Я езжу на Сайму каждый год. Самое интересное на этот раз — это новый маршрут, теперь он проходит по области Южное Саво: иной рельеф, более высокие острова. Кемпинг находится на окраине Пуумолы. Приятный и довольно оживленный городок, где на подстриженных газонах торчат шляпки подберезовиков. Порт с десятками частных катеров. Наш кемпинг оказался непривычно многолюден, сплошь заставлен машинами и жилыми прицепами. На раскладных стульях восседали пухлые, благодушные финны, они с удивлением смотрели как мы бегаем со снаряжением.

По моему опыту, группа получается интереснее, если состоит из жителей разных городов. Каким-то неуловимым образом стиль общения отличается и взаимно обогащает. Мы оказались в одном каяке с петербурженкой Ларисой, чья RedFoxовская палатка выдавала серьезную туристку.

В день старта нас встретил свежий ветер и небольшое волнение. Я вспоминала подзабытые за год навыки гребли, а Лариса орудовала веслами очень достойно, так что я поздравила себя с сильной напарницей, которая даст мне возможность заниматься съемкой во время переходов.
Однако, стоило нам выйти на открытое пространство, как ветер стал сильнее и волны начали захлестывать каяк. Для меня это та грань, когда я пристегиваю юбку для защиты от воды, сжимаю покрепче весло и начинаю веселиться. Но Лариса оказалась совсем не любительницей поплескаться. Упакованная в теплую куртку с капюшоном, она все равно приходила в отчаяние от брызг на своей одежде. Ветер становился сильнее, брызг больше, Лариса старательно вытиралась строительными перчатками и выжимала их в озеро. На греблю времени не оставалось, я в одиночестве не могла набрать скорость против ветра, тем временем неуправляемый нос сносило, и мои усилия вели лишь к тому, что мы все больше уходили в сторону...

Гид Никита носился между группой и нами и убеждал работать командой.

Когда нас снесло влево метров на восемьсот, я взбунтовалась. После чего Лариса собрала волю в кулак, перестала обращать внимание на эти мерзкие брызги и мы наконец догнали группу — правда, нарезав километраж раза в три больше остальных.

Никита принял волевое решение нас рассадить, я оказалась с веселой нижегородкой Юлей,

а Лариса — с ее обаятельным мужем Мишей, и в этой комплектации мы гребли отлично и без приключений. С Катей — дочкой Юли и Миши — мы вели светские беседы на французском, прихлебывая чай из железных кружек и поедая салат столовой ложкой.

Миша увлекается йогой, он находил пересечения энергетических меридианов, и всегда можно было наткнуться на него в медитации на краю обрыва, возле чужой палатки или еще в каком-нибудь неожиданном месте.

В группе присутствовало две образцовые команды: мама-дочка Наташа-Юля из Петербурга, и папа-сын оба Юры из Москвы. Несмотря на юный возраст младшего поколения — шестой класс, ребята проявили себя неплохими гребцами и наиболее успешными участниками квеста. А оба родителя утверждали что они не водники, тем не менее лихо справлялись с каяком.

После "экспериментального" первого перехода мы отправились в лес вместе с Владимиром — петербуржцем богатырского сложения. Он отличный грибник и рыболов: с первого взгляда на расстоянии безошибочно определяет вид гриба и породу рыбы. Мы наелись черники, нарезали подберезовиков и чувствовали что день прожит не зря.

К моему восторгу, поблизости обнаружилось целых два древних кратера с извивающимися лавовыми потоками, которые избирательно высветлил ягель. Утром перед моей палаткой лежало подношение в виде трех грибов, но готовить их уже было некогда — снова в путь.

На старом маршруте я знала все острова и заранее продумывала место под палатку, соответствующее погоде и настроению. Сейчас местность оказалась настолько живописной, что я по полчаса изучала остров разрываясь от жадности, прежде чем определиться с местом обитания. На второй стоянке рельеф оказался таким заковыристым, что я постоянно блуждала в поисках уже установленной собственной палатки.


Это лето запоздало. Предыдущие группы отнюдь не жарились на солнце. Нам выпала теплая и спокойная погода, мы с Владимиром активно плавали — он рано утром после рыбалки, а я днем, когда вода согревалась градусов до 15-16.

Юра-младший подружился с Владимиром, они совместно ловили рыбу. Юрасик даже брал здоровенный трехместный каяк и самостоятельно перемещался на нем по бухточке, устраиваясь с удочкой где-нибудь у берега. Вообще эрудиция и наблюдательность этого ребенка внушили мне массу респекта. Как-то мы вдвоем бродили по острову в поисках особо крупной и вкусной черники, которая там произрастает. Нам попался высокий муравейник, который я старательно обошла стороной, а Юрасик подошел поближе и разглядел, что муравьи ходят не просто так, а по "мощеной" дорожке из сухих дубовых листьев. По-видимому, нам попались этнические финские муравьи, склонные к максимальному порядку и комфорту. Только вот финским добродушием они отнюдь не отличаются, нападают и кусаются как волки.

В другой раз мы с Юриком спугнули семью тетеревов: сначала взлетел крупный самец, потом — самка, которая далеко не улетела и с беспокойством смотрела на нас. Явно где-то поблизости находились их дети. Известно что этих птенцов легче передавить чем обнаружить, поэтому мы осторожно походили между кустами черники, никого не нашли и оставили в покое. Впрочем, в моем архиве имеется фото такого птенчика.

Наш гид Никита Чернобровин — яркая личность, креативно сочетал брутальную небритость и игривую панамку в цветочек. Она была со вкусом подобрана к каякерским бермудам.

Никита отлично готовит кашу и исключительно вкусно варит супы, но овощи воспринимает по-мужски как нечто целостное и неделимое, поэтому за приготовление салатов бралась я.

Никита — превосходный каякер и мастер эскимосского переворота, он охотно взялся меня учить, и не его вина (а также не вина предыдущих двух учителей) что в плане "эскимоса" я бездарность. И конечно вы правы, друзья, что нужно походить в школу экстремального каякинга и научиться чувствовать сначала маленький каяк, а потом браться за здоровенный морской.

Дальше я украсила свое пребывание тем, что заблудилась ночью на одноместном каяке. Мы спустились на юг до острова, где я была уже четыре раза и решила что все там знаю. Не рассчитала что в августе быстро темнеет, а в темноте я даже в собственной квартире плохо ориентируюсь. Я планировала на закате сделать кружок вокруг ближайшего острова — все вместе пара километров. Катеров уже не было, я весело вылезла на середину акватории, снимала чудеснейший закат, и как потом выяснилось, три острова приняла за единую береговую линию, в то время как нужно было пройти между ними.

Я была без карты, только с туристическим навигатором, который фиксирует точку старта и показывает стрелкой куда надо вернуться. Стрелку на волнах глючит, зато расстояние определяет безупречно. И вот смотрю: до лагеря два километра — это по прямой без учета поворотов. Что-то многовато.
Добираюсь до края острова, сворачиваю чтобы его обойти — и вместо уютного пролива передо мной незнакомое водное пространство. Решила что делать круг рискованно, нужно возвращаться тем же путем. У берегов было уже совсем темно, я снова вырулила на середину, и тут внезапно подул встречный ветер и начало штормить. Гребля в однушке в волну требует хорошего распора ногами, и в этот ответственный момент аукнулась моя последняя травма, это было скверно. Я начала нервничать. Вариант причалить где попало и устроиться спать в каяке был заманчив, но не годился, ибо грозил инфарктом ни в чем не повинному гиду. Рабочей идеей осталось ломиться в борта к каким-нибудь финнам чтобы узнать свое местонахождение. Стала прижиматься к берегу и увидела тростники, такие же как на нашем острове, сунулась в них с риском застрять — но это оказался нужный проливчик, и я замерла на минуту наслаждаясь моментом, когда увидела на берегу наши желтые каяки, яркие даже в темноте...

На одном из островов между слоями моей палатки поселился приличных размеров паук, и мне больше не требовалось никаких средств от комаров. Я даже спала с отстегнутым входом. Упаковываясь перед следующим переходом, я забыла выдворить насекомое, а свернуть как следует палатку было лень, в результате паук не раздавился, а переехал со мной на следующий остров, где к нему добавилось какое-то количество собратьев поменьше. Я назвала моего старожила Пекка и философски относилась к тому, что пауки то и дело непринужденно вылезают из-под любого предмета — не шумят, ну и отлично. Когда в кемпинге я освобождала палатку, потратила массу усилий на вытряхивание моего ползучего коллектива.

В кемпинге Пуумалы и вокруг него водится много грибов и разнообразных ягод, которые финны не собирают. Я наскоро нарвала черники, Владимир покромсал апельсины и яблоки эстетическими кусочками, Никита притащил вино и пряности, и я принялась варить глинтвейн в местной кухне. От кастрюли вкусно пахло, позади был отличный поход, в плеере играл финский блэк-метал. То и дело открывалась дверь и кто-нибудь заходил: то финская овчарка уверенно шла к мусорке и самозабвенно ныряла в нее по самую диафрагму, то заходили финские дядечки сообщить по-английски что они — финны. Собаке мне нечего было предложить, а с финнами мы послушали мой плеер, немного побеседовали по-фински и сошлись на том, что глинтвейн — "хюва руока" (хорошая еда).

На обратном пути микроавтобус вел наш Никита, и это был бонус — провести еще несколько часов в замечательной компании.