После захвата арабами самого западного кусочка Европы в восьмом веке на вершине горы возводится крепость контролирующая торговые дороги в Лиссабон и обеспечивающая безопасность окрестным территориям. Под её защитой на крутом склоне горы развивается городское поселение ремесленников и торговцев. узкие улочки в несколько ярусов опоясывают склон.
Несколько веков мусульмане господствовали в Португалии. Только в середине двенадцатого века их власти приходит конец. После захвата крестоносцами, ведомыми королём Афонсу Первым Португальским, Лиссабона в 1147 году не выдерживает испытания осадой и мавританская крепость Синтры.
После признания города летней столицей Португалии начинается новое развитие города. На протяжении столетий город богател и расцветал. На смену небольшим домикам ремесленников приходили богатые виллы и дворцы португальской аристократии отдыхавшей в Синтре от душного летнего Лиссабона. Строительство особняков не затронуло исторической структуры города с его узкими извивающимися улочками, благодаря чему гуляя по историческому центру города попадаешь в запутанный лабиринт из которого так не хочется выходить.
Где то наверху виднелся замок мавров после дождя освободившийся от туманного покрывала.
Я гулял по старинному кварталу, то поднимаясь в гору, то спускаясь по крутым лестницам вниз, узкие улочки влекли в неизведанное. Запах кофе и выпечки завораживал, но толпы туристов отбивали желание стоять в очереди. На одном из виражей добрая хозяюшка за стеклом пригласила зайти в кафе. Удивительно невысокая цена за кофе и пирожные порадовала меня, ведь за 6 с копейкой евро я отведал многое из представленного на прилавке.
Передохнув я вновь окунулся в непостижимый узор улиц, ступая по ступеням, по которым ходил, восхищавшийся Синтрой, великий Байрон, посвятивший городу несколько строк.
Презренные рабы! Зачем судьба им
Прекраснейшую землю отдала —
Сиерру, Синтру, прозванную раем,
Где нет красотам меры и числа.
О, чье перо и чья бы кисть могла
Изобразить величественный форум —
Все то, что здесь Природа создала,
Сумев затмить Элизий, над которым
Завесы поднял бард пред нашим смертным взором.
В тени дубрав, на склонах темных круч
Монастырей заброшенных руины,
От зноя бурый мох, шумящий ключ
В зеленой мгле бессолнечной лощины.
Лазури яркой чистые глубины,
На зелени оттенок золотой,
Потоки, с гор бегущие в долины,
Лоза на взгорье, ива над водой —
Так, Синтра, ты манишь волшебной пестротой.
Джордж Гордон Байрон. Поэма "Паломничество Чайльд-Гарольда"
