воду. Одна из женщин, чайкой спорхнула в палатку, налила мне для согрева 100 грамм водки, предложив ещё и закусить кусочком рыбы. Мы разговорились. Мои собеседники оказались преимущественно нивхами (малый народ Сахалина). В Бухту Тихая они всей компанией приехали на отдых. Фотографироваться женщины не захотели, зато их дети с удовольствием мне позировали. Чуть дальше я увидел, как двое рыбаков, по пояс в воде, перемещали туда-сюда по воде вдоль берега что-то похожее на маленькие футбольные ворота. Как выяснилось, ребята ходят-бродят уже около получаса, а их улов составил всего миску креветок. Мне вспомнилось, что в придорожном посёлке за щепотку креветок торговки просили 500 рублей. Вот и получается, что цена вполне обоснована, ибо результат труда рыбаков, как и их улов, естественным образом подгоняется под сахалинскую жизнь, под сахалинские цены.
В советские времена работали рыбколхозы. Теперь же они развалились, и что-либо понять о рыбной отрасли достаточно сложно. Цены на красную икру в Южно-Сахалинске точно такие как в Москве, а некоторая рыба так и вообще дороже. Острову необходим мост, который связал бы его с материком. Мост — вот решение многих сахалинских проблем.

Проголодавшись, я, как и все, с удовольствием навернул ухи, выпил чая и закусил бутербродом.

Maynur и её девчонки, вместе с нами отобедали. Попрощавшись, они уехали домой на машине. На следующий день нам предстояла ещё одна совместная экскурсия. Я же, просушившись на ветру, всю дорогу сидя в автобусе переваривал дневные впечатления. Увиденные картинки до сих пор стоят у меня перед глазами.
Велика Россия и интересных мест у нас много!