Не обнаружив очевидных следов древних индейских цивилизаций в горах Сьерра-Невада-эль-Кокуй, я отправилась на север, в Санта Марту, на родину загадочных и легендарных тайрона.
Может там, в дебрях труднопроходимых джунглей удастся убедиться в том, что никакой это не миф, а реальность, которой много веков.

После заморозков по утрам и вечернего всепроникающего холода с окутанных снегами гор, Санта Марта встретила меня нестерпимой жарой, возбуждая острое желание сразу броситься в воду.

Широкая набережная, куда я направилась в первую очередь, – самое популярное место в городе, привлекающее не только и не столько любителей искупаться или просто покачаться на морских волнах, сколько прогуляться по аллее, прячась в тени высоких пальм от обжигающего кожу колумбийского солнца. Здесь и состоялась моя «встреча» с тайронами, как говорится, с глазу на глаз. Правда, были они… «окаменелыми».

Галерея мускулистых полуобнаженных мужчин и не менее мужественных женщин с индейскими чертами на лицах протянулась вдоль набережной, заметно оживляя её. Не будь их, вряд ли можно было отличить набережную Санта Марты от сотен подобных в других прибрежных городках…

Небольшой экскурс в историю

Термином «тайрона» испанские хроники 16 века обозначали коренные племена местных индейцев, населявшие предгорья Сьерра-Невада-де-Санта-Марта у побережья Карибского моря. Под этим именем они и вошли в историю. С этими индейцами у конкистадоров, нагрянувших сюда в 1525 году в поисках страны Эльдорадо, сразу не заладилась дружба. Да и как она могла заладиться, если в обжитой дом врываются непрошенные, вооруженные до зубов гости, не отличающиеся вежливостью, чистотой помыслов и добрым нравом. Вряд ли кто обрадуется такому неприкрыто грубому нашествию.

Вот и индейцы Сьерра Невады им не обрадовались, не желая превращаться в рабов. Они встретили пришельцев с подобающим ситуации гостеприимством – обильным угощением из тысяч ощетинившихся копий, отравленных стрел и ловушек с острыми шипами. Да разве могло первобытное «вооружение» индейцев соперничать с передовым для своего времени оружием испанцев? Преимущество было явно на стороне последних. Этому преимуществу индейцы могли противопоставить лишь отчаянно ожесточенное сопротивление на протяжении более ста лет, оно в конечном итоге их и сгубило.

В отличие от имевших армию инков индейцы "тайрона" действовали методами «партизанской» войны, совершая набеги в оплоты ненавистных им испанцев. 7 раз они сжигали Санта Марту, нападали на священников и церкви, считая их главным вселенским злом. И были у них к тому веские основания. Хлынувшие в Южную Америку католические проповедники и миссионеры, особо не вникая в традиции и культуру "тайрона" и превратно истолковывая, приняли мужчин за приверженцев нетрадиционных отношений. Для индейцев наступили поистине черные дни…

Но сопротивляться они не перестали. Из испанских хроник известно о крупном восстании "тайрона" в 1599 году, закончившимся поражением, казнью индейских вождей и сожжением тайронских поселений. Выжившие в этой бойне ушли в горы, заросшие джунглями, куда испанцы сунуть нос уже не решались. Кому же хочется погибнуть от стрел, да к тому же отравленных. Уже в 17 веке об индейцах забыли, и они постепенно превратились в легенду.

О забытом народе вспомнили спустя три века, когда на местных рынках стали появляться металлические и золотые изделия, найденные уакерос в тропических лесах Сьерра-Невада-де-Санта-Марта. Так называют в Колумбии «черных копателей-археологов», которые и ныне незаконно промышляют в джунглях.

Многие из этих находок впоследствии пополнили музеи Боготы и Санта Марты, некоторые оказались за рубежом, уплыв даже в Лувр. Не удивительно, что испанский археолог Перес де Баррас в своём четырехтомном труде отнёс золотые изделия, сделанные в доиспанскую эпоху индейцами Колумбии, к произведениям искусства «общечеловеческой значимости». Это очень похоже на то, что испанцы изымали у инков.

Завоеватели тоже не гнушались ворошить могилы, о чем потом, не смущаясь, писали в своих хрониках. Подыскивая стройматериалы для Санта Марты, в её окрестностях они не раз натыкались на заброшенные индейские кладбища, в которых кроме погребений находили золото.

Так что интерес испанцев к тайрона был не случаен, как, впрочем, и к другим индейским племенам и народам покоренной ими Южной Америки. У индейцев было то, до чего конкистадоры были так охочи. А судя по описаниям, индейцы буквально были обвешаны золотом с головы до ног:

«Они украшают себя драгоценностями из золота. Мужчины носят серьги из золота в ушах, и носовые вставки, которые вставляются в середину хрящика, прокалывая его. Подвешивают туда большие медальоны в форме дисков или полумесяца; на грудь и тело надевают ожерелья из золотых бусин, раковин и зеленого камня. …Женщины носят браслеты из золота, а на ногах, выше лодыжки, браслеты из золотых и костяных бусин….», — писал испанский хронист Педро де Агуадо в 1581 году об украшениях индейцев.

Колумбийскими находками заинтересовался молодой американский археолог из университета Пенсильвании Джон Олден Мейсон, отправившийся на раскопки в Санта Марту в 1922 году. Золотых изделий ему найти не удалось, видимо, искал не там, но то, что он обнаружил в лесных дебрях, повествовало о жизни легендарных индейцев.

В джунглях он нашел целые города! Конечно, это были селения не тех масштабов и форм, к чему мы привыкли сегодня. Но найденные им в местности под названием Пуэблито круглые основания для домов и предметы, выложенные каменными плитами лестницы и мостовые не оставляли сомнений – здесь когда-то кипела бурная жизнь. Давайте тоже отправимся в Пуэблито…

Парк Тайрона

Эти земли, где проживали легендарные индейцы культуры "тайрона", преобразованы в национальный парк, названный точно также – Тайрона. Сейчас он ожидает своей очереди, чтобы быть включенным в список природных объектов ЮНЕСКО.

Туда я и направилась в один из дней. Компанию мне составила молодая австрийка Мелани, с которой познакомилась накануне на кофейной фабрике. Добраться до парка из Санта Марта очень просто: каждый автобус, снабженный надписью «Тайрона-Гуачака-Паломино» (Tayrona-Guachaca-Palomino) непременно остановится на шоссе в селении Эль Заино (El Zaino), где находится официальный вход в парк (стоимость билета – 38.000 песо или 17 долларов).

Путь в Пуэблито был долгим – 15 километров! Можно, конечно, пройти короткой дорогой: всего 3 километра отделяют Пуэблито от селения Калабазо (Calabazo), мимо которого едет всё тот же автобус. Но тогда парк фактически остается в стороне, да и пляжи тоже. Наше решение оказалось верным: участок между Пуэблито и Калабазо был наименее интересным, а «каменную» тропу от побережья к «городу» в джунглях, на мой взгляд, легче преодолевать, поднимаясь наверх, нежели спускаться по гладким каменьям.

Пару километров от касс можно проехать на авто, поджидающих особо ленивых туристов, мы же это расстояние прошли пешком. Затем начинается пешеходная тропа из сколоченных деревянных мостков, не позволяющих в лесу заблудиться.

Обширную территорию, протянувшуюся вдоль побережья, назвать парком можно условно. Это – настоящие непроходимые джунгли площадью 150 квадратных километров, заполненные каменными отвалами и ручейками.

Увидеть среди всей этой буйности птиц и животных достаточно сложно, но это не значит, что лес пуст. Он наполнен звуками невидимого лесного оркестра, что спрятался в зарослях – за кустами, на ветках, в кронах высоченных деревьев. В этой какофонии ясно слышались шуршание, щебетание, жужжание, стрекотание, трубное рычание, сливавшиеся в единую мелодию. Мы периодически останавливались и, вскидывая головы наверх, пытались разглядеть тех, кто издавал эти звуки, и поймать их на «мушку».

На каком-то отрезке доносившееся из леса рычание усилилось и достигло такой мощности, что струхнули мы не на шутку. Я себе так и представила – выскочит какая-нибудь двухметровая образина из лесу, что тогда? Говорят, водятся здесь какие-то монстры. И мы ускорили шаг….

Передвижение по тропе, где мостков уже не было, требовало особой внимательности, чтобы на какую-нибудь мелкую живность не наступить. Мелкие не значит не опасные, будь то непрерывные цепочки красных муравьев, пересекавших тропу, или сливающийся с ней ядовитый тарантул. Их тоже лучше обходить стороной. Те же комары, опять-таки, здесь не столь безобидны. Укусив обезьяну или человека, инфицированных вирусом-возбудителем лихорадки Денге, злюки-комарики становятся банальными распространителями этой страшной заразы.

Не редкость встретить и змей. Эти пресмыкающиеся во множестве водятся в парке и отличаются крайней ядовитостью, а противоядия от них нет. Колумбийцы знают – цапнет такая за ногу или за руку, можешь с жизнью распрощаться, добраться до цивилизации попросту не успеешь.

От одной знакомой туристки довелось услышать душераздирающую историю о незабываемой встрече со змеей в парке Тайрона. Змеюка уже была готова наброситься на оцепеневшую от ужаса девушку, как ситуацию спасла белочка, на свою беду пробегавшая мимо. Оценив размеры потенциальных жертв, змея всё же предпочла пушистую красавицу и хладнокровно ринулась за нею в кусты. В общем, миленько тут в парке, не соскучишься.

Впрочем, отвратительны и безобразны не все. Есть милейшие создания умопомрачительной красоты – они беззаботно порхают, перелетая с цветка на цветок. Это и неутомимые миниатюрные колибри, которых немало, но сфотографировать практически невозможно, и изящные бабочки ярких расцветок с необычными рисунками на лёгких крылах. Наверняка, многие из них ядовиты для птиц. А вот для человека ядовиты их гусеницы – лучше в руки не брать. Даже лёгкое прикосновение к ним вызвает серьезные ожоги, будто полыхнуло огнём.

Через 5 километров тропа выходит на побережье в местечко под названием Аресифес (Arrecifes) с узкими полосками пустынных пляжей. На них никого! И нет отелей! И так на протяжении всей береговой линии, опоясывающей парк со стороны моря.

Почему? Ответ прост – места эти тоже заповедные, и всякое строительство на них запрещено. Вот так колумбийцы решили сохранить природу от тлетворного влияния человека. Купаться тоже нельзя, о чем предупреждают красный флаг и табличка с пугающей информацией о затягивающем в море сильном течении и количестве погибших, испытавших его на себе.

Существует лишь несколько мест на побережье, где на продолжительное время можно остановиться и насладиться купанием в тихой бухте. Одно из них, самое популярное и, соответственно, самое населенное, – Кабо Сан Хуан (Cabo San Juan). Туда и ведет дальше тропа, петляя по завалам чудовищно огромных камней, затем она снова скрывается в джунглях.

Есть ли другие варианты попасть в Кабо, кому трехчасовое преодоление джунглей покажется ненужным и сложным? Есть! — между Санта Мартой и бухтами курсирует катер. Но и здесь, в Кабо, отелей не найти. Вместо них на поляне красуется «пластиковый город», как именуют здесь палаточный городок, без кроватей, без «Wi-Fi» и других привычных удобств в «номере». Цена удивила – 25000 песо, или 11 долларов. За свой благоустроенный хостел для бэкпакеров в Санта Марте я платила гораздо меньше, правда, там было многолюдно и не плескалось море, которое с успехом заменял бассейн.

Наверняка, находятся желающие арендовать палатку, нагревающуюся за день так, словно в ней хорошенько протопили печь. Впрочем, многие прибывают сюда со своим «жильём». Установить собственную палатку обойдётся в 5000 песо (3 доллара). А вот как быть с пропитанием, если своего не припасено, не уточняла. Не удивлюсь, если организаторы палаточного городка выдают стрелы и отправляют страждущих «хлеба» подкрепиться в джунгли, где немало разнообразной еды.

«Зрелища» ограничивались небольшой бухтой, отделенной от моря выступающим в него мини-полуостровом, над которым одиноко возвышалась беседка. Немногочисленные отдыхающие лениво нежились на чистом песочке, другие также лениво погружали себя в воду того удивительно бирюзового цвета, каким и славится Карибское море.

Нет, всё-таки в джунглях веселей, разнообразней. От них так и ждешь всякой неожиданности, окутанной тайной. А вдруг из зарослей джунглей покажется в набедренной повязке индеец, чтобы подсмотреть за «белолицыми» на пляже. Может, всё-таки тайроны живы! Скажете, опять байки разгоряченных колумбийским солнцем туристов, которым вечно что-то мерещится. Может, и так. Но, скорее в джунгли, нас ждет Пуэблито!

Пуэблито

И мы поспешили дальше, с трудом определяя тропу среди каменного хаоса. Этот «завальный» участок до Пуэблито в 3 километра оказался самым сложным из тех, что прошли. Собственно тропы почти не существовало. Мелани каким-то мне недоступным чутьем угадывала путь, ловко пробиралась по завалам не хуже проворной обезьянки, словно джунгли ей были родной стихией.

Вот так, наверное, индейцы, спасаясь и отступая, уходили всё глубже в лес, когда перед ними встал выбор – жизнь или смерть. Угнаться за ними закованным в латы испанцам при тридцатиградусной духоте и высокой влажности при всём желании было проблематично… Я старалась не отставать и неожиданно обнаружила в себе задатки цирковой эквилибристки.

Истекли час, два, пошёл третий…а мы всё скакали газелями по камням, им не видя конца. Надежду до него дойти вселяли редкие таблички, сколько процентов пути уже пройдено. Обрадовала и веревка, заботливо прикрепленная к одному из самых больших валунов – без нее забраться на камень было бы совсем невозможно. Вскарабкалась я под аплодисменты шедших навстречу туристов. Как же было приятно ощутить моральную поддержку совсем незнакомых людей…

Завалы сменились каменными лестницами с такими узкими ступенями, что впору заплакать, последняя показалась особенно крутой. Когда лес расступился, открылись обнесенные камнями возвышения, куда тоже вели ступени. Неужели дошли…

Там наверху, на лишенной растительности площадке располагались круговые террасы, на которых стояли круглые дома – хижины с коническими соломенными крышами. Как правило, жилища такой формы встречаются у народов-кочевников, кто выбрал для себя не оседлый образ жизни, их легко разобрать и установить на новом месте. Но тайрона кочевниками не считались…

Помните, я упоминала об археологе Мэйсоне, проводившем раскопки в Пуэблито? Он тоже увидел укрепленные камнями круглые террасы, насчитав больше сотни, и остатки жилищ, в чьих основаниях раскопал отшлифованные каменные предметы – жезлы с раздвоенными концами, смыкающимися в кольцо, выточенные из единого куска породы топоры, «крылатые» подвески. Казалось бы, что тут примечательного, золота-то он не нашел.

Но эти исследования и находки фактически положили начало научному изучению культуры "тайрона" как сформировавшегося общества, хотя и не имевшего собственной письменности, чтобы толком о себе рассказать. А рассказать могли бы многое – и про круглые «города» в джунглях, где жили тысячи людей, как в Пуэблито, и о правителях, и про свои обычаи и традиции. Об этом в хрониках испанцев в подробностях не написано, их интересовало другое….

Через двадцать с лишним лет дело Мэйсона продолжил колумбийский археолог с русской фамилией наполовину – Рейхель-Долматофф. Он уже не сомневался, что жившие здесь племена не были примитивным воинствующим народом, как представлялось по испанским хроникам, а культурой, сумевшей выйти из первобытного состояния и даже претендующей называться колыбелью цивилизаций Нового Света.

Все последующие исследования и раскопки, в частности, в городе Теюна, обнаруженном в джунглях Сьерра-Невада совсем недавно, в 1972 году, уже относили "тайронов" к древнейшим развитым индейским племенам, первые поселения которых, по оценке ученых, появились в районе современной Санта Марты во 2-м тысячелетии до нашей эры. Расцвет продолжался до 11 века, тогда численность, по некоторым оценкам, достигла 1 миллиона человек, но 17-й век стал последним в их жизни…

Или не последний, или есть те, кто принял от них эстафету?

…В тишине мы сидели на камнях и смотрели на хижины, каждая думая о своём. Невдалеке в такой же задумчивости пребывала еще одна туристка.

Со стороны всё походило на этнографическую деревню, воссоздававшую облик древнего тайронского поселения, но зайти внутрь хижин нас что-то останавливало. Некоторые сомнения, что это не реплика, появились, когда взгляд упал на верёвку — там сушилось белое белье.

Потом я уловила какое-то движение, что-то светлое мелькнуло за дальней хижиной. У меня широко раскрылись глаза – я явственно видела индейскую девочку в белом одеянии. Духи легендарных тайрона, их привидения?

Пока я глазела на одно «привидение», в стороне прошелестело обёрнутое в белую простыню, как после бани, другое. Это была молодая женщина, босая, с распущенными волосами, скромным украшением на шее. Не обращая внимания на нас, она проследовала в дальнюю хижину и там скрылась. Больше её я не видела и успела сделать только один снимок.

Девочка еще немного помаячила перед хижиной и тоже исчезла, словно не было...

Томить долго не буду, что за явление привидений народу. В джунглях Сьерра-Невада-де-Санта-Марта, в том числе и в парке Тайрона, незаметно живут призраки — Коги, считающие себя потомками легендарных индейцев. Тех тоже относят к народности кагаба, что и когов. Несколько представителей этого племени уже попадались нам на пути.

Я не преувеличиваю – при их виде меня пронизывало ощущение какого-то внутреннего волнения сродни тому, когда сталкиваешься с чем-то неопознанным и неизвестным. В голове как-то не укладывалось, как в век интернета и гаджетов еще существуют племена, для кого жизнь в первобытных условиях, в джунглях, имеет вечную, непреходящую ценность. Для них эти джунгли — не просто родной дом — нечто большее, и никогда ни на какой другой, уютный и обустроенный, его они не променяют.

Правда, теми навыками и способностями, какие отличали их «предшественников», коги сегодня не обладают – золотых изделий не делают. Зато обладают другими, более важными, нужными не столько для себя, сколько, с их точки зрения, для всего человечества.

Об этом в следующей заметке, в которой расскажу о племени Коги и Потерянном городе (Ciudad Perdida – The Lost City) или, как его называют сами индейцы, – Теюна. Туда мы добирались пешком три с половиной дня. На Турбине о них еще никто не рассказывал, даже Валерий Шанин :)…