Побродив по дну каньона 
Каньон Sesriem, мы отправились на встречу к знаменитым песчаным дюнам Соссусфлей.
Напомню, что Соссусфлей — глиняное плато, часть национального парка Намиб-Науклуфт, охватывающего территорию в 50 000 квадратных километров. Это царство огромных песчаных дюн и одно из самых сухих мест на земле.
Они, наряду с Dead Vlei, – важнейшие достопримечательности Соссусфлей и Намибии, в целом.
Мало того, что дюны Соссусфлей – одни из самых высоких в мире, они ещё имеют необычный красно-жёлтый окрас, который меняется в зависимости от времени суток.
Самые яркие краски дюн здесь можно наблюдать на восходе или на закате солнца.
Восход мы не застали по причине густого тумана этим утром. Поэтому, надеясь увидеть время заката, направились сюда в районе 16 часов.
Добраться до дюн Соссусфлея очень легко. Мимо них проходит асфальтированная дорога с качественным покрытием. Да и сами дюны расположены совсем рядом с трассой.
Дюна 45 — самая известная в этом районе пустыни Намиб. Имея высоту около 170 метров, она состоит из песка, возрастом 5 миллионов лет.
Эту дюну мы видели в полдень, по дороге из Dead Vlei (Мёртвого озера) к каньону Сестрием.
На парковке возле дюны толпились полтора десятка автомобилей. А их наездники старательно взбирались наверх.
Если кто-то не знает, то поясню, что нумерация Дюны 45 означает расстояние от ворот национального парка Намиб-Науклуфт, которые именуют Main gate, до этой дюны. Соответственно, соседние дюны обозначены как Дюна 41, Дюна 40 и т.д.
Популярность Дюны 45 связана с её относительно пологим гребнем и высотой, что позволяет на неё взбираться с меньшими трудозатратами по сравнению с соседними дюнами. Хотя сделать это в любом случае совсем непросто.
После полудня, тем не менее, мы не стали доезжать до неё, а остановились возле Дюны 40.
Мы предпочли её, поскольку сороковая, на мой вкус, более симпатична, ну, и, что немаловажно, здесь не было людей, а, значит, и их следов.
Усевшись за столик возле акации, вначале мы перекусили, попили водички, наслаждаясь чудесным видом дюны и её окрестностей.
В это время значительно усилился ветер.
Кстати, это характерно для пустыни Намиб. Ветра здесь дуют чаще всего после обеда, иногда перерастая в пыльные бури.
Бури, к счастью, в нашем случае не случилось, но ветер, тем не менее, дул приличный.
Несмотря на это я рискнул взобраться на Дюну 40.
До этого, утром, я совершил попытку восхождения на самую высокую дюну Соссусфлея — Big Daddy. Правда, прошёл я лишь половину пути, и не потому, что не хватило сил. Причиной стал плотный туман, который не давал возможности увидеть с вершины Большого Папы панораму пустыни. А, значит, для меня пропал и главный стимул.
Подъём на Дюну 40 был сложнее, поскольку, кроме тягот подъёма по сыпучему песку, ветер
нёс за собой шлейф песка, который буквально хлестал в лицо и попадал в глаза.
У основания дюны это ощущалось не так сильно, но чем выше я поднимался, тем подъём становился всё более экстремальным.
Порывы ветра так и норовили свалить меня с гребня дюны. Но, главное, струи песка буквально слепили меня, и из-за этого идею взобраться на вершину дюны я решил не осуществлять, остановившись на полпути.
Усевшись спиной к ветру, я оглядел окрестности, и, насмотревшись на окружающие дюну просторы, потихоньку отправился в обратный путь.
Было уже половина шестого, а солнце и не собиралось продемонстрировать мне свой закат.
Поскольку ворота в нац.парк закрывались в шесть часов, и опаздывать было нельзя, мы стремительно уселись в тойоту и поспешили покинуть территорию нац.парка.
К слову, если бы мы этого не сделали, то после закрытия ворот нам грозил бы внушительный штраф. Такие здесь порядки! Ничего не поделаешь, нужно соблюдать правила.
Это, кстати, весомый аргумент в пользу того, что стоит обустраиваться ночевать на территории нац.парка, а не за его пределами. В этом случае застать красивый рассвет или закат будет реальнее.
