Продолжение краеведческого рассказа о путешествии в Сердце Пармы.

Попасть в село мы специально не планировали. Просто это был последний автобус в сторону Ныроба. По расписанию — в Камгорт, в реальности — лишь до Покчи — следующего после Чердыни населенного «острова» на колвинском берегу.

Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы

ПОТЕРЯННОЕ СТОЛЕТИЕ

100 лет назад в Большом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона о Покче (ударение на первый слог) сообщали следующее: с. Пермской губ., Чердынского у., в 5 вер. от у. г., при впадении рч. Покчи в Колву. Здесь с 1472 г. существовал город с крепостью, основанный завоевателем Великой Перми кн. Федором Пестрым. В 1535 г. город сгорел и управление перенесено в Чердынь. Жителей 1400. Скорняжное производство. 3 ярмарки и еженедельные базары.

Следующих годов лучше бы и не было вовсе: село обеднело, украшавший его храм разрушился а население сократилось. Одна cовременная энциклопедия пишет: В XVIII-XIX веках Покча стала центром баржестроения в Верхнекамье. Здесь строились суда для перевозки соли.
С начала ХХ века жители села занимались в основном сельскохозяйственным производством. Население около 1 тыс. человек.
В селе сохранились старинные жилые и хозяйственные постройки, богато украшенные деревянной резьбой, выполненной на высоком художественном уровне.

И действительно сохранились. На широких улицах села стоят постаревшие, но еще внушающие уважение большие деревянные избы, кирпичые особняки, столбы ворот и арки у бывших складов, магазинов и мастерских. Хотите увидеть, как выглядели северные села в XIX веке - смело езжайте в Покчу.

ЦЕРКОВЬ, НАВОЗ И КОПЫТА

Когда мы выскочили из автобуса, было не до созерзацаний. Наползавшая с противоположной от реки стороны грозовая туча гнала нас в укрытие. Укрытие... Тесное, пропахшее стиральными порошками сельпо? Скучно. Постучаться в случайный дом? Это уже что-то. А если попробовать воон там?.. У речного берега маячили развалины старинной церкви. Её колокольня, лишившись купола, стала похожа на башню злого волшебника и обещала интересное приключение. Вход не заколочен. В стене проломы. Едва наши рюкзаки оказались под крышей, как с неба упали первые капли теплого летнего дождя.

В кино про Индиану Джонса древние развалины напичканы ловушками и содержат много скелетов. В моей статье про Покчу развалины имеют острый запах навоза, мочи и равномерно обгаженый пол, как оно обычно и бывает в настоящих путешествиях. С трудом найдя чистое место для сумок, мы стояли у оконного проема, слушали залетавший в башню гром и смотрели на уральский фен-шуй: ветер прогонял по селу и топил в реке столбы теплой июньской воды.

Потом запахло серой (зачеркнуто) застучали копыта. Они пришли — блеющие, мычащие, мокрые, любопытные до рюкзаков. Свято место пусто не бывает! Оставленная людьми, церковь стала убежищем для местного скота.

За те два часа, что гроза уходила на Полюд, мы успели полностью осмотреть печальное укрытие. Ни перекрытий, ни лестниц на колокольне не сохранилось. Крыша самой церкви превратилась в груду кирпичей, и лишь у алтарной части остался более-менее целый свод.

Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы была построена в 1785 году, пережила большевиков и сгорела всего лишь 8 лет назад от удара молнии. Встреченный нами местный житель рассказал, что молнии били в храм и раньше, но накануне воры украли и сдали на металлолом заземление громоотвода.

Впрочем, в сельской администрации Покчи (а я разыскал их телефон позже) эту столь типичную для России историю мне не подтвердили. Зато рассказали, что заежжая «комиссия» признала церковь не подлежащей восстановлению. Тут есть повод удивится — в Пермском крае восстанавливаются и более «тяжелые» храмы, а Чердынский регион объявлен зоной для развития туризма. Обновленная церковь вместе с остатками крепости и красивым родником могли бы стать частью еще одного привлекательного комплекса и несколько оживить загибающееся село.

Кое-что удалось спасти еще до пожара. В 1923 году экспедиция обанружила в храме благовещения и вывезла в Пермь несколько шедевров деревянной скульптуры, в том числе — святого Николая Можайского, или - «Николу Можая», как его, по-свойски, принято было называть в Прикамье. И если Георгий Победоносец — хранитель Москвы, то Можай, удерживающий в одной руке Град, а в другой — меч, заменил в народном сознании Войпеля и выступал в роли небесного защитника Пермской земли.

СТИРКА В МЕРТВОЙ ВОДЕ

Дождь уступил место вечеру. Намокшие доски и кирпичи делали безуспешными все мои попытки забраться на крышу — оставалось только спустится к реке, подкрепиться ледяной водой из родничка и двинуться в дальнейший путь. На Северной окраине села, мы опустили рюкзаки на асфальт и стали ловить машину. План был прост: если нашу пару кто-то подберет, то, скорее всего, предложат и переночевать под крышей. Если нет — попробовать вписаться в Покче. Коли и тут постигнет неудача — вновь ставить палатку в лесу.

С самого начала перспективы уехать — в 10 вечера и по сельской дороге — казались туманными. Параллельно я пытался реализовать план Б, но общение с местными жителями ничего не давало. Они были либо вусмерть пьяны, либо направлялись домой в отдаленные деревни. У мощного источника я застал за стиркой целое семейство - так они вообще приехали из Чердыни.
Родник, кстати, был не из простых.

Как и в любой достаточно древней, насыщенной легендами местности, неподалеку от Чердыни есть источники "живой" и "мертвой" воды. По сказакам знаем, что мертвая лечит человеческое тело, а живая - душу. Так вот, "мертвый" родник древней Чердынской земли находится на окраине Покчи, а "живая" вода бьет в Ныробе. Есть легенда, что на месте покчинского источника был казнен врагами местный князек вместе с женой и пятью детьми. На другой день из пропитанной кровью земли потекли семь ручейков, слившихся в маленькое круглое озерцо. Сегодня в источник огородили, приспособили для стирки, но внимательный глаз все еще может различить все семь плачущих подземных струй: две сильных и пять - поменьше.

Не знаю, как насчет исцеления, но чудо было явлено. Проезжающая машина взяла нас в Ныроб и избавила тело от комаров и палатки.

Все главы: 1. Остров Чердынь 3. Ныроб отдаленный и не столь