Тому, кого интересует Япония, обязательно надо побывать на Кюсю. Сейчас Кюсю – спокойный южный остров, несколько отстающий от остальной японской жизни. Но Кюсю – это место где всё начиналось. Для японцев этот остров имеет не меньшее значение, чем для нас святая земля. Конечно, Кюсю не обделён и современными историческими событиями, но в древности здесь происходило буквально всё: сюда спустились с небес первые боги делить между собой японскую землю, сюда богиня солнца Аматэрасу посылает своего внука править страной, здесь он влюбляется в человеческую женщину, и здесь же, в хижине из перьев баклана, рождается его правнук: первый император Японии.

"В нашей стране императоры ведут свой род напрямую от богов", такими словами начинается одна из купленных нами в Японии книжек и надо сказать, что это - чистая правда. Лучший способ стать знаменитым ками - это когда воины приносят тебя на флагах.

Древнейшая Япония не была таким мононациональным государством, которым она стала потом. Вместо этого несколько различных племён (родственных древним корейцам и китайцам) населяли разные уголки архипелага. На Кюсю жило племя высокорослых людей Химука. С севера на них войной пришло племя Ямато, предки современных японцев. Химука были уничтожены, все до самого последнего человека. Сейчас трудно что-либо точно утверждать про события, которые произошли до появления в Японии письменности, с народом которого не стало. Однако известно, что ямато не были изобретателями синто. Все древние легенды, от создания архипелага, до времени людей, были историей химука. Ямато просто взяли историю побежденного народа, подправив её под себя. Богиня солнца Аматэрасу стала главной, а ямато – её прямыми потомками. Кихати, которому поклонялись химука, был убит одним из её сыновей и проклят как чёрт. Но многое в вере осталось от того, что могли придумать только химука. В синто дьявол всегда приходит с северной стороны.

Выехав из Кумамото мы сели на автобус, чтобы добраться до Такатихо. Почти три часа автобус петляет между рисовыми полями и деревенскими домами. Спускается по тонкому серпантину в огромный кратер любимой моей горы Асо, в огромном старом кратере которой сейчас стоят маленькие города, большие деревни и даже железная дорога. Жаль, в этот раз у меня нет времени посетить Асо более близко, но так приятно снова видеть дым из молодого кратера. Он мне как родственник уже. Жив, курилка. Ещё немного, и автобус снова забирается на стенки старого кратера и выезжает к центральной автобусной остановке деревни Такатихо. По японским меркам – это очень небольшое место. В него нет даже железной дороги. Раньше была, но года три назад её смыло тайфуном. Обещают, что скоро починят. Но у этого маленького места – большая слава. Пару лет назад, я спрашивал у японцев на работе о том, какое место в Японии они сами хотели бы больше всего посетить. Многие завидовали моим поездкам и называли те же места, в которых я уже был. Но вот Такатихо, где я тогда ещё не бывал, победил с большим отрывом. Впрочем, они в нём тоже не бывали.

Добираются до Такатихо и местные и иностранные туристы. Специально для вторых некоторые надписи вокруг автобусной станции переведены на английский язык. Автоматическим переводчиком. Дело в том, что в японской записи заимствованные слова для килограмма и километра никак не отличаются. Бездушная машина не знает, как выбрать и вот получается: "расстояние от автобусной станции – 2 килограмма".

Кагура - значит "танец для богов". Однажды, много лет назад, богиня солнца Аматэрасу спряталась в пещере в знак протеста против поведения своего брата, бога Сусаноо, который успел в тот день уже и насрать в небесном чертоге, и проткнуть спицами влагалище одной из её прекрасных дочерей. Без солнца на земле воцарилась тьма до тех пор, пока остальные боги, не придумали хитрый план, как снова выманить Аматэрасу из пещеры. Каждому богу досталась своя роль. Один держал огромное зеркало, чтобы Аматэрасу могла увидеть сама себя. Другой стоял рядом с входом в пещеру с верёвкой, чтобы закрыть вход обратно, как только богиня выглянет. Третий стоял на стрёме, чтобы схватить Аматэрасу за руки и тащить. Четвёртый сделал чётки Магатама, звук которых должен был выманить богиню из пещеры, как трёхмесячного ребёнка из коляски. Следующий притащил петухов, потому как японские боги рассудили, что раз петухи кричат на рассвете, то и обратно, если заставить петухов кричать, то снова появится рассвет (да, они тоже рассуждали как трёхмесячный ребёнок). Но главная роль досталась прекрасной богине амэ-но-узумэ-но-микото. Перед входом в пещеру она начала свой божественный танец. Но вот чудное дело, пока Узумэ кружилась в танце, ветер начал срывать с неё одежду. Сначала оголились её руки. Потом ноги. Но Узумэ знала, что танец важнее и не останавливалась. Тогда оголилась её грудь. А когда одежды спали с самого сокровенного её органа, все 8 миллионов богов дружно рассмеялись. На смех выглянула Аматэрасу, которую, быстро схватили и вернули светить на небо. А языческий танец кагура с тех пор стал одной из главных традиций в Японии, и эта традиция жива до сих пор.

У кагура существует множество видов. От простой мико кагура, которую исполняют храмовые девственницы во всех синтоиских храмах, до йо-кагура – ночной кагуры Такатихо. До получения письменности в Японии не было более надёжного способа сохранить важную информацию, кроме танца. В конце концов, люди любят танцевать и красоваться друг перед другом. С древнейших времен жители деревни Такатихо танцевали раз в году ночную кагуру из 33 танцев. Каждый танец в ту ночь повторялся 20 раз, начиная вечером одного дня и заканчивая в полдень следующего. Каждый танец изображал действия одного конкретного бога. Каждая семья из поколения в поколения передавала свой танец. И таким образом легенды химука, весь японский "ветхий завет" сохранялся и передавался танцем и масками, до изобретения всяких книг. С точностью до каждого шага, до каждого действия, каждого бога.

Сегодня ночная кагура Такатихо – один из самых древних танцев на земле. Правительство Японии записало его в список национального достояния страны. Увидеть, конечно, очень хотелось. Тем более, что происходит йо-кагура только раз в год. Как раз примерно в ноябре. Основная проблема, однако, заключалась в том, что никто, кроме японских богов, не знает точно, когда именно. Каждый год боги решают этот вопрос немного по-разному (но всегда выбирают выходные, потому что дела хоть и божественные, но танцевать надо людям).

Заказывать билеты на самолёт надо было заранее, а храм с определением даты даже и не телился. Зато нашёлся адрес местного деревенского такси. Деревенское такси в Японии – это всегда такая форма мафии. И на их странице так примерно и было сказано. Так мол и так, перевозим из точки А в точку Б. А ещё, говорили таксисты, если у вас есть какие-то вопросы, совершенно любые, не стесняйтесь обращаться, потому как мы решаем все проблемы. Абсолютно все. И действительно. Они ответили на письмо. Дата кагура была ещё не известна даже им, но зато они точно знали, когда её не будет, и мы поняли, что на полную кагура мы всё равно не попадём. Зато каждый день в храме можно посмотреть четыре коротких танца из неё. А ещё у таксистов можно было взять машину на прокат. Собственно это собственно и был единственный вариант, так как никаких крупных прокатных фирм в деревне конечно нет.

И так в Такатихо я в первый раз в жизни в Японии сел за руль автомобиля. Мест много, а времени мало. Так что взять машину показалось хорошей идей, хотя я и немного боялся. Всё-таки в первый раз. Специально в Канаде оформил международные права. И на них никто даже не посмотрел.
- Эй, дедок, - в наш рёкан завалились два мужика (молодой и постарше) абсолютно бандитского вида, - у вас тут гайдзины остановились. Они машину хотели.
На улице шёл дождь, так что выходить никому не хотелось.
- Мы машину тогда вам на парковке перед отелем оставим, ладно? – спросил у нас старший мужик, - Вот вам ключи. Покатаетесь, потом возвращайтесь к нам и заплатите.
- А машину мы то, как найдем?
- А она красненькая, не ошибетесь.
- А можно заранее заплатить?
Заплатить было можно, и мы отдали наличными (кредитные карты японцы не слишком жалуют) за сутки использования машины. Всё. Никаких документов, никаких залогов, ничего, даже нашего полного имени никто даже не записал.
- Когда накатаетесь, то оставьте ключи тут где-нибудь, а мы заберем.

Самой дешевой машиной на деревне оказалась такая. Красненькая. Блестящая, только что с конвейера, с большим встроенным навигационным компьютером. Очень удобно, дороги в Японии по сравнению с Канадой довольно жуткие, очень узкие, почти все только в одну полосу, с очень низким ограничением скорости и кучей поворотов. Зато навигатор знает буквально каждый домик, каждое рисовое поле. Никогда до этого не видел настолько подробных карт и такой мгновенной точности определения места.

Раньше я совсем не обращал внимания на машины, но теперь я чуть-чуть к ним привык и, конечно, стал замечать в них различия. Надо сказать, что машины в Японии отличаются разительно от своих канадских родственников. В Канаде моя "Королла" - очень популярная маленькая машина. На случайной дороге рядом с домом "Королл" будет большинство. На парковках они отлично влезают на места помеченные знаком "маленькая машина" (small car), а во время поездок на пароме мне выдают билетик с надписью undersize vehicle (“машин-недомерок”). В Японии королла редка и кажется гигантским седаном. Mazda Demio встречается постоянно, но наиболее популярны машины похожие на маленькие кубики на колёсах, такие как Nissan Cube. При том что Mazda Demio которую мне дали, была заметно меньше короллы, на полное парковочное место она влезала только впритык. Но самое сильное впечатление оставили маленькие пикапы, которые в Японии называют кэй-дзидоса. Как и у американцев, самая популярная машина у японской деревенщины - это маленький грузовик с открытым кузовом. Как и у американцев, у японцев эта машина полноприводная. С мотором от мотоцикла, крошечными колёсиками от детского трёхколёсного велосипеда, и общими размерами меньше Mazda! И даже эта моя крошка мазда была оснащена незаменимой в Японии функцией – при парковке она втягивала себя боковые зеркала и автоматически восстанавливала их в том же положении после выезда с парковочного места. Чтобы пролезть.

На дороге встретился адско-медленный "приус" под номером "ва" 666.

И вот мы поехали.

Высокогорный водопад Тацуга-ива. Горы, дикий лес, осенние листья, водопад в тумане и никого. И даже там успели сделать через лес бетонные ступеньки. Вот ж.

Куни-ми-гаока. Холм, на котором первые японские боги делили между собой страну. Не удивляйтесь их странным лицам, они - химука. Японцы приходят на это святое место каждый день в пять утра, смотреть на спящую внизу под одеялом туч страну. Мы пришли поздно, когда туч уже не было. Но не было и людей, кроме скучающей продавщицы сувениров. Странно, наверное, работать в месте, где клиенты бывают только на восходе.

Такатихо-кё. Вертикальные столбы застывшей лавы Асо, зелёная вода реки, и ряды водопадов. Мы взяли лодочку и поплавали между ними. Конечно, очень красивое место.

Но всё это не самое главное. У японцев нет запрета на изображение богов. Познакомьтесь. Это – она. Аматэрасу.

Храм стоит на том самом месте, где все произошло. Точно напротив него (через речку), пещера в которой пряталось солнце. Чуть подальше - большая пещера, в которой думали думу и строили свой коварный план оставшиеся боги. Мне очень нравится в синто традиция оставлять тайны. Теоретически в Японии есть много прямых вещественных доказательств существования богов. Император где-то до сих пор хранит ту самую маготаму, доставшуюся ему по наследству. В храме Ацута лежит тот самый меч. А здесь прямо вот напротив - та самая пещера. Да только саму магтаму тысячи лет уже никто не видел. Как и меча. Как и пещеру. Все эти вещи считаются слишком священными, чтобы на них мог смотреть простой смертный, будь он хоть и сам император. Простые смертные могут только подойти к храму. Только император и верховные жрецы могут войти вовнутрь. Посмотреть на деревянный сундук. В котором, надёжно завёрнутый в ткань, лежит меч. Который никогда и никто не разворачивал из ткани. Злые языки говорят, что меча давно нет. А может и не было никогда. Как нет и чёток магатамы, да и может и самой пещеры. Мы только думаем, что они все есть совсем рядом, мы видим коробки, в которых, вполне возможно, пусто, и карты, которые указывают в никуда. Но разве же это и не есть прекрасно? Вот увидели бы вы старый ржавый меч и что с того? Что бы он доказал? Как бы вы поняли, что он именно от богов? А так – так сказка всегда остаётся сказкой. Фантазией. Чем-то, что рядом, и одновременно далеко. Тем, что можно представить, но нельзя потрогать. Саму пещеру Аматэрасу нельзя увидеть даже издалека. Только пройдя специальный очистительный обряд, за руку со священником, вас могут провести к тому месту, откуда якобы видна точка, за которой сама пещера. Мы решили даже не смущать священника просьбами провести иностранцев, и сразу отправились во вторую пещеру, ту, где сидели остальные боги. В ней вполне можно побывать.

Большая каменная пещера. И миллионы маленьких пирамидок из камней. Приходящие сюда люди строят такие маленькие пирамидки, как символ своих молитв. Ими заполнена каждая свободная поверхность, даже речные берега. Кому не хватает гальки – строят пирамидки прямо из денег. А за ними идут уже следующие и следующие люди, из года в год, из столетия в столетие, идут в эту же пещеру, аккуратно обходят старые пирамидки и добавляют новые.

А ночью в храме начинается короткая кагура. Всего четыре танца.

Дорога освещена только факелами. В храме очень холодно, но он полностью заполнен людьми. Мы единственные иностранцы в зале, где на полу буквально некуда упасть яблоку. Все сидят вплотную, и от этого вскоре становится теплее.

Естественно кагура не содержит (и никогда не содержала) стриптиз, но от этого танцы кагура не менее зажигательны. Последним идёт танец Изанаги и Изанами, танец богов-демиургов. Госинтай - взрослый танец, только для ночи, когда все приличные школьники уже спят.

Кагура – живой танец, древний, возможно древнейший на земле, но живой. Всё происходит без слов, но каждое действие понятно каждому японцу. Зал плачет и смеётся. Изанаги и Изанами ведут себя совсем как люди. Вместе с людьми меняются и они. Сложно предположить, что даже в древние времена японская богиня Изанами делала руками знак "V".

В большой бочке Изанаги и Изанами варят саке.

Священник объясняет, что во время танца боги будут изменять друг другу с людьми. Тому, с кем изменят боги, "счастье будет сегодня и примерно ещё месяц после". Первым со сцены сваливается бог-мужчина Изанаги, зал взрывается хохотом, и он начинает "изменять" обнимаясь с одной из женщин в зале. Пока за ним не сходит к людям Изанами, бьёт своего нерадивого мужа, затаскивает обратно на сцену, и поит саке. И как только Изанаги становится достаточно пьян, Изанами сходит в зал сама и выбирает себе мужчину. И так ещё несколько раз, пока боги не сливаются, наконец, друг с другом в счастливом (но мало приличном) танце вместе.

Говорят, что раньше это был не только танец. Раз в год было возможно всё.