Как вы не встречали утконоса? Откровенно говоря, не встречал. Не то чтобы утконос был особенно редким зверем. Но просто если у вас нет привычки часто плавать в ледяных горных речках среди порогов по ночам, то вы с ним никак не пересекаетесь по среде обитания. Та же история с вомбатом. Они большие, заметить не сложно. В виде трупов у обочины. Безобразие полное на самом деле, они эти трупы тут даже не оттаскивают, так и бросают на гниение. Очень жаль. А вот гуляет вомбат только поздно ночью. Поздно ночью в лесу, как известно, не пофотографируешь. Но есть зима. И есть Тасмания. И этой Тасманией зимой так холодно, что вомбаты, говорят, выходят и утром. Вот и мне, наконец, и повезло их увидеть живыми в дикой природе. Хотя среди ночи. Ехал поздно.
Погода стояла, как я уже заметил такая, что каждый день солнце показывалось только к ночи. Очень удобно! Днём даже не всюду удавалось доехать. На одной из горных дорог мы успели проехать три заботливо распиленных кем-то огромных ствола, прежде чем ещё три упавших дерева окончательно преградили дорогу. Похоже, даже этому кому-то с бензопилой надоело прорубать путь. Стрелка на повороте указывала "Paradise" (рай). Есть такой городок в Тасмании. Жуткая дыра, да и не проехать никак, всю дорогу завалило. От ветра и дождя машину чуть ли не переворачивало и иногда приходилось просто стоять закрыв все окна и сохраняя тепло. И вот в такой момент по машине начинается стук. Дзинь – звонко ударяет клюв по крыше. Австралийские сороки-вороны обычно побираются по местам столь любимых австралийцами пикников на природе, но в такую мерзкую погоду на свежем воздухе никого естественно нет, и вороны решили взять ситуацию в свои цепкие лапки. Пара садится на каждом боковом зеркале и стучат клювами в оба стекла. Они знают, что внутри есть люди, а людей не бывает без еды. Но они не знают, что у меня отобрали все яблоки и одну грушу. У меня осталась только капуста! Капуста особо не впечатлила.
Тасмания – остров, где не встретишь аборигенов и ярких мигрантов из Азии. Половина острова – непроходимая горная глушь, другая – пастораль холмов и овец, вотчина белых австралийских пенсионеров, ищущих здесь, на другом конце мира, подобие европейской природы. Западная глушь действительно не зря попала в список мирового достояния: непроходимый без тропок лес – во все стороны, куда ни глянет взгляд, мимо пробегает дьявол и действительно можно поверить в австралийскую легенду о том, что где-то здесь до сих пор живёт последний сумчатый тигр. Зелёные леса и водопады тающего снега, поля, холмы и овцы – всё так, но европейское подобие, по-австралийски, обманчиво. Ни одного похожего зверя. Ни одного похожего растения. И даже чайки на морском берегу качаются в гребнях кроваво-красной волны.
