«Господа генералы, седлайте коней, в Париже революция», – воскликнул русский царь Николай I, узнав в конце февраля 1848 года о свержении короля Луи-Филиппа I восставшими французами. Так отреагировал «жандарм Европы» на начало «весны народов» — серию революционных выступлений, неповиновения властям, вооруженных восстаний во Франции, Италии, Германии и Австрийской империи, активизацию национально-освободительных движений венгров, хорватов, румын и чехов.
Большая часть славянских народов Центральной и Юго-Восточной Европы проживала на территории Австрийской империи Габсбургов, включавшей в себя Венгрию, Чехию, Словакию, Карпатскую Украину, Хорватию, Трансильванию (Румынию), Галицию, Буковину и значительную часть Северной Италии. Самой промышленно развитой среди них была Чехия, в которой треть всех имперских заводов и фабрик выпускали до половины промышленной продукции Габсбургской империи. Осознавая свое положение, чешские предприниматели и дворянство составили петицию, в которой призывали императора Франца II к введению основных демократических прав — свободных выборов, свободы слова, печати, вероисповедания и «охраны против самовольных арестов», полному равноправию чешского и немецкого языков, а также к объединению Богемии, Моравии и Силезии в административную единицу с чешским парламентом.
В Вене пражских делегатов приняли благосклонно, но не пообещали ничего, лишь подтвердив сделанное ранее: свобода печати, создание национальной гвардии и равноправие чешского и немецкого языков в делопроизводстве. Радикальная часть чешского общества во главе с историком и политиком Франтишеком Палацким стала требовать более решительных перемен и приступила к организации Славянского съезда в Праге: «Идея создать из Австрии опору для славянских народов в Центральной Европе родилась в головах чехов».
Славянский съезд начал свою работу 2 июня 1848 года в пражском дворце Жофин. 318 делегатов были представителями проживавших в Австрийской империи славянских народов, а славяне из не входящих в состав Габсбургской монархии стран присутствовали на съезде в качестве гостей. Участники образовали 3 секции по национальному признаку: чехословацкая (самая большая из 237 человек), польско-русская (40 поляков и 21 русский) и югославская (20 хорватов, сербов, словенцев и далматинцев). По предложению председателя Палацкого гимном съезда стала песня «Гей, славяне». Реакционная австрийская пресса отреагировала так: «Снова воскресло средневековое славянство с его пестрыми красками и фантастическими костюмами. В Праге появились блестящие яркие наряды: красные шаровары и лиловые или белые мантии, особенно бросались в глаза чешские дамы в одежде амазонок».
Умеренные делегаты Славянского съезда были сторонниками австрославизма, предлагавшими превращение Австрийской империи в многонациональную федерацию с правом национальной автономии славянских народов при сохранении монархии. Палацкий заявил: «Я чех, из славянского племени, и все то немногое, что имею и умею, принес полностью и навсегда на службу своему народу. Это народ небольшой, но испокон веков самостоятельный. Его правители много веков участвовали в союзе германских монархов и австрийских императоров, но сам народ чешский себя никогда к ним не причислял».
Радикалы были сторонниками панславизма и настаивали на создании самостоятельной славянской федерации на основе этнической, культурной и языковой общности. Делегат Славянского съезда русский революционер-анархист М.А. Бакунин сказал: «Мы, славяне, составим свой собственный мир, мир, который тысячу лет был угнетаем разными врагами. Панславизм есть вера, что соединение всех славянских племен, состоящих из 85 миллионов, внесет новую цивилизацию, новую живую истинную свободу в мир». Также в своем обращении к съезду он говорил: «Мы должны положить здесь начало новой славянской жизни, провозгласить и утвердить единство всех славянских племен, соединенных отныне в одно нераздельное и великое политическое тело».
С другой стороны, критик Славянского съезда и один из основоположников марксизма Ф. Энгельс написал: «Народы, которые никогда не имели собственной истории, которые с момента достижения ими первой, самой низшей ступени цивилизации уже подпали под чужеземную власть, не жизнеспособны и никогда не смогут обрести какую-либо самостоятельность».
Австрийская власть была обеспокоена проведением Славянского съезда и с целью не допустить превращения Чехии в еще один революционный очаг, отдала распоряжение главнокомандующему войсками в Богемии фельдмаршалу Виндишгрецу провести в Праге 7 июня 1848 года смотр войск гарнизона, воспринятый горожанами как «смотр контрреволюции». Инициаторами кампании против действий военных властей выступили студенты Карлова университета, собравшиеся в кафе Брайтхута (Braithut) у 
Староместской башни Карлова моста на месте нынешнего музыкального клуба Karlovy lázně. Студенты потребовали от Виндишгреца убрать артиллерию с холмов Вышеград и Петршин, разоружить войска пражского гарнизона, а ружья и патроны передать горожанам. После отказа фельдмаршала было принято решение провести 12 июня в день Святого Духа массовое богослужение на Конском рынке (ныне Вацлавская площадь) как знак «солидарности всех пражских сословий».
После мессы, которую провел пастор Арнольд (Jan Eduard Arnold), 2 тысячи пражан направились к резиденции Виндишгреца, которая располагалась на углу улицы Целетна (Celetná) и Фруктового рынка (Ovocný trh) в Пахтовском дворце на месте средневекового дворца чешской королевы XIV века и пражского монетного двора XV века. У дворца произошла стычка между солдатами и студентами, началась перестрелка и от шальной пули погибла жена фельдмаршала Виндишгреца, которая подошла к окну посмотреть, что творится на улице.
Весть о том, что «войска напали на безоружных демонстрантов», быстро разнеслась по Праге и послужила поводом к возведению около 400 уличных баррикад. На заявление восставших «император обещал конституцию, а не стрельбу» Виндишгрец, желающий отомстить за смерть жены, взорвался: «Вы не будете учить меня конституциям! Я здесь командую, а вы должны исполнять мои распоряжения. Кто не послушает, с теми я разберусь!». Передислоцировав войска и заняв стратегические высоты Праги, австрийский фельдмаршал начал артобстрел тех кварталов города, где находились мятежные студенты, восставшие пражане и их баррикады.
Кафе Брайтхута оказалось единственным действующим заведением в кольце окруженных правительственными войсками укреплений. Пропахшие порохом и покрытые пылью повстанцы стекались сюда промочить горло и поделиться последними новостями. В один из вечеров двери с треском распахнулись, и в клубах табачного дыма показался обвешанный ружьями и патронташами косматый бородач в платье иностранного кроя.
— Чаю! — потребовал он громовым голосом. Обслуга и гости заведения в недоумении переглянулись, никто не понял, чего он хочет.
— Стакан чаю! Шевелитесь! — взревел иностранец.
Собравшиеся по-прежнему ничего не понимали и пробовали заговорить с ним то на чешском, то на немецком, но бесполезно. Тогда один из завсегдатаев, немного знавший русский язык, перевел, что господин просит стаканчик «тэ», указав на пункт ценника «Kaiser thé pro psy» за 20 крейцеров. Хозяин кафе пан Брайтхут оказался в затруднительном положении: слова «čaj» в чешском языке тогда не было, а указанный в меню напиток являлся травяным сбором для собак. Попробовав напиток, загадочный русский выплюнул его, достал из кармана свой чай, заварил его в затребованном кипятке, дал хорошенько настояться, разлил по кружкам, плеснув в каждую изрядную порцию рома, и раздал собравшимся: «Вот это — чай. Вот это — хорошо!».
Напиток так пришелся по вкусу восставшим, что они захотели пить неизвестный им чай перед тем, как отправится умирать на баррикады. Предприимчивый пан Брайтхут нашел единственное место в Праге, где тогда продавался настоящий чай — магазин колониальных товаров «У итальянца» (U Itala) на Железной улице (Železná), которым владел торговец Йоган Баптист (Johann Baptist Riedl von Riedelstein), впервые предложивший пражанам Wälscher Salat, прообраз салата «Оливье».
Загадочным русским, научившим пражских студентов пить чай, был упомянутый выше делегат Славянского съезда Бакунин, принявший активное участие в пражском восстании: «Разрушение, полное разрушение Австрийской империи будет моим последним делом и для служения этому великому делу я готов идти даже в барабанщики».
17 июня 1848 года фельдмаршал Виндишгрец взял Прагу под контроль и объявил в городе чрезвычайное положение. Пражское восстание, также называемое Святодуховское восстание, было подавлено, погибло 43 и ранено 63 жителя города. Славянский съезд остался незавершенным: его делегаты не могли проводить заседания в условиях уличных боев. Но русский чай с тех самых пор полюбился чехам, прижился и стал просто чаем, в который они так любят подливать туземак (Tuzemský rum).
