Существует мало людей, фантазия которых
направлена на правду реального мира.
Обычно предпочитают уходить в неизведанные
страны и обстановку, о которой не имеют
ни малейшего представления и которую
фантазия может разукрасить самым
причудливым образом.
Александр Казанцев

Хайнань – восточные Гавайи, ассоциируется у туристов, в первую, и смею сказать, единственную, очередь как место вечного лета, ласкового моря, кудесников – врачей и кухней, ведь это остров, и желание полакомиться дарами моря, свежайшей, только что выловленной рыбой, привлекает многих ценителей, гурманов, и просто любителей вкусно поесть.

Однако, мало кто знает и задумывается, какие подводные камни скрываются в дымчато-серой пелене прибрежных морских вод.
Без лишнего жеманства, признаюсь, что и мне, никогда раньше, не приходило в голову размышлять о вопросах добычи этого волшебного seaood (а). Зачем?! Можно ли усомниться в их экологической чистоте, ведь это – дары моря, ну или рек, а значит всё исключительно натурально. И вот, перефразировав для себя знаменитую фразу: “Глохнешь тут за работой. Великие вехи забываешь” на “… Великие тропы пропускаешь”, отложив в сторону, все дела, после шестичасового перелёта в позе “почти эмбриона”, ты высаживаешься в "филиале рая №…", в предвкушении лазурного тёплого моря.
Полтора часа дороги, и ты на месте. Отель Le Meridien встречает новогодним декором и … прохладой.
Для многих отдыхающих это становится шокотерапией, не самой приятной. Но не для нас.

На Хайнане считается, что район полуострова Shenzhou Peninsula
находится на границе тропического и субтропического климатического пояса. Однажды, в январе нам довелось проехать на машине с юга острова (Санья) на север (Хайкоу). В машину мы сели в шортах, майках, чем вызвали, по прибытии в отель города Хайкоу, немое удивление.
Жители северной административной столицы острова ходили в пуховиках, ботинках, сапогах.
Всего 215 километров по прямой, и такая климатическая разница.
Ещё дома, найдя на карте полуостров Пенинсула, я чётко поняла, что ждать палящего солнца, ласкового моря не придётся. Как никак зима у них.
Шесть дней надо было чем-то себя занять. Для людей с фотокамерой и удочкой, это не проблема.
И пока муж раздавал автографы местным жителям, позируя на камеры с выловленными рыбинами, я изучала окрестности.
Как-то так случается, что дорога меня затягивает. Я из тех, кто не умеет поворачивать.
Вот и в этот раз, решив чуточку прогуляться, я ушлёпала на добрый десяток километров от отеля.
Мне всё казалось, что вот за тем поворотом обязательно откроется какой-то сумасшедший вид на море.
Вместо этого дорога увела меня вглубь острова, в абсолютно неосвоенные, лесистые местности, где не то что туристы, но и местные жители, если и появлялись, то на стройках, и изредка, в проносящихся автомобилях и мотоциклах. Странная блондинка, пешком, в пляжных сланцах, в ярко-красном балахоне, с камерой наперевес, смотрелась, по меньшей мере, дико. Ведь поблизости не было никаких отелей. Откуда она взялась? И куда путь держит?
Это смахивало на безумие. Google Maps не загружался. Маршрут я не прорабатывала. Да и намерений упереться так далеко тоже не было. Просто влекла дорога и нужна была точка, момент, событие, что-то, что могло остановить и заставить повернуть назад.
Обычно про такие места говорят, что смотреть здесь нечего. Отличный асфальт, велосипедная дорожка, пустыри, стройки, гольф-клубы, элитные посёлки, рыбацкие деревни, запруды по выращиванию рыбы, свалки, мусор и новостройки.
Через пару лет здесь будет город-сад. И это правда. Как часто мы убеждались в этом за четверть века знакомства с Китаем.
Точкой возврата стала река. Как я понимаю, я дошла до района Peninsula. Впереди виднелись современные здания, которые я приняла за отель, но увы, это оказался жилой комплекс, с закрытой охраняемой территорией.
Стало понятно, что надо возвращаться. Разочарованная, я вышла на мост, и обомлела. То, что я увидела, обескуражило. Вся река была покрыта плавучими фермами. На них стояли дома, копошились люди, перебирали снасти, что-то разгружали, загружали. Словом, здесь кипела какая-то неведомая мне жизнь.
Это открытие стало кульминацией моей авантюры. Вот то, что влекло меня, и почему я не могла остановиться. Удовлетворившись увиденным, я повернула назад. И вот тут я почувствовала усталость.
Ноги просто горели. Едва ступая, скрипя сердцем, и проклиная своё тупое упрямство, я плелась обратно. Слева от меня, посреди грязи, разрухи, убогости и нищеты, в грязнущей луже, выхаживала цапля, чинно и статно. Господи, как же похожи мы были с этой глупой птицей! Нас обоих занесло в “срань господню”, причём, по доброй воле.
Мне казалось, что дорога никогда не кончится, когда рядом затормозил мотоциклист и предложил подвести. Пожалуй, муки сомнения слишком хорошо читались на моём лице. Он достал камеру из своего рюкзачка, тем самым дав понять, что мы с ним … одной крови. Этот парень стал моим спасением. Я даже не узнала его имени. Он довёз меня до отеля, и умчался дальше, сохранив в моём сердце глубокий след благодарности.
Река не давала покоя. Этот жуткий грязный колоритный пейзаж хранил информацию, которую я не знала. Что это? Деревня на воде? Здесь выращивают рыбу? Очевидно. Значит в интернете должны быть ссылки как на туристический объект. И вот тут-то оказался прокол. Мой всезнающий Гугл молчал. Его электронные мозги путались, блуждали в респектабельности пятизвёздочного отдыха, и никак не увязывали увиденные мною помойки с экскурсионной программой благополучных организованных туристов.
Итак, я поняла главное. Это не туристическая Мекка. Сюда не возят русских. Надо менять вектор в поиске информации через Гугл. Тогда я загуглила тему выращивания пресноводной рыбы в Китае, и наткнулась на любопытный доклад, и несколько статей.
Хорошо, что к этому времени, в ресторане уже была съедена нежнейшая тиляпия! Ведь теперь я сто раз подумаю, а стоит ли её заказывать, эту вкуснятину, под названием “мусорная рыба”. Да,да! Именно так её называют за всеядность. У китайцев даже существует поговорка: “Если у тебя есть старый башмак- не выбрасывай его, лучше отдай тиляпии…, и через год у тебя будет вкусное мясо”.
В белом, нежном мясе этой рыбы содержится высокое содержание белка, и практически нет жира.
При всех этих гастрономических плюсах, тиляпия – красная тряпка в дискуссиях о вреде и пользе этой рыбы. И причина всему – условия её разведения, и используемые корма. Санитарные нормы у нас и в Китае различны. Для них, использование антибиотиков — стандартная практика, для нас – запрещённые технологии.
Я не эксперт в этой области, поэтому судить: “Что хорошо, что плохо”, не могу.
В любом случае, хочется вспомнить нашего советского фантаста, Александра Казанцева, и его “Купол надежды”, где он поднимает проблему нехватки пищи на земле, доказывая, что искусственно созданный белок, может спасти планету от голода. Его город-лаборатория в Антарктиде и поднятые им вопросы долго не шли из головы. И вот, спустя много лет, я вновь, теперь уже воочию, увидела вариант решения сложнейшей задачи — обеспечения продовольствием всех жителей Поднебесной.
“Это добрая весть, коль зовут тебя есть!”, и миллионы людей на планете согласятся с этой фразой нашего писателя.

К началу 1970 годов мировое сообщество забило тревогу. Ресурсы Мирового океана и ресурсы пресных вод истощены. Вылавливаемой рыбы недостаточно, чтобы удовлетворить белковые потребности человечества. Та рыба, которая осталась, мезопелагическая или глубоководная, обитающая на глубинах до трёх четырёх километров, слишком затратна по способам добычи.
— Так что же делать?-… Как снискать хлеб насущный?
— Надо мыслить, сурово сказал Остап.
— Меня, например, кормят идеи.
Идеи витают в воздухе, они будоражат лучшие умы человечества, и в результате, рождается новое направление — аквакультура, занимающаяся разведением и выращиванием рыбы в открытых водоёмах, реках, озёрах, водохранилищах, запрудах.

В Китае садковому и загонному выращиванию рыбы придаётся большое значение. Во второй половине 20 века, перед страной стояла задача – насыщение внутреннего рынка дешёвой рыбой. Благодаря развитию этой отрасли, стране удалось накормить свой миллиард жителей, и решить проблему белковой пищи.
Надо отметить, что аквакультура даёт сегодня примерно треть всей рыбной продукции в мире, 70% которой принадлежит фермерским хозяйствам Китая, по большей части, представляющим семейные предприятия. В таких “ячейках общества” прослеживается полный цикл производства, начиная от разведения мальков, выращивания, маркетинга, переработки.
То, что я видела по дороге к мечте, как раз и было политикой партии. В каждой луже по карпу. Кстати, семейство карповых очень разнообразно по видовому составу. В китайской кухне эта рыба готовится особым способом. Благодаря поперечной насечке мяса, и отменной прожарки, кости в ней растворяются, и даже привереды признают вкусовые достоинства этой рыбы.
Иногда лучше не знать и не видеть. Нам, привыкшим ловить омуля и хариуса в чистейшей байкальской воде, осознание “мусорности” рыбы портит аппетит, но с этим можно договориться, а вот как быть с нарушенной экологией, с загрязнением окружающей среды, с антисанитарией и специфическими добавками, антибиотиками.
-Впрочем, не надо слёз, годика два вы ещё протянете.
— Может быть, нас ожидает счастье…
— Вы псих, Балаганов! Счастье никого не поджидает (…), эту наивную детку надо ловить, ей нужно понравиться, за ней нужно ухаживать.
На этой оптимистичной ноте, показав другой Хайнань, разрешите откланяться… в Новый, 2018 год, и пожелать всем турбиновцам дорог, расстояний, и добрых встреч.

С Наступающим Новым Годом!