Нохчийн или просто Чечня. Ч.2. Первые впечатления
Элина и Ася привезли нас в одно из высотных зданий.
Узнав про наш визит, с нами захотел познакомиться директор Департамента внешних связей Главы и Правительства Чеченской Республики.
Нынешняя послевоенная ситуация дала возможность сформировать в Чечне что-то похожее на организацию ВЛКСМ. Как назвать жизненно активных людей? Может кому-то будет и смешно, но назовём их кадыровцами.
Директор Департамента внешних связей Ч.Р. Иса настоящий кадыровец. Он спрашивает о первых впечатлениях. Мы отвечаем, что не ожидали увидеть такой обустроенный город. Иса рассказывает свою жизненную историю.
— До войны у меня был небольшой бизнес – ларёк с мороженым. Я знал из политиков только Ельцина и Дудаева, и по большому счёту мне была безразлична их политическая деятельность. Я относился ко всему так: это моё дело, а это не моё. Потом события завертелись в ускоренном темпе. Мы реально не понимали, что происходит. Началась война. Каждый звук, каждый свист, каждый шорох напоминал о летящих самолётах. Мы сидели в подвалах и старались залечь при подозрительном шуме.
Мы натерпелись и от этих и от тех. Если вам в России показывали, что чеченские боевики воруют людей с целью выкупа, то подобное происходило и здесь — после первой войны в период независимости. Людей и особенно детей воровали на органы.
Война изменила сознание. Теперь я не считаю: это моё дело, а это не моё. Если где-то из трубы течёт вода – это моё дело. Выбирают какого-либо политического деятеля – это моё дело. А если я узнаю, что где-то продают наркотики – это самое важное моё дело. Наши люди сами собирались в строительные отряды и разгребали завалы на улицах города. Ещё 6 лет назад здесь всё в руинах лежало. А когда человек сам поднял чужой окурок и опустил его в мусорный контейнер, свой мусор он уже не бросит на тротуар. У нас в республике можно запросто машину открытую на улице оставить, сам проверял, — усмехается Иса. – У нас никто ничего не возьмёт чужое.
Один наш товарищ задаёт неудобный вопрос, который впрочем, вертелся и у меня в голове.
— Вот закончит федеральный центр Чечне помогать, что тогда будет? Сейчас помощь идёт, идут стройки, а что потом?
— Будем стараться, будем работать. Вот мы сейчас туризм начали развивать, сельское хозяйство восстанавливаем. Вы одно поймите, наши люди хотят жить нормально. Мы устали от войны и от разрухи! Наш народ совсем не такой, каким вы его себе представляете!
Далее отправляемся в отель. Время примерно 19ч и я замечаю, что чеченцы вокруг начинают вести себя неадекватно. Все как-то нервничают, куда-то спешат, иногда даже грубят. Вначале я связывал это с нежеланием общаться с русскими, но позже всё понял. Чеченцы держат пост. Они не пьют и не едят в дневное время, и к вечеру от жары терпение людей заканчивается. В Рамадан днём закрыты кафе и рестораны. Пост держат все: водители, гаишники, торговцы. Женщины стараются побыстрее попасть домой, дабы накормить мужчин.
В отеле полно комаров, а мы ничего в противовес москитам не взяли. Раскалённые как утюг стены и крыша сохраняют дневной жар. Усталость после перелёта даёт о себе знать. Включаем на полную кондиционер. Он начинает реветь, словно грозный Терек. Под этот шум ложимся спать.
Человек не всегда осознаёт, что такое счастье. Наверно, когда звук кондиционера, не напоминает гул истребителя – это и есть счастье.
Первый день в Чечне, который уже не идёт 1 за 3, закончен. Завтрашний день обещает быть интересным.
