Дневник путешествия
Четвертая поездка в Германию на автомобиле с немецкой овчаркой. Дневник путешествия. Часть 1. Белоруссия и Польша.
Продолжение заметки «
Окончание Зигера в Дюссельдорфе и возвращение домой»
Как приятно вспоминать свои путешествия спустя годы! Наши первые поездки в Германию с нашей немецкой овчаркой Ассланом фом Хаус Ширан в 1999, 2000, 2001 годах я уже описал в своих предыдущих отзывах на Турбине. Какое счастье, что в те годы я вел дневник путешествий, который сохранил многие детали, о чем я сейчас уже и не помню. Дневник я писал, конечно, для себя. И в мыслях не было, что когда-нибудь придам его гласности. Да и представить себе не мог, что появится какой-то интернет, который позволит это сделать для тех людей, кто любит путешествовать сам и кто тоже, как и мы, увлечен собаками вообще, и немецкими овчарками, в частности…
Думаю, этот материал может быть интересен тем, кто никогда самостоятельно не ездил на машине в Европу, ни в те годы, ни сейчас. Это же был триллер! Думаю, дневник заинтересует тех, кто ездил тогда, чтобы сравнить свои впечатления, и тем, кто ездит сейчас, чтобы узнать, насколько все стало проще!
Какое счастье, что я вел видеосъемку наших путешествий, которая позволила сохранить видеоряд для воплощенных в текст дневника воспоминаний.
Я посмотрел статистику просмотров моих предыдущих отзывов о стародавних путешествиях в Германию, и убедился, что каждый отзыв имеет несколько сотен просмотров. Я не льщу себя мыслью, что каждый просмотр содержал чтение всего текста. Но, даже если это делал каждый десятый, значит, есть в интернете заинтересованный читатель! Поэтому продолжаю! Да мне и самому интересно!
ВВЕДЕНИЕ
В конце весны, как и обычно, в последние годы, настало время вновь помечтать об очередной поездке в Германию на Бундесзигершау. Это — чемпионат мира по экстерьеру немецких овчарок или как в просторечии его называют — Зигер. Известно, что в Зигере принимают участие лучшие собаки со всего мира, поэтому для специалистов по немецкой овчарке слово "Зигер" — магическое. Дословный перевод этого слова с немецкого — "Победитель".
Титул "чемпион России" для немецкой овчарки большого веса у нас в стране уже давно не имеет. Чтобы получить такой титул достаточно победить в четырех многопородных выставках собак, и для этого порой бывает достаточно настойчивости и упорства, а собака в принципе может обладать весьма средними экстерьерными качествами, а рабочими качествами может и вовсе не обладать.
Таких доморощенных "чемпионов" в последние годы развелось повсюду как "собак нерезаных". Наш Арчер тоже, как и многие московские немецкие овчарки, является чемпионом России. Но что гораздо важнее — он неоднократный участник "Зигера" — чемпионата победителей германских земельных выставок. А это совсем другое дело, так как в Германии поголовье немецких овчарок на два порядка превосходит российское поголовье. Поэтому фразы типа "принял участие в Зигере", или "еду со своей собакой на Зигер" для немчатников всего мира означает очень многое.
Поразмышляв на эту тему еще весной, я предложил Ирине изменить на этот раз, ставший уже традиционным план поездки в Европу. В самом деле, Арчер уже трижды принял участие в этом грандиозном мероприятии, побывав вместе с нами в Карлсруэ, Бремене и Дюссельдорфе. Наверное, даже в Германии немного таких заслуженных собак. Большинство владельцев немецких овчарок ограничивается одним-двумя участиями, не считая, конечно, владельцев элитных кобелей-отборников. Про Россию и говорить нечего – по количеству участий в чемпионате Победителей нам с Арчером, наверное, еще долго не будет равных. Так что, по моим размышлениям, вполне можно было бы удовлетвориться тремя выступлениями и почивать на завоёванных лаврах! В самом деле, с какой целью нужно ехать на Зигер в четвертый раз?
Второй аргумент против участия в Зигере – крайне малая вероятность улучшения нашего позапрошлогоднего результата в Бремене. Тогда нам удалось получить 114-ое «отлично». Для неспециалиста может показаться невероятной глупостью, считать успехом 114-ое место. Однако специалисты знают, что в ринг рабочих кобелей на Зигере обычно записывается до четырех сотен собак, и занять место в первой трети лучших собак мира — это гораздо более почетно, чем стать просто чемпионом России.
Как показал наш трехлетний опыт, расстановка собак в первых двух рингах, а это в сумме около ста собак, примерно известна немецким судьям еще до начала соревнований. Поэтому негерманская собака, с негерманской родословной, негерманским заключением по дисплазии, негерманской дрессировкой имеет мизерные шансы войти в первую сотню собак. Поэтому на этот раз, как мне казалось, можно было рассчитывать в лучшем случае, на 110-113-ое место. И я задавался вопросом: а так ли нам принципиально улучшить наш результат на одну или три позиции по сравнению с уже достигнутым 114-ым местом?
Третий аргумент против участия в Зигере и поездки в Карлсруэ, и одновременно аргумент за альтернативный вариант поездки заключался в следующем. Ирина весь год упорно и небезуспешно готовила кобеля по спортивной дрессировке. Это ее «конёк», мало кто в России может сравниться с ней по качеству дрессировки спортивных собак. Еще год назад ей намекали на возможность включения Асслана в состав сборной России по международной дрессировке ИПО и немецкой дрессировке Шуцхунд для участия в мировых чемпионатах. В этот год такая перспектива стала казаться почти реальностью.
Глядя на тренировки и выступления Ирины с Арчером на соревнованиях, я допускал, что Арчер, в принципе, сможет успешно выступить на мировом чемпионате по дрессировке. Поэтому ещё весной я предложил Ирине пожертвовать участием в Зигере в Карлсруэ, тем более что мы уже были в этом городе в 1999 году. Вместо этого я предложил попытаться совершить поездку либо в германский Баунаталь на чемпионат мира по международной спортивной дрессировке ИПО, либо в австрийский Штайер на чемпионат мира по немецкой дрессировке Шуцхунд. С экстерьером Арчера всем уже давно все понятно! Красавец, нет слов! Разве плохо, для разнообразия собрать лавры ещё и в дрессировке, да ни где-нибудь, а на мировых первенствах?
Однако Ирине такая замена участия в выставке на участие в соревнованиях не понравилась. Во-первых, ей все же очень хотелось поехать именно на чемпионат по экстерьеру. Во-вторых, в ней занозой сидела прошлогодняя неудача Арчера с «аусом». В Дюссельдорфе он не отпустил рукав фигуранта на проверке поведения по команде "дай". Ей хотелось реабилитироваться и перед собой, и перед нашими многочисленными "доброжелателями", для которых наша прошлогодняя неудача была огромным подарком. В третьих, по её мнению, для участия в чемпионатах мира по дрессировке не было никаких гарантий. Если сосредоточиться только на дрессировке, понадеявшись на успех, то можно легко остаться и без Баунаталя, и без Штайера, а заодно, и без Карлсруэ.
Когда в конце июля на чемпионате России во Владимире Арчер не по своей вине, а по вине организаторов сорвал «след», и не вошел в число призеров, я понял, что чемпионат по дрессировке для нас "накрылся", и надо срочно принимать решение в пользу Зигера и собираться ехать в Карлсруэ. Я начал соответствующую подготовку по изысканию материальных средств и планированию маршрута. По мере проработки этих вопросов стало вырисовываться заманчивое двухнедельное путешествие в Карлсруэ с заездом на обратном пути в Париж! Уже три года мы туда собирались, но по разным причинам так и не доехали.
Однако в начале августа стали поступать сведения, что шансы включения Ирины с Ассланом в сборную России на чемпионат мира по ИПО в Баунатале растут. Чтобы окончательно сломить сомнения принимающих решение лиц, я даже согласился частично или даже полностью самим оплатить нашу поездку, и отказаться от официальной материальной поддержки. Хотя понятно, что участие сборной России в чемпионате должно была оплачиваться кинологической федерацией, союзом владельцев немецкой овчарки и центральным клубом. Я пошел на такое предложение в связи с тем, что чемпионат в Баунатале должен был проходить на следующей неделе после Зигера в Карлсруэ. То есть, при таком раскладе нам надо было просто задержаться в Германии на несколько дней, чтобы убить сразу двух зайцев. Очень заманчиво!
По моему простодушному убеждению, отказаться от такого нашего предложения наши собачьи руководители просто не могли! Но они, "сукины дети", отказались! Причем поначалу они восприняли эту идею с энтузиазмом. Как заявил один из руководителей: «Все, в порядке, Ирина, ты с Ассланом едешь в Баунаталь! Он самая подготовленная в России собака, и кому, как не тебе с ним представлять державу на мировом уровне?».
Однако, взвесив все «за» и «против», тот же руководитель объявил Ирине по телефону, что принято окончательное решение сборную России на чемпионат мира по ИПО не посылать. То есть, веских аргументов не посылать Асслана у них не было, так решили, не посылать вообще никого. Хотя в Интернете все же был опубликован состав сборной России из пяти собак, включая, естественно, Кузнецову с Ассланом. Вот такой случился у нас облом!
Ну, что же, нет, так нет! Ирина страшно расстроилась, и чтобы немного ее приободрить, я предложил немного скорректировать маршрут поездки в Карлсруэ на Зигер. После окончания выставки по новому плану я предложил заехать в Париж на три дня, а потом – на два дня в Баунаталь на чемпионат по ИПО. Не участниками, так просто зрителями! Ирина страшно обрадовалась такой возможности, и я приступил к проработке нового маршрута с туристическими фирмами.
Но тут произошел новый неожиданный поворот событий. Ирине позвонил ее коллега-дрессировщик, и сообщил, что ему поручено сформировать сборную России на чемпионат мира по дрессировке Шуцхунд в австрийском Штайере. И он приглашает Ирину с Ассланом принять участие в этом чемпионате. Великолепное предложение! Именно о таком варианте я говорил Ирине еще весной! Поэтому я очень обрадовался, – ведь получалась экономия в две тысячи долларов, так как поездку должны были, по его словам, спонсировать союз и клуб. Узнав о такой возможности, я предложил Ирине ехать с Арчером в Штайер, а Зигером и Карлсруэ на этот раз — пожертвовать.
На какое-то время, и мы поверили в реальность такой поездки. Ах, уж эта наша, доверчивость! Я понимал, какое это тяжелое испытание – две автомобильные поездки в Европу в течение одного месяца. Тяжело и материально, и физически. Но уж очень заманчиво открывалась перспектива!
Дело в том, что по результатам участия в Бундесзигершау (чемпионате по экстерьеру) и Бундесзигерпрюфинге (чемпионате по дрессировке) в Германии определяют Универсального чемпиона германского союза владельцев немецкой овчарки. Неофициально существует аналогичный титул и для мирового союза владельцев немецкой овчарки, но для этого надо принять участие в Бундесзигершау (в Карлсруэ) и на чемпионате мира по Шуцхунду (в Штайере). Обычно немецкие овчарки узко специализированы или по экстерьеру, или по дрессировке. Поэтому даже сотое место в Карлсруэ и сотое место в Штайере даёт шансы войти в число призёров за звание универсального чемпиона мира!
Поэтому я начал готовить сразу две поездки. Так как я не был уверен, что федерация выполнит свои обещания по спонсорской поддержке, пришлось сильно урезать бюджет обеих поездок. Ради этого я отказался от маршрута на Париж, и от посещения немецкого Баунаталя. В результате такой экономии продолжительность первой поездки с двух недель сократилась всего до десяти дней. Плотно поработав с туристическими фирмами, я нашел максимально дешёвые варианты обеих поездок в части расселения в гостиницах. Для поездки в Штайер я даже заключил договор с одной фирмой, который оставалось только оплатить.
Но, как мы жестоко ошиблись! Забегая вперед, скажу, что первое, что мы узнали после возвращения в Москву из Карлсруэ, что сборная России по Шуцхунду в Штайер всё же не едет. Все наши приготовления и планы обрушились в один миг. Но в начале сентября мы еще ничего этого не знали, и нас ждал Карлсруэ.
День первый – понедельник 2 сентября. От Москвы до Бреста нет такого места...
Особенностью первого дня поездки по сравнению с предыдущими годами стал выезд из дома не в субботу, как бывало раньше, а в понедельник. Это внесло определенное своеобразие и в наш график сборов перед поездкой, и в график движения до конечного места назначения.
Еще в прошлом году нам удалось в день отъезда свести все непроизводительные утренние издержки времени до минимума. На этот раз наше прошлогоднее достижение было улучшено еще на десять минут, – мы поднялись в шесть утра, и выехали в четверть девятого. Однако МКАД, как и в обычные будние дни, была уже полна машинами с торопящимися на работу москвичами, поэтому на дорогу до съезда с МКАД на Минское шоссе мы потратили целых полчаса. Зато дальше процесс пошел веселее, так как движение машин из Москвы в сторону области было по-буднему мало интенсивным.
К первой остановке для заправки бензина, произошедшей около десяти часов, наш график движения опережал прошлогодний на четверть часа. И моментально улучшился еще на один час. Дело в том, что в прошлом году наша машина "закипела" ещё в Подмосковье, и нам пришлось сразу же ремонтировать водяной насос. Такой дополнительный запас времени сделал наш настрой изначально очень боевым, и мы были готовы ещё засветло стремительно преодолеть более тысячи километров пути до самого Бреста. На всякий случай, помня о ежегодных перипетиях с бензином, мы еще в Московской области заправили в канистры двадцать литров бензина в запас. Так спокойней!
Вскоре мы проследовали границу Смоленской области, а около полудня еще раз заправились в Ярцево. Только после четырех часов непрерывного пути, мы позволили себе сделать первую зеленую стоянку, чтобы перевести дух. Для этой цели мы выбрали живописный лесок возле какой-то скульптуры оленя. Арчер радостно размял свои затекшие лапы, да и нам с Ириной было приятно, не спеша побродить по уже осеннему лесу. В том году было очень жаркое и засушливое лето, поэтому уже в начале сентября лес стоял совершенно желтым, а земля была покрыта облетевшими листьями.
Так как позавтракали мы достаточно рано, то, прогулявшись, сильно захотелось есть. Ирина предложила пообедать домашними припасами, но я настоял в последний раз "по дешёвке" за российские деньги съесть полный горячий обед в придорожном кафе. Мы остановились в нескольких километрах от белорусской границы и уютно расположились за столиком на обочине шоссе, заказав по наваристой солянке, увесистому эскалопу и прохладному соку. Арчер безмятежно пристроился под столом. Погода была не очень жаркой –22-23 градуса, но в тенёчке под тентом всё равно было приятней, чем в нагретой солнцем машине. Мы, не торопясь, поели, передохнули от долгой езды, и двинулись дальше.
Перед самым выездом из России мы еще раз заправились до полного бака, и в полной боеготовности проследовали границу с Белоруссией. Как обычно, пять долларов пришлось отдать братьям-белорусам за страховку гражданской ответственности. Здесь же я предусмотрительно обменял деньги на белорусские рублики, чтобы иметь возможность спокойно заправляться бензином, а также для оплаты предполагаемой ночевки в Бресте, и на случай возможного штрафа ГАИ за нарушение скоростного режима, как это уже не раз бывало.
То лето было очень засушливым. Поэтому время от времени мы проезжали укрытые дымом участки дороги, так что иногда даже приходилось включать подфарники. На два с половиной часа я сменил Ирину за рулем. Она поспала, а я тем временем доехал почти до траверса Минска на его кольцевой автодороге. Наша среднечасовая скорость за всё время пути была достаточно высокой и приближалась к ста километрам, даже, несмотря на длительный перерыв на обед и две короткие зеленые стоянки.
В Белоруссии
В половине пятого, когда позади уже было более семисот километров, Ирина вновь села за руль. Отдых позволил ей увеличить скорость, и на участке Минск-Брест она установила новый часовой рекорд скорости для "Миражки"(Лада-2111) – 141 километр за час езды. И это даже несмотря на одну короткую остановку на пропускном пункте, когда у нас проверили чек оплаты дороги. Значит, наша мгновенная скорость редко опускалась ниже 150 км/ч. Вот, какая прекрасная машина у нас — "Миражка"!
Не доезжая немного Бреста, мы перед Польшей в последний раз заправились бензином. Известно, что бензин там дорожает по сравнению с белорусской ценой в половину доллара за литр до трёх четвертей доллара. Поэтому своевременная заправка экономит определённую сумму. В половине восьмого по московскому времени, ещё засветло, на двенадцатом часу езды и на расстоянии 1104 км от дома мы подъехали к хорошо знакомой очереди у границы. На этот раз мы решили попробовать пройти эту границу ночью. Поэтому, чувствуя запас сил, мы не стали останавливаться, как было первоначально запланировано, в брестской гостинице, а сразу приступили к решению самой неприятной из всех задач на протяжении всего пути.
Как обычно, переехав мост, мы наблюдали за длиной хвоста из автомобилей к пограничному терминалу. Уткнувшись в него своей машиной, я пошел считать автомобили перед нами. И с удивлением обнаружил, что, хотя в первом "кармане" мы стоим примерно семидесятыми, второй "карман", что образуется после первого пропускного поста, почти пуст. Я воодушевился, белорусы в очереди тоже были настроены оптимистично, забрезжила надежда пройти границу за пять — шесть часов. Это было бы здорово!
Действительно примерно через два часа нас пропустили во второй карман, где перед нами были всего двадцать автомобилей. Я пошел платить оброк белорусам – двадцать долларов за транзит, шесть долларов за экологию. Уже стемнело, и процесс, к сожалению, застопорился.
Ирина смогла как-то уснуть в машине, а я стоял у перегородок и наблюдал, как одна за другой машины откуда-то слева проезжали нашу очередь и сразу направлялись к третьему карману. Ощущение безысходности ситуации нарастало. Так мы простояли без движения часа три. Когда наконец-то очередь двинулась, произошел инцидент. В момент прохождения поста нам заявили, чтобы мы машину поставили в сторонке, и пока вся очередь позади нас двинулась вперед, мы должны оплатить транзит. Я достал все наши квитанции об оплате, но служители вновь настаивали на своем. Мы вспомнили позапрошлогодний случай, когда нам не дали бумажный «бегунок», где ставят свои отметки белорусские и польские пограничники и таможенники, из-за чего нам пришлось задержаться. Здесь эта неприятная ситуация вновь повторялась.
Мы начали ругаться, из ругани я выяснил, что при оплате транзита нам дали не ту квитанцию – не на выезд из Белоруссии, а на въезд. Пришлось идти переделывать квитанцию. Ну, до чего же противна эта процедура!
Дальше процесс пошел совсем ни шатко, ни валко. Еще битых три часа мы простояли в последнем кармане, еще час проторчали непосредственно на пропускном пункте. Вспомнился такой анекдот. Спрашивают: "Когда началась Вторая мировая война?". Отвечают "1 сентября 1939 года". "А когда началась Великая отечественная война?" "22 июня 1941 года". "А что же делали немцы почти два года?" "Проходили таможню у Бреста!"
Пока Ирина проходила ветеринара, я общался с пограничниками и таможенниками. Наконец, в половине пятого утра после девяти часов мучений мы въехали, наконец, в Польшу. Позднее, уже в Карлсруэ выяснилось, что нам на границе еще крупно повезло. Наши коллеги потратили на этот процесс полтора суток. В результате опоздали на регистрацию в Карлсруэ. Вот какова была истинная цена "свободного" выезда в Европу в 2002-ом году!
День второй – вторник 3 сентября. Вся Польша пройдена уже до обеда. Ночёвка в привычном мотеле «Парадиз».
Но все равно, не смотря на все мучения, мы испытали огромную радость, вновь оказавшись в Польше, а значит — в Европе. Знакомая дорога на Варшаву была темна и пустынна. Мы решили на ночевку уже не останавливаться, так как скоро должно было наступить утро. Ирина уверенно преодолела несколько десятков километров, но скоро ее боевой запал иссяк. Она вдруг обнаружила, что вести машину дальше не в состоянии – глаза смыкались, красные огни отражения и белая разметка рябили, в общем, хоть останавливайся. Пришлось встать.
Я сел за руль, и Ирина сразу уснула. Двести километров до Варшавы мы преодолели к половине шестого уже европейского времени. Здесь Ирина опять села за руль, а я отработал штурманом по городским магистралям. Варшаву проскочили быстро, и в половине седьмого остановились на завтрак за городом. Для этого съехали с дороги, и неожиданно оказались у ограды какого-то сельского кладбища. В такой мрачно-романтической обстановке мы съели по бутерброду с сыром и колбасой, запили соком – тут встало солнце огромным красным шаром. Мы приободрились и двинулись дальше.
Движение по узкой польской дороге было привычно затруднено. Поэтому скорость невысока, мы с нетерпением ждали небольшого участка автобана под Познанью, но он уже второй год ремонтировался, так что облегчения от езды в плотном потоке машин не получилось. Зато удалось проследовать Познань практически без пробок. Этот участок магистрали самый узкий — несколько светофоров, несколько железнодорожных переездов. В предыдущие годы мы теряли здесь от часа до двух, а на этот раз повезло — проскочили.
Правда, возник еще один инцидент. Местный паренек без нашего разрешения помыл нам лобовое стекло, когда мы остановились перед светофором. У меня не было польской мелочи, он наставал на оплате. Давать бумажку было жалко, поэтому нам пришлось грубовато тронуться, несмотря на его недовольные вопли.
Заключительный участок до родного отеля «Парадиз» я отрулил к часу дня. Мы называем его "родным", потому что останавливались там уже трижды, и собрались заночевать в нем уже в четвертый раз.
Маршрут первого и второго дня. Москва-Тожим.
Мы поставили машину на знакомую парковку, и я пошел поселяться. Девушка за стойкой приема гостей была новая, нас не знала, по-русски не понимала, пришлось изъясняться по-английски. Нам дали самый лучший – номер 11. Я заплатил за него и за собаку 160 злотых – около сорока долларов. Ирина с Арчером в это время немного прогулялись по окрестностям. Я их встретил уже у машины, перетащил в номер две сумки, и мы расположились на продолжительный отдых. Ведь у нас в резерве был весь остаток дня, так как виза в Германию открывалась только на следующий день. Мы воспользовались этим обстоятельством, чтобы прийти в себя после трудной ночи на границе и утомительной дороги по Польше.
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
Каждый раз поселение в европейском отеле вызывает положительные эмоции, поэтому опишу наш отельный номер. Он располагался в эркере здания, так что окнами выходил сразу на две стороны: на фасад с видом на стоянку и проходящую невдалеке магистраль, и на поле с лесом вдалеке. Эркерные два окна занимали всю стену от пола до потолка, и были зашторены жалюзями. Боковое окно было обычным, открывалось европейскими затворами, мы его сразу распахнули настежь, и в номер ворвался свежий воздух.
Размер номера был довольно внушителен. В этом поляки превосходят экономных на размеры немцев. Фактически номер состоял как бы из двух комнат: спальни и столовой. Между ними, правда не было стены, но была ступенька. Так что комнаты находились как бы на двух уровнях. Примерно так у нас было в германском Вуппертале, но там вторая комнатка была совсем маленькой. Здесь же спальня занимала метров шестнадцать, а столовая даже побольше — метров двадцать. Кроме того, естественно имелись удобства: совмещенные туалет и душ.
В спальне в углублении стояли две кровати, застеленные веселеньким сине-желтым постельным бельем. Шкаф и комод нам не понадобились. А на вешалку мы повесили собачьи поводки. Огромное зеркало перед комодом позволило разглядеть наши усталые от дороги, но счастливые в тот момент физиономии.
В столовой — гостиной стоял обеденный стол с шестью стульями, накрытый скатертью и салфетками. Впору было принимать гостей. Ирина сразу стала выгружать на него наши съестные припасы. Я включил телевизор с широкой диагональю экрана, и уселся на огромный угловой диван, покрытый пледом в виде шкуры белого медведя. Арчер улегся на палас. Дополнительное чувство комфорта придавало пальмовое дерево, стоявшее у окон и упиравшееся стеблями в потолок.
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
Я с огромным наслаждением принял душ, смыв с себя русскую, белорусскую и польскую грязь и пыль. Польская душевая комната полностью отвечает европейским стандартам. Великолепный кафель, современная сантехника, шампунь и толстые банные полотенца придают рутинной процедуре помывки особенный вкус. В это время Ирина уже приготовила покушать — салат из помидор, лапшу "доширак" быстрого приготовления, банку шпрот с копченой колбасой и упаковку сока.
Этот скромный, но сытный обед прошел в уютной обстановке нашего нового номера под аккомпанемент музыки из польского МТV. Взбодрившись с помощью кофе, мы оделись, и двинулись на прогулку.
Ближайшая к отелю местность нам была хорошо знакома, – ведь мы останавливались здесь уже в четвертый раз! Арчер очень своеобразно реагирует в поездке, когда оказывается в знакомом месте. В прошлом году он сам у деревца нашел свою палочку-апорт. Эти палочки я прячу каждый раз возле деревьев. На этот раз одна из таких палочек оказалась на своем месте. Прошел год, и Арчерка вновь бежит за своим апортиком! Ему надо размять затекшие и атрофированные за два дня мышцы. Он это делает с огромной радостью, эта его радость естественно переходит и к нам, и у нас еще больше поднимается настроение!
На этот раз мы задумали осуществить дальний поход к видневшемуся вдалеке сосновому лесу. Вдруг Арчер рванул куда-то в сторону, и мы увидели, что на нас неожиданно выскочил зайчишка, но, подпрыгнув от испуга и неожиданности, почесал со всех ног обратно в поле. Погоня Арчера за зайцем по полю длилась несколько десятков метров, и была небезнадежной. Сообразив это, заяц рванул в лес, что его и спасло. Немецкие овчарки, все-таки не охотничьи борзые собаки. Арчер в растерянности постоял на опушке и вернулся к нам. Живых зайцев увидишь только в Европе. Так, два года назад Арчер погнался за ними под Брюсселем недалеко от отеля "Формула-1"!
Старая дорога, мощеная булыжником, наверное была старым, еще довоенным шоссе. Теперь — это проселок, обсаженный старыми и толстыми деревьями. Мы свернули на дорожку вдоль поля и леса, приближаясь к сосновому бору на пригорке. Когда мы подошли ближе, то увидели странную плантацию, назначение которой долго не могли понять. Но открытом участке леса было множество обрезанных тонких стволов деревьев, привязанных к зеленым пластмассовым подпоркам. Что это могло быть? Пройдя несколько сот метров вглубь леса, мы поняли их назначение. Там был огороженный участок молодого леса. А огорожен он был этими самыми длинными жердями, которые лесник предварительно посадил в виде рассады, вырастил в течение нескольких лет, срубил, и приспособил под ограду.
Мы пошли дальше, и увидели еще несколько участков огороженного леса разного возраста. То есть выращивание леса – это непрерывный и трудоемкий технологический процесс, который занимает многие годы не одного поколения лесников. Мы прониклись к ним уважением, и пошли дальше. Когда мы вышли на опушку, то спугнули там двух косуль, которые резво понеслись в поле, петляя в густой траве. Вот это экология! Надышавшись сосновым воздухом, мы двинулись домой. Солнце клонилось к закату, и мы уже второй раз за этот день увидели его огромный огненный шар совсем близко у земли: утром, как и положено, — на востоке, а теперь уже — на западе. Утром я ощущал за солнцем Россию, а вечером чувствовал близкую Германию.
Так как в результате наших ночных бдений, у нас образовалась небольшая экономия денежных средств из-за отсутствия запланированной ночевки в Бресте, то мы решили побаловать себя ужином в отельном ресторане.
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
Ирине очень понравилось в нем еще три года назад, поэтому, переодевшись, мы привычно расположились за уютным угловым столиком, где уже дважды ужинали в прошлые годы. Два зала ресторана были практически пусты. Официант принял у нас заказ по-русски, зажег свечку на столе, и мы стали наслаждаться окружающей обстановкой.
Две стены ресторана представляли собой сплошные застекленные окна, через которые было видно нашу верную «Миражку», бегущие на запад по вечернему шоссе фуры и темнеющий вдалеке лес. Внутри произрастали диковинные растения, играла тихая музыка. Нам принесли сок со льдом. Подошел автобус с туристами, мы подумали, что они сейчас заполнят зал, но этого не случилось. За все время ужина рядом с нами был занят только еще один столик.
Скоро принесли наши вторые блюда. На огромных белых тарелках мы увидели по большому куску мяса в обрамлении десятка салатов и вареной картошки. Морковка была вырезана розочкой, зелень дополняла натюрморт так, что блюдо просилась на картину какого-нибудь голландского художника. Мы безжалостно разрушили эту красоту, сладострастно отправив ее по частям в свои желудки. Польская еда всегда приятна, сытна и относительно дешева (пятьдесят злотых — тринадцать долларов за ужин на двоих!).
В мотеле "Парадиз" в Тожиме в Польше
Мой видеоролик
[youtube]56V36nq3wKw[/youtube]
Поездка на Зигер-2002
Часть 1. Введение. Белоруссия и ПольшаЧасть 2. Берлин, Лютцен и ЛейпцигЧасть 3. Лютцен-Карлсруэ-ВайсенбахЧасть 4. Первый день Зигера в КарлсруэЧасть 5. Баден-БаденЧасть 6. Второй день Зигера в КарлсруэЧасть 7. СтрасбургЧасть 8. Окончание ЗигераЧасть 9. ДрезденЧасть 10. Транзит Польши и Краков
