Последняя часть насыщенной девятой недели.
1. Погуляв по центру, мы отправляемся в граничащие с ним районы. Местное метро здесь называют «L» от «elevated» — поднятое, надземное. Хотя есть и подземное, но мы туда в этот раз не доехали.
3. В конце девяностых – начале двухтысячных «Элка» пережила не лучшие времена — до сих пор несколько веток не работают.
5. Странным образом эстакады одновременно и украшают, и уродуют улицы города. А грохот проезжающего поезда как будто-то отзывает в прошлое.
8. Несмотря на грохот снаружи, внутри едется тихо и мягко. В поворотах, когда поезд подъезжает близко к углу здания, можно заглянуть через окно к кому нибудь в офис или спальню.
9. Недостатков два: нельзя открыть окно, чтобы высунуться из него, и нельзя остановить поезд в любом месте, чтобы сделать хороший кадр.
11. И снова ремонт. Утешает одно: на дороги кладут не какой-то позорный асфальт, а благородный, надежный бетон. Все по науке.
16. Диспетчерская будка на большом разъезде. А как тут изумительно пахнут шпалы! Детством: жара на вокзале и мы едем на море в Анапу.
19. Зашли с вопросом по фотику в фотомагазин и неожиданно попали в кино про копов начала девяностых (белый вентилятор и принтер подпортили картинку). Дядечка тоже там живет, в девяностых. Информацию о дилерах Фуджи находили для нас не в каком-то лаптопе, а в самом настоящем толстенном бумажном каталоге. Невероятно, как люди умудряются при этом делать бизнес.
20. На улице молодая индуска наряжала девочку в сари. Девочка, увидев камеру, тут же принялась позировать, стесняясь.
В этом городе мы впервые столкнулись с чем-то, от чего почти полностью отвыкли за годы жизни в США: в Чикаго автомобилисты сигналят другим автомобилистам и пешеходам. Это настолько редкое явление там, где мы жили — в штатах Вашингтон и Гавайи — что я сперва даже оборачивался: не случилось ли чего. Не случилось. Здесь сигналят, если кто-то на секунду отвлекся, когда загорелся зеленый или срочно пытается перестроиться. Сигналят, машут руками, видно, что ругаются. В основном чудят таксисты (судя по внешности — понаехавшие), но и местные этим грешат. Сперва мы удивлялись, потом смеялись, потом даже начали раздражаться на подобную дикость и невоспитанность.
Вот я сейчас пытался вспомнить, когда в последний раз кому-то посигналил. Вежливый короткий гудок – напоминание, что можно поворачивать на красный, или когда кто-то очень долго не едет на зеленый, потому что отвлекся в телефон, или приглашение проехать вперед — не в счет. А вот именно посигналить наехав, накричав. Честно, не помню. Было, точно знаю, но сколько лет назад — не вспомню. В Чикаго за пять минут на главной улице нагудели все мои гудки за 19 лет водительской карьеры. Это, конечно, страшное позорище.
Простое правило, которому нужно следовать, прежде чем посигналить другому водителю: представь, что вы с ним не в машинах, а на тротуаре, в автобусе или магазине. Крикнул бы ты старичку в спину, если бы он на секунду замешкался? Или если бы ваши пути пересеклись, ты бы так и шел прямо на девушку с угрозой «свалила с дороги, дура», или все-таки уступил бы, разрядив неловкость улыбкой? А если бы кто-то нечаянно наступил тебе на ногу, ты бы тут же обматерил виновного, или опередил его извинение вежливым «ничего страшного»?
22. Машина, особенно тонированная, конечно, обезличивает человека, но тем более нужно оставаться тактичным, обходительным и вообще здравомыслящим согражданином.
23. В украинский район мы тоже не попали, ограничившись созерцанием задка этого субарика. Заодно и номер штата показал.
26. Почти в каждом домике имеется дверка под крыльцом — подвальные помещения обычно сдаются студентам и другим малоимущим.
29. Кто пообеспеченнее, но не любители загородных вилл, живут примерно здесь. Смешно, как каждый себе сделал свой стиль. И получилось, что все живут в доме-черновике архитектора.
30. Надеюсь, что в этих домах достаточно толстые стены, чтобы ощущать себя именно в своем частном доме, а не в квартире трехэтажки.
31. Те самые любители загородных вилл живут примерно так (внутренний дворик), но отсюда до Чикаго около часа езды.
37. Как я уже говорил, в Чикаго в июле — 35 градусов влажной жары. Так что пляж и озеро тут в самый раз. Фотка сделана в понедельник, в воскресенье мы даже не смогли найти место для остановки, чтобы выбежать и сделать снимок.
38. В юго-западной части города недалеко от центра тоже есть парки, но тут уже ощущается влияние плохих районов.
39. Когда по тротуару идут мужчина и женщина, оба курят и при этом ведут за ручки девочку, это признак, что мы удаляемся от цивилизации.
40. А когда улицы города постепенно опустели, дома обшарпаны, на них старые огромные рекламы, а окна зарешечены, это означает, что цивилизация осталась далеко позади и мы в гетто.
42. А когда мы подъезжаем взглянуть на эту картину поближе, нас окружают какие-то мутные личности: кто-то прыгает к нам на капот, кто-то заглядывает в окна, кто-то вообще блокирует машину под выкрики с тротуара «может ему кирпич на крышу уронить?» Это намек: возможно, нам тут не совсем рады. Возможно, джентельмены не видят достаточно веских причин для нашего дальнейшего пребывания в их квартале и нам не стоит злоупотреблять их гостеприимством.
43. Отличительная черта любого гетто — люди ходят по дорогам в самых непредсказуемых направлениях, не обращая внимания на транспортное движение.
44. Черные районы не обязательно все гетто, но почти все гетто — черные районы. Расположены, обычно, около промышленных сооружений, транспортных развязок, или просто в той неприглядной части города, которой повезло меньше.
45. Из-за естественной предвзятости, выработанной в нас их собратьями, отношение к этим людям у нас настороженное. Хотя, вполне возможно, что это нормальная, простая, добрая семья, у которой просто нет финансовой возможности переехать в более культурный и безопасный район. А мы шугаемся.
46. Плохой район — это всегда пустые, заброшенные дома. Не смотря на то, что сюда стекаются низы общества со всего города, уезжающих от греха подальше все равно больше.
47. Таунхаузы пустеют, в них поселяются алкаши и наркоманы, а это приговор дому. Его или сожгут сами обитатели, или снесут очередной гадюшник власти. В конце-концов остается одинокая, неуклюжая часть когда-то многоликого строения.
50. То, что остается, выглядит жалко. Как жалко выглядят кучи детей в семьях родителей, которые едва могут добывать пропитание и одежду для своих чад. Какое уж там образование и воспитание.
51. Это самое приличное здание в плохом районе. И магазины, и бары, и забегаловки — все дешевое, мелкое, грязное. Ходить, в смысле, выйти в пятницу вечером, в этих районах некуда.
52. Для сравнения: так выглядит любая улица в нормальном районе Чикаго (и вообще, в любом нормальном районе любого города Америки). Деревца, аккуратненькие магазинчики, море кафешек и ресторанчиков со столиками на тротуарах.
53. В гетто на тротуарах тоже имеются отдыхающие — бездельники и тунеядцы, ждущие бесплатный ужин и ночлег у дверей церкви.
55. Но не будем заканчивать рассказ о Чикаго на грустной ноте. Закончим его красивым аккордом от этой девушки.
Алла сравнительно недавно начала фотографировать, а свой личный фотоаппарат так вообще приобрела уже в поездке, в Монтане. Я, не смотря на то, что первую зеркальную камеру купил себе в 2001 году (Nikon N65, еще пленочный :), а на любительском уровне интересоваться фотографией начал всего пару лет назад, все равно вижу: Алла гораздо способнее меня в этом плане. Уже сейчас, даже не смотря на ее небольшой опыт, в ее снимках можно ощутить вкус к цвету и линиям и чувство удачного момента.
56. В предыдущих постах уже были ее фотографии, но следующие шесть фоток из Чикаго мне особенно понравились.