Глава 1. Прибытие.
Мерцающая водная синева стала постепенно пропадать под крылом нашего компактного «ЯКа» — мы пересекали границу. Потянулись километровые пейзажи каменных холмов, похожих на чешую диковинного дракона. Я прилип физиономией к иллюминатору, не в силах оторвать взгляд от пустынного ландшафта.
Из головы все никак не выветривался засевший там страх перед полетом: последний раз я поднимался по трапу самолета 15 лет назад. В те годы я буквально шарахался от одного только характерного запаха салона. Помнится, однажды меня даже вырвало от «аромата» какой-то моющей дряни, которой вычищают самолеты между рейсами, к моему жгучему стыду и конфузу моих родителей.
Самолет с резким визгом коснулся задними шасси раскаленной взлетной полосы местного аэропорта, медленно клюнул носом, и мерно задрожал. Легкий вздох облегчения, аплодисменты пилоту и оживление наполнили салон, несмотря на дежурную просьбу стюардессы досидеть до «полной остановки». Разминая затекшие ноги, я быстро встал и ударился головой о верхнюю полку для вещей, что привело, наконец, меня в норму.
Двери стали медленно открываться, и в нос резко ударил незнакомый, чарующий запах. Запах песка и палящего зноя, вселенского покоя и умиротворения, которыми дышала пустыня.
Гид повез нас среди песков, весьма сносно болтая по-русски, с ехидным прищуром осматривая всех пассажиров. Наша небольшая компания включала в себя, собственно, меня, начинающего балбеса-путешественника, две молодые семейные парочки, идиллически взявшиеся за руки, небольшую компанию молодых друзей-итальянцев и пару дамочек лет до 30 явно не «тяжелого» поведения. Перед лобовым стеклом нашего микроавтобуса красовалась спина полноватого египтянина, на чьей рубашке посередине виднелась вертикальная полоска пота. Время от времени он поглядывал мутноватым взглядом в зеркало заднего вида, и мы встречались глазами, после чего он с полнейшим безразличием отворачивался, сплевывая сквозь боковое открытое стекло на желтеющий песок.
Меня стало понемногу укачивать от мерного шелеста колес, легкого покачивания салона и ветерка, который шевелил волосы и легонько щекотал в носу, когда вдалеке показались ряды декоративных пальм, чьи верхушки возвышались над каменными заборами пробегающих мимо отелей.
Наша компания понемногу редела, пока в автобусе не остались только я и одна из двух воркующих парочек. Женщина заснула на плече у своего спутника, который всем своим видом выражал умиротворенную харизму и мужественность. Я усмехнулся такому позерству — счастливые, подумалось мне. Пройдет пара месяцев, и они начнут ссориться из-за всякой ерунды. Она захочет обустроить свое семейное гнездышко, а он испугается предстоящего «счастья» в виде бесконечных кредитов, беспокойного чада в соседней комнате и отчаянного понимания, что у них с женой разные понятия о семейном счастье. А на прощанье она, вся в слезах и праведном гневе, кинет ему в физиономию стопку еще не сделанных в этом знойном краю фотографий. Ах, как это все знакомо. Я мысленно усмехнулся и тут же пристыдил себя за такой явно нездоровый цинизм.
Наконец, слегка одуревший от собственной постоянной болтовни гид произнес: «Корал Бич Монтаза», и я, наконец, спрыгнул на обожженную землю. За спиной были нескончаемые дни офисной рутины, раздумья в прокопченной курилке, грязный московский снег и бесконечная толкучка в метро. Я вздохнул с облегчением, поднял сумки и зашагал по направлению к приемной.
Глава 2. Окутанный солнцем.
— Эти долбаные алладины впарили мне какую-то келью! — причитала в телефонную трубку расфуфыренная особа, разодетая в стиле «в поисках приключений». — Я же говорила тебе, что не хочу в тридцать восьмой раз ехать в этот занюханный Египет!
На другом конце был слышен спокойный мужской голос, успокаивающий и усмиряющий. Но дамочка явно не собиралась сдаваться:
— У тебя когда-нибудь появятся идеи, связанные со мной, а не с твоими вшивыми контрактами? Что? Да мне плевать, что у тебя не получается выкроить время!
Я мысленно посочувствовал собеседнику этой явно уже успевшей перегреться на местном солнце бестии, подходя к удрученному парню на ресепшн.
— Саббах альхер, — пробормотал я, чем вызвал приятное удивление в глазах египтянина.
В ответ понеслась радостная тирада на местном языке, но я только глупо улыбался и, вклинившись «между абзацами» собеседника, виновато произнес по-английски: — Sorry, I don't speak Egyptian, — и протянул ему путевку и паспорт с аккуратно вложенной долларовой двадцаткой.
Все, первая задача была решена, и сердце этого дитя пустыни я покорил. Теперь остается надеяться, что небольшой денежный перевод возымеет свое действие, и мне не придется портить нервы подобно своей соотечественнице.
Мне достался уютный 116-й номер на первом этаже — одна двуспальная кровать практически на входе, шкаф и журнальный столик с зеркалом в дальнем правом углу. Большое раздвижное окно вместо наружной стены, которое выходило прямо на лужайку. Рано утром сотрудники отеля в чудной голубоватой униформе, улыбаясь солнцу, вручную выщипывали траву прямо перед мини-балконом, пристроенным к окну. Балкончик — загляденье! Плетеный столик, пара стульев и отличный вид! Вечерами наверняка просто изумительно посидеть здесь с сигаретой и подымить, прихлебывая ароматный кофе и наслаждаясь крадущейся ночью.
Я быстро раскидал вещи из спортивной сумки по шкафу и полочкам тумбы, не желая уделять организации своего временного быта более 5 минут, и прыгнул в душевую кабинку. Создавалось ощущение, что вместе со смесью украинской и египетской пыли с меня сошло все мое прошлое, все мои переживания и сомнения, которыми полны большинство современных горожан. Все это уходило в землю.
Голод понемногу давал о себе знать. Я набросил на себя шорты, футболку, шлепанцы и направился на поиски местной столовой. Оказалось, что заведение находилось буквально в десяти метрах от моего корпуса, о чем свидетельствовал тягучий запах пока еще не знакомой для моего обоняния кухни. На входе меня весьма учтиво встретил администратор ресторана – да уж, эти ребята умеют «мягко стелить». Отчаянно жестикулируя, он по-английски выразил всю радость египетского народа, которую последний испытал в результате моего визита на благословенную землю. После вежливо указал, с чего, по его скромному мнению, стоит начинать трапезу.
Сидя в плетеном кресле на выходе из ресторана, закуривая, отпивая обжигающий кофе и наслаждаясь тенью от жаркого октябрьского солнца, я ощутил, наконец, всю полноту своей жизни. Позади остался тот самый промозглый вечер, когда я с тяжеленным баулом стоял на троллейбусной остановке у северной городской черты, просящими глазами глядя в небо.
Я не питаю особой страсти к морю, как таковому. Поэтому в первый день моего пребывания в отеле я довольствовался лежаком со стационарным зонтом у бассейна. Мне все было в диковинку. Даже молчаливый, угрюмого вида смотритель бассейна, который вежливо передал мне полотенце. Я окунулся несколько раз, проплыл не более десяти метров и развалился на шезлонге. А в голове все не утихал шум моторов, казалось, что мы все еще парим над пустыней.
Вдоль бассейна медленно двигалась девушка с ярко выраженной скандинавской внешностью, приглашая на урок аква-аэробики. Я отказался с вымученной улыбкой, решив, что еще несколько минут занятий спортом, и местным жителям придется вылавливать меня баграми из бассейна, т.к. ноги мои налились свинцом и отказывались слушаться.
Понемногу я пришел в себя и вышел на одну волну с окружающим миром. Море можно отложить на следующий день, т.к. впереди еще почти две недели пребывания в этом местечке. Неожиданно, позади себя я услышал английскую речь с местным акцентом. «Эй, мистер, Вы только что приехали?» — спросил египтянин спортивного телосложения, сверкая белозубой улыбкой. Мы познакомились, обменялись парой фраз и пожали друг другу руки. Парня звали Халед, это был местный аниматор и гид. На вид ему было не более 30. Он давно работал в этом отеле, изредка устраивая выездные шоу в соседних гостиницах. Моя недавняя знакомая, «дочь викингов», как я ее окрестил, работала под его руководством. Помимо белокурой особы, штат местного режиссера включал в себя молодого француза и итальянца, внешне весьма похожих друг на друга.
Мой первый день в этом гостеприимном краю подходил к концу. Последняя вечерняя чашка кофе с сигаретой все у того же милого плетеного столика помогла мне раствориться в мягком тягучем воздухе Шарм-эль-Шейха.
Глава 3. И снова море.
Спустя несколько дней после прибытия в этот благословенный край я все же решился посетить морское побережье. Из-за своего расположения наш отель имел в своем активе всего четыре звезды из пяти возможных, поэтому топать до берега пришлось изрядно. Тем не менее, это не омрачило мою вальяжную прогулку до местного песчаного пляжа.
И вот, наконец – Красное Море во всей своей пустынной красе! Практически все лежаки были уже заняты, поэтому я был вынужден какое-то время побродить в поисках свободного местечка. От берега метров на пятьдесят по направлению к горизонту тянулась плавучая тропинка из пластмассовых блоков, закрепленная канатами, привязанными к колышкам у дна. Блоки начали слегка постукивать, когда я осторожно зашагал по ним, смотря по сторонам. Мое недоумение по поводу целесообразности этих помостков быстро улетучилось – дно было усеяно острыми кораллами и всякой разноцветной морской живностью, поражающей нереальностью своих красок, поэтому перемещаться по дну у берега было невозможно. Местами в зарослях кораллов зловеще чернели колючие трепанги. Позже мне рассказали — наступи на такого, и острые иглы мгновенно вонзятся в подошву и обломятся. Вытащить их вручную не представляется возможным, поэтому придется проваляться в местном госпитале, пока аборигены будут вырезать остатки этой морской твари из твоей распухшей от яда ступни.
Я осторожно присел у края мини-пирса, свесил босые ноги и коснулся водной глади. Температура воды была настолько высокой, что я почти не почувствовал момент погружения. Море кипело от ошалелых приезжих, которые жадно хватали все, что было «инклюзив», боясь пропустить хотя бы миг наслаждения в этом благодатном краю. Наконец, натянув маску на голову и закрепив поудобнее резиновый ремешок, я пластом плюхнулся в мокрую манящую прохладу.
Я открыл глаза. Прямо передо мной, на глубине нескольких метров резко обозначилась выбоина в кораллах в виде чаши метров пять шириной. Примерно в метре от дна замерла стая небольших невзрачных рыб, а чуть поодаль – кучка разноцветных красавцев, которые плавно двигали своими крошечными плавниками. Масштаб и реальность картины настолько поразили меня, то я резко отпрянул и вынырнул из воды. Тем не менее, несколько секунд созерцания такого мини-ландшафта я вряд ли когда-нибудь забуду.
Дорога в отель давалась с большим трудом. Пляжники подтвердят, насколько сложно передвигать ноги, если вы несколько часов провели лежа под ярким солнцем, да еще и покачались, расслабившись, на водной поверхности. Тем не менее, солнце медленно катилось к закату, а желудок настойчиво напоминал о себе недовольным урчанием. Кроме того, уже знакомый читателю Халед обещал авторское шоу после ужина, поэтому пришлось поторопиться.
Глава 4. Густой дурман вечернего Востока.
Краски вокруг уже порядочно сгустились, когда я покончил с ужином, познакомившись походу с Мохаммедом, молодым смугловатым официантом с хорошим чувством юмора. Когда я отправлял в рот очередную порцию курицы, он стоял снаружи ресторана, перебросив через плечо какое-то одеяло. Сделав комично-виноватую физиономию, он поклонился, и одеяло соскользнуло у него с плеча, повиснув на руке. Поклон выдался а-ля Вицин из «Кавказской пленницы», что вызвало одобрительный смех моих соотечественников, сидящих за соседними столиками.
Посреди площадки возле бассейна находилось нечто вроде крытой беседки округлой формы. Днем сотрудники отеля постоянно дежурили там, наливая гостям напитки. С наступлением темноты один угрюмый египтянин раскуривал кальян всем желающим. Воздух наполнился приятным, густым, ни с чем не сравнимым запахом яблочного табака. Я заказал себе это удовольствие, благо, стоило оно совсем недорого, и присел недалеко от беседки.
Выпускаемый дымок медленно растворялся в пустынных сумерках. Над головой мерцали звезды, а наш уютный отель зажигался огоньками, которые отражались в стеклянной поверхности бассейна, и оживал. Оживал как-то по-другому, не так, как днем. Медленно наполнялся голосами гостей вперемешку с редкими репликами на местном языке. Все ждали шоу.
Аниматоры постарались на славу. Как выяснилось позже, некоторые сценки были выдуманы и отработаны в течение дня. Да уж, у этого Халеда определенно большой талант. Шоу выдалось замечательным, несмотря на то, что диалоги в сценках велись на какой-то диковинной смеси английского и любимого в Египте итальянского, с вкраплением легкой пикантной славянской нецензурщины.
В перерыве между выступлениями Халед передал мне прозрачную бутылку с какой-то мутной жидкостью. «Русские подарили, — улыбнулся аниматор, мне ведь нельзя». Мои догадки подтвердились: запах сивухи ударил мне в нос — и тут наши отличились. «Презент» я принял: мало ли с кем судьба сведет в этом месте.
На сцену вышла смуглая танцовщица удивительной красоты с блестящими темными глазами, в сверкающем камнями и вышивкой желтом платье до пола, открытым животом и бюстгальтером, мерцающем в лунном свете. Во время ее танца мужчины, сидевшие рядом со своими спутницами, до смешного наиграно старались не задерживать подолгу взгляд на формах местной Шахерезады. Хотя нет-нет, да и пробегали глазами по точеной фигурке.
Рядом донесся негромкий женский голос: «Что ж ты, стерва, моему мужу глазки строишь…». Это сидела та самая молодая парочка, над которой я мысленно глумился по дороге из аэропорта в отель. Да уж, похоже, мои предсказания начинали сбываться быстрее, чем я предполагал.
Наконец, сказочный вечер подошел к концу. Возвращаясь в номер и шаркая по нагретому дневным солнцем мрамору узкой тропинки, я глянул через ограду отеля, туда, в пустыню. Туда, куда не добивали огни фонарей, и где в ночной угрюмой бездне виднелись небольшие горы, зловещие, темные, манящие. Я представлял, как где-то там, вчерной тишине, медленно двигается безмолвный караван. И песок густо поскрипывает и пересыпается, когда верблюды чинно ступают своими длинными голенастыми ногами по невидимой, пустынной тысячелетней тропе.
Глава 6. Вкратце: Шарм-эль-Шейх изнутри.
На следующий день нам предстояла поездка в «настоящий» Египет, без услужливых улыбок официантов, взвода отельной охраны и ежедневно меняющихся полотенец.
Наама-Бей, центральный район города, по вечерам представлял собой гудящий улей с массой уличных торговцев, кальян-баров под открытым небом, дискотек и приехавших на отдых семейств с толстыми мамашами, ноющими детьми и сто раз пожалевшими об этом путешествии отцами семейств.
Мне повезло: буквально сразу Халед отвез всю нашу компанию в местное злачное местечко, какое-то казино, снимать фото и видео в котором категорически запрещалось. На входе нам раздали нечто вроде флаеров, по которым каждый имел право выпить стакан напитка в баре заведения. Казино ничем примечательным мне не запомнилось, разве что увидел в нем вот ту самую разукрашенную даму, играющую в рулетку. Похоже, ее поиски приключений таки увенчались успехом.
Особых впечатлений это маленькое путешествие мне не принесло. Разве что запомнился отчаянный спор нашей весьма темпераментной соотечественницы с местным таксистом за 2 доллара, которые составляли разницу между заявленной египтянином ценой поездки до ее отеля и, собственно, ее пожеланиями.
Обратный путь в отель я видел уже в полусне. Помню только все тот же древний песок по краям дороги, который выхватывали фары нашего микроавтобуса по дороге домой.
Глава 7, моя любимая. Пустыня.
Когда произносишь само слово «пустыня», глаза сами собой начинают щуриться от солнца, а на зубах скрипит сухой песок. Детская забава в виде поездки туда на квадроциклах с платками-арафатками на голове – это лучшее, что произошло со мной за все время моего пребывания на Синайском полуострове. Медленно двигаясь спиной к солнцу по направлению к невысоким каменистым горам, разглядывая стаю стервятников, кругами парящих над чем-то в паре километров от себя, начинаешь понимать, что же до сих привлекает путешественников в этом краю. Мерный стрекот двигателя и легкий встречный ветерок завораживают и гипнотизируют, пробираются в самую душу. Казалось, можно ехать часами вот так вот, через пустыню, навстречу неведомым далям и невиданным красотам.
По дороге нас дважды встречали и проверяли местные полицейские. Оказывается, территория бедуинов закрыта для простого праздного посещения. Причем неизвестно, кого от кого охраняют – то ли местных странников от моих земляков, ошалевших от вседозволенности и спиртного, то ли наоборот, наших горлопанов от местных аборигенов. Ведь последние обид не терпят, могут ответить, причем похлеще гопоты с ХТЗ. А если Вы еще и дамочка с неуемным свербежом в одном месте и ярко демонстрируемым желанием позабавиться — поверьте, местные ребята веселье Вам обеспечат.
Кстати, насчет веселья. Нас всех ждала прогулка на верблюдах, которых я до того дня видел лишь в зоопарках и цирке. Первое впечатление — ну какие же они огромные! Лошадь по сравнению со средним одногорбым кораблем пустыни ну просто пони. Колени таких вот лучших друзей кочевников стерты в кровь и покрыты ужасными струпьями. Однако, судя по поведению животных, их это мало волнует. Мозоли уже до такой степени огрубели, что верблюд просто ничего не чувствует.
На их спинах плотно установлены сидения с подпорками для спины сзади и рукояткой для удобства наездника спереди. Когда я уселся на такого вот жутковатого товарища, сидящего на песке, то не ожидал ничего необычного. Вот сейчас он спокойно встанет, и мы зашагаем. Ага, щас! Нет, я, конечно, ожидал, что процесс поднятия на ноги такого крупного животного должен быть последовательным, но не настолько! Вначале мой товарищ начал вставать ТОЛЬКО на задние ноги, следовательно, я от неожиданности наклонился вперед практически параллельно земле. Чтобы не упасть, мне пришлось силой откинуться назад, упершись двумя руками в ту самую рукоятку седла. Нужно было внимательнее смотреть Discovery, где во время съемок в различных восточных странах явно видно, как встают на ноги верблюды. Затем животное поднялось-таки и на передние ноги, и моя голова оказалась метрах в трех от земли. Но это было еще не все.
Верблюд – это Вам не лошадь, поэтому плавного перемещения над землей на его спине не ждите. При ходьбе этот пустынный странник качает корпусом вперед-назад, следовательно, и Вам приходиться подстраиваться, держать баланс, чтобы не свалится с его спины. Через минуту-другую Вы привыкаете и просто наслаждаетесь ритмичным покачиванием на спине у этого великана. Думаете, на этом мои сюрпризы закончились?
Самое интересное, оказывается, ждет начинающего наездника в конце. Вот Вы покатались, устали, даже остановились. А слезать-то как будете? Стремян не предусмотрено, а прыгать не очень хочется – высота не маленькая. Можете, конечно, рискнуть — на земле в любом случае окажетесь. Просто есть риск сползти под брюхо своего нового друга и довольно болезненно упасть на бок прямо между его ног. Поэтому у бедуинов есть хитрые словечки, сейчас уже ни одного не упомню, которыми они успокаивают, останавливают своих верблюдов и велят тем лечь на землю. Ну, вот, вроде, и все особенности езды на них. Кстати, садятся они тоже «последовательно»… Так что держитесь.
Вообще, я обожаю чайно-кофейные церемонии. Поэтому, когда нас с улыбкой пригласили присесть на циновки, уложенные прямо на песок, под невысоким навесом из одеял на вертикальных палках и налили чаю с кислинкой в стеклянные стаканы. А потом насыпали масляного риса с мясом (интересно, а над чем (кем) там парили стервятники…) и поставили дымящийся кальян на столик высотой сантиметров десять — я просто растворился в горячем воздухе пустыни.
Может, в прошлой жизни я странствовал по этим пескам с посохом, в халате, набросив капюшон на голову. Останавливался у таких вот жителей пустыни, рассказывал им о несметных богатствах, увиденных мной на пути, женщинах, сводивших с ума одним взглядом черных глаз. О пройденных тысячелетних городах, знакомствах с нищими бродягами и великими правителями. О глубокой мудрости песков, кровавых войнах и гибнущих вмиг цивилизациях. И вот теперь прошлое настигает меня, напоминая о бренности всего сущего на фоне красного заката этого божественного края.
Возвращаться в отель совсем не хотелось. Солнце совсем исчезло за горизонтом в колыхающемся в жарком мареве, и мы медленно тарахтели на своих квадроциклах со включенными фарами. Я старался ловить и проживать каждый миг этого скромного путешествия, которое оставило такой глубокий след в моей памяти.
Глава 8. Домой
Мое первое путешествие на Синай заканчивалось. Оставалось сложить свои пожитки по сумкам, выспаться, позавтракать и двинуть к выходу, где ожидался автобус до аэропорта. Что интересно: аэропорт расположен прямо посреди песков и издалека напоминает небольшой оазис.
Благослови, Господь, этот мусульманский народ. Помоги прекратить все распри. Поддержи этих неунывающих жителей в их работе и жизни, чтобы такие мечтатели, как я, могли еще не раз посетить этот сказочный уголок посреди молчаливых песков под палящим зноем благословенного солнца.
