Руссильон, Roussillon
Координаты — 43°54'11"N 5°17'37"E
Рейтинг: Руссильон – 6,5/10; карьер охры – 7,5/10.
Руссильон, как и большинство населенных пунктов округи, совсем невелик, и за время короткой прогулки можно не напрягаясь осмотреть все его нехитрые радости. Я советую для начала добраться до самой верхней точки деревушки, туда, где когда-то красовался замок, и откуда открывается чудесный вид на роскошные окрестности. По дороге вы пройдете через ворота сторожевой башни, обойдете церковь Сен-Мишель и прогуляетесь по эспланаде вокруг церкви.
Всего в нескольких минутах ходьбы от центра находится заповедник охры (Sentier des Ocres или Провансальское Колорадо). Это место прославилось своими «марсианскими» пейзажами, которые сменяют друг друга как диапозитивы в проекторе. Оказавшись здесь можно просто пройтись по окрестным холмам, прогуляться вдоль симпатичной реки Доа, заглянуть в туннели и пещеры, выдолбленные в охряной породе или устроить себе пикник в красных песках «карьера Сахара».
Основанный в X веке, Руссильон жил жизнью тихого провинциального городка на протяжении восьми столетий, пока предприимчивый Жан Астье не вбухал весь свой капитал без остатка в разработку охряных карьеров. Охра — это всего лишь природный пигмент, состоящий из гидрата окиси железа с примесью глины. Для того чтобы получить краситель, нужно было сначала взорвать верхний слой породы, а потом промыть его мощным потоком воды (что-то подобное и очень нехитрое делали в свое время и золотоискатели). Процесс полоскания прекращался, когда все песчинки оседали на дно, а вода приобретала темно-рыжий оттенок.
На следующем этапе воду заливали в бассейны, чтобы дать ей отстояться и испариться. В результате на дне искусственного водоема оказывался долгожданный слой пигмента рыжего цвета. Затем его резали на блоки, высушивали на солнышке и после, с пользой для кармана и на радость новоселам, продавали. Бизнес шел хорошо и Руссильон потихонечку начал нагуливать бока в виде приусадебных участков и разноликих клумб. Но всякой удаче рано или поздно приходит конец.
В середине XX века появились недорогие синтетические красители, и натуральная охра вышла из моды. Предприятия, добывавшие ее, ринулись было в битву с прогрессом, но пали смертью храбрых, разорившись в течение нескольких лет. Последний, уже скорее демонстрационный, карьер в округе был закрыт в 1992 году.
Руссильон, как водится, погрустил, посетовал на злодейку-судьбу и начал придумывать, как ему выжить в этом непростом и жестоком мире. Выход совет старейшин нашел быстрый, элегантный и абсолютно не затратный. Осмотрев с пристрастием свою деревеньку, щедро окрашенную в желтые, оранжевые, розовые, красные и багровые цвета, было решено превратить ее в музей под открытым небом. Благо, что рассветное солнце каждое утро так расписывало деревню, что открытки можно было лепить прямо не выходя из дома. Не выходить из дома было любимым занятием руссильонцев, поэтому идея с музеем показалась им крайне заманчивой.
Они немедленно раскошелились на смотровую площадку с восточной стороны города и принялись ждать, подобно хорошему рыбаку, загодя подкормившему свой утренний улов. Дабы доверчивая добыча не свернула по глупости на ближайшей излучине, из пыльного сундучка истории была извлечена грустная и любвеобильная легенда, которой местные жители бережно укрыли улицы своей деревни и тропинки, переживающего второе рождение, карьера.
Первые же туристы, вошедшие в город, с болью в сердце узнали, что много-много лет назад в этих местах разыгралась нешуточная драма. Прекрасная Сирмонда, жена правителя Руссильона, полюбила молоденького и сладкоголосого трубадура Гийома. Ее муж конечно же входил в когорту редкостных негодяев, зато трубадур …. Трубадур был красив, талантлив, а главное он умел ждать, пока подмороженное женское сердце из маленького недолюбленного бутона превратится в прекрасный раскрывшийся цветок. Когда свершилось, все о чем пел в своих балладах пылкий юноша, сладкоголосый Орфей, распустившаяся роза и рогатый муж начали вполне мирно существовать под одной крышей, пряча клокочущие страсти в запаутиненных углах их общего дома.
Но, к сожалению для влюбленных, все без исключения старые замки умеют говорить, нужно просто научиться слышать скрип старых половиц, шёпот вездесущих сквозняков и гул всезнающих каминов. Хозяин Руссильона умел и любил общаться со своим замком! От него он узнал такие подробности об интимной жизни своей супруги, что едва тут же не пригвоздил ее к входной двери.
Однако такая месть показалась ему детской шалостью, и, чуть поостыв, барон неистово принялся шевелить своими негодяйскими извилинами.
Наутро он позвал трубадура с собой на охоту. Наивный юноша резвился на просторе, аки несмышлёный звереныш, подыскивал подходящие рифмы к слову любовь и безудержно мчал в манящие дали, пока не получил промеж лопаток смертоносную, как сама ненависть, стрелу.
Затем барон приказал вырезать у своего соперника сердце и подать его на ужин с трюфелями, бокалом вина и видом на багровый закат. Ничего не подозревающая супруга отведала пылающее сердце возлюбленного и приготовилась к привычным после трапезы балладам. Тогда-то муж и сообщил ей о своей изысканной мести. Сделавшись белее подглядывающей в окно луны, Сирмонда выбежала из замка и бросилась в пропасть с высоты птичьего полета. Ее алая кровь разлилась по всей округе, как память о былой любви и страшной смерти.
Как после такой легенды можно было пройти или проехать мимо почти забытого даже Богом местечка? Да никак! И сегодня Руссильон с гордостью входит в список самых красивых деревень Франции, с радостью переваривает тысячные толпы туристов и украдкой молится на свои золотожильные карьеры и щедрость всяк в них входящего.
