Если Вам не доставляло в детстве удовольствие таскать за хвост кошку, отрывать лапки мухам и жукам, бить палкой собак, одним словом Вы выросли нормальным человеком и не любите смотреть всевозможные издевательства , Вам не доставит удовольствие посещение Северной Кореи.
Осенью 2005г. совсем за смешные деньги (600 дол.), мне предложили на 4 дня посетить эту страну.
В Северную Корею летели несколько наших депутатов Государственной Думы и корейцы решили , чтобы не гонять пустой самолёт , сделать ознакомительный тур для российских туристов .
Полет длился девять часов, но чудеса начались уже в салоне лайнера. Хорошо говорящая на русском стюардесса рассказала, что руководитель их страны товарищ Ким Чай Мыр, огромное внимание уделяет качеству продуктов, предложив далее попробовать чудесной северокорейской воды.
Личным примером, смакуя как вино, девушка дегустировала жидкость из пластикового стаканчика. Рейс отправлялся с опозданием и народ очень хотел пить, но стюардессы после взлёта превратились в мегер и воду приносили лишь тем, кто начинал хрипеть от изнеможения. На пассажира существует строгий лимит потребления жидкости.
Паспортный контроль и выдача багажа с учётом того, что летевший с нами южнокореец задержал группу при прохождении через пограничников, заняли двадцать минут. Самолеты других держав мы не видели, только северокорейские, а прибывший рейс был только наш.
Аэропорт
Принимающая сторона в добровольно-принудительной форме предложила сдать на хранение мобильные телефоны, да и что от них толку, роуминга там нет.
Гид представилась Татьяной и сказала, что ей будут помогать еще два гида, не говорящие по-русски. Нас быстро домчали в самый лучший, как они говорили, отель Пхеньяна, дали час на отдых, потом повезли на экскурсию во дворец пионеров.
Пхеньян был весь разрушен бомбежками США, исторических мест там нет. Поражает почти полное отсутствие машин на улицах.
Регулировщица. Светофоры здесь не нужны.
Потом был концерт. Дети пели и плясали, воспевая свою хорошую жизнь и вождя: "Горячо любимого руководителя, товарища Ким Чай Мыра". Все понравилось. "Порядок в стране" — думали мы.
Концерт в Доме пионеров
Нашу группу загнали в гостиницу и не разрешили выходить, а сами дежурили внизу. Сомнительные вопросы гид, словно не слышала и не отвечала, продолжая восхвалять и превозносить свою державу.
Мы начали между собой роптать по поводу их строя. Чекист ходивший рядом с нами и не понимавший до этого русский язык, вдруг искренне удивился: "Вам у нас не нравится?". Ну, все, приехали, поняли мы.. В отеле было чем заняться, но я лично прилетел с целью познакомиться с незнакомой страной, да и запретный плод всегда сладок. Прогулку решили перенести на вечер следующего дня.
В отеле находились русские в военной форме, это был наш ансамбль песни и пляски, их даже показывали по местному телевидению.
На следующий день всех нас повезли к границе с Южной Кореей на 38-ую параллель. ( Кто располагает информацией, почему в мире две Кореи, тот знает историю, описывать это все я не буду.)
На границе. За моей спиной Южная Корея.
В случае начала войны камни закроют шоссе, и враг с юга по единственному пути не пройдёт.
Простой народ в деревнях живет очень бедно. Видно, рассказы о голоде в 94 — 99 гг. — не сказки. Земля везде обработана, почти все засеяно рисом, техники на полях не видно, всё делается вручную.
Зато статуи основателя Северной Кореи товарища Ким Ир Сена периодически показываются вдоль дороги. Огромный вождь по ленински указывает рукой путь своему народу. За каждым памятником ухаживает несколько человек, получая за данную работу зарплату. Фотографировать нам не давали, только там, где чекисты сами решали возможным.
Возле границы очень напряженно.
На границе.
Вечером был концерт Ариран — грандиозное шоу, где участвуют сто тысяч человек. Синхронность и отточенность движений огромной массы людей впечатляет. Ариран проходит каждый год, одни люди, 100000 человек в течении месяца дают концерт, и не работают на своих работах, а все остальные обязаны посетить данное мероприятие.
Нас посадили на трибуне стадиона, данное шоу должно было стать, а возможно и стало для отдельных россиян, кульминацией пребывания в Северной Корее.
Я обрадовался, что рядом нет гидов, и можно сфотографировать лица простых людей, я ошибся. За иностранцами осуществляется непрерывный надзор. Снимать можно только спектакль. Всегда найдётся человек, который наблюдает за тобой, жутко устаёшь от постоянной слежки.
Забегая вперёд, скажу, что если разрешат сфотографировать человека, его можно снять целиком, а например ботинки отдельно нельзя, или значок на пиджаке крупным планом тоже нельзя.
Я понял, что учение Чучхе, как и всякая другая секта, держится на массовых сборищах. Люди подзаряжаются энергией друг от друга. Лозунги, портреты и вся прочая атрибутика хорошо бьет по мозгам. Средняя зарплата в Северной Корее — 10 долларов. Телевизоры, холодильники, да, зачастую, и одежду дарит "любимый руководитель, товарищ Ким Чай Мыр", за хорошую работу. Замкнутый круг, чем сильнее он «имеет» своих подданных, тем они его больше БОГОТВОРЯТ.
Нечто подобное , но с гораздо меньшим эффектом, происходит у нас в Москве с людьми, которых берут в оборот торговые компании ; человек как зомби носится по городу предлагая купить чистящее средство их фирмы или уговаривает вступить в сетевой маркетинг.
Одна моя знакомая женщина за два года до меня посетила Северную Корею. В поездке её одну сопровождало сразу 3 гида. Ночевала она в роскошном отеле для иностранцев, который занимает небольшой остров, и из которого нельзя ночью выйти погулять.
Женщина поведала забавный случай. Привезли её в образцово-показательный колхоз, больше похожий на музей садоводства, подвели к яблоньке , до которой когда-то дотрагивался товарищ Ким Ир Сен.
Горячо любимый руководитель, во время посещения колхоза спросил : «Сколько дерево даёт яблок?» Получив ответ удивился : « Но ведь 150 это мало…..». Дерево на следующий год порадовало урожаем в 400 яблок и постоянно теперь даёт такие урожаи. Советские сказки про дедушку Ленина тут просто отдыхают.
Интересные моменты, основная часть населения из русской литературы знает только 3 произведения — "Как закалялась сталь" и ещё что-то подобное. А.Дюма, Ф. Купер , А. Пушкин……. всё это простым корейцам не знакомо. Когда рождается ребёнок, мать 3 месяца сидит в декрете, затем отдаёт малыша в ясли, где из него готовят биоробота, готового по малейшей команде отдать свою жизнь за учение Чучхе.
Но чем дальше отходишь от стадиона, дома пионеров, памятника Чучхе, музея Победы, тем грустнее люди. Мужчины почти все в одинаковой одежде, да и женщины тоже.
Все ходят со значками Ким Ир Сена двух видов ; первый — Ким большой на знамени, его носят очень сознательные корейцы, второй — Ким на круглом фоне, украшает тёмные пиджаки и платья обычных людей, но со значками все. Потерять значок — это как у нас раньше потерять партбилет. Если к корейцу, носящему маленький значок подойдёт человек с большим значком и что-то прикажет сделать, поручение необходимо исполнить.
Во время общения с нашими чекистами мы все просили такие значки. Они всем обещали, но потом, при отлете. Вообще, корейцы с русскими очень похожи. Кореец, в отличие от японца или китайца, не будет бесконечно улыбаться, в общем, кинули нас корейские чекисты. А мы им и шоколадки дарили, и консервы оставили. Но это я опять отвлекся.
Из отеля мы выскакивали по одному, кого завернули, тот не попал с нами. Зато попало, как мы потом узнали, гидам, но это уже их проблема.
Ночью, Пхеньян погружается в темноту. Улицы не освещены, редко где в окнах горит свет. Такое понятие, как "люстра", в домах не наблюдается, или лампа "Ильича" или дневного освещения. Комнаты в квартирках маленькие, как наши хрущевки, в них на веревках сушится белье, на улицах нельзя.
Отсутствие штор позволяет видеть однотипную жизнь людей. Во всех квартирах висят три портрета: на первом — отец, на втором — сын, а на третьем- святой дух. А вот и нет, на третьем они вместе. Впрочем, надо добавить, что есть панельные девятиэтажки, где возле каждого подъезда стоят автоматчики, видимо здесь живёт элита и заглянуть внутрь нет возможности.
Свобода нас впечатлила. Мы жили возле ж/д вокзала и решили отправиться туда. Нужно отдать должное северокорейскому воздуху — он чист и свеж, а гулять по пустому городу, вырвавшись из под надзора чекистов, очень даже приятно. На скамейках, под открытым осенним небом возле вокзала, спали женщины и дети, которые были очень бедны, если судить по одежде, возможно, они приезжали специально на Ариран.
Люди на контакт не шли. Завидев иностранцев, разбегались, на вопросы не отвечали, оглядывались по сторонам. Интересно было узнать, что они курят. На просьбу об одной сигаретке молодой парнишка шарахнулся в сторону, но потом догнал нас и, убедившись, что за ним не следят, угостил сигаретами.
При нашем появлении в здании, вокзал опустел, очередь возле буфета рассеялась. Мы даже не успели увидеть, что там продают, появились две милиционерши и попросили нас к выходу. Почту, вокзал и телеграф мы брать не собирались и сразу ушли.
Последний троллейбус, забитый до отказа проносится мимо (такие модели у нас возили пассажиров в конце 60-х), свет в салоне не горит, часть людей едет верхом на задней лестнице. Одинокий прохожий семенит после работы, подсвечивая себе путь фонариком.
Заглянули в обычный дом. Обувь корейцы снимают в подъезде и оставляют её перед входной дверью, никто не утащит. За тоненькими дверями тишина, все спят. В одном здании мы обнаружили типографию, опять неудачно, корейцы заметили нас в окне и подняли тревогу, в другом месте увидели, как женщины сидят за столами и ужинают маленькими кусочками риса, захотели зайти, но дверь оказалась заперта.
Горячо любимый руководитель чтобы платить как можно меньше, кормит своих рабочих, работников, гидов и других бесплатными обедами и ужинами. Магазинов с продуктами почти не видели, а тот набор продуктов, что удалось посмотреть, не впечатлял.
В общем, ночью в Пхеньяне молодёжь не гуляет, Арбата своего у них мы не нашли. Спать — значит, спать, на работу — так на работу. На улицах спокойно, криминала нет вообще. Фотоаппараты мы не брали, мало ли, куда туристы — дураки забрели. А забрели мы на набережную, напротив памятника Чучхе. Днем здесь много студентов, они репетируют свое шоу Ариран, а работающего человека я видел здесь всего одного, он укладывал булыжники в мостовую.
Ночная тишина, спит даже памятник Чучхе, напоминая о себе несколькими блёклыми лампочками. И вдруг кто-то наступил на спящего человека. Человек лет шестидесяти спал под целлофаном. Он был очень удивлен, увидев русских, но искренне обрадовался.
В любой бедной стране нужно ругать США, это срабатывает, как система "Свой — Чужой". Жестами объяснялись пять минут. Я даю ему доллар, а он испугался, не берет. Я положил доллар на землю, он очень обрадовался. Тут мы решили попросить значок, человек был обычным и носил круглый значок. Старик снял его и подарил. Я даю снова доллар, а он не берет. Тогда я вновь положил доллар на землю, пожал ему руку, и мы удалились. Самый главный сувенир из Северной Кореи был получен.
На следующий день была поездка в пхеньянском метро (всем иностранцам показывают всего 2 станции), посещение местечка, где жил Ким Чай Мыр в детстве, киностудии, кладбища революционеров и музея Победы. На двух последних хочу остановиться поподробнее.
На кладбище прослушали рассказ о том, как одному герою японцы выкалывали глаза, а он кричал, что обожает Ким Ир Сена и Корея пойдёт по пути коммунизма.
На кладбище революционеров.
В СССР дикторы ТВ и радио великолепно владели различными интонациями голоса, это было целое искусство. Так например новости о перевыполненном плане сталеварами подавались на одних интонациях , коварные замыслы империалистов тот же самый диктор зачитывал по другому , а детские программы по третьему…..
Музей Победы очень большой, имеет около сорок диорам, с различными моментами истории Северной Кореи. Нас усадили в кресла , выключился свет, началось действие. По горной дороге движутся грузовики, полностью воссоздана местность одного из горных перевалов. Спокойным добрым голосом диктор на великолепном русском языке рассказывает, что машины везут продовольствие для стариков, женщин и детей.
Вдруг, будто железом заскребли по стеклу, голос диктора приобретает стальные интонации, на диораме вылетают самолёты (у меня появилось какое-то беспокойство, возможно, включают специальные звуки — действующие на психику), налёт американских стервятников. Самолёты сбрасывают бомбы и улетают. Жалостным и дрожащим голосом диктор вещает, что разбомблен мост, и продовольствие не попадёт к голодающим.
— Но не дрогнули наши водители, пришли крестьяне окрестных деревень,- голос диктора звучит всё увереннее,- подставили свои спины люди и машины проехали по плечам.
Автомобили на диораме скрываются за горами, опускается занавес, включается свет. У меня слёзы на глазах, мозгами я понимаю, что грузовик не может проехать по плечам, но слёзы предательски выкатились, у многих наших людей в группе такая же ситуация. Спектакль озвучен просто блестяще!
В Северной Корее вовсе не советский социализм. Это самый худший сталинизм — самые мерзкие его формы.
Любая информация о внешнем мире пресекается на корню. Северная Корея живет так, будто война вчера кончилась. Они были бы счастливы, если бы кто-то на них напал.
В последний день, за несколько часов до отлета, было посещение главной святыни — мавзолея товарища Ким Ир Сена. Перед входом проходишь долгую проверку, как перед самолетом. Офицер безопасности провел по моим карманам прибором, тот зазвенел.
Я достал всю мелочь, с ней был и значок. Охранник не заметил. У иностранца значок отобрали бы, и стали бы выяснять, где взял. Внимание отвлекла на себя лежавшая в кармане иконка. Пришёл старший офицер, позвали гида, она объяснила, что это такое. Им это было очень странно, ведь бог один — Ким Ир Сен.
Сын выстроил папе огромный комплекс, это целый дворец. Сначала нужно поклониться статуе Ким Ир Сена, затем в другой комнате — стеклянный саркофаг с вождем. Люди обходят по кругу и кланяются с каждой стороны.
На обратном пути я видел толпы простых корейцев. Для них это святыня, но они с огромным интересом смотрели на нас. Все корейцы одеты одинаково. Женщины без каблуков. Стучать каблучками — признак неуважения в святых местах.
Значок я одел только после взлета самолета. Все наши спрашивали, где я его взял, удивлялись. Ходил со значком две недели по Москве, никому и дела нет, никто не видел здесь эти значки. А привезённая из Пхеньяна небольшая маска неожиданно треснула.
Наверно ночью, когда люди засыпают, предметы оживают, и маски, собранные мною из других стран, вправили мозги своей непутёвой соседке.
