Я приехал в македонскую столицу, Скопье, на поезде из Сербии, утром 28 января. Вокзал представлял собой эстакаду -- над шоссе проходили ж.д.пути, а кассы были внизу под железной дорогой. Я выбрался из поезда и стал удивлённо оглядываться. Да, это была тоже столица, но очень странная, гибрид какой-то Грузии, Турции, Сербии, и каких-то ещё стран, окруженная подснеженными горами.
-- Такси, мистер, такси!
Я отмахнулся от таксистов и свалил с вокзала. Нужно было где-то поселиться.
Читатели моих заметок, да и тысячи других путешественников, знают, что можно найти ночлег в любом крупном городе мира через международный сайт гостеприимства couchsurfing.org или hospitalityclub.org. Я редко пользуюсь этими сайтами – несколько раз в год, -- но сейчас пришлось: в столице древней Македонии никто не читает мой блог и моих книг, и мою лекцию о путешествиях тут не возжелали, некому было желать. Поэтому я написал сразу десятерым жителям Скопье, желая остановиться у кого-то из них. В результате меня позвал в гости македонец по имени Златко, примерно мой ровесник, мужик с бородкой и большими длинными волосами, что было видно на фото. Он сообщил мне свой телефон; мы договорились встретиться в определённом интернет-кафе в середине дня.
Пока мой «хост» (владелец вписки) ещё не подошёл, я вкратце обозрел центр города. И что я вам скажу? Сей европейский город мне показался не очень европейским. Некоторые мечети и церкви, люди темноватого вида, закусочные турецкого образца и подобные им, разруха, всё чинится и строится, ремотируется и доделывается, но очень медленно, и центр города наполовину являет собой стройку-перестройку. Метро, троллейбусы и автобусы в городе отсутствуют, ходят автобусы, в том числе и двухэтажные. Посередине города течёт река, через которую несколько обычных мостов и один старинный каменный. Имеется кремль, и – на другой стороне реки – «красная площадь», именуемая тут «Македонская пл.». На ней – огромная статуя Александра Македонского на коне, и десяток статуй поменьше, по разным углам майдана. Главная площадь – редкое приличное место в городе, чуть головой повертишь – видно, что везде что-то чинят или достраивают, заборы и заборы. Если всё починят, будет наверное красиво, когда-нибудь летом. Жилые дома имеются разные – есть и сараи какие-то (может, самодельные? Какие-нибудь беглецы из Косово или...), есть и советские здания, до 12 этажей с лифтом, но нет вахтёров и кодов.
По степени облезлости – Македония более облезлая, чем Россия и Украина (сравниваем столицы, я же в столице сейчас), примерно на молдавском уровне. То есть Скопье – типа как Кишинёв, и по размеру, и по состоянию народного хозяйства. А вот Белоруссия по сравнению с Македонией – просто цивилизованный рай.
Надписи, в большинстве своём, кириллицей. Есть и латиницей. Политических лозунгов не так много, как в Сербии. Портретов Путина не видно. Много ларьков с книгами, бывшими в употреблении. Холодный ветер порождается соседними обснеженными горами, и хотя в городе не так холодно – около нуля, -- но я весь обветрился. С трудом нашёл, куда пристроить остаточные сербские динары – обменял их по сжиженному курсу в один из обменников. Македонский динар примерно вдвое дороже сербского; за одно евро дают примерно 60 македонских денег; в Сербии было 110.
С некоторым часовым опозданием в интернет-кафе появился Златко – мой хост-македонец. И мы пошли к нему домой – он проживает в самом-самом центре города, возле главного собора, на последнем этаже 12-этажного дома. Он сообщил мне следуюшее (приведено в сокращении):
-- При социализме было хорошо. Иосиф Тито был великий вождь. Были при социализме и проблемы, но зато все мы жили вместе, и был во всём порядок. [По возрасту мой собеседник не должен был застать надолго сие правление Тито, видимо это теоретические знания у него.] Теперь порядок исчез. Люди хотели свободы, но свобода предполагает ответственность. Они не готовы нести эту ответственность. Начали убивать друг друга. За эти годы (после развала Югославии) убито в войнах, и от криминальных разборок, много раз больше людей, чем убилось во всё время существования Югославии. Во всём этом виновата, конечно, Америка. Это источник зла. Американцы внушили нам, что мы придём к счастью, станем не только свободными, но и богатыми. Этого не случилось. Богатыми стали только воры. А в правительстве у нас в Македонии сидят идиоты. Они купили дипломы и вылезли вверх, управляют нашей страной. Даже в Сербии не такие идиоты, как у нас. Вот был бы у нас Путин, он навёл бы порядок. А так, посмотри, что делается. Я, впрочем, никак не имею к этому отношения. Я вообще не работаю на систему, и никогда не ходил на работу – занимаюсь своими бизнесами. Ещё и путешествую. Сейчас три года я собираюсь провести в этой проклятой стране, чтобы развить свой бизнес, потом уже можно вообще всегда путешествовать и наслаждаться жизнью другими способами.
Тем временем мы пришли в квартиру, где обитал Златко. В отличие от позавчерашних сербов, -- сей македонец не стеснялся приводить к себе домой гостей. Уже в квартире сидело несколько человек, мужеска и женска пола. Одни курили, другие собирались курить, третьи громко разговаривали, почти кричали, а тут и мы пришли. В квартире наблюдался некоторый беспорядок, было не очень чисто, как и во всей Македонии. Квартира была большая трёхкомнатная, с разными чуланами и ещё комнатушками. Горячая вода в кран подавалась по графику. Батареи, впрочем, были тёплыми. Из балконов и окон отличный вид открывался на город, окружённый горами.
Я избавился от рюкзака и мы пошли опять в город – в какую-то харчевню. Там нам принесли так много еды, что съесть её всю было затруднительно. Сербы скрывали от меня свои продовольственные свойства, а македонцы, оказывается, производят и густой фасолевый суп, и чай, и какие-то хлеба с сыром, и салаты, и другие ингредиенты.
Отделившись временно от Златко, я продолжил осмотр города. Посетил одну из мечетей, а также дом-музей матери Терезы (вход бесплатный). Оная Тереза родилась тут, в Скопье. Оригинальный дом её не сохранился, но теперь в центре столицы соорудили в честь неё памятный дом-музей, с фотографиями и историей жизни этой замечательной старушки. А также там -- часовня в честь неё и сувенирный магазин.
Вечером я вернулся домой к Златко и улёгся спать.
Наступал самый редкий день зимы – 29 февраля.
* * *
29 февраля я проснулся на некоем диване, в некоей квартире, в македонском городе Скопье. Я не люблю спать на диванах, предпочитаю на полу, но хозяин очень настойчиво предложил мне диван, опасаясь, верно, что моя пенка испачкается полом. В других комнатах, на других коротких диванах мирно спали другие граждане – гости македонца Златко и сам хозяин квартиры. Все тут, казалось, вели тусовочную жизнь, соединяясь в общении, курении и выпивке. Впрочем, пили они не так много, как могли бы.
Меня выпивка не привлекла (к их удивлению). Я выглянул в окно – ба! Весь город за ночь побелел – ветер нанёс снег на крыши домов, где он временно и закрепился. Не зря вчера весь день так сильно дуло... Я подождал часик, чтобы солнце разогрело и растопило снег; никто из македонцев не проснулся, я отворил дверь и тихонько вышел наружу.
Город Скопье, лежащий передо мной, на сей день стал моим приятным городом. Вызывая сладкую ностальгию по 1990-м годам, он напоминал Тбилиси пятнадцатилетней давности. Но были в городе и дополнительные интересные стороны. На улицах стоят, торгуя, разные темноватые граждане, используя в качестве прилавка кто что может – у кого старая раскладушка, у другого остатки стола, а у кого целый супермаркет, сооружённый из поставленных друг на друга картонных коробок. Кто-то и прямо на разбитом асфальте разложил свои товары – одежду, обувь, предметы б.у., китайский пластмассовый ширпотреб. На овощном рынке веселее – там переливаются сочные огромные картофелины, размером до килограмма, капуста и другие недорогие овощи по цене ниже российской. Кто-то продаёт с рук и электрические изделия, вау! Я искал кипятильник, и вот тут – огромные кипятильники на три киловатта. Покупать не стал – сожгёт почти любую проводку, это ж мощность больше, чем у муфельной печи. Маленьких не нашёл. В столовых можно поесть чего-то вкусного турецко-македонского за 45-60 динаров (30-40 руб), слопать «тавче-гравче» -- фасолевый местный суп. Есть в городе и супермаркеты, но немного, в основном источником еды являются рынок и небольшие магазинчики-ларьки. В общем – Скопье хоть и европейская столица, но самая странная из всех мной виденных европейских столиц. Что с ней сравнить? Разве что Кишинёв!
Христианская и мусульманская половины Скопье разделены рекой. В одной половине – много мечетей и мало церквей, в другой части города – наоборот. В полдень я оказался в мусульманской половине города, и над улицами разнёсся звук азана (призыва на молитву), из разных мечетей одновременно. Уже полгода я такого не слышал, как вернулся летом из Малайзии. Пошёл в одну из мечетей, народу немного, даже в Стокгольме было больше – но правда тут больше мечетей, может они все размазались, посетители-то.
Опять поднялся вчерашний ветер. Я пошёл в крепость, которая по-македонски называется «твердыня», а по-турецки «кала». В твердыне засел сторож и никого не пускал – что-то в ней, то ли реконструкция, то ли деструкция какая-то. Обошёл крепость снаружи. Под крепостью оказались подземные ходы, не древние, а современные, обделанные бетоном. Некоторые были замурованы, а где-то и можно было залезть. Я проник в один из подземных ходов, походил там метров двадцать, несколько раз повернул, но далеко не стал углубляться, чтобы случайно не заблудиться – кто их знает, далеко ли ведут ходы. Они довольно высокие, кое-где – даже в человеческий рост.
Местный язык очень похож на русский. Тексты, объявления, газеты может читать обычный русский человек, догадываясь о значении большинства слов. А вот на слух не всегда понятно. Некоторые слова украдены из турецкого, например, «мыло» будет «сапун». Но если спросить кого-то на улице или в магазине, спросить ясно и понятно, то с вероятностью 60% вас поймут и покажут нужное. Улицы в Скопье все подписаны кириллицей, и названия привычные: улица Пушкина, Лермонтова, Горького, Маяковского, Первомайская, Ленинградская и т.д.. Ну в честь местных деятелей тоже есть, например Бульвар Александра Македонского. Также есть Бульвар Партизанские Отряды, улица Московская, Варшавская... Человек, привыкший к советской топонимике, не заблудится.
Македонское правительство, стремясь поднять патриотизм, предприняло следующие шаги: поставило в центре Скопье сотню памятников всем местым героям. Их тут просто толпа, этих памятников, и в основном они сконцентрировалсь возле главной площади вокруг Саши Македонского – в радиусе 150 метров вокруг него. Тут всякие цари-короли, деятели освободительного движения, всадники на конях, святые с крестами (например, Кирилл и Мефодий). Все они близко, рядом друг с другом, посреди довольно запущенного города. И, кроме статуй, понаставили больших флагштоков, на них развеваются флаги Македонии на всех значительных местах – на площадях, на самых высоких зданиях, над крепостью, где-то ещё. Чем больше флагов и конных статуй, тем больше патриотизма.
А вот ниших и попрошаек почти нет. Я за два дня видел только двух. Чем объяснить – непонятно. Может быть, тут это считается неприличным. А может быть, выгоднее продавать что-то, чем попрошайничать. Также не видно в городе и полицейских, военных и других форменных граждан. Вероятно они есть, но в небольшом количестве – в глаза не бросаются.
Вечером я опять вернулся на «вписочную квартиру». У македонцев всё было по-прежнему – они сидели в квартире, курили, смотрели телевизор, играли на гитаре, пользовались интернетом, немножко выпивали, смеялись, жарили поп-корн в эмалированной кастрюле, не очень удачно. Состав гостей отличался от вчерашнего. Я принёс три кило апельсинов, и присутствующие быстро их съели. Хозяин не проявлял никакого беспокойства от изобилия гостей, не то что сербские путешественники, боящися людей пустить в дом – македонец и дверь не запирал.
Над Скопье сгустилась ночь, последняя этой зимой. Постепенно на нашей планете наступает 1-е марта. Это хорошо. Я собрал рюкзак, постирал одёжки, желая назавтра (с приходом весны) отправиться в Грецию. Посмотрим, как оно там, как «кризисуются бедные греки», так активно обсуждаемые в разнообразных СМИ.
...Утро 1 марта выдалось более тёплым, чем 29 февраля. Снег уже растаял. Я покинул жилище сего европейца (он и почти все его гости ещё спали) и отправился на ж.д.вокзал. Поезд до станции Гергелия – 210 километров – стоил 180 динаров (120 руб), это выходит по 0.6 рубля за километр – самый дешёвый проезд среди всей объезженной мной части внесоветской Европы. Город Гергелия – это уже юго-восток Македонии, почти на самой греческой границе. Вся страна имеет поперечник 250 км, как одна наша российская область. Вот она и заканчивается. Я доволен. Побываю тут ещё раз -- но подольше, и в летнее или осеннее, более тёплое время.
