Мы все спешим за чудесами, а зачем? Ведь нас тянет куда-нибудь подальше от опостылевшей суеты, от привычного и давно изученного глазами и ногами. Чудеса — в дальних странах, а рядом их нет. Может были давным-давно, в сказочные времена, но ветер времени развеял даже воспоминания о тех годах. Ничего необычного под собственным носом мы не замечаем. Узнал как-то, что чуть ли не самая чистая вода в Саратове в роднике "Горловина", а потом обнаружил, что до него идти минут 15 всего, чуть дальше родника "Рокотовский".

Была странная пора, небо не только осенью дышало, оно рыдало навзрыд холодными горючими слезами, оплакивая ушедшее лето и буйство синих красок различных оттенков и насыщения. Солнце скрылось за дождевыми тучами, мир стал серым, казалось, что дожди зарядили навечно и никогда эта сумрачная пора не закончится.

В такую пору Иосиф Бродский не поддерживал, а навевал дополнительную тоску:

Во вторник начался сентябрь.
Дождь лил всю ночь.
Все птицы улетели прочь.
Лишь я так одинок и храбр,
что даже не смотрел им вслед.
Пустынный небосвод разрушен,
дождь стягивает просвет.
Мне юг не нужен.

Но ударил ночью небольшой морозец и наутро, хотя лужи в изобилии расположились вольготно по всей округе, где асфальта не бывает даже по великим праздникам, улыбнулось солнышко. Настроение сразу стало улучшаться.

"А не испить ли родниковой воды с колен, как это делали "Песняры" в Беловежской пуще?", — возникла и постепенно оформилась, блеснувшая как лучик яркого солнца, мысль. Нищему собраться — только подпоясаться. Накинул курточку, натянул кроссовки, фотоаппарат повесил через плечо и айда вперёд!

Я один брожу у дома.
Мне все здесь давно знакомо,
Но в волненье замираю.
Словно птицы в поднебесье,
Мне вокруг все интересно,
От чего — пока не знаю.

Сбоку виднелись окраины Саратова, бывший посёлок Рокотовка.

Приходилось шагать зигзагами, а то и прыгать из стороны в сторону, как заяц, чтобы не влететь в очередную лужу. Но вот город закончился и я, поелозив на мокрых листьях лесной дороги, как на коньках, бодрым скользящим шагом вышел к полянке. Прямо как лыжник коньковым ходом, только без лыж и палок, да и без снега.

Как нам Александр Сергеевич Пушкин рассказывал в "Евгении Онегине":

Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень.

Ну прямо-таки виртуальный попутчик-литератор на торной тропе к роднику: всё видит, всё знает и обо всём рассказывает. Да еще соблюдая и выдерживая стихотворный размер и стиль.

Впереди показалась одинокая группа деревьев, а за ними склон горы.

Спросить было не у кого, где родник, но я уверенно иду вперёд и набредаю взглядом на небольшой ручеёк. Жаль, что он так и не станет полноценным ручьём, а его воду разберут по дороге жители Заводского района, ведь без пищи человек может прожить до двух месяцев, а без воды только дней десять. Есть конечно уникумы, ставящие рекорды, но не всем же с ними тягаться. По дороге к окраине города мне продолжение ручейка, также спрятанное в трубу, попадалось чуть раньше.

Еще чуть-чуть и цель достигнута.

В тени деревьев серебрится
Вода лесного родника.
И люди едут насладиться
Его водой издалека.

Дороже злата им и хлеба
Кристально чистая вода.
Энергию земли и неба
Родник пронес нам сквозь года.

Он оказался под тенью деревьев. Хотя вот вплотную подъехать к роднику вряд ли получится и это для него благо.

Под Саратовом много родников, часть из них благоустроена, часть представляет из себя такую же трубу, из которой вытекает холодная, зубодробящая, но чистая и живая родниковая вода.

Воды родившейся поток
из глубины на свет пробился…
Испей – хотя б один глоток –
пока еще не замутился!

Цель достигнута, но душа просит большего. Погода замечательная, хотя немного прохладно, но нет пронизывающего ветра, ясный пригожий день. Да и в отличие от города здесь посуше.


Осень — чудная пора:

Стали дни давно короче,
Но зато длиннее ночи.
Пахнет желтою травою.

Я живу на окраине города, немного пройти и начинается Алтынная гора. Если двигать от моего дома к лесу на горе напрямик, то после подъёма доползаешь вверх полуживой, не хватает кислорода и дышишь через раз. Мы как-то с родственниками после застолья потащились полюбоваться изумительным видом на Саратов и Волгу, затем даже похмеляться не надо было, весь хмель после подъёма как рукой сняло.

А здесь, стоя в красивом месте возле родника, лишний раз понял, что нормальные герои всегда идут в обход. Назад в город возвращаться сразу не было никакого желания.Прямо в гору от родника подняться было нереально, идти налево — не было смысла, через пару километров я упёрся бы в Рокотовское кладбище.

Вот направо от водного чуда вверх поднималась пологая тропинка, по которой легко можно подняться вверх, в чём через некоторое время я убедился сам. Самое удивительное, что потом, пройдя поверху над обрывом по горе, я пришел без малейшей усталости к тому месту, которое мы с родственниками отчаянно штурмовали.

Лес стоит загадочный, думу думает, как будет жить-выживать в зимнюю суровую пору, а может просто задремал, разморило его под осенними солнечными лучами. А вдруг появится Красная Шапочка, а за ней Серый Волк. Тьфу-ты, разморило под теплом одного из последних великолепных осенних деньков, сказочные фантазии в голову полезли. Я же в России, а не в Германии или во Франции и никаких Le Petit Chaperon rouge или Rotkäppchen здесь отродясь не было.

Пора в путь. Хотя тропинка поднимается вверх полого, поворачивая вправо-влево, и крутизны подъёма не чувствуется, а вот деревьях, растущим параллельно тропинке так не кажется. Им приходится штурмовать склон на полной выкладке сил.

На дороге заметны следы от потоков воды, которая размывала землю и бежала по склону, но в результате так никуда и не добежала, частично подмёрзнув, частично испарившись. Учитывая круговорот воды в природе, часть небесных струй просочилось сквозь землю и затем, весело усмехаясь, предстали в обновленном виде в воде родника.

Здесь на холмах, среди пустых небес,
среди дорог, ведущих только в лес,
жизнь отступает от самой себя
и смотрит с изумлением на формы,
шумящие вокруг


Да уж, унылая пора — очей очарованье.

Виднеющийся за массивом осеннего леса город даже не подозревает о богатстве, выплеснутом на деревья. Желтое золото сливается с червонным золотом и иногда промелькивают малахитовые прожилки.

Царскою походкой вновь приходит осень.
Королева-Осень ни о чём не просит.
Гордая осанка, взгляд небесной сини.
Золотое платье, тонкий стан богини.

А я тем временем добрался до верхотуры склона.

Воздух пасмурный влажен и гулок,
Хорошо и нестрашно в лесу.
Легкий крест одиноких прогулок
Я покорно опять понесу.

Неторопливо, размеренным шагом, спокойно и без излишней суеты продвигаюсь по лесной дороге.

Осень достала краски,
Ей много покрасить нужно:
Листья – желтым и красным,
Серым – небо и лужи.

Но в предыдущие сумрачные дни осень изрядно потратила запас серой краски и приходится брать взаймы у него его голубизну.

Деревья смотрятся в лужи как в зеркала, им не нравится новый наряд, ведь деревьям более мил изумрудный расцвет листьев, и они, рассердившись на своё изображение в водной глади, забрасывают её листьями.

Не понимают горемычные, что пройдёт несколько месяцев и вновь набухнут почки и проклюнутся новые, липкие от смолы, изумрудные листочки.

Ведь в осеннем лесу:

Красиво все, и жёлтый дуб,
И резкий впадина-уступ,
И даже солнце в синем цвете,
Коль принято сие на Свете.

Интересно, холмы сложены из известняка и хотя дождь идёт сверху вниз, но брызги от ударов об землю летят во все стороны и создаётся впечатление, что струи дождя не падают с небес, а фонтаном бьют из земли и окрашивают желуди, ветки и листья в белый цвет.

Вот впереди показался город и нужно спускаться вниз. Мне понравилась прогулка и путь оказался не долгим.

Спускаться гораздо легче, чем подниматься.

Я знаю, что деревьям, а не нам,
Дано величье совершенной жизни.
На ласковой земле, сестре звездам,
Мы – на чужбине, а они – в отчизне.

В лесу хорошо, а дома в тепле еще лучше.

Осень. Уже улетели скворцы.
Ветер в деревьях звучит многострунно.
Грустно. Но именно в эти часы
Так хорошо, одиноко, безумно.

Надо будет летом прогуляться по тому же маршруту, за открытие которого спасибо роднику!