В двух шагах от Пражского Града.
1. Вокруг Пражского Града можно бродить неделю не пересекаясь с уже пройденным. И не станет скучно. Градчаны — как слоеный пирог, который тем хорош в детстве, что разделяем и съедаем слоями. Взрослым не понять почему так вкуснее стократ. Название «Потаенные уголки Праги» Татьяны — о тех уголках, что совсем рядом со стенами Града, но по непонятной причине мало кто заходит в это садовое кольцо. А там в верхней части Большого сада Палффи есть стена с деревянной решеткой, по рейкам которой вьется лоза темного сладчайшего винограда. В середине сентября ягоды начинают подвяливаться от летнего еще солнца и жара нагреваемой стены. Никогда не пробовал виноградный мед, но, наверное, он именно такой как под южными стенами Пражского Града.
Предлагаю секторальное продолжение прогулок по Градчанам в западном от Пражского Града направлении. В заметках Турбины я год назад гулял в этих местах, но готов снова и снова возвращаться сюда. Знаю, что всегда найду здесь то, от чего не просто отвести взгляд.
Наша прогулка адресная, она состояла в последний зимний день 2017 г. по инициативе Юлии из Самары. Мы благодарны ей за то, что с туристическими центрами Праги она была уже знакома и охотно приняла маршрут незнакомый, дополняющий ее общие впечатления.
Мы запланировали встречу у ст. метро «Малостранская»:
Верхний вестибюль станции украшен копией скульптуры Матиаша Брауна «Надежда», а это действительно надежда на встречу с неожиданной, от блистательной до провинциальной архитектурой барокко. В вестибюле метро приходится с грустью вспоминать как обошлись петербургские умельцы с Летним садом, заменив покалеченную временем мраморную скульптуру на цементные беленькие, но бездушные копии. Хотелось бы сказать:
— Вот же вам копия со скульптуры 18 века, но не сразу поймешь, что это копия, таков материал, таково качество работы.
Справа от скульптуры выходим в небольшой партерный сад с бассейном, где назначаются встречи туристических групп с гидами для прогулки по Малой Стране или по Градчанам. У одной из копий скульптур Ф.-М. Броккофа мы узнали друг друга.
2. «Наплавка» и серпантин.
В 200 метрах от ст. метро – подход к Влтаве. Не посетить это место было бы ошибкой:
А дальше садимся в 22-ой трамвай, который , набирая скорость, мчится по Хоткову серпантину, открывая панораму на черепичные крыши, Влтаву, Карлов мост:
За остановкой "Бруснице" проезжаем памятник восточно-славянскому первопечатнику Франциску Скорине:
Получив широкую европейскую известность своими переводами библейской литературы , Скорина приехал в Москву. И встретил холодный прием, ему дали понять, что католический ученый здесь не ко двору. В Праге сложилось все хорошо, как и у художника Тараса Шевченко в 19 веке.
3. «Погоржелец». Трамвай останавливается у памятника двум ученым – датскому астроному Тихо Браге и немецкому математику Иоганну Кеплеру. Первый, наблюдая за звездами, делал открытия, второй давал им математические обоснования:
Солнце – центр вселенной, Земля – обычная планета – такое предположение сделал в 16 веке польский астроном Коперник. Но лишь спустя пол-столетия это утверждение было доказано Тихо Браге и Кеплером. Их пригласил в Чехию император Рудольф Второй. Так «божественная» версия о том, что Земля – центр Мироздания подверглась доказательной критике. В 1666 году Исаак Ньютон Законом всемирного тяготении окончательно развеял божественный миф. Современные представления о вселенной основаны на открытиях этих ученых.
Памятник расположен перед гимназией, где в 17 веке находился дом, в котором жили и работали ученые.
Остановка, на которой мы вышли, называется «Погоржелец». В звучании этого слова есть нечто «горное» и уж точно – «горящее». Один из переводов этого названия – «Пепелище». Дома на этой площади, со времен позднего Средневековья трижды сгорали почти дотла, и каждый раз площадь возрождалась, одеваясь по-новому. Такова судьба этой градчанской окраины, находящейся в том месте, откуда, подгоняемые западным ветром, появлялись то негоцианты, а то и крестоносцы . Дома здесь теснились желанием многих строиться поближе к главной крепости Праги.
На фото – памятник Яну Непомуцкому, за ним — Градчанские казармы, что указывает на военный, защитный («страговский») характер района:
Слева от казарм, если перейти трамвайную линию, – дом цвета кирпича с вишней и с домовым знаком «У трех лилий»:
Стиль барокко начала 18 века в рамках гражданского строительства. Он привлекателен расцветкой и легендой о том, что в этом доме жила девушка, любившая больше всего на свете танцевать. Да так любила, что похоронив днем мать, вечером отправилась танцевать в ближайшую таверну. Злой дух «утанцевал» ее до смерти.
Южная сторона площади представляет собой «лоскутную сшивку» из типичных для Праги домов 18-19 века. Ни цветового, ни архитектурного стандарта в Праге не существовало, но было желание сделать ярче и выразительнее, чем у соседей. Так создавался архитектурный музей под открытым небом с экспонатами 200-300-летнего возраста.
На северной стороне площади – самый возрастной дом с деревянным карнизом в завершении крутой крыши:
Это постоялый двор с конюшнями чудом уцелевший с 15-го века, у него даже имя есть «Широкий двор». Аркадный проход во всю длину здания – признак торговли мелкой розницей. Остановиться в 300-х метрах от императорской резиденции, показать товар лицом, наладить долгосрочные отношения по продаже, да просто провести время в центре Европы – вот о чем рассказывают стены этого дома. Хорошо бы было пройти внутрь. Но ни одной открытой двери.
У «Широкого двора» рождается ощущение провинциальной обособленности Погоржельца.
4. Страговский монастырь.
По узкой лестнице у дома №8 поднимаемся к Страговскому манастырю. Он заложен в 1140 году западнее Пражского Града, у важного торгового пути в Германию.
Монахи ордена премонстрантов были первыми глашатаям опасности и первыми защитникам города. Но ведь воин-защитник профессия важная, но не постоянная и не приносящая дивидентов. Нужно чем-то надежным обеспечивать свое существование. Монахи нашли выход в пивоварении для себя и на продажу.
В обширном дворе монастыря – ресторан с монастырским пивом и большим ассортиментом чешской и европейской не дешевых кухонь:
У западных ворот – костел Святого Роха:
Сооружение в стиле позднего ренессанса возведено по инициативе императора Рудольфа II в знак благодарности за то, что эпидемия холеры в 1599 году миновала Прагу.
Рох – католический святой, жил в начале 13 века и получивший известность как защитник от чумы. По преданию Рох, лишившись родителей в 20 лет, раздал всё своё имущество бедным, отправился в Италию паломником. Тут его застала чума, распространявшаяся с невероятной скоростью. Рох стал странствовать по стране, исцеляя больных молитвами и крестным знамением. А когда сам заразился чумой, его изгнали из города. Рох оказался в заброшенную лесной хижине, ожидая смерть. Спасла собака по кличке Готхард, принесшая ему хлеб. С тех пор они не расставались. К лику святых причислен в 17 веке и с тех пор стал частым персонажем на чумовых столбах Европы. Его всегда можно узнать по собаке, посоху и других атрибутов странствующего:
(на фото – скульптура Св.Роха на Чумном столбе Замковой площади города Теплице, эмоционально выразительная работа скульптора Матиаша Брауна)
Минуя костел Св. Роха и западные ворота монастыря, подходим к крепостной стене с глухими арками с внутренней стороны:
Это бастионы – остатки фортификационных сооружений, возведенных в Праге после Тридцатилетней войны (1618 -1648 гг). Война начиналась как религиозная (протестантство против католичества). В начальном ее периоде шведы были относительно миролюбивы, находили контакт с мирным населением. Но с каждым годом все труднее и труднее было добывать пропитание и ночлег воинам. Отношения становились конфликтными. А когда стало ясно, что война исчерпала себя и надо было возвращаться, шведы стали заниматься грабежом. Большое количество художественных ценностей оказалось в Стокгольме и находится там по сей день. Особенно пострадали от шведов Градчаны и Малая Страна.
Поэтому было решено превратить город в мощную крепость с цитаделями на Градчанах и в Вышеграде. Построить построили, а не пригодилось. Молчали пушки крепостные. Как и орудия Петропавловской крепости в Петербурге (кроме того единственного, что громыхнуло на весь мир в октябре 17-го).
В 1866 году император Франц-Иосиф объявил Прагу открытым городом и распорядился разрушить укрепления. Но часть бастионов все же сохранилась до сих пор. Среди них и этот. У подножия его стен еще в XVIII веке было заложено военное кладбище. Однако в начале ХХ века околобастионные пространства были превращены в парк. При этом часть надгробий сохранили и вмуровали в крепостную стену, для исторической памяти гуляющей публики.
Возвращаемся в обширный монастырский двор:
Страговский (от слова стража) монастырь основан в XII веке. Он неоднократно перестраивался, менял свой облик. Барочный период его реконструкции в большинстве сохранился до наших дней. Но при этом во многих местах обнажена романская основа из тесаных каменных блоков, более всего отвечающая аскетизму промонстрантов.
Пиво пивом, но богатеющий, реконструируемый монастырь постепенно становится очагом культуры. Сейчас сюда приходят, чтобы, посетив монастырскую библиотеку, составить представление о том, какого совершенства достиг стиль барокко перед тем, как уступить дорогу классицизму:
Интерьер Теологического зала библиотеки принадлежит руке итальянского архитектора 17 века Орси. Стеллажи сами по себе произведения искусства, в центре зала хранятся голландские и немецкие географические и астрономические глобусы. Если наука вносила свои поправки в рисунок глобуса, то его художественный образ не подвластен времени. В подобные библиотеки приглашались важные гости, здесь велись философские беседы.
Но имеется здесь и собственно Философский зал с перламутровым шкафом, подаренным библиотеке женой Наполеона Марией-Луизой в 1813 году.
Центральное строение монастыря — Базилика Вознесения Девы Марии, где находится орган, на котором играл сам Моцарт. Создается впечатление, что композитор не оставил без внимания ни один качественный орган Праги. Последнее преобразование храма принадлежит архитектору Ансельмо Лураго. Запомним это имя, у нас будет повод вспомнить о нем.
5. Дальние перспективы. Святой Норберт.
Вид на монастырь со стороны Пражского града:
Кассы монастыря находятся во дворе со скульптурой Богемского льва:
От Страговского монастыря открываются дальние перспективы на город:
Но не бывает места без лица. Лицом Страговского монастыря был Св. Норберт. Он был основателем ордена премонстрантов (по названию местечка Пре Монстре во Франции, где был заложен первый монастырь этого ордена). Норберт, как и Рох, был человеком знатного происхождения, родственником императора, имевший богатые доходы от своих должностей. Но было ему чудесное видение к заботе о своем душевном спасении и он отрекся от богатств и почестей, подверг себя добровольной нищете и стал бродячим проповедником. Страговский – один из сотни европейских монашеских монастырей ордена премонстрантов. Монахи этого ордена носят белую одежду и ведут аскетический, суровый образ жизни работая и проповедуя христовы истины.
6. К Лорете.
Возвращаемся на площадь Погоржелец с тем, чтобы пройти к Лорете:
Продолжаем знакомиться с выдающимися памятниками пражского барокко.
Лорета — город в Италии, куда паломники в 13 веке перенесли Святую хижину из Назарета. Ту самую хижину, в которой Архангел Гавриил сообщил деве Марии, что она зачнет от Духа Святого и здесь же сын божий стал в ее лоне человеком. И где дева Мария жила до смерти Христа.
Чтобы эта история приобрела окраску легенды стали утверждать, что перенесли хижину ангелы, а Лоретой стали называть саму хижину. Тогда же в Средневековье понятие Лорета стало культовым и в Европе стали появляться символические копии Лорет.
В наше время Пражская Лорета управляется Орденом капуцинов, чей монастырь находится по соседству:
Пражский вариант хижины находится внутри церковного комплекса:
(фото из сети)
Покровительницей Лореты становится набожная и богатая графиня Екатерина Бенигны из Лобковиц:
Со временем роскошно оформленная хижина становится местом, куда богатейшие (вплоть до царских особ) персоны стали приносить дорогие реликвии и украшения в стремлении искупить неправедность своих поступков. Здесь собраны уникальные сокровища.
Само здание начали возводить в начале 17 века по проекту итальянского архитектора Джованни Орсима.
27 колоколов для лоретанской звонницы были отлиты – в Амстердаме и их звучание радует паломников уже четвертое столетие:
В начале 18 века фасад здание заново оформляет придворный архитектор Килиан Игнаций Динценгофер, немецкого происхождения, родившийся в Праге, получивший художественное образование в Вене и Венеции :
Напротив Лореты — Чернинский дворец, построенный по заказу королевского посла Яна Чернина в стиле «барокко» в начале XVIII века. В рамках одного стиля мы видим архитектурную эволюцию от роскошного к строгому. Еще несколько лет и пестрая одежда барокко отправится в дальние гардеробы взамен пошитых по лекалам Палладио классически идеальных дворцов. Чернинский дворец – первый шаг к этому превращению:
Существующий фасад дворца принадлежит руке Ансельмо Лураго итальянского происхождения, ученика Динценгофера. С его творчеством знаком каждый по шедевральному дворцу Кински на Староместской площади.
7. «Новый Свет». Это совершенно удивительное место. Рядом Пражский Град, а нет здесь многоголосия туристических тысяч. Не каждый найдет здесь чему порадоваться, а тем и притягательнее его скромность и абсолютная нетипичность парадному, правительственному, строго охраняемому.
Мы побывали в местах с великолепной архитектурой в стиле барокко. Немного устали ноги. Глаза не устают. Из барокко пышного мы вдруг попадаем на улицу барокко мещанского, ограниченного в средствах, но единственно сохранившегося в Праге. Целая улица, несколько изломанная, ибо повторяет очертания речки Бруснице. Саму эту речку мы не увидим, она за 3х-метровой крепостной стеной и домами, но услышим и почувствуем по сохранившимся жерновам. Немые экспонаты и колодец, и оконце… Симбиоз жизненно необходимого с тем, что руки неспокойные творят желанием опять же – немого разговора с любым, кто забрел сюда.
Пройдем же по «Новому Свету» молча, прислушиваясь к еле заметному пульсу окраинного местечка, волею судьбы оказавшегося в центре Праги.
В архитектурном ожерелье Градчан «Новый Свет» внес контрастную ноту в рамках творческих находок пражских зодчих 17-18 веков. И никакого диссонанса – здесь все в гармонии логического развития и даже — увядания.
