Из южной части национального парка Лос-Гласьярес, где основной достопримечательностью является ледник Перито-Морено, наша группа направилась в северную его часть, держа курс в сторону небольшого поселка Эль Чалтен. В поселок можно добраться на обычном рейсовом автобусе, курсирующим между Эль-Калафате и Эль Чалтеном за 3 часа, но у нас был свой автономный минибас, делавший остановки, где вздумается, что очень удобно, так как можно в любой момент спокойно запечатлеть окружавшую нас природу.

За окном тянулись бесконечные пампасы, не отличавшиеся большим разнообразием растительности.

Слово «пампасы» арауканского происхождения, что значит – «равнина трав». Еще Жюль Верн, описывая приключения своих героев в Патагонии, считал, что название очень подходит этому краю. «Заросли мимозы и роскошные травы придают ему своеобразный вид. Вся эта растительность пускает корни в слой земли, под которым лежит красная или желтая глинисто-песчаная почва», — восхищался писатель. А вот Чарльз Дарвин был несколько иного мнения: «Полное однообразие природы на протяжении всей Патагонии — одна из самых поразительных ее особенностей... На гладких равнинах сухого галечника попадаются все те же чахлые низкорослые растения, в долинах растут те же вооруженные шипами кустарники. Проклятие бесплодия тяготеет над страной».

Мимоз мы не увидели, зато сполна насмотрелись на желтоватые, жестковатые на ощупь, словно засушенные для гербария, колосистые травы, торчащие пучками из песчаной почвы. Видимо. Дарвин был прав — степная травная равнина практически превратилась в полупустыню.

«Континентальный климат пампасов отличается более суровой зимой и более знойным летом, чем климат провинции Буэнос-Айрес Океан зимой медленно отдает земле тепло, которое поглощается им летом. Вот почему климат западной части пампасов не похож на умеренный климат побережья Атлантического океана. В западной части бывают резкие скачки температуры: то суровые холода, то жгучая жара. Осенью, то есть в апреле и мае, нередки проливные дожди», — как заправский синоптик, рассуждал все тот же Жюль Верн. Видимо, здешний климат в наше время все-таки немного стабилизировался — средняя январская температура в западной части Патагонии не превышает 20 °С, а в июле -5 °С. И не очень жарко, и не очень холодно.

Пейзаж был бы совсем уныл, если бы не восхитительная бирюзовая гладь озера Вьедма, отделявшая равнину трав от вздымавшихся вдали голубоватых заснеженных гор.

Озеро Вьедма, площадью 1100 кв. км, получило имя исследователей этого района братьев Франсиско и Антонио Вьедма, первыми нашедших озеро в 1782 году. Западный берег озера доходит до Южного Патагонского ледяного поля, где положение границы с Чили до сих пор не определёно. С этого поля и спускается в озеро одноименный ледник, шириной 5 километров, буквально сметающий с берегов всякую растительность. Постепенно и ближний к нам берег изменился. Растительность неожиданно исчезла, и желтые песочные дюны внезапно окрасились в коричневый цвет.

Наконец автобус отклонился куда-то в сторону и сделал остановку у придорожного кафе, на небольшой площадке которого, трепеща от не стихавшего ветра, живописно развевался бело-голубой флаг.

На крыше одного из домиков, построенных из сырцового кирпича, красовалась надпись
— отель La Leona (hoteldecampolaleona.com.ar).
Его удобное расположение на полпути к Эль Чалтену (в 110 км. от Эль-Калафате) «заставляет» туристов сделать здесь приятную и необходимую остановку. Глядя на маленькие белые отельчики с розовыми крышами, никак не подумаешь, что они являются свидетелями последних 100 лет.

Немного подкрепившись, все разбрелись по окрестностям. Да и было на что посмотреть. Рядом бурлила почти прозрачная с молочным оттенком речушка, так и манившая к себе. Но опустившие в нее руки, сразу же выдергивали их обратно, не выдержав и минуты. Ледяная вода сковывала пальцы, доводя их почти до судорог. Но иной река Ла Леона, вытекающая из ледникового озера Вьедма, и не могла быть. Где-то дальше она, приняв такие же холодные воды озера Аргентино, вливалась в реку Санта-Крус, устремлявшуюся прямиком в теплую Атлантику.

Большие серые валуны красиво смотрелись в обрамлении мелкой зеленой растительности с желтыми цветками.

Приходилось осторожно обходить шишкообразные низкорослые кустики, покрывавшие ковром берег, чтобы не нарушить их не яркую красоту.

На противоположном берегу Ла Леона паслись дикие гуанако, похожие на лам, спустившиеся со склон к водопою.

Почему-то вспомнились Ильф и Петров и их «Золотой теленок». Может потому, что кругом расстилались «просторы, о которых занятые скучными делами люди даже не подозревали». Как и их «безумному географу», мне, глядя на диких гуанако, захотелось тоже на волю и «скакать на потном мустанге сквозь заросли…». Но пугливых гуанако не оседлаешь. Вскоре путешествие по пампасам продолжилось. На волю, в пампасы! – опять завертелось в голове.

Снова блеснуло озеро Вьедма, но уже в другом антураже. Из-за небольшой возвышенности виднелись заостренные пики величественных гор непривычной конфигурации. Где-то там и вершина горы Фицрой, до которой, казалось, совсем близко. Потрясающее зрелище опять всех всколыхнуло и вывалило из автобуса.

Наконец автобус добрался до Эль Чалтена (elchalten.com), что в переводе означает «Курящая гора», — маленький пыльный поселок, считающий себя столицей треккинга.

Когда-то в этих местах проживали индейцы племени теуэльче, имевшие обычай оборачивать ноги шкурами, что делало их похожими на звериные лапы. Именно эти индейцы и получили прозвище «патагонцы» за их огромные ноги.

Миниатюрный Condor de los Andes Backpackers Hostel в центре поселка (Río de las Vueltas St.), с 10-ю комнатами, куда мы заселились, особо ничем не запомнился.
Архитектура Эль Чалтена — без особых излишеств. По сути — это деревня с одноэтажными деревянными домами и пустынными улицами, продуваемыми нескончаемыми ветрами. Но отдельные домишки были с любовью украшены.

Ветер такой силы, что пришлось ухватиться за оградку, чтобы не пригнуло к земле. Поинтересовались у ряда местных, коих здесь не больше ста человек, как им живется зимой. В ответ – одно сокрушение: зимой туристов почти нет, да и холод жуткий, до – 10. Нам бы их холода. Но сейчас на дворе лето и, если бы не ветер, то было бы совсем идеально.

На улицах почти никого, все ушли в горы, которые ждут и нас с наступлением нового дня.
О том, что мы увидели в горах, можно прочитать в путевой заметке Как покорить Фицрой