Стоит только раз побывать в Карелии, хотя бы проездом, и можно пополнить список безнадежно больных. Больных этой дивной природой, удивительной красоты естеством. Можно даже не видеть в первый раз ни карьеров, ни водопадов, ни скал, но ощутить их дыхание, почувствовать магию этих мест. И бесполезно гнать мысли об извилистых сказочных реках, кристальных озерах и крутых утесах. Выход один — вернуться, отбросить дела, забыть о работе и дать, наконец, душе отдохнуть.
На денек в сказку
Карелией я заразился год назад. Побывал раз и… пропал. Но к стыду к своему за все эти долгие месяцы так и не нашел времени выбраться в эти чудо-края. Все дела, дела... Вот и довольствовался чтением чужих рассказов о путешествиях, да просмотром опять-таки не своих фотографий. Однако давит мегаполис, ограничивает социум, приземляет груз ответственности. И когда пришло, наконец, понимание, что глобальные цели никуда от меня не денутся, я сказал себе «хватит!». Себе и попутчику. Точнее попутчице, той, что так кардинально изменила мою жизнь.
Как сказал один известный путешественник, гуру березниковкого туризма «Нет ни одной причины, которая помешает проведению отличного веселого похода». Моя же фишка славной вылазки — это спонтанность. Так и этот поход выходного дня не отличился тщательнейшей подготовкой. А если учесть, что за год проживания в Северной столице я так и не обзавелся хорошим снаряжением (вся амуниция осталась в прошлой жизни), то о поездке с ночёвкой в палатке, пришлось забыть. Да и спутница моя в этом плане пока не особо подготовленная и пережить лишение благ цивилизации так сразу бы и не смогла. Посему я решил ограничиться небольшим автопробегом километров на 600, о чем радостно накануне вечером и сообщил Оксане.
Около полудня мы уже подъезжали к Приозерску. Собственно до этого городка дорога не вызывала особых эмоций. Обычная трасса: много, много ограничений, вполне сносное покрытие. Весьма обыденный, ничем не примечательный вид из окна. Но стоило нам миновать Ленобласть… Так резко все поменялось.
Осеннее очарование
Приемник зашипел, «покашлял» и заговорил толь по-фински, толи еще на каком-то непонятном нам языке. Дорога запетляла, заплясала, сменила «одежду» — временами радуя нас нарядом а-ля «грунтовка». «Ксюше», нашей ласточке узбекской сборке», такой поворот событий не очень-то понравился, о чем она поведала появлением белой эмульсией под крышкой маслозаливной горловины. Даже навигатор был в шоке. Периодически мы въезжали в туман, а по картинке на дисплее выходило, что колесим мы прямо по озеру или полю.
Само собой изменились и пейзажи. Золотая карельская осень удивительным образом похожа на уральскую таёжную. Каменистые утесы чем-то напоминают скалистые склоны под Кунгуром. А вот вмешательство человека придало местной природе совсем иные акценты. Домики здесь более аккуратные, добротные, ухоженные. Огороды облагороженные. И люди другие, не праздно-разгуливающие, скучающие, а деловитые, но никуда не спешащие. Жизнь тут, кажется, течет чинно и неторопливо.
Оставив позади почти 400 километров, мы достигли первого водопада. Огромные камни, выходящие, словно из ниоткуда, перегородили русло маленькой и спокойной речки, превратив её в буйную и опасную. Река так мощно и стремительно скидывала свою тёмную воду, словно избавлялась от тяжких железных оков. Да-да, с таким грохотом и брызгами, точно цепями звенела. Потрясающе! Не случайно в переводе на русский название Тохмайоки означает «бешеная река». И это здесь-то зори тихие? Название известного фильма, который снимали, как раз на этой реке, сразу приобрело для нас еще несколько смыслов.
Рускеальское чудо
Через пару километров мы попали в горный парк «Рускеала», спрятавшийся от посторонних глаз в золотистой листве, да за невысокими увалами. Миновать эту «ширму» и такие виды открылись, что и дыхание перехватило. Здесь просто накрывает эмоциями. Пред нами предстал огромный разрозненный каньон с отвесными мраморными стенами, наполненный кристально-изумрудной водой. Делаешь шаг, мраморный карьер открывается с нового ракурса в новом наряде, будто картинка на калейдоскопе меняется за доли секунды.
После суетливой пробежки наперевес с несмолкающим фотоаппаратом, на смену дикому восторгу и изумлению приходит какое-то необычайное спокойствие, умиротворение. Эх, разбить бы здесь палатку, разжечь бы костер на обрыве, сесть бы на самом краю, да посидеть вечерком, попивая чай с чебрецом. И не важна уже ни уникальная история места, не интересно, кто и сколько камня здесь добыл, и какие питерские дворцы облачили в этот мрамор. И плевать на то, насколько глубок и широк этот карьер. Просто б сидеть и смотреть. Медитировать на закат. И забыть про все.
И мы забыли. На какое-то время. Просто как будто остановилось время. Или застыли мы. Сели в обнимку. И как будто тут и были. Всегда. И прошлое всего лишь прошлое. А будущее лишь то, чего нет. А мы тут настоящие. И мы живем и любим…
Но как бы не ласкали нас предзакатные лучи, как бы уговаривающее не шептали на ухо листья о карельских красотах, как бы не убаюкивал легкий ветерок, нам пора обратно. В каких-то 150 метров здесь находится грандиозный провал — раздолье для спелеологов. Но пройти к нему напрямую сложно, да и поздно. Час езды на машине нас отделяет от главной гордости Карелии — двадцатиметровые водопад Юканкоски (Белые мосиы) и его младший брат Кивач. Но на авто к ним так запросто не подъедешь, а время опять же не ждет. За волнами Ладоги готовится ко сну остров Валаам. К знаменитому монастырю на его землях сейчас не подступиться — закрыты все переправы.
«Так вы ничего не увидели!», — может заметить придирчивый читатель. Что тут ответишь? Карелию можно смотреть, а можно чувствовать. А что много где не побывали, так это не причина расстраиваться, а повод собираться в новое путешествие. Так может быть весной?
