Спустившись с башни, нетрудно обнаружить, что народ, осмотрев представление Орлоя, разошёлся продолжать экскурсии, так что окрестности остаются в нашем распоряжении. Первым делом следует направить стопы к восточному фасаду ратуши, возле которого выложены несколько цифр. Они напоминают о 16-том июля 1621 года, когда на Староместской площади были казнены 27 патриотов. К слову, дело не ограничилось банальным отрубанием голов; скажем, главному идеологу восстания, ректору Пражского университета, палачи отрезали язык... Кстати, примерно так же Габсбурги поступили со всей Чехией - независимость страны осталась в прошлом, все стороны общественной и культурной жизни были взяты под контроль, в университет на место чешских профессоров пришли преподаватели из школы иезуитов, а специально присланный цензор составил список опасных и запрещённых изданий, куда попали больше чем 30000 книг. Трудами габсбургской династии Чехия быстро превратилась из процветающего государства в пасынка чужой империи.

Хорошо, что пражане не пали духом, а продолжали украшать свой город. Многие дома появлялись заново, другие перестраивались и в результате в их облике смешивались различные стили и эпохи. На улицах чешской столицы никого не удивишь готическими аркадами, поддерживающими фасады в стиле рококо. При этом ушедшие эпохи смотрят на гуляющего не только сверху, но и снизу: нынешний уровень мостовых Старого Места на 3-4 метра выше уровня "земли" - фактически прохожие топают по полу второго этажа древних построек. А если учесть, что те, давно разрушенные дома имели подвалы, то нетрудно представить, какие многоуровневые лабиринты скрываются в пражской земле...

Если взглянуть на карту, старый город кажется невелик, но так только кажется: в реальности центр Праги обладает магическим свойством - там можно ходить по улочкам день за днём, и нисколько не пресытиться, ведь за каждым поворотом встречается что-то новое, интересное, изящное, красивое. Туристы определённо чувствуют тут себя в своей тарелке: визжат от восторга и щёлкают на плёнку всё подряд. Мне лично больше всего нравится Парижская улица с её стильными зданиями - она навевает, видите ли, воспоминания о самом лучшем городе мира. По ней мы двинемся на север, но сперва зайдём, пожалуй, в отсвечивающее буквой "I" информационное бюро. Там ничего особенно интересного нет, но можно запоулчить карту местности (если старая истрепалась) и взять рекламные буклеты о различных регионах Чехии. Кое-какие места, представленные на стеллажах, я планирую посетить, но это чуть позже, а сейчас пора продолжить знакомство с местностью, тем более что мы пришли в еврейский квартал. Этот район начал формироваться в XIII веке и довольно скоро занял приличную площадь. Стремясь как-то ограничить численность евреев городские власти запретили тем расширять свою территорию. Более того, вступать в брак можно было только одному ребёнку из каждой семьи, а с похоронами вообще вышла занятная история - когда оно заполнилось до отказа, очередных покойников пришлось укладывать вторым ярусом, громоздя над одними могилами другие. Нынешние надгробья, хорошо различимые за каменной стеной, представляют собой десятый или двенадцатый уровень захоронений.

Даже живым запрещалось покидать квартал без крайней необходимости, притом выходящий на свет божий еврей должен был одевать специальную шапку и особый балахон. Однако нельзя сказать, что наложенные на общину ограничения сильно затронули её: в конце концов, именно Мордехай Майзель был финансовым советником императора Рудольфа. Можно также вспомнить вошедшего в историю раввина Лёва, создателя искусственного человека Голема. Свою историю еврейской гетто фактически закончило в 1784 году, после издания Манифеста о веротерпимости, когда были сняты ограничения на проживание. О прошлом районы ныне напоминают старинные синагоги, привлекающие взгляд. И в этом они не одиноки - многие пражские здания заслуживают внимания. То попадётся дом "У ирландца", то "У золотого оленя", а вот "У трёх страусов"; говорят, последнее название происходит из-за истории, случившейся с одной влюблённой парой. Любящий муж как-то раз не смог отказать супруге, попросившей завести ей для потехи страуса. Потом дама захотела ещё одну птицу, но этим её аппетиты не ограничились. После прибытия третьего экземпляра мужчина возопил: "Да чтоб ты сама стала страусом!!!" Излишне говорить, что наутро страусов прибавилось.

Прогуливаясь по улицам и глядя на окружающую архитектуру невольно задаёшься вопросом, как город смог остаться таким прекрасным, несмотря на все бедствия. Саксонцы, шведы, баварцы, французы, пруссаки - трудно перечислить всех, кто когда-либо захватывал и разорял Прагу, несмотря на геройство её жителей. Периодически казалось, что только-только жизнь налаживается, как обязательно что-нибудь случалось. Возьмём хоть упоминавшееся национальное восстание против Габсбургов. Поначалу дела чехов были хороши и ненавистное ярмо иностранного правления им удалось скинуть. Но ко всеобщему ужасу, два года спустя маятник качнулся в обратную сторону, когда избранный на чешский трон Фридрих Пфальцский вместо того чтобы заниматься обороной страны веселился и развлекался. Правил он всего одну зиму, за что и получил прозвище "зимний король", а лето красное он пропел и быстро остался не только без Чехии, но и без своих наследственных владений. М-да, хорошенького правителя нашли себе чехи - тот ведь даже не удосужился прибыть на место решающей битвы. Как результат, победа католиков вынудила 150000 человек, не пожелавших отречься от протестантской веры, были бежать из страны, а их имущество досталось колонистам, в основном немцам. До восстания протестанты в Чехии преобладали, после него их осталось не больше 10 процентов.

О том, как, бывает, меняется фортуна прохожим напоминает гигантский метроном, устроенный над обрывом в створе Парижской улицы. К нему мы решаем не лазить, предпочитая прогулку вдоль набережной. Спустя какое-то время ноги выводят нас к небольшому зелёному массиву под названием "Vojanovy sady". Собственно говоря, мы оказались там несколько случайно, прельстившись заметной с улицы вывеской "WC". WC, как ни странно, оказался платным: неопрятная тётка в сером халате взимала с желающих облегчиться по 10 крон; кое-кто из туристов, видя такое дело, бодро лез в ближайшие кусты. Мы же компенсировали потраченные деньги прогулкой по саду, дойдя до его самого дальнего уголка, где по аккуратному газону слонялся павлин. Чуть позже я приметил в ветвях деревьев пару самок, интерес к которым как раз пробудился у их богдыхана. Тот бодро распушил хвост и принялся прохаживаться по местности, а мы не менее бодро принялись это дело снимать. Лично я второй раз в жизни видел павлина с распущенным хвостом, а для моей спутницы это зрелище вообще было в новинку.

Я ещё в первый приезд приметил эту особенность чешской столицы: идёшь себе вдоль ничем не примечательной стены, глядь - калиточка открыта, а за ней скрываются чуть ли не райские кущи...